— Фу… — сморщил Макс нос, открыв чужой холодильник, и душа Мити заранее ушла в пятки. Что там? Сыр «Голландский» с плесенью, появившейся на нем не на производстве, а у Мити дома? Просроченное молоко, которое он не усваивает даже в его нормальном состоянии? Или же проросшая картошка, переехавшая сюда еще из прошлой квартиры за компанию с Митей? — Да у вас тут, батенька, мышь дохлая. Повесилась.

Митя с облегчением выдохнул. Слава богу, пустой.

— Дим, ты воздухом, что ли, питаешься? — уже успела познакомиться с хозяином квартиры Вика и непринужденно перейти на «ты».

— Лучше бы это было так, — нашла Марина в одном из шкафов пакеты с кудрявой сухой лапшичкой и скривила губы. Вернее, скривила она их сразу, как только переступила порог Димкиных пенат, и вернуть лицо в нормальное состояние почему-то уже не могла.

— Ребят, вы не дома. Совесть поимейте по шкафам чужим лазить, — заметил Тима, как скромно усевшийся на маленький табурет Митя, обнял себя за плечи и, не в силах что-то сказать, уставился в пол. Возможно из-за неожиданного набега шумной нагловатой компании на его убежище. А возможно из-за взявшей в заложники его конечность псины, пристроившей свою огромную морду на Димкин тапок, в котором, надо заметить, была Димкина нога.

— Я просто пиво в холодильник сунул, — оправдался Макс.

— А я тарелки искала. Чистые… — объявила Марина слегка неприязненным тоном, посмотрев в непустую мойку и найдя их в верхнем над нею шкафчике.

— Дим, а где у тебя фужеры стоят? — поинтересовалась Вика скромно, прежде чем лезть туда, куда ей не давали разрешения.

— Там, — неопределенно дернул Митя подбородком вверх и в сторону, пребывая в некоторой прострации.

— Здесь? — открыла девушка верхний шкаф наугад.

— Нет. Там, — снова неясно кивнул Димка на гарнитур, сам точно не зная, где у него фужеры и есть ли они в живых вообще. Раньше они точно были, но у Сашки была традиция разбивать по бокалу каждый их совместный у Димки присест.

Вскоре фужеры нашлись и даже в количестве пяти штук. Точно, новый набор, Сашка подарила. Один бокал уже был уничтожен при обмывании. Вика поставила фужеры на стол, вручила Тиме бутылку красного и мимолетом чмокнула его в губы.

При взгляде на милующуюся парочку Димка почувствовал в груди укол. Лопнула надежда. Такое с Димкой происходило постоянно. Будто жизнь хвастается перед ним своими богатствами, вертит ими перед его носом, ждет, когда Димка начнет ронять слюни и строить планы на то, как будет ими распоряжаться. А после отбирает. Мол, посмотрел и достаточно. Димка разочарованно выдохнул.

— Бля-я, не тату, а мазня какая-то бестолковая, — словил Макс зажим лицевого нерва, одолевший чуть ранее губы Марины, и некрасиво опустил вниз уголки грязного рта. Благо, пялился он сейчас не на Димкины плечи, прикрытые длинными рукавами безразмерного худи, а на кухонную стену, увешанную эскизами и фото чужих голых изрисованных тел.

Ну да, беда в случае с Димкой одна никогда не приходила. Он на автомате сжал зубы и медленно перевел взгляд с мирно дремлющего на нем Кокса на посмевшую оскорбить его труды выскочку, мысленно записывая ее имя в свою личную толстенькую невидимую тетрадь. Тетрадь смерти…

— То есть твои мультяшки на спине — это шедевр в мире изобразительного искусства? — заметил Тима убийственный взгляд хозяина на профиле Макса и поспешил спасти другу-идиоту его никчемную жизнь.

— Ты, по крайней мере, понимаешь, что там мультяшки, а что здесь… Ну вот что здесь? — ткнул Макс пальцем в одно из фото.

— Сова, — произнесли трое в унисон, и Митя с облегчением выдохнул. Все с ним нормально, с эскизами тоже, а вот у Макса явно проблемы с головой и одним из ее полушариев. Возможно не с одним.

Нескромное поведение Макса Димку стало раздражать практически сразу же. Всем: позой, громким говором, дерганием головы, широкой зубастой улыбкой и взглядом, с каким взирал Макс на Митю, будто Митя не человек, а пустое место. При этом на вкус Мити внешне был Макс парнем очень даже ничего. Походил тот то ли на самого красивого мальчика школы, сбежавшего из какого-то подросткового сериала, то ли на родственника Джастина Бибера.

«Мда, ты был бы ничего, если б не был таким придурком», — подумал Димка про себя и, не решаясь ставить напротив имени дату смерти, закрыл свою толстенькую невидимую исписанную тетрадь.

— А мне очень нравится. Необычно. Очень красиво, Дим. А ты маленькие татушки делаешь?

— Вика, нет, — строго ответил за Димку Викин кавалер, кажется, не разделяя распространенного мнения насчет того, что чье тело, того и дело.

Димка нескрываемо усмехнулся. Вспомнил свои забитые плечи, понял, что для него все давно потеряно, и перестал стараться выглядеть перед красавцем мягким и пушистым, тихим и правильным. Захотелось, чтобы компания убралась и больше в жизни на глаза ему никогда не попадалась. Но врожденная в Димке скромность не позволяла ему встать и всех дружно послать на хуй. Отчего Дима пялился в ноги и продолжал себя успокаивать почесыванием черной морды грустной собаки. Тонкие пальцы понюхал мокрый собачий нос, шершавый язык лизнул тыльную сторону бледной ладони. Митя снова усмехнулся, только уже по-доброму.

— Мить, ты что будешь, вино или пиво? — обратился к Димке Тима, решивший проявить услужливость, чувствуя чужую к себе неприязнь буквально физически. С ним такое редко происходило. В него все всегда без исключений влюблялись с первого взгляда, превращались в желе, видя его очаровательную улыбку, и беспрепятственно шли на контак вне зависимости от пола и возраста. Но, кажется, Митя был далеко не таким как все. И заработать его расположение стало для Тимы чуть ли не смыслом шумного вечера.

На подавшего голос Тиму даже не взглянули.

— Вино, — отрезал Митя с желанием поскорей напиться и забыть, как чертов блондин вообще выглядит.

— Ой, мы же не сказали Диме, почему собрались. У Марины сегодня день рождения, — уточнила Вика причину их дружеской встречи.

Митя вынужденно поднял взгляд на перекошенную блондинку и чуть кивнул:

— С днем рождения.

— Спасибо, — натянула Марина улыбочку, большего не ожидая.

Пятый фужер наполнили красным игристым. Тут же приехали пицца и суши. Тост и пожелания были произнесены. Бокалы весело звякнули над столом в воздухе.

Митя пригубил совсем чуть-чуть, не совсем понял, что это было, и поспешил закусить напиток роллами. А после осознал, как же страшно хочет курить. И с каждым новым словом из уст компании понимал это только отчетливее. Отношения, тусовки, море, тусовки, отдых, деньги, поцелуи, тусовки, секс, море, деньги, любовь… Димка вял. Сравнивал свое существования с чужими насыщенными жизнями, понимал, что живет как-то неправильно, и чувствовал себя неполноценным вовсе не из-за ориентации. Устал окончательно, достал телефон, чтобы отвлечься от самокопания, и стал вести переписку с Сашкой, которая, благо, на сообщения пока не отвечала. Если Митя написал Сашке, то обычно она сразу же ему перезванивала. Митя хочет говорить, это же просто праздник какой-то!

— Дим, а ты с кем живешь? — услышал он неожиданно адресованный ему вопрос из уст девушки и вскинул глаза на Вику. Та приятно улыбалась. По-другому она не умела в принципе.

— Один, — ответил за Димку Макс, и Дима в нескрываемом раздражении отвел от этой выскочки холодный взгляд. — Блять, была бы у меня своя хата…

— Не было бы у тебя уже своей хаты, — закончил Тима за Макса его мысль, и девчонки дружно захихикали. Митя, увлеченный телефоном, на посредственное высказывание не отреагировал никак. Тима, уязвленный нулевой на остроту реакцией со стороны скромного хозяина скромной однушки, поспешил уточнить: — Ты свинтус, Макс.

— Это не я свинтус, это ты параноик.

— Дим, а ты работаешь или учишься где-то еще? — попыталась найти расположение Димы Вика из вежливости, а не потому что почувствовала себя какой-то ущемленной, и мило поставила перед ним тарелку с кусочком пиццы, решив, что парень скромничает.

— Спасибо. Отучился уже. Работаю, — пошел Димка на сомнительный контакт и рискнул попробовать угощение.

— А сколько тебе лет, если не секрет? — продолжала она говорить с интонацией взрослого, обращающегося к милому подростку, уверенная наверняка, Дима закончил школу в прошлом году, не ранее.

Димка выдержал многозначительную паузу, подцепил пальцами треугольничек пиццы и поднес его к сухим губам:

— Двадцать…

Квартет молча между собой переглянулся. Кто-то подумал про внешность, кто-то про собственную квартиру, кто-то про забитость и излишнюю скромность, кто-то ничего не подумал и ждал продолжения. Дождался.

— …семь, — закончил Митя томить чужое ожидание и откусил кончик обмазанного сыром теста. Пожевал, почувствовал что-то странное и поспешил запить пиццу вином, забыв, насколько оно паршивое. Сделал глоток, вспомнил и нескрываемо поморщился. С умным видом забрал бутылку в руки и, крутя, попытался понять, где и в каком году это было намешано. — Кто выбирал?

— Ну, я, — промычал Макс с гонором, отхлебывая пива.

— Судя по всему по ценнику.

Тима довольно улыбнулся в фужер, почувствовав за Димку чуть ли не отцовскую гордость. Понял, что парень не фига не простой, каким он тут пытается прикинуться, и ощутил желание завоевать к себе его расположение только отчетливее.

— Нас собака объедает.

— Ты ее впервые видишь, — уточнил Тима важный момент.

— А че вы хотите от бедных студентов? — не понравилось Максу чужое высказывание.

— У Макса, по ходу, состояние аффекта. На «вы» аж перешел, — ржал Тима уже нескрываемо.

— Ну да, я шокирован. Думал, в двадцать семь мужики выглядят слегка иначе.

— Это как же?

— Да как Арс, хотя бы.

— Арсу тридцать пять. У Мити еще есть время, — произнесла Вика мысли вслух так, что по мнению Мити лучше бы уж молчала.

Он снова сделал глоток вина на автопилоте, снова забыв, какова на вкус эта отрава, снова брезгливо сморщился и раздраженно бухнул фужер на стол, на котором очень вовремя задребезжал Митин мобильник. На экране девайса возникло красивое декольте красивой Сашки, заметив которое Макс распахнул на Тиму глаза и невидимо для Марины произнес губами немое «Уау!».

— Да, Сашк, — кинул Митя кусок невкусной пиццы грустной собаке, та с удовольствием разинула слюнявый рот и с аппетитом зачавкала. А содержимое фужера демонстративно выплеснул в мойку, на скопившиеся там грязные тарелки. И не обратив внимания на возмущенное от Макса «Эй!», потопал за сигаретами, оставляя компанию наедине со своими по его поводу переживаниями.

— Спорим, Сашка — это мужик? — указал Макс взглядом на коридор, изобразив рукой у уха трубку, когда дверь в прихожей громко хлопнула.

— В смысле? — не понял Тима, к чему ведет болтливый друг.

— Вам ниче не показалось? Не? Или это только мне?

— Ага, — глубоко кивнула Марина, соглашаясь со своим благоверным во всем заранее.

— Ну серьезно, как на это можно не обращать внимания? — указал ладонью на пышную грудь своей девушки, подчеркнутую глубоким вырезом короткого платья. — Вот как?!

— Может, у него девушка есть, — предположила Вика.

— У Тимы тоже есть…

Поняв, на что намекнул придурок Макс, Вика театрально ахнула и ущипнула хохотнувшего Тиму в бок. Тима порозовел, отчасти с Максом все же соглашаясь. Не обращать внимание на «это» было действительно сложнее некуда.

— Я не понял, он че, ушел? А давайте люстру снесем! — заржал Макс, посчитав себя неимоверно остроумным.

— Курить, наверное. Пойду за своими схожу, а то дома остались. Заодно Кокса выгуляю. Кокс, гулять, — мотнул Тима собаке на выход, та послушно выбралась из-под стола и двинула в сторону прихожей без малейшего сопротивления…

***

— Ну как? — томилась Сашка в нетерпении, зная, как редко случаются с Димкой, сказки. Поэтому впечатлений девушка ждала, скрестив пальцы, а еще руки, ноги и ноги бойфренда, сидевшего рядом, чтобы уж наверняка.

— Ну, в общем, это самый обаятельный, милый, красивый НЕ гей, которого я встречал в своей жизни. И девушка у него, конечно, мда… И друг просто бр-р. И подруга у того еще хуже. Разве что Кокс классный. Вот собственно и все, — подытожил Димка как-то не жизнеутверждающе.

— Судя по твоему настроению кокс был все-таки так себе.

Димка издал тяжелый вздох, означающий «чудеса конечно случаются, но только не со мной». А вот Саня верила в лучшее. А может, и не верила, просто хотела чтобы в это лучшее поверил сам Димка.

— Ну раз девушка у него «мда», может, еще не все потеряно? А, Мить?

— Не в том смысле «мда», к сожалению. Они настолько идеальны сами по себе и так гармонично смотрятся вместе, что… аж блевать тянет. Честное слово, Сашк, — не смог Димка выразиться поприличнее. Просто описал то, что чувствовал всю дорогу на самом деле. — Бывают же люди, а… Интересно, каким богам они молятся.

На риторический вопрос Сашка ответила:

— Тем, в которых ты не веришь.

— Я перестал, — принялся Димка обиженно оправдываться. — Столько ударов под дых, столько неоправданных ожиданий.

— Они называют это испытаниями.

— Да в том-то и дело, Сань! У них ничего подобного не было! Везунчик по жизни! Они не знают, что такое не нравится людям, они не знают, что такое быть брошенными. Не знают бедности. Не знают, что значит лето без моря. Он такой, Сашк. Наверное, в прошлой жизни он спас страну. А я тот, кто просидел в кустах от страха.

— А если его папа извращенец и насиловал его все детство?

От некрасочного предположения Димка хмуро насупился:

— Не было такого.

— Ты же не знаешь наверняка, — воодушивилась подруга. — Ты тоже натягиваешь маску безмятежности перед чужими. Вот и он делает вид, что все хорошо. Может, это ребенок с покалеченной психикой. Вот что бы ты выбрал, Мить? Его жизнь с его папашей-дебилом или же свою?

— Ну, так то оно понятно, — уставился Димка смущенно на свои ногти-огрызки, а после призадумался, рассуждая вслух: — Хотя уверен… его папа очень даже симпатичный.

— Кусты, Мить?! — взвизгнула возмущенно трубка и так же громко заключила: — Наверное, в прошлой жизни ты тупо допизделся!

Запасшись сигаретами на неделю вперед, выкурив по дороге домой две штуки, Димка набрал полную грудь воздуха и потянул дверь квартиры на себя. В квартире никого не было. На столе стояла открытая коробка с одиноким обветренным куском пиццы, грязная посуда, а в туалете горел невыключенный свет.

Димка разочарованно выдохнул, поймав себя на мысли, что за время прогулки и перекура простил блондину скромный поцелуй, неприязнь к татуировкам и снова стал любить его на, видимо, так необходимом ему для этого расстоянии.

— Ушли, — доложил Митя обстановку Сашке, и та почувствовала в его голосе тоску, а еще то, что это тоже надо обсудить, но только не по телефону.

— Так, все Мить, собирайся, встречаемся на Пролетарке, будем пить нормальное бухло.

Повесить трубку Мите не дал громкий стук в дверь.

— Да хорош! Она, что, издевается?!

— Соседка?

— Я ща ей по башке тресну, богом клянусь, заколебала, блин, — потерял Димка всякое терпение и распахнул дверь настежь, готовый послать мамку с нижнего как минимум туда, откуда она приперлась. Но в дверном проеме обозначилась вовсе не дамочка. — Оу… Привет.

— У тебя звонок, кажется, не работает. Батарейку надо сменить, — нажал Тима на приклеенную к стене кнопку, а после, вытянув шею, обеспокоенно заглянул внутрь за Димкино плечо: — Не убрались? Так я и думал. Можно? — потянул дверь на себя, расширяя узкий зазор.

Димка сделал два мелких шага назад и в растерянности замямлил:

— Эмм, вообще-то необязательно, у меня там чашка с утра стоит. Вчерашнего. И тарелка с вечера. Не помню сколько ей дней. Я сам, Тим. Иди к друзьям.

— Я помешал? — пришил Тима Митю таким взглядом проницительных голубых глазах, будто хозяин здесь он.

— Нет, — протянул Митя обезоружено, чувствуя, что превращается во что-то желеобразное.

— Тогда расслабься, — улыбнулся только губами и нежно отодвинул с пути за плечи одеревенелого хозяина.

Митя поплелся на кухню за пришельцем слегка пришибленный. Сейчас ему реально казалось, что блондин упал на Землю с далекой Луны.

— Но то, что ты моешь мою посуду — это капец как странно.

— Странно прийти к малознакомому человеку в дом, насвинячить и уйти, вот это вот странно, — вытянул из заднего кармана джинсов пару резиновых желтых перчаток и, сунув в них руки, принялся убирать со стола.

Митя поджал губы, впечатленный перчатками, и, с трудом не заржав, вышел с кухни.

— Все слышала? — тихо вопросил он в трубку, которую так и не повесили. — Это ты его еще не видела…

— Очень интересный парень, Мить, — поразилась Сашка чужой воспитанности. На бойфренда на диване она взглянула в этот момент с огромной претензией. Этот засранец порой не может помыть чашку даже в своем собственном доме.

— Вот и я о том же.

— Говорила тебе, еще не вечер.

— А я говорил тебе про его девушку?

— Она тоже вернулась?

— Нет.

— Тогда ставь многоточие, Мить. И позвони мне завтра. Приятного вам вечера, детка. Целую.