Жизнь и творчество так похожи. После отказа от сотрудничества с музой я словно перестала чувствовать и видеть. Слова — просто слова. Тупые шаблоны, заезженные метафоры, и вот этим я пытаюсь донести до других… Что? Даже идеи уже не кажутся интересными. В лучшем случае это — необычная жвачка. Которая мало кому интересна. Хотя всегда найдутся те, кто такое уже видели, слышали, читали и пробовали. Пропали те чары, благодаря которым слова льются ровным потоком, создавая нечто прекрасное вроде радуги в туче брызг водопада. Поблекли краски, исчезли ощущения, даже запахи, которые я могла почувствовать, используя воображение, и остался лишь слух. Но всё, что я слышу, это насмешки беснующихся демонов.

Оказывается, без поддержки музы эти твари становятся почти реальными. Я слабею и позволяю своему разуму разыгрывать со мной жестокие шутки. Хотя это не совсем верно. Разделять себя — это неправильно. Точнее сказать, я наказываю себя за опрометчивый поступок. И чем жестокость наказания выше, тем больше шансов усвоить урок. Нельзя поддаваться минутной слабости и давать себе принимать решения во время упадка сил. Жаль, что осознание приходит лишь после личного опыта. А может и вовсе такого не случиться.

После экскурсии в Вене мой взгляд на Ригу стал предвзятым. Смешно. Но, прожив в стране двадцать три года, я впервые гуляю по столице. И ладно если бы жила в огромной стране вроде нашего восточного соседа. Но мне до столицы триста с чем-то километров. Как можно вырасти патриоткой, когда страну не знаешь лично?

Наклонив голову, бреду по мощеной брусчаткой улице, так называемой старой Риги. Все обожают этот район. В принципе, если нет времени или денег на полноценную поездку по Европе, то Рига вполне сойдёт. Архитектурных стилей в постройке этого города намешано много. Каждый народ, что здесь хозяйничал, внёс свой вклад. Мне ничего из этого не нравится. Дорога неудобная, улицы узкие, а строения… Нет. Не то! Всё не то. Я привыкла глядеть вокруг и видеть далеко и много. Хвойные леса, берёзовые и осиновые рощи за холмистыми полями, уходящие в бесконечное небо. Темные озера с заросшими берегам. Даже заболоченные канавы с вездесущими бобрами вызывают в моём сердце симпатию. Обделенные разумом животные строят своими лапами лучше и осмысленнее, чем люди со всеми преимуществами, данными им природой.

На миг прикрываю глаза и вижу жёлтые от одуванчиков поля, где от цветка к цветку перелетают пчелы и шмели. Броских расцветок бабочки порхают над цветами долго, терзаясь выбором. Полуденное солнце припекает, и воздух, наполненный ароматом бесчисленных трав и цветов, начинает дрожать.

А у пруда царят другие порядки. Ловкие ласточки в полете касаются воды, чтобы смочить комок глины в клюве и после слепить гнездо. Отдыхая, они сидят на проводах и заливаются насмешливой трелью. Стрекозы соревнуются между собой в ловле мошек и комаров. Время от времени раздаётся странный звук — нечто среднее между щелчком и чмоком. Это караси кормятся с поверхности воды. Всё же караси — это настоящие водные свиньи. Поэтому чавкать и копаться в грязи для них естественно.

Пара уток, как всегда суетливых и осторожных, делают пару кругов над прудом и с громким плеском приводняются. Виляя хвостами, они оглядываются и начинают по очереди нырять в надежде покормиться. Но им ничего не светит. Караси уже на дне, глубоко зарылись в ил и наслаждаются прохладой. И нет им дела до голодных хищников. Уткам же остаётся довольствоваться всякой мелочью. Даже в самом маленьком пруду население разнообразное и многочисленное. Мать природа всё продумала и согласовала, поэтому сейчас нужно наблюдать и учиться у нее. Раз уж человечеству хватило наглости поставить себя на одну ступень с ней.

Снова с отвращением смотрю на проходящих мимо безликих людей. Они напоминают мне муравьёв. Но это нечестно по отношению к муравьям. У каждого из них есть известная и понятная ему задача. Никто не болтается без дела и всегда занят. У людей всё не так. Большинство живут без цели и смысла. Лишь косвенно принося пользу обществу.

— Ну вот и вернулись к тому, с чего начали, — проворчала я и побрела дальше. Появилась мысль посетить море. Но сейчас не сезон. Холодно и море-то ледяное и шумное. Помню, когда мы со школьной экскурсией ездили в Лиепаю, была поздняя осень. Море, впервые мною увиденное, было мрачным и свирепым. Волны кидались на берег, беспощадно разбиваясь о камни. Вода была темно-серой, намного темнее пасмурного неба. Ветер, дующий с моря, трепал одежду на мне и неистово драл редкие дерева на берегу. Балтийское море свирепое и угрюмое. Тем интереснее, что всегда находились смельчаки, бросающие ему вызов. Об этих людях не говорили, и им не пели оды, разве что реквием. Но от этого желающих бросить вызов морю меньше не становится.

Озёра мне больше по душе. В нашем краю их много. Каждое имеет значительную роль в культуре. Наши озёра таинственные, овеяны множеством легенд и наполнены разнообразной рыбой. Несмотря на мой страх перед водой, я не могу представить свою жизнь вдали от родных мест. С ними так много связано воспоминаний и планов.

Неосязаемое тепло воспоминаний согревают меня, но ненадолго. Пора выбираться из этого лабиринта, пока не появился Минотавр. Хотя о чём это я? В латышской культуре есть монстр пострашнее человека с бычьей головой. Как насчёт человека с медвежьими ушками и такой же лютой силищей? Только не смейте узнавать, как это получилось.

— Ну, ты меня удивила! — прозвучал под ухом насмешливый голос, и я теряюсь от неожиданности. Всё же наши голоса похожи. Как минимум интонацией. — Эй, о чём задумалась?

Я могла не оборачиваться, чтобы узнать, кто со мной решил поболтать. После того решения большинство со мной не желают общаться. Я в принципе и не против. Не знаю, сколько бы я выдержала, если бы они меня доставали.

— Вот только не нужно восторженных дифирамб, — огрызаюсь я без малейших угрызений совести. Отлично. Монстр из фантазий сумасшедшего явился по мою душу. — За каким чёртом ты здесь?

— Ох, ну… Расскажи, что чувствуешь. Ходили слухи, что у тебя появилась реальная муза?

Я застываю от шока и медленно поворачиваюсь к своему кошмарному видению. А оно улыбается, приглаживая бритую башку. Иногда даже завидую. Вот кому не приходится мотаться к парикмахеру постоянно. Всегда в отличной форме и хорошем настроении.

— Это была простая проверка. — Я пожимаю плечами и морщусь. — Теперь я убедилась, что отношения не для меня. Боже… Да она мне надоела уже через несколько дней.

— Хах, не спеши с выводами! Она просто не та.

— Щас бы от психов советы по делам сердечным принимать.

— Я и не настаиваю.

Мы идём в ногу долгое время. Выходим на площадь, и мне становится легче дышать. Всё-таки открытое пространство. Тут же вышло солнце и стало совсем тепло. Вот только бы компанию получше. Но выбирать не приходится. Либо одиночество, либо вот это.

— Может, всё-таки вернёшься под её власть? Ну, повинись, покайся. Она простит.

— Думаешь? Мне кажется, я с ней покончила.

— Ну, ссоры, скандалы…

— Интриги, расследования…

— Чего?

Я тряхнула головой и передёрнула плечами. Говорить не хотелось. Хотелось уйти куда глаза глядят, но от себя нигде не скрыться. Разве что в забвении. Мысль заманчивая.

— Снова хочешь сбежать? — Голос моего монстра стал громким и гулким, словно из глубокого колодца или недр души. — Сколько можешь бегать? Это дурная привычка должна остаться в прошлом. Раньше она тебя спасала, но сейчас всё иначе.

— Подумаю, — бросаю я и ухожу, втянув голову в плечи. Но не успеваю пройти и сотни шагов, как замечаю, что мои плечи распрямились и подбородок приподнялся.

Кажется, я всё уже решила. Придётся сознательно это утвердить и за дело. Нет смысла приближать неизбежное. Но стоит постараться повеселиться, пока есть такая возможность. Ведь неизвестно, что ждёт после.