Светлана сует что-то в руку Микки, когда он забирает Евгения из ее дома в пятницу вечером. Он смотрит на нее сверху вниз и хмурится.

— А это еще что за хуйня?

— Приглашение.

— Куда?

— Свадьба. На Новый год.

— Подожди. Твоя свадьба? — Он смотрит на нее снизу вверх, хотя и не совсем понимает, чему удивляется. — Ты напрашиваешься на рождественские и свадебные подарки?

— Назови хоть раз, когда ты подарил мне подарок.

Микки не утруждает себя ответом, так как они оба знают, что ответ — «никогда».

— А почему я приглашен?

— Ты отец Евгения. Ты бывший муж.

— Точно. Еще раз, почему меня пригласили?

— Ты семья. — Светлана пожимает плечами. — Ты приглашен. Ты придешь.

— Может быть, у меня есть планы. — У Микки нет никаких планов. У Микки никогда не бывает планов. Планы включали бы в себя желание Микки выйти из дома и быть на публике, чего он не делал с тех пор, как познакомился с Йеном. — Может быть, я иду в клуб на какую-нибудь новогоднюю вечеринку.

— А ты идешь?

— Может быть.

— Приведи учителя и приходи на свадьбу. Никакого подарка не требуется.

— Я бы все равно тебе его не купил. — Микки оглядывается через плечо. — Евгений готов?

— Он заканчивает один проект. — Она оглядывает Микки с головы до ног. — Ты не хочешь войти?

— Нет. Мне нравится стоять в дверном проеме.

— Хорошо. Я не хочу видеть тебя в своем доме. — Ее бровь поднимается, и это единственный признак того, что она передразнивает Микки.

Он показывает фак в ответ и протискивается мимо нее.

— Разве ты не должна родить ребенка в январе?

— Была беременна на первой свадьбе. — Она пожимает плечами и следует за ним в гостиную. Мебель на пару ступенек выше всего, что когда-либо принадлежало Микки, поэтому он садится на край дивана. Она садится напротив него и вздыхает с облегчением. — В чем разница?

— Ну, ты не выглядела так, будто проглотила баскетбольный мяч на нашей свадьбе. Твоя беременность даже никак не проявлялась. Ты носила это… платье, которое едва прикрывало твою задницу. Это уж точно не прикрыло бы тебя, если бы ты была на большом сроке. И, ну, черт возьми. Ради твоего же блага я надеюсь, что это не единственная разница.

Она смеется и потирает живот. Микки помнит, как она делала то же самое, когда была беременна Евгением. Это всегда было странно, как нежна она становилась в такие моменты в отличие от того, какой жесткой она была для остального мира. Включая Микки. — Нет. Не единственная разница. В любом случае, ребенок должен родиться в феврале. Буду беременна, но еще не рожаю.

— Надеюсь, что нет, если только у вас нет каких-нибудь друзей врачей, о которых я не знаю, которые собираются прийти. Потому что я ни хрена не знаю, как принимать роды.

— Я бы никогда тебя не попросила. Не хотелось бы, чтобы ты был первым, что увидит ребенок.

— Какая же ты все-таки стерва. — Микки говорит это со смехом. Он откидывается на спинку дивана и вздыхает. — На что это похоже? Шикарный дом. Парень, который зарабатывает деньги?

— Он мне нравится больше, чем ты. — Она пожимает плечами и дает ему слабый намек на улыбку, прежде чем та исчезает. — Это не так уж и отличается. Я — это та же самая я, поэтому не могу быть слишком другой. Его друзья. Для них это странно. Находиться рядом с ними. Они меня не одобряют.

— Недостаточно высокий класс для них, да?

— Я очень смешно говорю. Я не классическая красавица.

Микки усмехается.

— Да пошли они на хуй. Ты ему нравишься. Любит тебя или еще какое дерьмо, да? Кому какое дело до того, что они думают? Кроме того, с каких это пор тебя волнует, что скажут другие люди? Давай посмотрим, как их трусливые задницы попытаются сделать это на Южной Стороне.

— Папа! — Евгений сбегает вниз по лестнице и прыгает на Микки, повалив его боком на диван. — Мама собирается замуж!

— Я видел. Она меня пригласила.

— Она сказала, что ты можешь сесть со мной за детский стол!

Микки смотрит на Светлану, и та пожимает плечами.

— Вы почти одного роста. Поместишься на маленьком стуле.

— Мама сказала, что ты приведешь Мистера Галлагера!

— Мама так сказала, да? Мама слишком много болтает.

Светлана вскакивает на ноги и хватает рюкзак Евгения с того места, где он оставил его на лестнице, когда увидел Микки. Евгений переводит взгляд с нее на Микки.

— Но ты ведь все равно приведешь его, правда? Мне нравится Мистер Галлагер, папа. Он станет твоим особенным. Я это знаю.

— Это ты забиваешь ему голову этим дерьмом? — Микки хватает Евгения и встает на ноги, закидывая его себе на плечи. — Потому что это должно прекратиться.

— Он хочет, чтобы его папа был счастлив. Это не моя вина. Я никогда этого не хотела. — Она поднимает бровь и протягивает ему рюкзак. — Увидимся в воскресенье.

— Да-да.

Она прижимает палец к груди Микки, чтобы остановить его, прежде чем они направятся к двери.

— Ты придешь на свадьбу.

Он знает, что это должен быть вопрос так же ясно, как они оба знают, что это не так. Он не уверен, когда понял, что может видеть Светлану насквозь, так же хорошо, как и она его, но это произошло как-то в процессе. Может быть, когда она перестала думать, что может сделать его своим мужем, и поняла, что они могут просто существовать вместе, чтобы держать всех остальных на расстоянии. По какой-то причине для нее важно, чтобы Микки был там.

— Да, конечно. Я приду. Хотя и без подарка.

— У тебя дерьмовый вкус. Ничего не потеряю.

— Мама! Плохое слово!

Она протягивает руку и тянет Евгения вниз, целуя его в щеку. — Я должна тебе четверть доллара. Повеселись с папой.

Евгений бормочет всю дорогу до машины, рассказывая Микки все о свадебных планах. Микки слушает вполуха, позволяя всему этому раствориться в фоновом шуме, пока он ведет машину. Иногда он задается вопросом, как, черт возьми, он оказался здесь, особенно учитывая, с чего он начал. Еще более странно, когда он думает о том, что он не так уж далеко от того места, где вырос. Пара миль расстояния и пара световых лет во всех других отношениях.

Микки замечает машину Йена, когда въезжает на стоянку, и вздыхает. Он почти уверен, что напомнил Йену, что выходные под запретом, но он также уверен, что память Йена дохуя избирательна. Микки вытаскивает Евгения из машины, они поднимаются наверх, и Йен уже у двери.

— Мистер Галлагер! — Евгений отпускает руку Микки и направляется прямиком к Йену, обхватив его руками за ноги в крепком объятии. — Вы пришли!

Бровь Микки взлетает вверх, и Йен виновато улыбается ему.

— Ты пришел?

— Я пригласил Мистера Галлагера пообедать с нами, папа! Чтобы мы могли бы поговорить о маминой свадьбе. — Он снова смотрит на Микки, и его улыбка такая же застенчивая, как у Йена, — я спросивил (1) его после занятий, чтобы никто не узнал.

— Спросил, а не спросивил. — Микки делает глубокий вдох и бросает ключи Йену. — А ты уже решил, что у нас будет на ужин?

— Тако. — Евгений торжественно кивает. — Мистер Галлагер говорит, что любит тако.

Йен отворачивается, но Микки все еще видит намек на его улыбку. Он отпирает дверь и отступает, чтобы Евгений мог войти внутрь, но он не пускает Микки.

— Не я это спланировал.

— Ты также не сказал «нет».

— Я не могу сказать «нет» его серьезному лицу. Слишком уж он похож на своего отца. — Йен переводит взгляд на рот Микки. — Кроме того, я люблю тако.

— Мой ребенок в соседней комнате.

Йен наклоняется, и хотя он не настолько близко, чтобы поцеловать, но Микки чувствует его дыхание на своих губах. — Думаю, он уже понял, что мы друзья.

— Я не думаю, что мы относимся к категории друзей.

Йен делает шаг ближе, и это почти слишком много для Микки. Слишком близко. Слишком горячо.

— Любовники?

— Какого хрена ты делаешь? — Микки хочет, чтобы это прозвучало резко и грубо, хочет оттолкнуть Йена, но вместо этого он задыхается и дрожит. — Ты его… — Микки не успевает договорить, как губы Йена оказываются на его губах, язык скользит в полуоткрытый рот Микки, рука движется, чтобы обхватить его затылок. Низкий стон Микки рокочет в его горле, и он знает, что должен оттолкнуть Йена, знает, что должен отпихнуть его от себя. Знает, что Евгений, вероятно, наблюдает за ними, когда Микки прижимается ближе, двигается вперед, толкая Йена к дверному косяку. Его рука сжимает в кулаке рубашку Йена на бедре, и он оставляет ее там, когда наконец отстраняется и прерывает поцелуй. Ему требуется минута, чтобы разобрать звук, который он слышит, сквозь неровность его собственного дыхания, смешанного с дыханием Йена.

Микки поворачивает голову и смотрит на Евгения, который подпрыгивает вверх-вниз и хлопает в ладоши.

— Я так и знавал! Я знавал это! (2)

— Знал, — напоминает ему Йен, хотя и не отводит взгляда от Микки. — И что же ты знал?

— Что вы и мой папа были особенными друг для друга. — Он лучезарно улыбается им обоим. — Может быть, ты женишься вместе с мамой!

— Нет. — Микки вздыхает и отстраняется от Йена. — Мы будем есть тако или как?

(Вроде эпилога) — прим. переводчика.

— И снова, почему мы это делаем?

— Потому что нас пригласили.

— Меня пригласили. Ты просто присоединился.

— Я твой кавалер.

— Ты здесь, чтобы не дать Евгению убить меня. Ты не мой кавалер. Мы не встречаемся, — фыркает Микки.

— Мы встречаемся.

— Мы не…

— Мы встречаемся, — перебивает его Йен. — Я ночую у тебя дома, когда там твой ребенок. Даже когда один из нас не остается на ночь, мы проводим вечер вместе. У тебя есть второй будильник, чтобы я мог спать, когда ты пойдешь на работу. Если это не значит встречаться, то я не уверен, что же тогда.

— Ты самый раздражающий быстрый трах, который у меня когда-либо был. — Микки скрещивает руки на груди, и Йен смеется.

— Если это быстрый трах, то я не хотел бы видеть, каково это, когда ты не торопишься.

Микки показывает средний палец и резко выдыхает.

— Зачем я в это ввязался? — Он дергает себя за воротник рубашки, ослабляя галстук. — Меня не волнует, что моя бывшая жена связывает себя узами брака. Она моя бывшая жена.

— Евгений хочет, чтобы ты был там. Светлана хочет, чтобы ты был там. Одному Богу известно почему, раз уж ты такой мудак. — Йен тянется и хватает Микки за руку. — И я знаю, что ты хочешь пойти, потому что ты купил им подарок.

— Я купил им бутылку спиртного.

— Лучший вариант подарка. — Йен поднимает их соединенные руки и целует прямо в основание большого пальца Микки. — Не волнуйся. У меня не будет никаких мыслей о том, как ты подхватишь меня на руки и сбежишь в Вегас, чтобы тайно пожениться.

— А однополые браки вообще разрешены в Неваде? И пошел ты на хуй. — Микки отдергивает свою руку. — С чего ты взял, что я женюсь на твоей заднице?

— Однополые браки теперь легальны везде. И тебе нравится моя задница. Правда, не так сильно, как мне нравится твоя, но я, кажется, помню, как ты хорошо проводил время, перегибая меня через край своего дивана и используя свою руку на мне.

— Ты не жаловался.

— Нет. Нет, я не жаловался. — Йен смеется и снова тянется к руке Микки. Когда Микки отодвигает ее с пути, Йен кладет свою теплую ладонь на бедро Микки. — Мы должны сделать это снова. Может быть, я придумаю, что такого плохого сделать, чтобы у тебя не было другого выбора, кроме как наказать меня.

— Ты такой больной ублюдок. — Микки пытается не улыбаться, но Йен массирует ему бедро, и его голос становится хриплым, когда он говорит об этом.

— Ты первый заговорил об этом.

Микки кладет свою руку на руку Йена и скользит ею вверх к своему члену. Он уже наполовину тверд, и наполняется еще больше от прикосновения Йена.

— Я так чертовски завелся, глядя, как ты это принимаешь. Задница красная и горячая. Член протекает.

Йен стонет и сжимает.

— Блядь. Мы едем на свадьбу, Микки.

— Всего лишь свадьба Светланы.

— Евгений сразу убьет тебя, если ты опоздаешь или если мы не придем. — Йен подъезжает к тротуару чуть дальше по улице от дома Светланы. — И я действительно не хочу объяснять всем, почему я не могу сидеть. Мне и так было достаточно тяжело стоять весь день, пока я вел занятия.

— Мог бы и присесть.

— Нет, если только я не хотел объяснять, что это со мной сделало. — Йен заглушает двигатель и поворачивается к Микки. Он долго смотрит на него, а затем протягивает свободную руку, чтобы взять Микки за подбородок и притянуть к себе. Микки поддается легко, так как, по-видимому, ему все легко ради Йена. — У меня сейчас чертовский стояк.

— Взаимно.

— Может быть, нам стоит поговорить о том, что может убить кайф. Секс с женщинами. Плачущие дети. Хм… — У Йена перехватывает дыхание, когда Микки протягивает руку и протирает его член через брюки. — М-Мик.

— Или мы можем откинуть это гребаное сиденье и подрочить друг другу.

— Мы уже опаздываем.

Микки хватает Йена за галстук и притягивает его ближе.

— Ты мой охуенно особенный человек. Уверен, что Евгений меня простит.

— Нас.

— Как скажешь, Галлагер. Ты собираешься продолжать болтать, или ты просто заберешься сюда и трахнешь меня?

Йен перелезает через консоль и вытягивается над Микки, когда Микки хватает рычаг и позволяет сиденью откинуться назад.

— Ммм, — он целует Микки и сразу же протягивает руку между ними. — А еще говорят, что романтика умерла.