Он бежал, бежал по горящему коридору. Тяжёлые бархатные портьеры, обитые атласом диваны и кресла, картины на стенах — всё уже охвачено огнём. Дышать было нечем, голова кружилась и путались мысли, но это ничто в сравнении с болью в груди.

«Она… Она…» Ноги подкашивались, но отчаянье гнало его вперёд на уже отчётливо различимые вдалеке голоса людей, огонь оставался позади. Несколько слуг пронеслось мимо него с вёдрами, он же продолжал бежать, пока коридор не закончился, выведя его к верхней ступеньке лестницы в огромном холле, где столпилась встревоженная прислуга в ночных рубашках, придворные в наспех наброшенных халатах и домашних платьях — все они с ужасом смотрели на него. Он остановился, не в силах позвать на помощь, но больше всего на свете желающий этой помощи, нуждающийся в утешении. Попробовал проморгаться, но картинка перед глазами расплывалась, двоилась, и, наплевав на неподобающее поведение, он вытер заплаканное лицо рукавом, увидел оставшиеся на тонкой ткани следы гари, опустил взгляд на босые ноги и вновь содрогнулся от ужаса — подол ночной рубашки оказался измазанным в саже и... крови. Посмотрел на свои дрожащие руки — они тоже были в крови.

«Мертва… Она мертва… Кто-нибудь…» Он поднял голову, осмотрел зал и среди десятков людей наконец увидел такое знакомое, такое родное лицо: брат, его старший брат стоял внизу, глядя на него тяжёлым нечитаемым взглядом. Шаг, ещё шаг, ещё, ноги не слушались, но нужно было дойти до брата, до единственного дорогого, близкого человека... Он поможет! Брат тяжело вздохнул, расправил плечи и тоже шагнул навстречу. И толпа вокруг зашевелилась, вышла из оцепенения, большинство мужчин бросилось помогать тушить пожар, дым и шум от которого уже невозможно было не заметить.

Вот, ещё совсем чуть-чуть… Протянув руку, он схватился за белую, вышитую тонкой золотой нитью рубаху брата, пачкая в крови ещё и её, а потом прижался к нему в поисках тепла. Ощутив ровное биение сердца под щекой, он сглотнул ком в горле и поднял голову, посмотрел в льдистые голубые глаза.

— Мертва! Гнес, мама… — тихий шёпот, едва слышный, это всё, что он сумел выдавить из себя, а потом до боли вцепился в предплечья брата, вновь уткнулся в его рубаху с отпечатком своего чумазого лица на ней и зарыдал.

— Нео… Что же ты натворил...

…

Нео открыл глаза и сел, провёл рукой по мокрой от слёз щеке. Если бы это был только сон… Смахнув слёзы ладонью, он огляделся. Небольшая комната с низким потолком, деревянные стены и такая же деревянная, грубо сколоченная мебель… Ах, да, точно — он очнулся здесь ночью, и какой-то парень накормил его и перевязал ноги, кажется, он назвался Каем.

Нео ещё раз оглядел комнату, не обнаружив никого рядом. Штора на окне была плотно задёрнута, хотя он помнил, что ночью он разглядывал окружающую обстановку в отблесках света луны. Наверное, тот парень, Кай, прикрыл окно, когда проснулся. Осмотрев свои перевязанные ступни, Нео попробовал осторожно встать с кровати. Больно, но терпимо. Если наступать осторожно, вполне можно ходить, вот только где же он находится и как давно уже здесь?

Медленно ступая израненными ногами, Нео обогнул стол, слегка приоткрыл штору и выглянул в окно. То, что он увидел в небольшую щёлку ни о чём ему не говорило — невысокая трава и чуть подальше вытоптанная дорожка в ней. Вокруг никого. Нео отодвинул штору сильнее и, приблизившись к окну лицом, попытался разглядеть окрестности. Тропа от дома разделялась. Направо она уходила к густым зарослям каких-то кустов и деревьям, а если посмотреть налево — по другую сторону тропинки небольшой домик, перед ним воткнутые в землю жерди, натянутая на них верёвка с сохнущей одеждой, вокруг ни души, а тропинка уходила дальше, но что там — из окна уже не разглядеть. Ни возле этого дома, ни у соседнего не было ни забора, ни даже захудалого дворика. Похоже, это какая-то совсем небольшая деревушка.

Нео отлип от окна и похромал в сторону двери, уже было протянул руку, чтобы открыть её, но замер. Осмотрев себя, он понял, что одет в одну только огромную рубаху, которая была ему ниже колена. Тёмная и мягкая ткань — не шёлк, конечно, но вполне добротная, не из дешёвых. «Наверное, она принадлежит тому парню», — подумал Нео, а потом всё-таки открыл дверь и вышел наружу, тут же пожалев о своей поспешности — его обожгло ледяным ветром.

По телу тут же побежали мурашки, пальцы на ногах поджались, вызвав волну боли. Холодно. Солнце хоть и светило ярко, но уже не грело, и приглядевшись к деревьям Нео заметил в поредевших кронах жёлтые и багряные листья.

Осень! Неужели уже осень?! Сколь же недель прошло с того дня?..

***

— Ты вообще меня слушаешь?

Кай посмотрел на Рена, который грозно нависал над ним, уперев руки в стол, и прожигал взглядом.

— Честно? Нет, не слушаю, я ем. И тебе советую, не то остынет, — он зачерпнул очередную ложку каши и оправил её в рот.

Вили, Дион и Игон тоже ели молча, хотя у старика наверняка было что ему сказать. Кай всегда ел у них, да и не только ел — семья Игона стала его семьёй и большую часть свободного времени, если такое выпадало, он проводил здесь. И не он один. Дом Игона был самым большим в деревне неспроста: в холодное время года тут проводились деревенские собрания, да и просто общие посиделки, ведь много лет назад Игон был признан негласным лидером, а если уж попросту — старостой, хотя так его никто не называл. Кай же в этом доме можно сказать практически жил: завтраки, ужины, весёлые вечера с друзьями — да он вырос рядом с Реном и Дионом под присмотром Игона, а мелкий Вили ему как младший брат, вот только спать Кай всегда уходил к себе. Как бы он ни любил этих людей, какими бы родными ни считал, ему нужно было место, куда он мог уйти и побыть в одиночестве.

— Когда этот мальчишка поправится, надо завязать ему глаза и увезти отсюда, — Рен всё же высказал, что хотел, и в этот раз Кай его услышал. — Мы даже не представляем, откуда он мог взяться на дороге! Так далеко от Кирлянки, ночью...

Кай нехотя отложил ложку и скрестил руки на груди.

— Ну чего тебе неймётся, Рен? Это хилый, слабый мальчишка не старше Вили, а то и младше. Вот что он может нам сделать?

— Это всё-таки Нисветский лес, Кай, — Игон тоже решил вступить в разговор. — Мы встречали здесь разных существ, и некоторые из них похожи на людей или умеют притворяться ими. Пусть мы и заключили договор с Хранителем леса, и он обещал, что вблизи нашей деревни, как и на тропе, ведущей к ней, тёмные существа нас не тронут, но они для нас всё равно опасны. Что если этот найдёныш вообще не человек? Ты сказал, что он вышел из леса. Ты хоть раз видел, чтобы люди заходили в этот лес и возвращались живыми?

— Я прекрасно знаю всё это, но не думаю, что он — существо.

— А как простой мальчик мог оказаться на той дороге, да ещё посреди ночи, совсем один? — Рен, наконец, сел. — Кай, надо увезти его отсюда, немедленно.

Кай вздохнул и закрыл глаза. Да, конечно, они были правы во всём, но он совсем не чувствовал угрозы от Нео. Пока он несколько часов вёз его в общину, не раз обдумал всё это и сам, но мальчишка в его руках лишь изредка вздрагивал, жалобно постанывал да трясся от холода. И он был таким хрупким! Желание помочь, защитить беспомощное хрупкое тело не покидало Кая. Он просто не смог оставить его и не привезти в безопасное место. И вчера ночью, когда Нео очнулся, это был просто голодный и измотанный мальчишка. Боги, да Кай спал рядом с ним в одном доме, в одной постели, и если бы Нео и впрямь был тёмным существом или хотя бы просто представлял угрозу, то наверняка бы уже напал, шансов у него было предостаточно.

— Я всё понимаю, — буркнул Кай, открывая глаза, — но давайте просто подождём. Кем бы ни был, он явно многое пережил, и я чувствую, что он не опасен, но обещаю не спускать с него глаз. И если мне хоть что-нибудь не понравится или покажется странным, мы тут же его увезём. Хорошо?

Рен смотрел на него с укором. Да на его лице прям написано было, что он не согласен.

— Хорошо. — От Диона, Кай, собственно, другого и не ждал.

Игон долго молчал, пристально глядя на Кая, а потом, нахмурившись, выдохнул:

— Хоть что-то, Кай, любая мелочь — и ты сразу его увезёшь. Я отвечаю за жизнь каждого в этой общине. Ты готов рисковать всеми нами ради одного подозрительного бродяжки? — Он встал, собрал грязную посуду и понёс её во двор, но Кай окликнул его.

— Спасибо! — Игон вздохнул и кивнул в ответ. — Кстати, он, кажется, немой. Ночью я пробовал поговорить с ним, но он только рукой за горло хватался. Мне бы одежду какую-нибудь и обувь, что-то из старых вещей Вили должно подойти: он ниже, да и вообще — тощий.

— Ладно, найдём, — сказал Игон и вышел.

— Я принесу, — воскликнул Вили, впервые за всё время завтрака подав голос. Весьма необычно для столь болтливого непоседы, да и просто любопытного и вездесущего мальчишки.

***

Вили вылетел из-за стола и унёсся вглубь дома. Это было интересно, это было что-то новое — незнакомец в деревне! Конечно, Вили понимал почему в общине ни разу не было посторонних, вот только его любопытства и интереса это ничуть не уменьшало, ведь найдёныш, которого подобрал Кай, был примерно его возраста. Даже если чуть младше, с ним всё равно должно быть куда интереснее, чем с мелкотой! А ещё этот найдёныш оттуда, из внешнего мира! В то что он тёмное существо, Вили как-то не верил, хоть и видел его вчера только мельком — у Кая на руках, когда тот привёз его. Ничего необычного: ни рогов, ни чешуи, ни хвоста, да вообще ничего такого, о чём рассказывали те, кто видел тёмных тварей в лесу. А ещё он был явно измучен, раз не очнулся ни во время дороги, ни когда его уже привезли в деревню, а вокруг галдели люди.

Быть может, они смогут подружиться?! Хоть бы-хоть бы! Вили сжал на удачу кулачки — впервые он был в таком нетерпении и так сильно волновался. Наконец появился кто-то его возраста, кто-то, с кем можно не просто поговорить, а расспросить о мире за лесом. Ой… Кай ведь сказал, что тот, похоже, немой — обидно-то как… Ну и всё равно: даже так с ним должно быть ужасно интересно!

Вили перерыл весь сундук со своей одеждой, тщательно отбирая то, что ему уже мало, а что ещё нет, а потом перерыл снова, разглядывая, чтобы вещи не были совсем уж заношенными. Стыдно отдавать совсем уж тряпки! Собрав всё отложенное в мешок, он вернулся на кухню, но там уже никого не было — за столом сидел только Рен и угрюмо ковырялся в миске ложкой. Вили мельком взглянул на брата, а потом поспешил во двор. И чего Рен так взъелся? Кай уже ждал у калитки — стоял с тарелкой, завёрнутой в полотенце, и Вили подскочил к нему.

— Кай, можно мне пойти с тобой? Ну пожалуйста... — захныкал он, хлопая глазами. Кай посмотрел на Игона, который мыл посуду в ведре неподалёку и конечно же всё слышал.

«Ну вот же гадство! Если отец не отпустит…» И тот поднял голову, взглянул на Вили, потом на Кая, и коротко кивнул, вернувшись к посуде. Ура! Так и хотелось скакать от радости, но Вили сдерживался изо всех сил, сжимая мешок с одеждой в руках.

— Ну, пошли, — Кай вышел за ограду и Вили поспешил за ним.

***

Дом Кая находился на самой окраине деревни, чуть в отдалении от остальных. Рядом располагался только такой же небольшой домишко тётушки Мези. Это сейчас Мези была просто женщиной преклонного возраста — доброй, отзывчивой, но одинокой, хотя она сама предпочла одиночество, потому и поселилась на окраине, как и Кай. Её давно не привлекали ни праздники, ни шумные вечера на площади. Почти вся деревня знала её как тётушку Мези, лучшую портниху их маленькой общины и замкнутую пожилую женщину, но Кай и ещё очень немногие помнил её совсем другой — первой придворной леди королевства. Лучшая подруга его матери, блистательная баронесса Мези Скан.

Когда все они оказались сначала в бегах, а потом в чаще Нисветского леса, она практически заменила ему, десятилетнему мальчику, мать и отдала всю нерастраченную любовь и заботу. Наверное, так она пыталась хоть немного заглушить боль от потери единственной дочери, умершей от лихорадки во время их бегства. Девочка была всего-то на год старше Кая: его подруга, весёлая и неугомонная, с которой они излазили весь дворец. Она так и не увидела ни это место, ни их новую жизнь. Не узнала, что они спаслись. Скольких же они потеряли! Сколько беглецов не смогли добраться в безопасное место. А сколько умерло в первую же зиму...

Кай встряхнул головой. Опять нахлынули непрошеные воспоминания, от которых на душе становилось тошно и тоскливо. Он взглянул на идущего рядом Вили: как ни странно, тот всю дорогу молчал. Кай усмехнулся. Похоже, любопытство мальчишки затмило даже его вечную болтливость.

Вскоре показался дом Мези, а следом и его. Найдёныш стоял на крыльце, обняв себя тонкими, как ветки, руками за плечи, и смотрел в другую сторону — на тропинку, уходящую к деревьям, перетаптываясь от холода. Проснулся, значит. И наверняка голодный, ночью-то всё за считанные минуты умял. Кай собирался ускорить шаг, но Вили неожиданно вцепился в его руку, пришлось остановиться и взглянуть на мелкого. Вили долго смотрел на Нео удивлёнными глазами, а потом перевёл взгляд на Кая, поражённо выдохнув:

— Это точно парень? На девчонку похож, такой... — подобрать слово, которое подходило бы к тому, что увидел, Вили так и не смог.

— Точно парень. Пошли.

Они двинулись дальше. И сейчас, глядя на эту хрупкую, худенькую фигурку, стоявшую на его крыльце в одной рубашке, Кай бы и сам засомневался, что это мальчик, если бы не знал наверняка. Они с Вили почти подошли к дому, когда Нео их наконец услышал и резко повернул голову в их сторону.

Кай замер на месте, как и Вили рядом. Замер, потому что встретился взглядом с глазами Нео. Стоял и смотрел, не в силах пошевелиться. 

«Может, Игон и впрямь был прав…» — пронеслось в его голове.

Кай смотрел в самые необычные глаза из тех, что когда-либо видел. Чистые и сверкающие. Они были такого же невероятного цвета, как и волосы Нео — серебряные.