— Что Вы этим хотите сказать? — произносит Минхо, сжимающий кулаки.

Атмосфера накалялась, Сынмин это спиной почувствовал, поэтому отступил от книжных стеллажей и встал позади Минхо, неподвижно стоявшего на месте с горящими от недоверия глазами. Темноволосый чувствовал тело позади себя, оно излучало теплоту и раздражало до кончиков пальцев.

— Твой отец задолжал тёмным личностям и решил сбежать, вместо того чтобы обрекать вас в обмен на долг. Много же ты не знал о нём, верно? Знал ли вообще, Ли Минхо?

— Не уверен, что могу верить Вашим словам, — выпаливает темноволосый и ощущает как Сынмин за спиной делает шаг навстречу. — Какова вероятность, что Вы и есть «тёмная личность»?

Возможно, находился бы он в 

более выгодном положении, то развернулся бы и подрался с Кимом, однако Минхо прекрасно понимал, что это плохая идея. Просто попытка выпустить пар, а не набить морду раздражающей личности. Единственное, что остаётся сделать темноволосому — шумно выдохнуть, и посмотреть в янтарные глаза Чанбина, однажды горящие от озорства.

— Это полностью твоё дело: верить мне или нет. Я рассказал то, что было раньше, а ты волен судить как душе угодно, — Со немного приподнимает бокал с вином, трясёт его по кругу, заостряя внимание на алой жидкости, плескающейся внутри. — Но знай, я сделал это, чтобы твоё доверие ко мне хоть немного подкрепилось. Теперь ты работаешь на меня и у тебя нет ничего, что можно использовать против. А если таковое найдётся, то будем разговаривать по-другому, — к концу его голос стал жёстким. Чанбин делает глоток из бокала и, будто получив нужную дозу вина в крови, расслабляется в кресле.

«Сейчас нужно думать о своей шкуре», — думает Минхо и не сводит взгляда с Чанбина. Ли обязательно сбежит, исправит свою жизнь и положение; если не сейчас, то немного позже.

***

Джисон последние два дня не чувствовал себя в безопасности; его мыслями овладело море, в которое он хотел окунуться с головой. Одного желания недостаточно, чтобы эта мечта сбылась — об этом напоминает металлический скрежет, с которым наручники терлись о ручку шкафа. Он сидел всё там же: в углу светлого помещения, пристёгнутый к ручке, весь бледный и расстроенный. Сейчас слёзы больше не подступают к глазам, но чувство вины давит на плечи, рёбра, легкие, на всё что угодно, что заставило бы задыхаться от этого.

Однажды Джисон чувствовал подобное, именно это невообразимое детское отчаяние, где пустота в глазах не даёт ясно смотреть, застилая всё вокруг пеленой. Он помнит как бежал по мокрому асфальту, как насквозь промокшие кроссовки держались на последней ниточке. Учащённое дыхание, от которого внутри всё болит и жжется, ко всему прочему дождевые капли попадают в рот каждый раз, когда русый мальчишка пытался глубоко вдохнуть. Тяжесть — всё, что чувствовалось, но несмотря на это он бежал что есть силы. Возможно, в тот самый вечер и началась эта история. Когда мальчишка не смог. 

Джисон был уже готов к тому, что кто-то зайдёт в комнату. Он услышал шаги ещё в самом начале коридора и напряг плечи, поджимая ноги покрепче к груди. Сюда редко кто-то заходил, а если это и происходило, то ничего приятного не влекло: лишь неприятные дядьки тыкали в лицо пальцем и пытались вразумить. Ровные шаги приближались, резко остановились и дверь распахнулась, давая человеку войти внутрь. Это был неизвестный юноша, который однажды приходил к Джисону с допросом, применял угрозы, да и в принципе не делал ничего хорошего.

— Ты ведь понимаешь, что в твоей ситуации молчание влечёт за собой неприятности?

Джисон знает, но на кону всё и это не даёт ему сдаться так просто. Он сглатывает ком в горле и кажется, что внутри всё пересохло, по крайней мере об этом свидетельствует небольшое покалывание. Хан смотрит на парня перед собой: ухоженный, худощавый, ко всему прочему держит жвачку во рту и тщательно её пережёвывает. Запах мяты заполняет помещение, но это не вызывает неприятных ощущений.

— Я рассказал всё, что знал, — голос Джисона ровный, хотя сердце стучит как бешеное. Неверный шаг и все погибнут.

— Был уговор: или ты говоришь обо всём и Ли Минхо свободен, или ты не говоришь ничего и он покойник. Всё зависит от тебя, красавчик, — темноволосый юноша грациозно идёт навстречу и Джисон вжимается спиной в холодную дверцу шкафа.

— Но я рассказал всё, тем более этот человек не близок мне, я не в ответе за его жизнь, — колко отвечает Хан и сам себе врёт.

Здесь нет справедливости — мир лишён этого, как и Джисон лишён права разглашать о сиренах. Он загнан в угол, где человек перед ним вооружён до мозга костей, а у русого нет ничего.

Темноволосый человек останавливается, он улыбается одним уголком губ и лезет в карман, вынимая оттуда блестяшку — это флешка, сверкавшая в лучах солнечного света. Парень сжимает её в руке, а затем внимательно смотрит в испуганные глаза сирены. От страха ступни заледенели.

— Две лжи за минуту, Джисон. Всё-таки ты реально тупой, — хохочет юноша, наклоняя голову в бок. — Да, ты рассказал о том, что его спасли сирены, хотя это выглядело как нелепая шутка. Думаю, ты и сам надеялся, что никто не поверит, смахнёт на проблему с головой. Только вот я, — он самодовольно ухмыляется, вызывая у Джисона лишь отвращение, — проверил все твои слова. Каждую деталь, камеру в районе и был приятно удивлён, когда одна из них засекла вас разгуливающими по пляжу. Видимо, ты не врал.

Сердце стучит ещё быстрее. Хан и правда наивно считал, что обмануть будет легко. Сейчас ему нельзя оставаться здесь, нельзя говорить что-то, что навредит подводному миру, ему ничего нельзя. И тем не менее единственное, что остаётся — это сидеть в холодном углу, когда кожа с каждой секундой становится всё бледнее от недостатка морской воды.

— Не понимаю о чём речь, — хрипит Джисон.

— Да? В таком случае ты нарвался на проблемы, сопляк, — в секунду человек оказывается непростительно близко, от ярости у него дёргались желваки, а Джисон лишь зажмуривается. — Ты даже представить себе не можешь сколько всего интересного я нашёл с твоей помощью, — на этих словах Хан отпрял, медленно раскрывая глаза. — Например то, что скрывается на дне. Как раз то, что можно поймать и продать за неприличную цену. Знаешь, Джисон, я смогу узнать больше, если ты поведаешь.

— Нет.

— Нет? — наигранно спрашивает человек и в секунду его выражение лица меняется на более спокойное. — Ну ты и тупица. А ведь твоя цепь может о многом рассказать, Джисон.

Русый сглатывает ком в горле, а человек наконец отступает, давая спокойно вздохнуть. Джисон разрывает зрительный контакт, только сейчас замечая усыпанные рубцами ладони собеседника, однако когда тот замечает пристальный взгляд, прячет руки в карманах.

— Ох, так ты не знаешь, — человек медленными шагами приближается к окну, раздвигая шторы. — Ты ценная деталь в нашем механизме. Та, при утере которой машина не поедет или взорвется на половине пути.

Джисон свободной рукой хватается за цепочку, сжимая её в ладони. Прохладный металл не чувствуется, возможно из-за того, что руки поледенели от напряжения, отчаяния и страха вместе взятых. Слишком много информации, слишком мало времени, чтобы обдумать всё. Единственное становится ясно: Хан может рассчитывать только на себя.

***

Особняк Чанбина стал уже совсем родным за эти несколько дней. Минхо подобен зомби, разгуливающему по изысканным коридорам, которые были увешаны громадными картинами известных художников. Например, пока он направлялся в кабинет Чанбина, встретил работы Клод Моне и Сальвадора Дали. Нет, Минхо понятия не имел кто они, он прочитал небольшие подписи в правом нижнем углу. Как-то Со заикнулся об их ценах — тогда показалось, что деньги для Хозяина мелочи жизни, — а Минхо умолк. Если брать во внимание здание со всеми его составляющими, мебелью и машинами, то можно вполне жить припеваючи вплоть до самой смерти.

Минхо шагает вперёд, он незаинтересованно бегает глазами по стенам, а затем останавливается, когда натыкается на одиноко стоящую дверь. Парень хватается за ручку и открывает, проходя внутрь неторопливо: он оглядывает интерьер, подмечая для себя детали. Например, пепельницу, стоящую на краю письменного стола: в ней дымился окурок от недавно выкуренной сигареты. Видимо, Чанбин недалеко ушёл, раз оставил свой кабинет без присмотра. Обычно за Хозяином ходила толпа громил, больше походящих на преступников, чем на охрану — в шрамах, с татуировками во весь череп, а лица злые, напряжённые.

«Идеальный момент для побега», — думает Минхо и переводит взгляд на чуть приоткрытое окно. Никакой охраны, никакого Чанбина и препятствий, ситуация располагает сбежать. Казалось, мир остановится, если темноволосый ступит дальше. Разве у него есть право своевольничать? Особенно, когда он сам решил спасти человека, которому не нужен, ценою собственного будущего.

— О чём ю задумался? — раззадоренный голос слышится позади, пока Минхо не сводил взгляда с дымящегося окурка.

Минхо столько раз слышал этот голос, что без сомнений отличит его от чьего-либо другого. Парень не оборачивается, но спина заметно напрягается.

— Не твоё дело, Чан.

Около недели Минхо был на побегушках. Сначала его проверяли на прочность, устраивали различного рода проверки с избиениями, которыми руководили капитан Чан и шестёрка Сынмин. Чанбин же их поведение игнорировал, даже не пытался образумить и с пустым взглядом наблюдал за спектаклем, будто специально устроенного для него. Иногда казалось, что Хозяин тоже лишь пешка в этой игре, потому что на некоторые слова Чана он не обращал внимания или отвечал двусмысленно. Хотя это можно было скинуть на неумение распоряжаться собственной силой, что тоже имело место быть.

— Твой язык всё такой же длинный. Так и хочется укоротить, — игриво заявляет Чан и цокает, заставляя Минхо обернуться через плечо.

— Попробуй, может повезёт.

Вывести из себя Чана всегда было проще простого, особенно, когда он один. Тогда на корабле было много людей, которые ставили его на самый верх пищевой цепи, поэтому Бан никогда не проявлял лишней несдержанности. Его двуличие поражало. Сейчас он стоял весь красный, хватаясь за пистолет в своём кармане — оружия не видно, однако начертание из-под рубахи выдавало.

— Так и не хватило? Наверное, стоило колотить тебя посильнее, чтобы в ближайший месяц лежал в больничке и не мешал. Жаль, конечно, что отходил недельку. Твоё самодовольное лицо хочется видеть разбитым ежедневно, — Чан делает шаг навстречу, Минхо в это время поворачивается лицом полностью.

Мысль о побеге улетучивается. Одолеть в битве Чана возможно только с хитростью, времени на это не было. Если и бежать, то его догонят на полпути, ко всему прочему Минхо потеряет доверие Чанбина, которого он добивался неделю.

Чан делает ещё несколько шагов, вызывающе смотрит и покрепче сжимает пистолет, в то время как Ли неподвижно стоит, смотря прямо в глаза разъярённому зверю. Запах пепла, жар от разгоряченного тела капитана — ничего из этого не вызывало никаких эмоций.

— Как знал, что цапаетесь.

В дверном проёме появляется низкий силуэт Чанбина, а меж пальцев зажженная сигарета, пепел от которой падал прямо на мраморный пол. Хозяин проходит внутрь и машет ладонью в сторону, охранники позади него кивнули на столь очевидный жест и закрыли за ним дверь. В помещении оставалось трое, только приглушенное рычание Чана разряжало обстановку своим шумом. Видимо, Со зашёл не вовремя, а у капитана было в мыслях поиграться с Минхо. Второй никогда не умел драться, только уворачиваться от ударов и то, иногда ему даже с этим не везло.

— Вам бы стоило подружиться, работать-то вместе будете, — серьёзно заявляет Чанбин, и, прежде чем Бан взорвется, он подносит сигарету к губам, делая глубокую затяжку.

— Это шутка? Хозяин, Вы ведь должны знать в каких мы отношениях. Это бессмысленно — пытаться сдружиться разным людям, которые питают взаимную ненависть! — Чан разводит руками, приближаясь к Чанбину, однако тот и глазом не ведёт, лишь выдыхая едкий дым через рот. — Это бред!

Минхо пытался проследить реакцию на лице Хозяина и это было сложно. В таких ситуациях проблематично найти в нём хоть какое-то наличие эмоций — он пуст. Хотя так считали многие, например, Чан, который сейчас возмущённо вопил. Один Минхо понимал, что за непроницаемой маской скрывается обычный человек. Это он уяснил, когда смотрел на чужие руки, дергающиеся в непредвиденных ситуациях или как одна его нога отстукивала непринятый ритм, чтобы отвлечься. Чанбин был чёрствым, но таил в себе тайны, которые в дальнейшем будут открыты миру.

— Сегодня вечером ты, — Хозяин смотрит в глаза Минхо, полностью игнорируя негодование капитана, — будешь играть с очень важным человеком. А ты, — теперь Чанбин смотрел на Чана, чьё лицо всё ещё было обозлённым, — будешь сопровождать его. Эта встреча не более чем дружеская, однако сам я туда не смогу пойти. Не заставляйте меня разочароваться в вашей преданности.

Первое задание, которое получает Минхо в паре с ненавистным ему человеком. Вот уж удача. Тем не менее Ли эта затея кажется интересной. Изо дня в день он просчитывал ходы, которые помогут ему с побегом, юноша даже смог своровать один из идеально заточенных ножей с кухни. Он хранил орудие в подкладке внутри кармана выглаженного классического костюма. Одежда была предоставлена спустя несколько дней после посещения особняка в первый раз, как и просторная комната в левом крыле. Присутствие в дорогом доме должно было заставить чувствовать себя неловко, только Минхо расценивал это как некоторые вынужденные меры.

— Мероприятие состоится сегодня вечером. Обоим быть готовым к шести, вас отвезут. Не натворите глупостей, за которые я буду потом краснеть, — серьёзный голос Чанбина пробирал до дрожи. — Понятно?

— Я-то не наделаю, а эта ошибка природы сомнительно. Его существование сплошная глупость, — Чан прожигает взглядом насквозь.

— Тогда и я вставлю свои пять копеек. Надеюсь, сегодня как раз на твоей стороне неудача, капитан, — Минхо отсалютовал всё с тем же бесстрастным лицом, Чан себя в руках держал из последних сил.

Впереди целый вечер в компании всех тех, кого Минхо предпочёл бы вычеркнуть из своей жизни, и если раньше целью был план побега, то сегодня определённо точно — выживание.

***

Близилось шесть вечера, к этому времени Минхо был готов полностью. Привычная причёска «чёлка, зачесанная немного вверх и на бок», костюм, где было спрятано острое лезвие, лакированные ботинки, блестящие и переливающиеся. В таком виде в последний раз Минхо ходил на свой выпускной, хотя и в тот день это казалось секундным делом. Часы на правом запястье напоминали о времени сборов, поэтому Ли поспешил выбраться из комнаты и ускоренно направился ко входу, где его уже встречали двое мужчин крупного телосложения.

Минхо частенько встречал их в компании Чанбина, вероятно он отправил этих двух для контроля мирной обстановки на мероприятии. Один из громил высокий, лысый, на черепе имелось большое количество татуировок, в основном змеи и черепа. Второй же ничем не отличался от обычного прохожего, однако его выдавал шрам, высеченный прямо на брови и такая же неровная полоска над губой. У обоих лица хмурые, брови сведены к середине, а у первого заметно выехала нижняя челюсть.

Через пару минут спустился капитан, в это время Минхо оглядывал привычный интерьер, иногда глазея на мужчин, стоявших как статуи. Чан, в свою очередь, не торопился, его крупное тело облегал темно-серый костюм в еле заметную клеточку, волосы на голове разделены на неровный пробор. Он выглядел как самая настоящая модель, если исключить наличие небольших круглых ожогов на пальцах, но даже это никак не портило его внешний вид.

— Долгий же ты, — начинает Минхо и лицо Чана меняется на злобное.

— Меня дико бесит, что придётся выполнять поручение с твоей наглой рожей, — цокает собеседник и шагает в сторону охранников.

— Не волнуйся, это взаимно.

Поездка до зала встречи заняла около часа времени. Один из охранников вёл авто слишком дико, из-за чего многие ехавшие за ними сигналили; второй мужчина сидел на переднем сиденье и что-то печатал в телефоне. Тот факт, что двое сидели на заднем сидении поодаль друг от друга, у Чана вызывал желание ударить всех присутствующих, а Минхо, желательно, несколько раз. Бан не сводил взгляда с окошка, будто увлечённый меняющейся картинкой за ним.

Минхо же не отлипал от своих пальцев. Теперь на них имелись небольшие царапины от разбитого стекла, на которое он на днях приземлился. В тот день врач сказал, что ничего серьёзного нет, однако от глубоких порезов могут остаться шрамы, а Ли это совсем не волновало. Какая разница что будет с его телом к концу этого кошмара? Он хочет сбежать куда подальше из этого чёртового дома и никогда не видеть этих лиц. Иногда в голове мелькали слова мистера Сато: «Мы союзники, Ли Минхо, боремся с одним и тем же злом». И темноволосый каждый раз думал об этом перед сном. Встретит ли он ещё тех мужчин? А Миён? И смогут ли они все вместе взятые вытащить его отсюда или надежды уже нет? В тот день они дали Минхо карту с контактами, но, вероятно, после нападения, картон выпал из кармана и сейчас не было и шанса на связь.

— Приехали, — орет водитель и Минхо выбивают из собственных мыслей. Он смотрит в окно и пребывает в шоке.

Когда речь была о «дружеской встрече» Минхо и понятия не имел, что мероприятие пройдёт в огромном баре, увешанном гирляндой, вывесками. Так и развлекаются мафиози? Даже не скрывая своего пребывания в Сеуле?

Чан в последний раз поправил свой туго завязанный галстук и надел ту двуличную улыбку, с которой вышел из автомобиля и поплёлся к толпе девушек. Они перешёптывались между собой, хихикали, а когда Бан подошел к ним, то с дружелюбием вовлекли его в беседу. Минхо в это время осматривался, но потратил на это слишком много времени, ведь дальше один из охранников — тот, что с лысиной — открыл ему дверь, намекая выходить из салона.

Ступив на асфальт, Минхо ощутил прохладный ветерок, ударивший в лицо. Потемневшие улицы переливались светом от вывесок, фонарей, Ли сделал вывод, что эта улица как раз для богачей, решивших выпендриться своими миллионами перед другими, устраивая игры в соревнования. Минхо делает пару шагов в сторону выхода и за ним вырастают двое мужчин. Люди изредка косились на них, видимо на такие встречи редко ходят с охраной. Через некоторое время бесед с красотками, Чан всё же удосужился вернуться.

— Не наделай глупостей и слушай меня, — властно заявляет Чан, и Минхо оставляет это без внимания, проходя внутрь здания.

Всё блестит, сверкает золотом, неизвестными Минхо камнями. Огромный зал с мраморной плиткой шоколадного цвета, громоздкие лестницы, ведущие наверх с искусно вырезанными из дерева перилами, а сверху люстра, увешанная декором в виде цепочек и бриллиантов. Вернув внимание людям, Минхо не был удивлён встретить красиво разодетых дам в нежных платьях или мужчин в костюмах и галстуках.

— Вон тот мужчина, — Чан подошёл почти вплотную, склонившись над ухом Минхо. Он указывал на седого человека, сидевшего возле барной стойки и потягивающего бокал шампанского. — Один из тех, кто будет жульничать в игре, прятать в рукаве карты и блефовать. В основном он работает в команде с ней, — Чан хватает Минхо за плечи и поворачивает в сторону молоденькой девушки с ярко-синими волосами.

— Это же дружеская встреча, а не кровавая бойня, — произносит Минхо и через плечо заглядывает в чужие глаза.

— До тебя я сам оказывался на мероприятиях, и даже несмотря на то, что я не выигрывал на них, наказание имело свою цену, — Чан сжал крепко плечи, что у Минхо скрутило живот. — Постарайся выиграть и будь всегда начеку.

Ли ещё никогда не видел этого серьёзного взгляда вблизи себя от Чана. Веяло безопасностью, но всего на долю секунды, в следующую же Бан больно хлопает по плечу пару раз и отходит, бросая лишь: «Не сдохни раньше времени, ошибка природы». 

Оглядывая присутствующих, Минхо не встретил знакомых лиц. Глаза бегали вдоль барной стойки, там вскоре оказался и Чан, сидевший рядом с тем седым мужичком. Потом Ли взглянул на диванчики внизу: там сидели вальяжно дамочки со своими мужьями, они как ястребы выцеливали жертву на сегодняшний ужин. Минхо всё смотрел, но подняв голову выше, обомлел, замечая Миён, пристально смотревшую на него. Надо было подняться, спросить о многом. Он же может доверять ей или и она заведёт Минхо в новую игру, откуда надо будет бежать?

Охранники к этому времени стояли возле Чана, они следили за обстановкой и иногда поглядывали на Ли. Когда их глаза были устремлены на него, Минхо кивнул им, тем самым говоря, что всё будет в порядке и он отойдёт на пару минут. Темноволосый сначала шёл медленно, а после ускорил шаг и через несколько секунд беготни по лестнице уже стоял возле Миён. Яркий макияж выделял её из толпы, бордовая помада отпечаталась на прозрачном, уже опустевшем, бокале, который она держала в правой руке.

— Почему ты здесь, а не в заброшенных домах, где стоило залечь на дне?

— У меня не было возможности, уже на следующий день они схватили нас вдвоём и забрали, — тихо произносит Минхо, в то время как Миён поворачивается к перилам и смотрит куда-то вдаль. — Джисона они отпустили, потому что я…

— Так и не понял, наивный Минхо? — Миён предельно серьёзна, она смотрит далеко в толпу богачей, решивших выпендриться новыми украшениями в виде часов, ожерелий, серёжек. — Ты смотрел «Алису в Пограничье»Японский сериал в жанре научной фантастики и триллера, основанный на одноимённой манге Харо Асо. ?

Темноволосый первое время непонимающе смотрит на неё. Почему речь зашла о дораме, если через некоторое время будет идти ожесточённая борьба на картах. Минхо хмурит брови и отрицательно машет головой, делая эти движения максимально неприметными для окружающих. Он подходит к ней ближе и облокачивается на перила.

— Ассоциация людей как карт, — поясняет она и останавливает взгляд на Чане, тот опирался о барную стойку локтем вдалеке. — Дама. Прихвостень короля, вероятно, делает всё, что прикажет Его Величество. Имеет собственное мнение, однако никогда не способен сопротивляться воле высшей карты.

Всё это обретало смысл только когда девушка указывала взглядом на людей и обозначала их колодами карт.

— Вальты, — шепчет девушка указывая на двух громил возле Чана. Суровые мужчины не сводили взглядов с пьяных лиц незнакомцев, будто выискивали признаки угрозы. — Не имеют ничего, кроме грубой силы. Возможно, умны, но не способны выражать собственное мнение, даже заикаться о нём. Они лишь охрана Короля и дам, ничего более из себя не представляют. Их роль в колоде не менее важна, однако во внимание берут в самую последнюю очередь.

Когда гул в зале немного стих, девушке пришлось разговаривать ещё тише. Она продолжала вглядываться в толпу и иногда оборачиваться, чтобы удостовериться, что их разговор не подслушивают лишние. Минхо делал тоже самое, но реже, старался не выделяться.

— Король это Чанбин, — шепчет Миён и смотрит в глаза Ли слишком резко. — Главная роль. Всемогущий, влиятельный, его слово — закон в этой иерархии. Вся игра затевается для его развлечения, прихоти. Живёт в достатке, колода для него пустой звук. Только никто не знает, что и у этой карты есть слабости.

— Слабости? — повторяет Минхо.

— Джокер, — чуть громче говорит девушка и её глаза словно светятся золотым, однако так только кажется из-за желтых огней вокруг. — Возможно, Король не та карта, которую нужно бояться, а та, с которой нужно найти общий язык, чтобы противостоять главной занозе в заднице, — Миён выдыхает, румянец на щеках появляется из-за жары в помещении, она лёгким движением руки ставит бокал на край столика. — Ты ведь и сам заметил странности в поведении Короля, верно? Увиливает от ответа, закидывает ожиданиями, загадками. В этом есть скрытый смысл, если за ним стоит кто-то по-круче, влиятельнее и намного злее.

Слова въелись в мозг, от этого Минхо долгое время не сводил взгляда с Миён, а затем с толпы, бурно обсуждающей последние новости из телевизора: например, банкротство миллиардера-американца или убийство важной госпожи, которая сегодня должна была присутствовать на мероприятии. Всё это казалось таким незначительным, если ставить наравне с собственной жизнью.

— И кто тогда я в этой колоде? — резко шепчет Минхо и получает молчание в несколько секунд. Девушка и вправду задумалась над этим, поэтому не сводила взгляда с незнакомцев, их звенькающих бокалов с вином и шампанским.

— Туз, — резко объявляет Миён и давит улыбку. — В одной игре это самая слабая карта, в другой имеет действие над Королём и побеждает его в сражении. Туз — это оружие, с помощью которого сама игра решает каким ему быть: невзрачной мышью, которая боится вылезти из собственного убежища или главенствующей картой, которая способна победить даже Короля.

— Неожиданно.

Девушка устремляла взгляд далеко в лица людей, больше не уделяя внимание рядом стоящему Минхо.

— Ты действительно считаешь, что Джисон жив и здоров? — Ли напрягает плечи, смотря на оголенное плечо Миён, а затем на её лицо. — Спроси у Хозяина, и ты заметишь, если он соврёт. Будь внимателен к деталям.

Один из прилично одетых мужчин вышел в центр зала и начал что-то говорить остальным, оживлённо жестикулируя. Люди восхищенно хлопали в ладоши и направлялись к лестницам, ведущим на второй этаж. Минхо непонятливо провожал их глазами, вцепившись в перила, следя за движением толпы и это же заметила Миён, подошедшая чуть ближе. Её кудрявые пряди спускались на плечи и скрывались за спиной, чуть щекоча щеку юноши.

— Игра начинается, — девушка указывает подбородком в сторону рядом стоящих столиков. На них разложены карты, а люди, подходящие медленно к ним, удобно усаживались, начиная переглядываться между собой. — Вперёд, Ли Минхо.