Оживленные диалоги заставляют опустить голову к своим картам, выложенным в руках. Слишком много черноты в мастях: от этого пот подступает к вискам, а кончики пальцев будто покрываются нервным льдом.

— Чей ход? — произносит седой мужчина, а затем переводит взгляд на синеволосую, которая отрицательно машет головой. — Может ты, малец? Как твоё имя? — он пихает Минхо локтем в бок.

Чан говорил быть осторожнее, особенно в игре с этим жуликом. Однако мужчина и вправду выглядел озадачено, вероятно, темноволосого юношу он видел впервые. Минхо стрельнул взглядом к другим столикам, увлечённо разговаривающим на свои темы. Как раз за таким столиком и сидел Бан, потягивающий бокал чего-то очень крепкого и тёмного, больше походящего на виски. Его плечи напряжены, он не поворачивался к своим собеседникам, но изредка кивал им, устремляя взгляд прямо на Минхо, будто говоря этим: «У тебя нет шанса на ошибку».

Отец однажды учил играть в карты, когда темноволосому исполнилось десять. Это было холодным зимним вечером, когда стоило укутаться в плед и сидеть возле камина, чем увлечённо рассматривать колоду карт, выложенную прямо на полу. Мужчина был немногословен, он отдавал всего себя процессу и молча показывал маленькому Минхо азы. Со временем сложность возрастала, отец применял хитрость, запоминал карты и ко всему прочему старался подсечь мухлёж. С детства казалось, что игра в карты это борьба за первенство, где не уследишь — погибнешь.

— Ли Минхо, — твёрдо произносит парень, и вновь переводит взгляд на свои карты. Если так продолжится, то победы ему не видать.

— Впервые вижу тебя здесь, Ли Минхо.

Хочется съязвить, показать свой характер во всей красе, однако Минхо бросает короткое: «Я хожу», вызывая усмешку на лице соперника.

Минхо выживал на этих картах в подростковом возрасте, ко всему прочему старался взять от игр по максимуму, без остатка. Остальным это, естественно, не нравилось, однако другого выбора не было — в этой игре Минхо тигр, нападающий на свою жертву из высоких кустов и разгрызающий ещё живую плоть, уничтожая мгновенно. Другого попросту не дано.

В воздухе витает запах сигарет и выпивки — сидящие за столом люди пропустили не по одному бокалу перед игрой. Наконец выбрав необходимую карту, Минхо делает первый ход. От игроков за столом нет никакой реакции, они молча анализируют собственные карты, заостряя внимание на лицах друг друга. Первое время и Минхо так делал. Попытка выяснить на лице соперника его мотивы, возможно даже прочитать мысли. Глаза человека удивительны: в них сокрыты все секреты, тайные помыслы, хоть и не всегда их можно угадать с первого раза. Секундно Минхо бросает взгляд на седовласого мужчину: тот сосредоточенно уткнулся в свои руки, бегая глазами по картам в поисках нужной, но, вероятно, такой не оказывается, поэтому он преимущественно медленно поднимает голову. Чан уже говорил об уловках, на которые не стоило попадаться, и то, что человек работает в дуэте с девушкой. Как раз той, на которую он сейчас внимательно смотрел.

За столом сидели шестеро человек, если считать самого Минхо: двое дам и четверо мужчин. Одна из женщин была белокурой, её серебристые прядки еле касались плеча, щекотали бледную кожу. Она выглядела неопытной, но никогда не стоило судить так о игроках в карты — милое лицо, опрятная одежда, вежливая речь могла скрывать за собой совсем противоположную личность. Вторая дамочка молодая, значительно моложе блондинки, ко всему прочему имела ярко-синие волосы, убранные в высокий хвост. Именно за ней стоило следить вдвойне. Она секундно блеснула своими зелёными глазами на присутствующих, её взгляд чуть задержался за седом мужчине, однако никто не подметил этого движения.

— Вы выглядите молодо, — произносит человек слева, Минхо не ведёт и глазом. — Занятно встретить игрока, который в своём возрасте уже разгуливает по подобным местам.

— Я опытен, оттого и нахожусь здесь, — отрезает Ли, и чувствует как где-то там далеко его затылок прожигают двое громил, которые опекают его даже в течении игры.

И ведь правда. Раньше Минхо не обращал внимания, что тут преимущественно мужчины и женщины старше хотя бы тридцати, ну или некоторые слишком хорошо сохраняют свою молодость, как, в принципе, любой кореец.

— Интересно-интересно, — отзывается всё тот же голос.

Поворачивая голову, Минхо встречается взглядом с весьма хитрыми глазами. Этот мужчина выглядел элегантно: мрачный чёрный костюм с красным галстуком, ко всему прочему образ дополняла длинная серьга в ухе. Такие же тёмные волосы были зачёсаны назад, а глаза продолжали наблюдать слишком внимательно.

— Не смущай нового гостя, Таро, — приказывает седоволосый мужчина, и тот его слушает.

Игра продолжается, а значит Ли не имеет права расслабляться раньше времени. Он вновь хватает карту и кладёт её на стол, прослеживая реакции, но никаких не находит, кроме как вновь ловит многозначительные взгляды Таро. Минхо глубоко вдыхает, возвращая внимание картам. Мысли в голове перемешались. Раньше не было возможности обдумать слова Миён, но сейчас они навязчиво вторгались в голову, не давая собраться с силами.

В зале приглушённый свет, возможно, организаторы встречи таким образом задали атмосферу и сейчас золотистые шторы не так навязчиво бросаются в глаза. Стол, за которым велась игра, казался огромным за счёт того, что ноги людей не соприкасались друг с другом даже если их вытянуть.

Постукивание по столу. Ли реагирует на этот звук и обращает внимание на широкую руку седого мужчины — на ней громоздкие перстни, дорогущие часы, всё это соответствует его внешнему виду. Самодостаточный мужчина средних лет. Однако немного погодя Минхо ловит себя на мысли, что это движение должно было привлечь внимание того, кому оно было адресовано. Глаза устремились на синеволосую девушку, та вальяжно сидела, роняя голову на бок, но никак не реагируя на постукивания. Блондинка молча кусала потрескавшиеся губы, в то время как последний мужчина, который оставался будто поодаль от игры, стрельнул взглядом в сторону седого.

— Какая досада! — чересчур наигранно выкрикивает Таро, и раскрывает все свои карты. — Проиграл.

Время раскрываться. Показывать свои карты, побеждать, а может смириться с поражением. Это вызывало некий трепет в глубине души. Такие моменты всегда будоражили кровь, будто исход зависит только от собственных сил, но это было только частично.

Сейчас Минхо обращает внимание на даму, которая стояла у перил. Темноволосая проводит кончиками пальцев по резьбе, а затем медленно опускается по лестнице вниз с еле уловимой улыбкой. Это была Миён, с которой Ли разговаривал до этого момента, и, по видимости, она пришла сюда не ради карт. Хотелось верить, что она оказалась здесь не случайно и девушка выискивала любой шанс, чтобы связаться с ним — юношей, которого она однажды завела к трём мафиозникам и напугала до чёртиков.

— Ну и лажа, — заявляет синеволосая и выбрасывает карты на стол, те разлетаются с характерным звуком.

Блондинка выкладывает карты с той же горечью, с какой это делала первая девушка. Их отличало то, что синеволосая не сводила взгляда с напарника по мухлежу, а другая кусала губы, избегая любых зрительных контактов с соперниками. Выглядело так, словно она боялась проигрыша, поэтому кончики её пальцев заметно подрагивали.

Оставалось трое: седой мужчина без имени, Минхо и тот, с кого темноволосый не сводил взгляда, — молчаливый мужичок. Все казались спокойными, однако постукивание ботинка об паркет отдавало лёгким напряжением в воздухе. Это в должной мере ощутилось, когда тот невзрачный человек выкладывает карты. Проигрыш.

— Ну и ну, вот так удача, да, Ли Минхо? — кривая улыбка мужчины заставляет Минхо покоситься на остальных. Никто не выражал радости, за исключением Таро, который наблюдал за происходящим с явным азартом. — Что скажешь? Готов проиграть?

Задор в его голосе казался столь очевидным, что Минхо хотелось втоптать всю его уверенность в землю.

— А Вы?

Все с замиранием сердца наблюдали за битвой и Ли самому было любопытно к какому исходу она приведёт. Он всегда был уверен в себе, знал, что карты — его стихия, но сейчас, находясь в кругу незнакомых людей, лёгкая дрожь пробежалась по спине, отдавая холодом. Нервы.

Выбрасывая свои карты, над столом нависает тишина, которую нарушает лишь гул таких же игроков вокруг. Все удивлены, даже молчаливый мужчина, который старательно сохранял невозмутимость всю игру.

— Как?… — шепчет мужчина, его светлые пряди спадали на глаза.

— Ого, дядю Пака наконец-то кто-то смог обыграть. Похвально.

— Вот наглец! — резво подпрыгивает с места седоволосый и стреляет молнией в сторону Минхо. Ярость прослеживалась в сведённых бровях, оскал напоминал злобную собаку. — Я следил за тобой, как удалось смухлевать?!

Сидящие за другими столиками косились на них, но это волновало Пака в последнюю очередь. Его лицо исказилось в неприкрытой ненависти, которую он буквально готов был выпустить на любом, кто подойдёт хоть на миллиметр. Минхо сохранял спокойствие, хотя сердце билось бешено.

— Я и не мухлевал, — уверенный голос Минхо заставляет сжать желваки. — Знаете, я молод, но не глуп и наивен, как считают все присутствующие. Это странно, что человека младше ни во что не ставят и думают, что он не годится в соперники, — Ли наконец поднимает свои мрачные глаза на Пака, лицо которого однажды искаженное злобой, становится непонимающим. — Раскрыть Вам все карты будет слишком легко, но не раскрыть их покажется жестоким, да?

— Ах ты сопляк, — ругается мужчина, и как только он делает шаг, за ним вырастают двое громил, сопровождающих Минхо и Чана. — Встретил бы тебя где ещё, проучил бы.

— Да-да, — Минхо поднимается с места, пока люди за столом неотрывно наблюдают за беседой, почти переросшей в драку. Юноша складывает руки на груди, расслабленно выдыхая. — Но сейчас Вы не в том положении, чтобы применять угрозы. Винить в проигрыше окружающих, ещё и так громко стучать по столу, думая, что никто не заметит знака для Вашего напарника, та ещё наивность.

Пак обомлел, когда услышал подобные слова из уст юноши, которого и правда не считал соперником. Вся игра выглядела так, будто седой мужчина отыгрывал роль, где думал, что первый проигрыш последует за Минхо.

— А что ещё интересно, так раньше Вы играли с девушкой, но, вероятно, когда остальные эту тактику просекли, решили всё кардинально поменять. Хм, выбрать невзрачного человека, который не будет бросаться в глаза и правда умно, но, мистер Пак, — юноша впервые сдержанно улыбается, немного прищуриваясь, — впредь будьте внимательны к своим действиям и не принижайте способности людей, которых не знаете.

— Собрался мне тут нотации зачитывать?

— Ни в коем случае, просто напоминаю то, что, возможно, утекло из Вашей памяти по истечению времени.

***

Утомительно стараться поддерживать диалоги высокопоставленных людей, с которыми общего нет ничего, кроме карт. Они родились с золотой ложкой во рту, никогда ни в чем не нуждались и ко всему прочему их истории крутились вокруг «нищенок» — Минхо устал слышать это слово в миллионный раз за вечер. Увешанные драгоценностями дамы тихо хихикали с мужчин, с их шуток. То, с какой страстью женщины пожирали глазами блестящие ключи от автомобилей в руках, казалось ещё большей забавой.

Мистер Пак вместе с Таро ретировались сразу же после игры, Минхо оставалось лишь проводить их взглядом. Остальные же растворились в толпе, оставляя Ли совершенно одного, хотя он и не был против.

Духота заставляла ткань рубашки прилипать к телу, но Минхо старался не обращать на это внимания. Хотелось вернуться в то время, когда Ли мог спокойно блуждать по пустующим барам в поисках достойной выпивки или соперника. Безмятежное прошлое теперь было за гранью досягаемости, вернуться туда невозможно, но так хотелось, что желание перекрывало доступ к воздуху.

Спустя некоторое время дружеская встреча подходила к концу, все присутствующие медленно лавировали между столов к лестнице, а там и к дверям, сопровождая все действия громкими разговорами. Чан и Минхо шагали последними в силу того, что капитан в самый последний момент одернул юношу, вынуждая вынырнуть из толпы. Вероятно, он сделал это с желанием поговорить более или менее в спокойной обстановке, где никто не подгонял.

— Кто та женщина, с которой ты разговаривал перед игрой? — Чан шёл впереди, громко шаркая ботинками. — Она выглядела подозрительно.

Долгое время Минхо молчал в попытке подобрать слова. Сказать о их первой встрече категорически нельзя, ведь тогда ему дали ясно понять, что знакомство полностью конфиденциально. Ко всему прочему хотелось верить, что господин Сато и другие имели на Чанбина свои счёты.

— Просто знакомая.

— Доверие в нашем деле, Минхо, самая важная составляющая, — он перестаёт идти, по этой причине темноволосый чуть не врезается в него, вовремя останавливаясь. — И сейчас ты лжёшь.

— Жаль не напоминал мне это во время испытательного срока.

— Не выводи меня из себя, — цедит сквозь зубы Чан и разворачивается лицом к юноше.

— И не собирался, — Минхо делает несколько шагов вперёд, обходит препятствие в виде насупившегося капитана. — Но не считай, что грубая сила — твой козырь, у меня в рукаве тоже имеются несколько тузов.

— Считаешь ты в том положении, чтобы угрожать?

— Считаю, что ты слишком многое возомнил о себе в попытке отыграться из-за своего раздражения. Это не угроза, а напоминание, капитан.

В ответ Чан запыхтел, но не продолжил диалог, ссылаясь на нехватку времени или, может, хотел отчитаться своему Хозяину о проделанной работе. Минхо задумывался, почему Бан молча вышел из здания, тяжёлыми шагами поплёлся к автомобилю, где на водительском сидении уже восседал один из охранников. Голова Ли была забита чем угодно, но не дальнейшими действиями. О чем говорила Миён? Почему она уверена в том, что Джисон не в безопасности? Или она уже сталкивалась с таким? Почему Таро не сводил взгляда? Все не состыковки раздражали, хотелось найти ответы, но казалось, что до них ещё идти и идти.

Прохладный ветер немного отрезвлял разум, но не настолько, чтобы выкинуть навязчивые мысли из головы. В автомобиле же тепло и тихо, никто не осмеливался заговорить — это радовало.

Поездка до особняка Чанбина была чересчур быстрой: Минхо и обдумать ничего не успел, как все присутствующие начали выходить из автомобиля. С тяжёлым выдохом Ли вышел самым последним, прослеживая движения окружающих — двое громил поплелись в само здание, Чан рассматривал сообщение в телефоне и негодующе фыркал. Неожиданно Минхо замечает небольшого роста силуэт в компании ещё одного, они направлялись к Чану и Минхо ровной походкой. Только когда они подошли достаточно близко, было ясно, что перед ними стоят Чанбин в сопровождении Сынмина.

На лице Чанбина играла мягкая улыбка, глаза чуть сощурены, с таким выражением он оглядывал сначала Минхо, а затем и Чана. Было в его лице что-то такое, что темноволосый считал за притворство. Возможно, слова Миён прочно засели в голове и теперь хочется видеть во всём враньё.

— Хорошая работа, — нарушает тишину Хозяин, и протягивает руку Минхо в знак благодарности. Юноша пожимает ладонь, в то время как Бан убирает свой телефон в карман и не спускает взгляда с Чанбина. — Знал, что на тебя можно рассчитывать.

На эту фразу Минхо лишь кивнул. «Потерять доверие Чанбина» значит потерять всё то, что выстраивалось в течении этого времени. Ни в коем случае нельзя было потерять связь, а уж тем более оплошать, когда цель буквально висит прямо перед ним.

— Мистер Пак так и не смог обыграть нашу моль, — Чан слабо улыбается.

— Моль?

Бан кивает, переводя взгляд на Минхо.

— А что, они милые. Глаза здоровые, жрут всё подряд. Твоя копия.

Ли тяжело выдохнул, пока Чанбин в разговор не влезал, а Чан вовсе умолк. Один Сынмин отрешенно стоял, оглядывая автомобиль, припаркованный рядом. По наблюдениям Минхо, Сынмин являлся самым отстранённым помощником Чанбина, в будущем это можно спокойно обыграть, если надавить на нужные места.

— В таком случае, я рад, что вы сдружились, — произносит Со, в то время как Чан морщится. — Отдыхайте.

Минхо часто вспоминал как Чанбин ведёт себя неоднозначно — то отдаёт приказ избить до полусмерти, то нанимает личного врача, то тренирует в свободное время. Иногда складывалось впечатление, будто он кукла, которую дергают за ниточки, приказывают кем быть сегодня, однако спрашивать об этом было опасно. Особенно после встречи с богачами, мало ли кто надавил на Минхо, а это будет причина по которой доверие может сойти на «нет».

В то время как Чан быстрыми шагами поплёлся в особняк, Ли не двигался с места, прожигая взглядом Хозяина. Вероятно, Чанбин понял тонкий намёк на разговор, ведь в следующую секунду пихает локтем Сынмина — тот кивает, бросает ненавистный взгляд на Минхо и скрывается в дверях здания, куда однажды зашёл Бан.

Чанбин выглядел серьёзно и в то же время спокойно, как если бы присутствовал на важной встрече, где всё зависело от него, но он знал, что выйдет оттуда ничего не потеряв. Так и сейчас, он медленно зашагал от машины, вынуждая Минхо последовать за ним. Тишина оседала в воздухе, нужно было продумать каким образом завести диалог, ведь в этом деле надо шаг за шагом продвигаться вперёд.

— Что-то произошло на встрече?

Вести себя как ни в чем не бывало у Минхо в крови, отчего выдать ложь за правду становится всё легче.

— Нет, что Вы, — Ли делает ещё несколько шагов, прежде чем заговорить вновь. — Когда я ехал на встречу, то задумался кое о чем, — Чанбин повернул голову в сторону юноши. — Всю неделю Вы не говорили о том парне, которого забрали вместе со мной. Что с ним? Вы же отпустили его, верно?

Недолгая пауза нависла над ними подобно туману, отчего Минхо поворачивает голову, замечая, как глаза Хозяина медленно меркнут в этой темноте.

— Конечно. После нашего с тобой диалога я приказал людям отпустить его.

«Спроси у Хозяина, и ты заметишь, если он соврёт. Будь внимателен к деталям», — говорила Миён.

Минхо опускает голову, будто принимая ответ за правду. Чанбин и сам облегченно выдыхает, поднимая взгляд к чёрному небу, усыпанному бесчисленным количеством звёзд. Только юноша смотрит не себе под ноги, а на руки мужчины — они заметно подрагивали.

«Он лжёт».