/Возвращение домой после больницы/

      За время, пока Му Цин лежал в больнице у Фэн Синя не нашлось достаточного количества сил, чтобы вернуть домой самостоятельно. Да, теперь ему не было совестно, ведь они всё уладили, но всё же его отягощал сам факт одиночества в этих стенах. Голову одолевали мысли о том, насколько тяжело было его мужу находиться в этом доме, когда он так сильно желал только одного: тепла от любимого человека. Нет уж, если и возвращаться, то только вдвоём. Поэтому Фэн Синь оставался у Пэй Мина всё это время, а тот и не возражал.

      Му Цин такого поведения решительно не понимал и всё свято надеялся, что Фэн Синь как-нибудь точно наведается домой и поможет хоть немного прибрать ту разруху, что он наделал. Но он так же не рассказал ему о том, что теперь им придётся покупать некоторую новую мебель, шторы и зеркала… Впрочем, не стоит так давить на человека, который переживал из-за отсутствия работы.

      Сейчас, взявшись за руки, они уверенно шагали от лифта до входной двери, которая, конечно, была заперта, но… Ещё с улицы они заметили, что в одной из комнат горел свет. Заметили, но промолчали. Это всего лишь массовые галлюцинации, не более. Ни у кого не было доступа к их жилью, кроме них самих.

      Только войдя внутрь, Му Цина прошибло осознание: вообще-то его спасли потому что он забыл закрыть входную дверь.

      В прихожей стояли огромные мешки, в которых предположительно были либо разломанные вещи, либо чьи-то трупы. Свет был погашен везде, кроме дальней комнаты, коей являлась спальня. Фэн Синь хотел было включить свет, но Му Цин поймал его руку на половине пути и тихо шепнул ему:

— Тихо. Тут кто-то есть…

      Внешне он выглядел вполне спокойно, но сердце бешено колотилось, норовя разорвать грудную клетку на части.

— Чего?

      Рот Фэн Синя тут же был заблокирован ладонью мужа. Му Цин кивнул в сторону их комнаты, как бы стараясь объяснить, с чего вдруг он сделал такие выводы. Фэн Синь испуганно округлил глаза. Страх почти моментально сменился агрессивной решительностью.

      Первое, о чём он подумал: их решили ограбить. Пусть они и не слыли богачами и единственными их накоплениями были сущие гроши, собираемые на обучение Му Цина, здесь могла сыграть ситуация из разряда «с драной овцы хоть шерсти клок». И каким бы он не был маленьким, за своё следовало бороться.

      Фэн Синь расценил общую разруху внутри квартиры как ещё одну улику, подтверждающую его мысли, а Му Цин лишний раз боялся и слово обронить. Вдруг они их спугнут или, чего доброго, разозлят. Кто знает, ведь преступники часто вооружены.

      Закрыв за собой дверь и тем самым преградив путь к возможному отступлению грабителей (вряд ли бы те додумались прыгать в окно с седьмого этажа), они на цыпочках прошли внутрь. Один вооружился зонтом-тростью, второй просто прятался за его спиной. Дверь в спальню была слегка приоткрыта, а оттуда слышалось отчётливое шуршание простыней. Фэн Синь в мыслях залился краской. Не хватало ещё, чтобы их кровать послужила ложем любви для кого-то другого.

      За дверью послышался чей-то чёткий шёпот:

— Мне кажется, они пришли.

      Ответил ему более уверенный голос в обычной тональности:

— Если тебе тревожно, можем проверить.

      Остатки нервных клеток Фэн Синя перегорели, и тот с силой толкнул дверь вперёд, уверенно выступая вперёд, вооружённый зонтиком.

— Вы!

      С его губ не успели слететь ругательства, потому что он увидел нарушителей личного пространства. Это были Се Лянь и Хуа Чэн, которые… Просто убирались в их комнате?

— Ну мы, — фыркнул Хуа Чен.

      Му Цин вышел из-за спины Фэн Синя с виноватым видом. Это ведь он тут всё разнёс.

— Извините нас, мы было подумали, что к нам залезли воришки.

      Се Лянь лучезарно улыбнулся, переводя взгляд с одного на другого. Оба выглядели значительно лучше, чем при прошлой их общей встрече в больнице.

— Это нам нужно извиниться. Следовало предупредить вас о том, что мы решили немного прибраться к вашему приходу.

      Хуа Чен цокнул языком, откладывая в сторону подушку так брезгливо, как мог.

— Лучше поблагодарите нас. Мы выделили из своего плотного графика время на ваш свинарник.

      Се Лянь предупредительно ущипнул его за бок.

— Сань Лан! Что ты такое говоришь?

      Му Цин на такое заявление только закатил глаза, складывая руки на груди.

— Ну так и не приходил бы. Мы тебя не звали, раз на то пошло.

      Хотя их квартира на данный момент действительно напоминала заброшенные руины, ни один из хозяев бы никогда не признал, что у них что-то не так. Му Цин всегда следил за порядком и периодически давал живительных пинков мужу, чтобы тот помогал ему. Потому что Фэн Синь далеко не бытовой инвалид, он просто ленив и местами неаккуратен. Так что тот, кто посмел назвать их священную обитель свинарником либо бессмертный, либо Хуа Чен собственной персоной, чей зад всегда надёжно прикрывает Се Лянь. Второй, похоже, уже наловчился сглаживать отвратное поведение его партнёра. Прямо, как и сейчас, он развёл всех по разным углам, призывая к коллективной уборке.

      Му Цин был ему благодарен. Он обязательно поблагодарит друга. Потом. Когда его упыря не будет рядом.

      /Примерно месяц после совместной работы с психологом./

      Хоть они и были женаты всего несколько лет, одной из главных проблем, как оказалось, была банальная нехватка внимания друг к другу. Да, они жили вместе, да, они разговаривали много и насыщенно, да, дарили друг другу ласку и тепло, но точка проникновения заключалась не совсем в этом. Чаще всего каждому из них было трудно поставить себя на чужое место и понять, насколько иногда трудно бывает стерпеть что-то незначительное или же каких сил каждому стоит проглотить обиду и не раздуть из бытовой чепухи настоящий мировой скандал. Как, например, сейчас. Они даже не помнили, что послужило началом конфликта, но как самые умные решили воспользоваться советом психолога и решить всё сразу. В конце концов поговорили, но облегчения не последовало.

— Так мы… Решили проблему, да? — Фэн Синь плохо уверен в этом, потому что весь вид Му Цина говорит об обратном. — Мне кажется, мы что-то явно делаем не так.

      Отчасти он был прав. Поговорить и примириться — дело одно, а вот раздражение, которое никуда не выплеснулось — проблема совершенно другая. Именно поэтому Му Цин будто закрылся невидимым куполом, чтобы не разбрасывать свои негативные волны на возлюбленного. Выходило ровно наоборот. Этот клочок стресса просто сидел на диване, обняв свои колени и недовольно смотрел в одну точку.

— С чего ты взял, что что-то не так? — голос сквозит холодом.

      Фэн Синь чувствует, что вновь начинает раздражаться. Плохо. Это, чёрт побери, очень плохо. Так быть не должно.

— Как минимум с того, что мы поговорили полчаса назад, а ты всё ещё обиженного строишь.

— Что, лицо моё уже не нравится? — вырывается из Му Цина само собой, после чего он испуганно распахивает глаза. Прекрасно, он как всегда усугубляет.

      Он видит, как Фэн Синь напряжённо сжимает кулаки, стараясь подавить в себе не то агрессию, не то желание ударить в стену.

— Я не это хотел сказать, — Му Цин мотает головой, стараясь поспешно исправиться. — Я просто…

— Ты просто устал, — на тяжёлом выдохе перебивает его муж. Это должно прозвучать с заботой и беспокойством, но больше походит на укол. — Правильно я понимаю?

      На самом деле так и было, но усталость больше была моральная, нежели физическая. Поэтому, Му Цин кивает. Пусть хоть сейчас Фэн Синь его поймёт и даст время прийти в себя. Молящий взгляд поднимается выше подбородка Фэн Синя, чтобы посмотреть тому в глаза. «Просто пойми меня сейчас правильно» — это не звучит, но так хочется, чтобы мысли можно было прочесть.

— Ладно, — нервно сжатые кулаки разжимаются, а плечи слегка расслабляются. — В таком случае отдохни пока что, а я сам схожу в магазин.

      В любом другом случае Му Цин бы тут же разразился ругательствами и возмущениями о том, что вообще-то с ним всё в порядке и идти они договаривались вместе. Но не сейчас. На смену напряжению приходит что-то напротив… Приятное? Он ощущает, как на его плечи накидывают мягкий плед. По затылку пробегает тёплый воздух из чужих ноздрей, после быстрого поцелуя. Его поняли?

— Я не на долго, не переживай. В смысле… — Фэн Синю приходится взять паузу, чтобы правильно сформулировать свою мысль и не прозвучать глупо. — Это не попытка уйти и напиться. Вернусь нормальным. Просто, если мы сейчас пойдём вместе, то опять поссоримся из-за мелочи.

      Му Цина передёргивает, но не в плохом ключе, а как раз наоборот. Он невообразимо благодарен за эти слова, потому что они были действительно нужными. Каждый раз, когда ему нужно было побыть одному, он боялся, что это расценят неправильно. Страшнее этого только мысль о том, что Фэн Синь может уйти и не вернуться. Поэтому, это крохотное уточнение было кусочком льда на синяке переживаний. Разумеется, это приятно, но, будь собой, Му Цин морщит нос и слабо пихает мужа в бок.

— Ой, будто бы я переживал за это. Я бы тебя на порог не пустил, — съязвил он, а глаза уже засветились иначе. — И как ты там говорил? Я тебе не мать, чтобы ты передо мной отчитыва-

      Чтобы не слушать эти язвы, Фэн Синь просто затыкает его поцелуем. Быстрым пускай, но этого хватает, чтобы привести Му Цина в замешательство и забыть, что он только что хотел сказать.

— Такой ты иногда бываешь вредный, невозможно…

      С этими словами Фэн Синь уходит, гася свет в гостиной и оставляя Му Цина наедине со своими внезапными приливами чувств. Всё-таки он не ошибся, когда выбрал своего избранника. Ведь Фэн Синь у него такой… Такой хороший. А с недавних пор ещё и очень понимающий. Раньше, когда им доводилось ругаться, Му Цин часто на время замыкался в себе. Ему просто нужно время, чтобы переварить подобное. Фэн Синю же важно знать, и самое главное повторять десять тысяч раз, что всё уже в порядке. Видимо, сейчас он понял, что Му Цину нужно и впрямь немного остыть. На этих приятных мыслях лучше остановиться, чтобы сон был крепче и спокойнее. Да, лучше он сейчас немного поспит.

      Фэн Синь знает, что может заставить его избранника улыбнуться по-настоящему искренно: вкусности. К их выбору он относится так же серьёзно, как и к основной продуктовой корзине. И всё бы было хорошо, но в магазины один он ходил крайне редко, потому что во многом при выборе он полагается на Му Цина, потому что тот точно знает что лучше. Он предпринимает жалкие попытки дозвониться, чтобы уточнить, какое молоко лучше, но ни с третьего, ни с шестого раза ответа не следует. По большому счёту теперь Фэн Синю плевать на молоко и весь этот магазин в целом. Шестерёнки в его голове задвигались с первой космической скоростью, а вместе с ними образовались страшные мысли. Вдруг, он недостаточно хорошо объяснил Му Цину, что всё в порядке? Или он оставил его одного слишком надолго? Может вообще не стоило уходить сейчас?

      Сама собой в голове сложилась ужасная картинка, как его любимый человек со своими суицидальными наклонностями сейчас подставляет нож к ещё не до конца зажившим шрамам на руке. Или чего хуже… В гостиной у них люстра такая, что на неё можно привязать верёвку!!! Здравая часть разума предупредительно растянула белый флаг: вообще-то они не так сильно поругались, чтобы Му Цин себя извёл. Но вот только панический голос внутри головы твердил о том, что медлить было нельзя.

      Дома он оказался так быстро, словно телепортацию уже изобрели. В слепых ожиданиях и надеждах Фэн Синь тешил себя тем, что его встретят у порога, но этого не произошло. На дрожащих ногах он мельком обходит всю квартиру и вдруг вспоминает о том, что вообще-то он сам сказал Му Цину отдохнуть. Пропажа находится в спальне.

      Обычно Му Цин спит довольно чутко и от любого внешнего шороха его глаза моментально распахиваются, а сердце начинает биться сильнее и чаще. Сейчас он, будто и не слышал хлопка входной двери, спокойно посапывал, обняв кофту Фэн Синя, что облегчённо вздохнул. Надумал себе чёрт знает чего…

      От осторожных поглаживаний по голове Му Цин просыпается, но не подаёт виду, слабо улыбаясь, будто видит хороший сон. У Фэн Синя всегда тёплые руки и каждое прикосновение ощущается в десять раз приятнее, чем должно.

— А говорил, что не устал, — тепло улыбается Фэн Синь и убирает руку. — Выпендрёжник.

— Не ёрничай, — выпаливает на автомате второй, чем выдаёт себя. — Руку верни… Пожалуйста.

      Тепло. Так же, как и всегда.

 Редактировать часть