— Радостная весть! Радостная весть! Великая Княжна Спасская Настасья Ярославовна умерла! Наконец-то справедливость восторжествовала!

*******

******

*****

****

***

**

*

Искалеченное тело окружает пустота. Невыносимая, обжигающая пустота. Внутри всё переворачивается вверх дном, и хочется кричать, но в горле ком; хочется реветь и биться в конвульсиях, но слёзы не текут. То, что осталось от рук, послушно сложено на коленях; изорванный подол серо-зелёного летника с трудом прикрывает кровавое месиво, являвшееся ранее нежными, девичьими ногами.

Так не должно быть. Это какая-то ошибка.

Медленно приближаясь, бёдрами качая, не то Полуночница, не то Полудница, чем-то похожая на сбежавшую крепостную девку с изрезанным ртом, чёрными глазами и посохом в костлявой руке. Под рванной рубахой, невооруженным глазом не составляло труда разглядеть искалеченное туловище с торчащими рёбрами наружу.

— Зачем сломала мне три ребра?... Зачем сломала мне три ребра, ведь я была права?! — спросил хриплый детский голосок из пустоты.

Я не хотела!

Я не хотела.

Я не хотела...

Нечисть, изумлённо склонив шею на бок, быстрым движением руки поднимает с пола гнилую плоть и насильно заталкивает умирающей в рот. Тошнота подкатывает к горлу, хочется кричать, но тело напрочь отказывается подчиняться. Попытка выдавить из себя хоть пару горьких слезинок приводит к тому, что глазные сосуды лопаются от сухости и напряжения.

— Твои глаза такие красивые... Я безустанно глядела да глядела бы в них вечно... — ранее безэмоциональное лицо искривилось в зловещей улыбке, обнажая гнилые зубы. — Ты ведь не против, если я их оставлю себе?

ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ МЕНЯ!

— Не бойся, милая, пока ты утоляешь голод гнилой человечиной, я сделаю всё быстро и почти безболезненно!

Отбросив посох в сторону, изуродованная рука медленно, словно растягивая момент, потянулась к глазнице.

ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ!

Адская боль прорезалась через череп, задевая головные сосуды, и дошла до позвоночника, заставив его выгнуться дугой. В этот момент руки сами по себе вцепились в чужую кожу, разрывая ногтями вены и плоть. Сквозь зубы прозвучал болезненный стон, и содержимое рта вывалилось прямо на колени. Попытки выпрямиться или закричать были бесполезны. Рывок, и взгляд помутнел. Наконец, оставшиеся силы покинули это тело.

Порою Смерть — это настоящее благословение свыше! Как же хорошо умереть и навек избавиться от страданий! Ура, какое же это счастье, какое счастье! Душа растворится в пустоте, и тебя больше никогда не будет существовать. Это... это поистине прекрасно.

Тело окружила тысяча огромных глаз разных форм и размеров. В нос ударил слащавый, но приятный запах, и мгновенно распространился по девичьему телу. Ранее жгучая боль обернулась удовольствием. Словно ты лежишь среди цветов, и кто-то нежною рукою гладит тебя по макушке. Неважно, чья это рука, а важно то, что она принадлежит человеку, рядом с которым можно расслабиться и позволить себе побыть ребёнком, отдохнуть. Непознавшие в жизни любви, столкнувшись с этим чужеродным чувством, наверняка ощутят дрожь по всему телу и зальются крокодильими слезами.

Глаза перемешались, образовав женский силуэт с двумя парами крыльев.

Это Ангел!

— [ ϮƀӀ ґѳϯѳʙѧ? ( Ты готова? ) ]

К чему?

Из-за спины Ангела вышло нечто, напоминавшее силуэт Чертихи.

— [ Как же было невыносимо наблюдать за столь жалким зрелищем! Ну как же так, о Великая Княжна?! ]

Ангел слегка нагнулся, сложив руки за спиной, и удовольствие мгновенно переросло в панику: тело затрясло, сердце бешено забилось, а горло заныло от жажды. Под ногами появилась шахматная доска.

— [ đѧʙѧӣ πѳ ʜѳʙѳӣ, Ҁϯѧҁᴙ, ʙҁё ϶ϯѳ єⱀєҁƀ πѳʌʜєӣɯѧᴙ. ( давай по новой, Стася, всё это ересь полнейшая. ) ]

Что?

— [ Ставлю на то, что и на сей раз выиграю я! Ты посмотри на неё, сейчас гляди и второй раз помрёт! Вот умора! ] — засмеялась Чертиха подле Ангела.

— [ Ƥѧӡ ʜѧ ⱀѧӡ ʜє πⱀџχѳđџϯҁᴙ. ( Раз на раз не приходится. ) ] — ответил Ангел.

О чём они? Что происходит?!

— [ Удачи! ] — прозвучало протяжное чёртово хихиканье.

— [ ∏ѳκѧѫџ ʜѧʍ, ʜѧ ӌϯѳ ϯƀӀ ҁπѳҁѳѣʜѧ, ƴѫ ʜє πѳđʙєđџ. ( Покажи нам, на что ты способна, уж не подведи. ) ]

Окружение вновь погрузилось во тьму, боль и страх распространились по телу, как огонь, а молчание сменилось на крик.

— АААААААААААААААААА! ЧТО ПРОИСХОДИТ?! ЧТО ПРОИСХОДИТ?! ПРЕКРАТИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА, ДАЙТЕ МНЕ СПОКОЙНО УМЕРЕТЬ!

Широко раскрыв глаза, Настасья резко приподнялась и, обнаружив себя сидячей на кровати, словно одержимая ухватилась обеими руками за голову. Из глаз хлынули долгожданные слёзы, а губы искривились в нервной улыбке.

— О Боже мой... неужто это был просто кошмар?... — прошептала девушка, в панике щупая себя за щёки, руки и одежду. — Но ведь, разве я не умерла?! Это не могло быть кошмаром...

Дверь распахнулась. В комнату забежала незнакомая девушка лет 18-ти и в пару мгновений оказалась подле кровати.

— Сестрица, что случилось?! Тебя опять мучают кошмары?!

— Кто ты?! — с трудом выдавила из себя Спасская, в шоке выпучив глаза.

— Сестрица...? — неуверенно переспросила девушка. — Марфа?! Марфушенька, как ты себя чувствуешь?!

— ... — Настасья замерла в изумлении; осознание происходящего вот-вот доведёт девушку до истерики, но она постаралась как можно дольше сохранять невозмутимое лицо. — Я...

Незнакомка с сочувствием подняла взгляд и бережно взяла Настю за руки. В её глазах Спасская отражалась, словно наголову больная женщина.

— Ах... Ты только не злись на нас, Марфуша. Нам не хватило денег на хорошего лекаря, так что пришлось хвататься за любую помощь. Ты с жаром пролежала неделю, и мы с папенькой и братцем уже было потеряли надежду на твоё выздоровление... — после этих слов в комнате повисла напряжённая тишина.

«Нет слов, одни эмоции! — мысленно забранилась девушка. — Я переродилась? Какой ужас! И на кой хрен мне такое счастье?!».

Предыдущая владелица этого тела мучалась от жара целую неделю, это послужило правдоподобным объясняем странного поведения «Марфы» в глазах сестры. Напряжение переросло в неловкость. Спасской ещё никогда так не хотелось провалиться под землю, как сейчас. Что говорить? Какую эмоцию натянуть на лицо, при этом не вызвав лишних подозрений? Что ж, думать долго и не пришлось, девушка отпустила её руки и с теплотой в голосе рассмеялась:

— Ха-ха-ха. Ох, прости меня, сестрица, за то, что я вот так на тебя накинулась! Ты отдыхай-отдыхай, а я пока приготовлю завтрак! — сказав это, девушка быстрым темпом покинула комнату, закрыв за собою дверь.

— Пиздец, где я....

Несмотря на своё происхождение и манеры, которым обучена с детства, Княжна не сумела воздержаться от брани. Сами посудите: при жизни вы являлись Великой Княжной, проживавшей в роскоши, но, сталкиваясь ежедневно с испытаниями, страданиями и горькими слезами, — жаждали одного лишь покоя. И вот, когда кажется, что после мучительной смерти появится возможность отдохнуть... Вместо долгожданного покоя судьба преподносит «подарок» в виде перерождения в новом теле в незнакомом месте с чужаками. Чем не наказание?!

Настасья легла на бок и, свернувшись калачиком, горько заплакала. Эмоции полностью овладели ею, и сил пытаться разобраться в ситуации и подстроиться под новые обстоятельства напросто не хватало.

«Как же я устала... За что, за что мне всё это? Да, конечно, я должна сохранять трезвость ума, какие бы испытания ни подкинула мне жизнь, но что я могу сделать сейчас? Я ничего не понимаю.... Что это было? Может, я всё ещё сплю? Кто эти два силуэта? Что от меня хотят Небеса? — перевернулась на спину, уставившись в потолок. — Вставай... через «не хочу», через «не могу», надо осмотреть новое место...».

С этими мыслями она и уснула. Этот день запомнится, как самый переломный момент в её жизни: мучительная смерть, которую она практически не помнит, как и важные события. Перерождение, вместо роскошной жизни — будни бедной, если не крепостной, крестьянки, новое тело со своей предысторией и характером, незнакомые люди и место.

Теперь Настасье Ярославовне некуда бежать.

У неё никого нет, её никто не ждёт.

Она никто, и зовут её никак.