- Когда-нибудь мы станем старыми. И вот тогда посмеемся над тем, как просрали жизнь.
Саске видел Наруто во сне всегда в разном окружении. Самый первый сон он запомнил очень четко – вокзал, сумка через плечо, тени людей, спешащих на свои поезда. И они, стоящие друг напротив друга, и никто их не может коснуться, словно они призраки. В этих снах Наруто много говорил, спокойно, с улыбкой, что-то доказывал или просто… Саске ничего не помнил. Он мог вспомнить только, что что-то Узумаки там ему втирал, но что именно? Иногда мог вспомнить только отдельные фразы или вопросы, вроде «А ты разве не скучаешь?» или «А есть ли оно – наше «долго и счастливо»?», но весь смысл его монологов – никогда. В одном из снов даже ладонью закрыл Наруто рот, и Узумаки молча стерпел, только глазами хлопал.
Как-то Саске смеялся «У меня завелся Узумаки мозга». Этот Наруто из его снов и в самом деле был более спокойным, умиротворенным, будто бы разом познавшим дзен и теперь активно проповедующий способ его достижения.
- Ты ведь их тоже чувствовал? Эти нитки, что нас связывают? И я чувствовал, как продолжение своего же тела. Особенно невыносимо было, когда они отсыхали. А они отсыхали, знаешь. И давно уже рассыпались. Одна осталась, но прочная, как леска. Люди рядом со мной об нее режут руки.
Саске в этих снах никогда ему не отвечал. Он будто бы терял там дар речи или интерес к происходящему. Вроде пытался вникнуть в чужие слова, но они, словно дым, растворялись в нем с пробуждением.
- Я не хочу ничего о нем знать, - Саске не просил, он давно уже просто напоминал то, что люди кругом постоянно забывали и что стало негласным правилом – ни слова о Наруто. Плевать, счастлив он там или нет, Учиха не хотел об этом знать. Но у них были общие друзья, и Саске все равно знал, что Узумаки работает по профессии – пишет сценарий для манги, которую месяца два назад даже стали публиковать наконец. Учиха не помнил названия и, конечно, не читал ее.
- Вы прямо как мои предки, - проворчал Киба, родители которого были в разводе. – Вроде и с папкой и с мамкой пообщаться охота, а… Вот.
Саске отмахнулся. Официально его обида звучала как «Уехал и не попрощался», потому как этот гаденыш посидел, выпил с Кибой перед отъездом, заглядывал в общежитие попрощаться с народом там, хотя уж сто лет их всех забыл и век бы не видел. Даже с товарищами по группе был не прочь выпить и, говорят, нехило снова ужраться, но для Саске ограничился звонком, будто тот ему чужой теперь.
- Знаешь, он ведь приезжал, - подался вперед Киба, как бы между прочим.
- Знаю. И снова ни слова не сказал мне.
- Вот и я говорю. Ты обиделся, что я тебе не сказал. А он обиделся бы, если бы я сказал. Понимаешь?! К тому же – ты орешь, что видеть его не хочешь.
- Когда это я орал? – практически с презрением спросил Учиха.
- Ну не орешь. Но желания встретиться не проявляешь. Ты хотел бы его увидеть?
Учиха задумался, врать не стал:
- Думаю, да. Я его два года не видел, было бы интересно…
- Так напиши!
- Да пошел он! – тут же взъелся Учиха, отворачиваясь к экрану ноутбука. Ему фильмов, конечно, никто не доверял, в аниме-индустрию он идти считал недостойным, но в кино прочно обосновался как помощник режиссера. И вот уже полгода убеждал себя, что это только начало. Наруто ведь начали публиковать только недавно, а писать он наверняка еще до переезда начал.
«О чем я? – тут же мысленно одернул себя Саске. – Что еще за соревнование? Я – режиссер, он – сценарист, у нас профессии совершенно разные, зачем следить, у кого успехи круче?». Впрочем, Учиха точно знал, что еще сильнее взъестся, если по их манге снимут аниме. И да, он прекрасно знал, кто стал художником для Узумаки. И это раздражало чуть ли не больше всех прочих выходок бывшего.
Казалось бы, и сколько их уже было, этих бывших. О ком-то потом слышал, о ком-то и вовсе забывал, о Наруто вроде и старался не слышать, но ни о ком больше новости так не задевали.
Живет там себе преспокойненько, ублюдок полосатый. Без него, Учихи. И живет так, будто так и надо. Ну и где он после этого, однолюб? Ну и где ваша хваленая любовь? Просто пшик – уехал и забыл.
Снова зима. Меньше всего Наруто любил путешествовать зимой. Тогда и рюкзак за плечами – непосильная ноша, и не знаешь, куда впихнуть куртку в теплом автобусе. И один путешествовать не любил, но Сай дорисовывал все то, что успел написать в приступе «О боже мой, это будет гениально!» Узумаки. Грызла, конечно, совесть, что он теперь бездельничает, но ведь пока он не спал ночами, хватая и выводя на листах мысли до того, как они успевали разбегаться, Сай не делал ничего, кроме простых почеркушек.
А еще Наруто не любил этот город. Этот город все так же пах Саске. И Учиха чудился ему всюду во время приездов сюда, а особенно зимой, когда все, закутанные в теплые куртки, так похожи друг на друга.
Дергался, ошибался, но в то же время Узумаки твердо был уверен, что Саске он узнает, как бы тот ни изменился и во что бы ни был одет. Потому что из спины Учихи будет идти леска, второй конец которой – в спине Наруто, она и поможет его опознать.
Звонок раздался поздно, в то время, когда все обычные люди уже убеждаются, что никто их никуда сегодня не вытащит, и планируют свои занятия на спокойный, домашний вечер. Потому Саске и не любил такие звонки. Без спешки подошел к телефону, смотрел с полминуты на высветившееся «Киба звонит» на экране, без спешки поднес к уху и нажал кнопку «принять».
- Ну? – вместо приветствия и как можно прохладнее спросил Саске. Инузука явно был уже нетрезв и глупо хихикал в трубку, вызывая у Учихи желание нажать на сброс.
- Слушай что… Учиха. Ты никогда не угадаешь, кто у меня тут сидит. Если угадаешь, то мы припремся к тебе. Не с пустыми руками, конечно.
Дернуло так, что чуть не сбросил звонок случайно. Бывают же такие моменты, в которые потом ты будешь знать, что был не прав и нужно было гордо отказаться, что все не так, не правильно. За которые потом будешь себя укорять, и думать, что если бы что и исправил – то их, родимые. Но даже если его повторять раз за разом, Саске севшим голосом говорил бы трубке:
- Бери Узумаки и тащитесь сюда, быдло пьяное. Но тот кто заблюет мне мебель, утром проснется в своей же блевотине.
Он не находил себе места, пока ждал их, и все больше злился то на себя, что разрешил приехать, то на этих двоих, что они не торопятся. Он не мог ничем заниматься, не получалось даже доделать срочных дел – максимум, на что хватило Саске, это сесть на кухне с чашкой чая. И все.
А эти двое ввалились часа через полтора, веселые, шумные. И тогда Саске подумал, что люди, наверное, не меняются. Или просто тот образ Наруто двухлетней давности, что был в его голове, подделался под этого, сейчас разувающегося у двери, и, похоже, старавшегося не смотреть на него. Разве что волосы чуть короче стали, а в остальном – все такой же. Учиха не мог сдержать улыбки, прислонившись к дверному косяку и глядя на привезенный Кибой «Подарок».
- И тут мы сели играть в карты. И Наруто продул, - вдруг сразу сдал Инузука, оборачиваясь. Узумаки, кажется, был трезв, а вот Киба еле мог в своем повествовании не перескакивать с одного на другое. – Ну я и говорю – одевайся и поехали к Учихе. А скажи, вот было бы круто, если я ему бы написал «У меня тут Саске сидит», а он бы прибежал к нам из своего города.
- Так ведь ты и писал, - хлопнул его по плечу Наруто.
- Только ты не прибежал, - с улыбкой констатировал Саске, отодвинул без особых проблем Инузуку, встал напротив второго гостя, скрестив руки на груди. – Ну, здравствуй.
- Да. Давно не виделись, Саске, - Узумаки тоже улыбался. «Боже, и что мы творим? Я жил эти два года с мыслью, что я его ненавижу, а теперь улыбаюсь ему. И он мне. Интересно, с какой мыслью все эти два года жил он?».
- На самом деле мы просто мимо проходили, - попытался отговориться Узумаки, заранее зная, что раскрыт. – И тут я вспомнил, что давненько мы с тобой не виделись. А дел все равно нет, гуляем.
У Наруто внутри играла какая-то тихая, нежная музыка. И все. Ни мыслей, ни паники. Словно вдруг опустился в глубокую воду, и с чего должна волновать рябь на ее поверхности. Поэтому, вешая куртку на крючок у двери, Узумаки не без удивления заметил, что его трясет.
Саске разлил по чашкам чай, Киба, покривившись, тут же отставил дымящийся напиток в сторону и заменил на стаканы с вермутом.
- Празднуем, - безапелляционно заявил Инузука.
- Что? – переспросил Наруто. Необычно спокойный и будто бы повзрослевший. Неужели он больше не пьет так как раньше? Ведь не так уж много времени прошло, да и Узумаки не из тех мальчишек, которые когда-нибудь вырастают. Кто угодно, но не он. И это было одной из черт, так бесивших Саске, поэтому он даже немного разочаровался такому тону.
- Можно подумать, ты каждый день в наших краях. В третий раз только приехал. Так вот, первый тост, чтобы не последний!
Стаканы наполовину осушили, чай сразу стал каким-то лишним, Саске даже рассердился на себя «Еще бы пирожных предложил, идиот».
- А теперь, давайте в правду или дело! – развеселился Киба.
- Прямо как маленький, - нахмурился Саске. И все же он был рад, что Инузука здесь, не замечая того, что тот сейчас делает. Что Киба не просто притащил Наруто – Киба еще пытается напоить его, разряжает обстановку и не дает им обоим думать.
- Я начинаю! Наруто! Ты когда-нибудь спал с девушкой? – тут же поддел Киба. Оба собеседника понимали, что Инузука больше изображает пьяного, чем есть на самом деле. У Узумаки мутнели глаза от воспоминаний, он вдруг припомнил, как когда-то Саске перебрал, останавливал его руки и невнятно бормотал «Не трогай меня. У меня есть Наруто… Не трогай». Узумаки до сих пор не знал, что все то значило. Он остался прежним, и будь они сейчас с Кибой вдвоем, наверняка расплылся бы в улыбке и отпустил какую-нибудь шуточку. Но здесь был Саске, в сторону которого нельзя было смотреть, но который одним своим присутствием все замораживал.
- Нет, - ответил Узумаки, все-таки улыбаясь.
- Я так и думал. Но во-первых, ты играешь не по правилам, а во-вторых – моя очередь.
- Правда, - тут же решил Киба.
- А ты все такой же девственник?
- А ну заткнись! – расстроился Инузука, пытаясь дотянуться до Наруто через стол. Узумаки подхватил свой стакан, отхлебнул еще с улыбкой, напомнил:
- Это ведь игра, и ты сам ее предложил. Но твоя реакция говорит за себя! Киба, только не говори, что ждешь свою принцессу. Это отговорка неудачников.
- Я не неудачник! И я!.. Да ну тебя к черту! Саске! Правда или дело?
- Дело, - решил Саске, не желая особо откровенничать.
- Черт. Скучный, - надулся Киба. – Тогда выключай телефон. Знаю я твои «деловые звонки». Обломают нам всю малину, свалив на тебя что-то срочное и неотложное.
Саске повиновался, пользуясь моментом, повернулся к Узумаки, спросил спокойно:
- Правду?
- Ну да. Не думаю, что мне понравится то дело, что ты можешь предложить.
- Тогда – когда ты уезжаешь?
- Завтра, - Наруто, кажется, даже с облегчением выдохнул. Когда Саске не говорил с ним, он все еще старался смотреть в сторону. – Киба?
- Давай-ка рискнем, пусть будет дело. Только никаких грязных штучек, понял?
- Хорошо. Саске, у тебя еще осталось то платье?
- Не было у меня никакого платья, - от Учихи повеяло угрозой, и Наруто несколько вымученно засмеялся.
- Шучу-шучу. Короче, берешь покрывало, наряжаешься в Никки Минаж и поешь «Старшип». Понял?
- Ты офигел? – переспросил Киба, подняв скептически бровь и перестав притворяться таким пьяным, от чего казалось, будто он только что протрезвел.
- Уговор есть уговор, - Наруто выглядел довольным. Спорить было нельзя, и Инузука послушно поплелся в спальню за покрывалом.
- Что за фигню ты слушаешь? – хмурился Саске.
- Но ты эту фигню знаешь тоже, иначе переспросил бы, что за нафиг он тут сейчас петь будет.
- Не боишься, что Киба отыграется? Он мстительный.
- И чего он загадает такого, что я не смог бы выполнить? Одеться в бабу? Выйти на улицу и признаваться в любви проходящим девушкам? Или парням? Мне кажется, я не тот противник, которого стоит разводить на «слабо».
И Наруто впервые с момента прихода посмотрел прямо в глаза, уже не смущаясь. В квартире не было чужих вещей. Саске не ждал звонка ни от кого, кроме как с работы. Учиха был один. Снова.
Негромко скрипнула входная дверь и захлопнулась, прежде чем они успели что-то осознать. Наруто сидел на месте с обалдевшим лицом, сокрушенно произнес:
- Чертов ублюдок, я же у него должен был ночевать!..
- Оставайся. Постелю на диване, - вздохнул Саске. – А Кибе я завтра сам врежу… У тебя же автобус.
Дрожь усилилась, Наруто залпом, как когда-то, допил стакан, сделал паузу и налил себе еще.
- Черт… Наверное, надо бы ненавидеть друзей, которые думают, что знают лучше тебя, что тебе нужно. Но он ведь как лучше хотел, мудак невъебенный, - выругался Наруто. Саске был такого же мнения, но только отвел взгляд и свою порцию алкоголя допивать не стал.
- Еще посидим, или спать ляжешь?
Наруто вздохнул, откинулся на спинку стула, глядя в окно. Одно радовало – Инузуке теперь тащиться одному по ночному городу домой.
- Лягу уже. Завтра надо встать пораньше, еще в одно место заскочить перед отъездом, раз уж я приехал. Так что стели диван.
Спать на диване в квартире, где столько времени когда-то был своим – отвратительно, невозможно. Наруто не мог заснуть, несмотря на недосып и усталость. Что-то сверлило внутри, бурлило в его черной воде, не давало покоя.
Тогда, переехав, первое время Наруто зажимал уши и представлял, что Саске не существует. Вот так вот – нет его, Узумаки сам его для себя выдумал, как и всю эту романтическую историю, и влюбился в свой мираж. Что так нельзя. А если вернуться, Саске там не будет. Но Учиха снился ему, и уже во снах этих Наруто все ему готов был простить, что уж говорить о реальности.
Впрочем, эта иллюзия помогала не звонить Саске все это время.
В коридоре раздалось шлепанье босых ног, включился свет в ванной или туалете, щелкнула дверь. Наруто лежал, глядя в потолок, и больше всего хотелось сейчас пойти в спальню и забраться к Саске под одеяло. У него все равно сейчас никого нет, а значит, Наруто этим никому не сделает больно.
- Зачем ты пришел?
Наруто вздрогнул, обернувшись. Ковер в гостиной скрыл шаги, и появление в этой темноте Саске стало настоящим сюрпризом. Узумаки отвернулся, закрыл глаза сгибом локтя, негромко ответил без своего привычного задора:
- Меня Киба затащил.
- Если бы не хотел, то никто бы тебя никуда не затащил. Так зачем ты пришел?
Город будто бы вымер. А может, это снег съедал все звуки или стены в этом доме были более крепкие, чтобы удержать звук. Дверь в ванную была открыта, свет оттуда освещал спину Саске, опершегося о спинку дивана в ожидании ответа. Наруто не мог ему врать:
- Хотел убедиться, что больше тебя не люблю. Знаешь, мне ведь за эти два года стало как-то все равно. Ушло все куда-то.
- И как? – спокойно переспросил Саске. – Убедился?
Наруто чуть сдвинул локоть вниз, показался глаз, смотрящий с печальной насмешкой. Узумаки отрицательно покачал головой:
- Нет.
Саске едва заметно выдохнул. Узумаки вдруг показалось, что надо оправдываться:
- Знаешь… Бывает ведь так, что не видишь, не слышишь – и забывается. И уже и прошло все, и нету. И вроде любил, вроде что-то и помнишь, а тех чувств уже нет. И вот, думаешь, что «Блять, да я сделал это! Я избавился от любви к нему!». И тебе море по колено, и можешь прийти и сказать «Хей, чувак, привет, ну как ты? С кем ты спишь теперь? Ну молодец, че»… А стоит его увидеть, вживую, не на фото, а так вот, на расстоянии вытянутой руки… И доходит, какой же ты кретин. Никого ты не разлюбил и сюда зря приперся. И страшно, что теперь снова ненависть в себе воспитывать, снова в существование его не верить, снова… - сбился, понял, что объясняет путано. – Ну, понимаешь, когда…
- Понимаю, - прозвучало сверху. Без обычного пренебрежения или превосходства, и у Наруто защипало в носу. В этом «понимаю» было больше простого слова.
Саске перелез через спинку дивана, сел поперек Наруто, ближе к коленям, но смотрел все еще перед собой.
- Останешься? – спросил Учиха, и в вопросе проскользнула надежда.
- Зачем? – Наруто сжал губы в линию. – Это что-то изменит? Тебя или меня?
- То есть?
- То есть ты перестанешь скучать и искать приключений на стороне. Или я стану проще к этому относиться? Нет уж, Саске. Я ошибся, когда думал, что больше тебя не люблю. Но начинать все по кругу я не смогу. Второго раза мне уже не вынести, если и от первого через два года не отошел.
Саске помолчал, прежде чем справиться со своим раздражением и спокойно произнести:
- Знаешь, ты мне снился.
- И ты мне, - согласился Наруто уже более спокойно. И не оттолкнул, когда Саске потянулся к нему, провел пальцами по подбородку, приблизился поцеловать. Узумаки вдруг расхотелось думать о последствиях. Пусть мысли будут завтра, а сегодня так хотелось снова испытать это, снова хотелось Саске.
Наруто в поцелуе перехватил инициативу, перевернул Учиху так, чтобы оказаться сверху, спихнул на пол ненужное одеяло. Саске тут же обмяк, превратился все в ту же губку, впитывающую чужие ласки, перебирал волосы на затылке Узумаки, пока тот стаскивал с Учихи футболку и целовал плечи.
А потом зазвонил телефон, причем телефон Наруто, так как учиховский был выключен. Узумаки слушал этот звон, отвлекшись, а потом вскочил, нашел свои джинсы на стуле, достал мобильный и ответил:
- Да? Сай, я же писал… Нет, не писал? Я завтра около двенадцати ночи приеду. Если ничего не случится. Да нет, не надо, я сам как-нибудь доберусь. У Кибы. Уже спать, честно говоря, лег. Ага, и тебе спокойной ночи… Ну не спокойной. Я, между прочим, тоже ночами не спал, пока писал тебе сюжет, пока ты там дрых. Хорошо, удачи, и давай все-таки поспи.
Наруто будто вырвало из того сказочного, сонного мира, в котором он вдруг оказался, и швырнуло обратно в реальность. А теперь – опять сказка, которая начнет осыпаться и рушиться на глазах, потому что он только что ее предал.
- Сай? – переспросил Саске, словно задохнувшись. Наруто не спешил оборачиваться – между ними снова росла стена. – Так ты… с ним?
- И что? Еще скажи, что я тебе изменяю. Или упрекни, что я ему изменять пытался…
- Убирайся из моей квартиры, - сухо, без гнева произнес Учиха. – Такси еще ходят. Езжай к Кибе, он, наверное, дома уже.
- Да пожалуйста, - махнул безразлично рукой Наруто. – Зря только заходил.
- Му-да-ки, - по слогам пропел Киба после его «алло». – Все мои старания насмарку.
- Так тебе и надо. Не будешь больше соваться, - отшил Саске, убирая тем временем ноутбук с блокнотом в сумку, собираясь на работу.
- Да как хочешь. Только я много думал над вами, ребята. Больше для себя, конечно… не охота когда-нибудь оказаться в такой ситуации, когда друг друга любишь, но расстаешься, потому что оба мудаки и идиоты. Так вот, открою тебе секрет, который готовил для себя, тебе он нужнее. Ваша проблема, ребята, в том, что никто из вас не хочет сделать шага навстречу. Потому что ждет ответного от другого. Типа «Я это для него сделаю, а ему на меня насрать». Вот так вот вы все и просрали. Оба надеясь, что один из вас побежит за другим.
- Это нужно было раньше. Сейчас уже ничего не поправишь, - вздохнул Саске, вспомнив ночной звонок.
Застегнул сумку, выпрямился, осмотрелся. Внутри больно тянуло, словно выкручивая из груди сердце. Леска уходила не в спину Саске. Леска уходила в самое его сердце и теперь тянула как никогда. Но надо было на работу.
«Вот и все» - решил Учиха, стирая последние остатки посетившей их ночью сказки.
На вокзале было как всегда шумно и людно. Поезд – в четыре с копейками. Народу много, но… Саске был уверен, что успеет заметить среди этого потока Наруто. Вот так вот, заметит, окликнет, встанет и скажет: «Я за тобой». И пусть только после этого Узумаки попробует сказать, что не может, не хочет или еще к чему-то прицепиться. Тогда – действительно все.
Время шло, народ суетился, прогуливался, ожидал кого-то. Чем ближе было время отправки, тем больше нервничал Саске, боясь, что пропустит знакомые черты в этой толпе. Даже решился позвонить, но старый номер Наруто был уже отключен.
И только когда объявили об отправлении, Саске вдруг со всей катастрофичностью ситуации осознал – Наруто мог поехать и на автобусе, который отходил полчаса назад.
Вокруг суетились люди, поезд давно скрылся, на его место прибыл уже другой. Саске сидел подавленным и никак не мог заставить себя идти куда-либо – на работу, на которую уже все равно опоздал, или домой, где рухнула последняя надежда на сказку.
Возвращался Учиха уже затемно, без спешки, глядя, как кружит вокруг липкий, мерзкий снег. Пришлось звонить на работу и придумывать историю о том, как другу стало плохо и надо было отвезти его в больницу и так далее. И даже врал так мрачно, без огонька, что начальство спросило, все ли будет в порядке с тем самым другом, а Саске подумал и ответил, что да. Все у Наруто будет прекрасно. И у него тоже. Просто порознь. И все, черт бы их побрал, будут счастливы.
Наруто сидел на бортике лестницы, напротив его двери. Жевал, наверное, бутерброд до этого, но при звуке шагов замер, обернулся. Саске так и замер, не зная, верить ли. А Узумаки, кажется, боялся, что его снова погонят.
- Я тебя на вокзале ждал, - признался Учиха. Не мог не признаться.
- Ах это, - засмеялся Наруто. – Я не поехал… А я тебя тут ждал.
- Я вижу.
- Не прогонишь? – уже зная ответ, с улыбкой спросил Наруто. И Учиха, вдохнув поглубже, будто бы заново учась дышать, честно признался:
- Нет. Проходи. Оба замерзли, я думаю.
- Да, - загадочно согласился Наруто, увидев в этих словах какой-то другой, свой смысл. – Оба. Замерзли.