После того обеда с Цзян Ваньинем он задумался. Да, жить нужно здесь и сейчас, когда война осталась позади, близким ничего не угрожает, но Сичэнь все ещё не может отпустить себя прошлого. За обедом они много говорили о делах, просто рассказывали друг другу истории, Ваньнинь делился успехами племянника, а Сичэнь порой рассказывал о том, что видел, как и когда. И пускай он все ещё ловил обеспокоенный взгляд Ваньиня на себе, но в нем не было отвращения или пренебрежения, лишь беспокойство и что-то ещё, что-то, чего Лань Сичэнь пока не понимал, либо боялся принять.

Простуда его все же настигла, но позже, чем он думал. К ночи того же дня начался сильный жар, такой, что хотелось выйти в одном исподнем и упасть в воду, но даже на это сил не хватало, а ещё не хотелось перебудить добрую половину обитателей дома. Видимо, три часа сидения на холодной пристани, а после и небольшой нервный срыв не прошли даром. Глава Лань прекрасно знал, какие нужны травы, чтобы их отвар помог сбить жар, но сейчас он находился не в Облачных Глубинах, где в его ханьши было всё. В этих покоях он не видел ничего подобного, оставалось лишь взять себя в руки и подняться, чтобы выпить хотя бы воды. Это прошло успешно, после он отмахнулся от назойливого голоса, который твердил сходить и разбудить хотя бы брата и лёг в постель. Пока что можно и потерпеть, а не будить всех в Пристани Лотоса, а он знал, что так и будет. Ведь он скажет брату, тот Вэй Усяню, а Вэй Усянь главе Цзян и всё, тот дальше разбудит абсолютно всех ибо будут нужны слуги и лекари. Поэтому он лег в постель и на удивление, очень крепко уснул.

Утром, когда Лань Сичэнь не вышел на завтрак, все, включая и его брата подумали о том, что скорей всего тот просто решил отдохнуть, но время близилось к полудню и Ванцзи не выдержал, сам идя к покоям. Тактично постучав, он вошёл внутрь и увидев спящего брата, подошёл ближе, касаясь лба. Если бы можно было обжечься, то он обязательно бы это сделал, ведь лоб и правда был очень горячий, а сам глава тяжело дышал через рот, но не собирался открывать пока что глаза. Ванцзи вышел и сразу же пошёл на поиски главы Цзян, да они не ладили, но местных лекарей младший Лань не знал. Беспокойство плескалось в его глазах, когда он нашёл Ваньиня и попросил привести лекарей. В голове все ещё не укладывалось, как Лань Сичэнь мог заболеть, но уже через несколько мгновений, они втроём шли в покои, ибо Цзян Ваньинь отказался оставаться в покоях. В покои главы Лань ни его, ни Ванцзи не пустили и лекарь сам осмотрел Лань Сичэня, а после напоили лекарством, вновь веля спать, а мужчина и не противился, слишком уж сильно хотелось поспать еще часок другой. Когда лекарь вышел, то посмотрел на обоих и вздохнул.

– Ничего серьёзного нет, обычная простуда, при приёме лекарств пройдёт за несколько дней. Главное сейчас обеспечить ему покой и хороший отдых. Я дал ему отвар, чтобы сбить жар, но прошу проследить, если будет вновь, то дайте ещё, но не больше четырёх раз за день. Ещё ему нужно много пить и есть только лёгкую пищу, пока что. Если что, глава Цзян, вы всегда знаете, где меня найти. – раздав указания, он поклонился и удалился к себе, а в покои вошёл Ванцзи, потому что Цзян Чэн пока что подумал, что будет лишним.

Вернулся он туда ближе к вечеру, когда точно был уверен, что Лань Ванцзи ушёл. Тихо пройдя в покои, он увидел, что Сичэнь ещё спит, а значит нужно быть потише. Подойдя к кровати, Ваньинь коснулся лба и тихо выдохнул, жара не было, что очень сильно его радовало. Немного повернув голову в сторону, мужчина тихо вздохнул и потёр переносицу.

– Если ты сейчас меня слышишь, не смей забирать его, прекращай сводить с ума. Ты лишь усугубляешь его страдания. – он обращался к пустоте, хотя в голове набатом била мысль: «Что ты творишь? Почему как дитя?». Но было плевать, если ему это поможет, если это правда призрак бывшего главы Цзинь, то он должен прислушаться и не портить жизнь человеку, которого любил.

– Будто я этого не знаю. Он меня держит тут, не я сам. Я не могу уйти, пока он не отпустит. – с некой злостью в голосе сказал сидящий за столом мужчина. И пускай никто не мог его услышать, его это не останавливало. Яо любил Сичэня при жизни, любит и после смерти, он так и не смог уйти окончательно именно потому что видел страдания человека, которого любил, видел, как тому плохо и лишь поэтому оказался снова рядом. Именно поэтому, видя как неравнодушен Лань Сичэнь Цзян Чэну, он начал подталкивать первого, чтобы тот открывался, чтобы тот жил. Яо нарочно появлялся внезапно, чтобы хоть кто-то заметил, что главе Лань нужна помощь и что один он не справится, но люди будто бы не видели, или не хотели видеть. Тогда Яо почти отчаялся, но услышал как Лань Ванцзи и Вэй Усянь начали говорить о состоянии главы Лань, что их это заботит и это вселило маленькую надежду на то, что его возлюбленный сможет жить дальше, что постарается избавиться от тяжёлого груза вины в своей душе.

Но шли дни, а их расспросы ни к чему не приводили, точнее приводили лишь к тому, что Лань Сичэнь плотнее замыкался и вовсе теперь старался держать маску, которая была хоть и идеальной, но с изъянами, которых не замечали ни старейшины, ни ученики. Почти все верили в его: «Я в порядке, спасибо за беспокойство». В то время, как самому Яо хотелось закричать в голос, что он совсем не в порядке, что пускай эти бездари глаза откроют и увидят, что тот почти ушёл в себя, хоть и покинул уединенную медитацию. И тут, как снег на голову было приглашение на совет в Юньмэн Цзян, эта была хорошая идея и он сам участвовал в том, чтобы настоять на посещении этого самого совета. Там был человек, что будет говорить в лицо и Цзинь Гуанъяо знал, что этот человек неравнодушен к Лань Хуаню, давно знал и видел, но раньше лишь усмехался, а сейчас увидел в этом выход. И в своих мыслях и суждениях он не ошибся. Их встретили, а после собрания Цзян Ваньинь точно заметил, что все не так просто. Дальше было больше доверия и вот, сейчас тот сидит и просит оставить Лань Сичэня в покое. Он будет рад оставить, но лишь тогда, когда точно будет уверен в том, что все будет хорошо.

Лань Сичэнь открыл глаза только на следующее утро, чувствовал он себя значительно лучше, оставались лишь небольшая ломота в теле и лёгкое першение в горле, а остальное не так уж и важно. Присев и осмотревшись, он обнаружил, что рядом с кроватью сидит, нет, не брат, как могло бы показаться, а глава Цзян. Точнее не просто сидит, а полулежит и спит.

– Неужели он тут всю ночь провел? – тихо, будто сам у себя спросил мужчина, стараясь теперь не шевелиться лишний раз, чтобы не разбудить. Во сне ему виделось, будто Цзян Ваньинь и А-Яо о чем-то говорили.

Но ответа не было, потому что Яо пока что сам не хотел, чтобы его обнаружили тут. Хотел посмотреть, понаблюдать, может даже так будет лучше, может он увидит что-то такое, что убедит его самого уйти.

Глава Лань, хотя нет, сейчас это именно Лань Хуань, сидит ещё несколько минут, любуясь красивым профилем, а после совсем невесомо убирает тёмную прядь с лица Ваньиня, заправляя за ухо, а когда сам Цзян Чэн морщится, то не сдерживает улыбки, искренней и совершенно детской, будто бы шалость совершил. Но стоит понять, что мужчина начинает просыпаться, как он убирает руку, отводя взгляд в сторону.

Цзян Ваньинь чувствовал прикосновения, но больше сквозь сон, будто и они были частью сна, поэтому когда открыл глаза и увидел сидящего рядом Сичэня, лишь сонно и немного неловко улыбнулся. Он совсем не хотел засыпать вот так, но усталость дня накатила на него слишком внезапно, стоило лишь немного расслабиться.

– Лань Сичэнь, простите, сам не заметил, как уснул тут. Как вы себя чувствуете? – переполошился сразу же, склоняя немного голову.

– О, мы уже снова на «вы»? – немного хрипло, но все с той же улыбкой произнёс, радуясь, что его маленькие шалости остались незаметны. – Мне уже получше, спасибо. И простите, что доставил забот, не понимаю, как так вышло.

– Действительно, всего-то три часа на холоде пробыть в одном положении, какие мелочи. – закатывает глаза и еле удерживается от того, чтобы отчитал Сичэня как маленького ребёнка, который не понимает элементарных вещей. – Вы должны заботиться о себе. Почему сразу не послали за мной или братом, когда начался жар? Просто молча собирались лежать?

– Все спали, зачем беспокоить? – ответил, а после усмехнулся. – Глава Цзян прекратите, я уже не маленький мальчик.

– Вот именно, а ведёте себя как ребёнок. Знаете как волновался ваш брат? Как волновался я! – последняя фраза явно была высказана случайно, но сказанного уже не вернёшь, поэтому Цзян Чэн лишь покачал головой, поджимая губы и поднялся на ноги. – В любом случае, сейчас вам нужно побольше отдыхать и хорошо питаться, я велю принести завтрак сюда.

Лань Сичэнь с секунду молчит, а после хватает мужчину за руку, не давая отстраниться далеко. Сейчас он ещё слаб из-за болезни, поэтому хватка не такая сильная, но все же удерживает главу Цзян на месте. Сейчас, Лань почувствовал вину перед этим человеком, только сейчас понимая, что действительно повел себя немного неразумно.

– Глава Цзян, прошу меня простить за доставленное беспокойство. Я постараюсь впредь следить за всем. – мужчина перешёл на шепот, громче не позволял говорить ком в горле, а ещё то, что оно саднило.

– За собой, глава Лань, следите за своим здоровьем. А пока что отдыхайте и поправляйтесь, я все же велю, чтобы принесли все сюда. И не буду вам мешать.

– Останься тут, Ваньинь, ты не мешаешь мне, да и если был тут все это время, скорей всего тоже ничего не ел. Мы можем поесть сейчас, а после, в благодарность за заботу, могу помочь с чем-нибудь, например с некоторыми делами. – Сичэнь сейчас говорил именно то, чего хотел. За эти дни Цзян Чэн стал для него неким островком спасения и пускай многим это покажется смешным, но именно то, что он не смотрел на него как на умалишенного или с жалостью, подкупило главу Лань. Да и своеобразная забота, пускай и с нотками раздражения льстила и грела душу. Возможно именно это и нужно было сейчас, а не жалость в словах и взглядах. Это помогало куда больше, чем простые слова.

– Неисправим! Абсолютно точно неисправим. Я говорю, что нужно отдыхать, а ты рвешься работать. Зачем мне такая благодарность, если ты потом вновь свалишься, но уже от усталости? – он не понимал, как ещё можно донести до этого человека, что нужно заботиться о себе тоже, а не только о окружающих, думать о своих нуждах и желаниях, особенно во время болезни. – Ладно, я останусь, но потом ты будешь спать, глава Лань.

– Спать? Зачем? Я уже здоров и могу стоять твердо на ногах.

– Поэтому хрипишь через слово.

Эта маленькая перепалка не могла длиться долго, потому что вскоре вошли слуги, которые принесли завтрак и нужные снадобья для главы Лань. Завтрак прошел в тишине, к тому же, в этот раз сам Сичэнь не слышал и даже не чувствовал А-Яо рядом с собой. Это немного настораживало, потому что раньше он совершенно точно мог ощущать его даже на расстоянии, а сейчас ничего, будто бы тот растворился в воздухе.

Так прошла большая половина дня. Цзян Ваньиня пришлось отпустить, да и не хотелось держать силой, что бы там ни было, а Яо он все никак не мог ощутить и это напрягало всё сильнее. Сейчас он нуждался в нем как никогда, потому что хотелось обсудить все, поговорить и обговорить все детали того, что происходит с самим Хуанем. Он хотел разобраться в себе, но не получалось. В душе он прекрасно понимал, что чувства к главе...нет к Цзян Ваньиню совсем не дружеские, что ему самому хочется быть ближе к этому человеку, довериться, ведь не смотря ни на что, он оставался очень прямолинейным человеком, а значит игры за спиной не будет точно. Но была ещё одна сторона, мужчина переживал, что такими действиями он опорочит память о своем бывшем возлюбленном. И это тяготило душу все сильнее с каждой минутой.

Так, за своими мыслями мужчина просидел до самого вечера и благо, что его не тревожили, потому что знали, что он болен и мог просто уснуть. К вечеру же он почувствовал знакомый холодок рядом и повернул голову в нужную сторону, замечая знакомый силуэт. И впервые за эти пару часов, легко улыбнулся.

– Я думал, что ты ушел уже. Но рад, что это не так.

– Я думаю над этим, но тихо и не попрощавшись не ушел бы. – спокойно проговорил, присев на кровать рядом.

– Но зачем тебе уходить? Ты же можешь быть тут, так зачем покидать этот мир? Ты можешь быть со мной.

– Ай-яй, Лань Сичэнь, я же говорил, что уйду, когда буду уверен, что ты будешь в порядке. – Яо улыбнулся и чуть наклонил голову вперёд. – Прошлой ночью я слышал и видел, как Цзян Ваньинь просил меня оставить тебя, чтобы я не забирал тебя с собой, а оставил в мире живых. И знаешь, он прав, я тут очень задержался, а ты тратишь свои силы на то, чтобы скрывать это от других.

– Но...

– Подожди, я знаю, что ты хочешь сказать. Ты сможешь идти дальше без меня, сможешь жить и радоваться жизни, я в этом уверен. Мне тоже тяжело расставаться, но я знаю, что ты не будешь одинок. Рядом с тобой есть люди, которые не дадут тебе вновь провалиться в пучину вины и одиночества, не дадут закрыться в себе. Я видел, как Цзян Ваньинь смотрит на тебя, сейчас ты почти так же смотришь и на него и я не осуждаю, а радуюсь тому, что ты нашел в себе силы открыться другому человеку вновь, это сильный поступок.

– Но как же ты? Я все ещё...

– Любишь меня. Скорбишь о моей смерти. Я знаю, вижу и чувствую. Но это нормально, ты оплачешь мой уход, переживешь его и смиришься в этот раз. Для тебя ведь, я всегда буду рядом, но я знаю, что ты влюбляешься в него и это хорошо, ты живой и должен продолжать жить и любить, наслаждаться всеми дарами этой жизни, иначе к чему это все?

– Ты говорил, что будешь рядом, пока нужен мне...

– А разве я не рядом? Я рядом, пока нужен...но вряд ли я буду нужен в ближайшем будущем.

– Это глупости! Ты нужен, причем всегда.

– Брось, хватит тебе. Спустя столько времени, я вижу больше, чем тебе кажется и знаю, когда нужен, а когда нет. Сейчас ты точно будешь в порядке. И прости уж мое эгоистичное желание, но я тоже хочу упокоиться. В этот раз, я хочу обрести покой, Лань Сичэнь, хотя бы после смерти, я так устал. – он улыбается и касается плеча мужчины, а после вздыхает. – Твой мир среди живых, ты должен это помнить.

– Я буду скучать.

– Это естественно! Но не слишком часто, живи настоящим, пожалуйста. – он поднялся с кровати, убирая руки за спину. – И не торопись умирать, иначе не прощу тебе этого никогда.

– Решил уйти, прямо сейчас? – Лань уже тоже встал с постели, смотря на стоящий перед собой призрак, в этом теперь он был уверен.

– А чего ждать? Тем более, что скоро тут будет глава Цзян, нужно оставить вас одних. И не расстраивайся, не нужно этого. Прощай. – на прощание мужчина мягко улыбнулся и сделал два шага к двери, а после расстаял в воздухе.

Сичэнь же сам не заметил, как опустился на колени и тяжело вздохнул. Он потерял его уже во второй раз, но в этот раз, хотя бы смог проститься и все равно было все ещё больно от осознания того, что они больше не увидятся.

Но были и плюсы, груз, что тяготил главу Лань все эти месяцы пропал. Нет, он все ещё отдаленно винил себя в смерти обоих названных братьев, но не хотел следовать за ними, к тому же, сейчас он мыслил более здраво и узнал куда больше. А ещё понял, что с болью можно жить дальше, понял на примере Цзян Ваньиня. Тот пережил не меньше когда был ещё молод, но выдержал все стойко, а ведь у него не было такой поддержки, какая есть у Сичэня. Он тоже справится и поднимется на ноги вновь. Только он подумал об этом, как в покои вошли и ни кто-то там, а сам Цзян Чэн. И почти сразу же удивлённо глянул на сидящего на полу мужчину.

– Глава Лань? Все хорошо? Может быть стоит лекаря позвать? – беспокойство в голосе скрыть даже не пытался, это немного вернуло Лань Сичэня в себя.

– Что? А, все хорошо, господин Цзян. – мужчина виновато улыбнулся и поднялся на ноги, отряхнув белые одежды от пыли.

– Значит снова господин Цзян? – тот приподнял бровь.

– А я снова глава Лань? – парировал мужчина, после чего оба рассмеялись.

– Ладно, в этот раз уступаю и признаю поражение. Было много бумажной работы и я перешёл на официальный стиль. Точно все в порядке? Ничего не беспокоит?

– Я правда в порядке. Ничего, и если я правильно понял, никто не беспокоит. Выглядишь очень уставшим. Теперь тебе нужен отдых.

– Переживу. – махнул рукой.

– Меня заставляешь, а сам решил отлынивать? Ну уж нет. Не в этот раз.

***

Прошло полгода. Когда Лань Сичэнь вернулся в Гусу после совета и принялся уже за свою работу, ведь накопилось её немало, адептам, да и близким главы казалось, что в Юньмэне что-то случилось, раз Лань Сичэнь вернулся приободренный и даже воодушевленный. Но вслух говорить об этом никто не стал, чтобы не спугнуть такое хорошее настроение главы. А сейчас, спустя полгода все и забыли о настороженном общении с главой, ведь тот казалось полностью пришел в норму и более не запирался в своих покоях на совсем. К тому же в Гусу стал частым гостем глава Цзян, который проводил время с Лань Сичэнем за чаем и обсуждением дел.

Но в этот раз Лань Сичэнь сам отправился в Юньмэн, потому что соскучился. Да, они стали ближе, намного ближе чем просто друзья, но ответного письма от Цзян Ваньиня все ещё не было, а ждать ещё месяц не хотелось. И не удивительно, сейчас был разгар уборки урожая, а значит, Цзян Ваньинь "похоронил" себя в куче бумаг. Собственно так и было, когда он прибыл и обнаружил Ваньиня в его кабинете. Был уже глубокий вечер, а по пути он спросил у слуг, как давно их глава покидал кабинет и ответ его не обрадовал. В Юньмэне уже привыкли к тому, что время от времени является глава Лань и чуть ли не за шкирку отправляет их главу отдыхать. Не было ничего нового, поэтому и в этот раз мешать не стали. Сопроводили до кабинета и молча удалились. Постучав в дверь, Сичэнь вошёл и увидел перед собой человека, который закрывался свитком, видимо, стараясь его прочесть.

– Я же просил не беспокоить меня, сколько можно повторять?

– А кажется, побеспокоить стоит. – мягким тоном, но с укооизненными нотками проговорил мужчина, подходя к столу.

– Почему ты здесь? Ты не говорил, что приедешь и у меня правда много дел.

– Ты не рад мне?

– Рад, но дел и правда очень много.

– Ага, а главные, поесть и поспать.

– Лань Сичэнь, не в этот раз! Мне нужно разобрать бумаги, составить план и все это сегодня.

– Нет, сегодня, тебе нужно поесть и поспать. – спокойным тоном ответил, пожав плечами.

– А с этим кто разберётся? Небожители спустятся? Или может кто-то ещё?!

– У тебя есть помощники и советники, которые тоже за тебя волнуются. Они и помогут, а ты идёшь со мной.

– Ну уж нет. Я сам со всем справлюсь. – твердо, даже с нотками раздражения ответил и вновь уставился в свиток.

– А-Чэн, ты же знаешь, что спорить со мной бесполезно? Как долго мы будем спорить прежде чем ты примешь мою правоту?

– Ах ты! Да ты!... – мужчина поднялся, смотря в лицо другого главы, а по совместительству и своего любовника.

– Я и я...а теперь идем со мной, иначе понесу, прямо как свою жену понесу, честное слово!

– Ты блефуешь! Чтобы глава Гусу Лань и стал меня нести? – усмехнулся.

На эти слова Лань Хуань усмехнулся и хитро прищурился, а прежде, чем Цзян Чэн успел что-то сделать или сказать, подхватил его на руки и понес к выходу с довольным видом. Благо, что руки были сильные, вот уж точно тренировки не прошли даром.

– Ладно-ладно, я понял. Поставь меня! – чуть ли не прокричал мужчина, не желая, чтобы их видели в таком виде. А оказавшись вновь на своих двоих, выдохнул. – Ты сумасшедший, Лань Сичэнь.

– Возможно, хотя, когда я признался тебе в любви, ты говорил тоже самое. – мягко улыбнулся.

– И нисколько не жалею о своих словах.

– Как жестоко с твоей стороны. Но я тебя прощаю, потому что ты устал. Пойдем, тебе и правда нужен отдых.

На этот раз Цзян Ваньинь соглашается, потому что мало ли какая идея может ещё прийти в голову, казалось бы, такому тихому главе Лань.