Испуганно глядя в маленькие, противные прищуренные гусиные глазища, Чонгук невольно чувствовал себя невинным крохотным жертвенным агнцем, которого вот-вот принесут в жертву свирепому жестокому Богу. Бежать бы не оглядываясь. Да как? Левая нога и правая рука временно вне действия тела. Даже пошевелить ими больно, что уж там говорить о бессмысленной попытке самообороны. У него и со здоровым телом против Сатаны шансов практически не было, а уж после его незапланированного, ни разу не грациозного падения, и подавно. Гук сейчас словно та сломанная кукла-марионетка, куда друзья понесут, туда ему и дорога. Право выбора практически на нуле. Возмутиться бы, да как-то не до этого.

Как же жаль, что несколькими минутами ранее, он всё же не ударился головой. Мог же отключиться и совершенно ничего не почувствовать, ни страха, ни боли, а так… Боже, спаси и сохрани. Как же страшно! Страшно и уже заведомо больно. Вот за что Сатана так с ними? Они ведь его ничем не обидели. Даже косо смотреть не смели. Голос тоже не повышали. Дорогу всегда уступали. Четыре ведра клюквы по-братски подогнали. А тот… вместо того, чтобы от пуза наесться ягод и пойти, наконец, где-то сдохнуть, оперативно забил им всем «стрелку», да ещё и на разборки с дружком своим пернатым заявился. Двое гусей против четверых человек. Два клюва и четыре крыла против восьми, пардон, временно семи рук. Ох, как же нечестно это! Ох, как же подло…

— Чтоб летать с орлами, не паситесь с гусями! — неожиданно громко пропищал дед Пак, молоденьким жеребёнком отскакивая в сторону и со всех ног бросаясь к дому. Нет, ну а что? Помирать вместе с Юнги, непутёвым внуком и парочкой закадычных голубей ему никак нельзя. Бабка ругаться будет! Он ведь себе ещё похоронный костюм не купил. Да и туфель нет. На гроб так вообще собрано лишь половину. А он хороший для себя хочет. Из красного дерева, красиво так покрытый лаком. И чтоб на солнце ярко-ярко блестел. Такой, чтобы все соседи кругом обзавидовались. Вот.

— Дед, ну ты и сука! — злобно пропищал Чимин, сильнее прижимая к себе притихшего Чонгука. И что теперь? Всё, конец? Пора составлять завещание? Кому бы ему завещать свои любимые леопардовые стринги и изящную анальную пробку с крупным красным камнем на конце? Не деду ли? А что? Тому пойдёт.

— Мамочки, — нервно выдохнул Чонгук, заметно дёрнувшись от того, как громко и что немаловажно, в унисон, зашипели гуси. Две Сатаны — это уже явный перебор. — Я умру молодым!

— Так, отставить панику, — не громко проговорил Юнги, выходя немного вперёд. — Дуйте домой. Я их задержу.

— А может лучше не надо? — испугано икнул Чимин, готовый в любой момент бросить Чонгука на землю и храбро (вот вообще ни разу) примкнуть к сопротивлению в лице Юнги. Вместе они сила! (Нет)

— А у нас есть выбор? — не сводя с Сатаны внимательного взгляда, хрипло осведомился Юнги. Вот же… он сейчас словно тот дурень Тор зачем-то спонтанно решивший порыбачить на Ёрмунгарда. Вроде и можно победить, а вроде и на фиг надо? Может ну его? За Паком дёру дать? Пусть «святая» троица сама разбирается. — Идите. А то я могу и передумать.

— Твоя жертва не будет напрасной! — на грани слышимости прошептал Тэхён, осторожно сделав шаг. — Я назову в твою честь своих детей.

— Какие дети, Синька? — невольно закатил глаза Юнги. — Ты — гей!

— Отцовству это не помеха! У Рики Мартина вон дети есть. Чем я хуже?

— Боже…

Стараясь не совершать никаких резких движений, дабы лишний раз не провоцировать гусей, Тэхён медленно закинул пострадавшую руку Чонгука себе на шею и, крепко обхватив того за талию, едва заметно кивнул притихшему Чимину. Перенесся почти весь вес Гука на себя, Тэхён задом двинулся в сторону дома, ориентируясь исключительно по движению головы Чимина. До дома недалеко. Метров пятьдесят. Вполне себе реально успеть добежать, пока гуси будут остервенело клевать несчастную тушку Юнги. А там уже вооружившись ведром с холодной водой, можно будет и на помощь прийти. Если смелости хватит. Ну и дурости конечно.

Боковым зрением проследив за трусливым побегом своих ручных идиотов, Юнги нервно сглотнул всю собравшуюся во рту слюну и, расставив руки в стороны, приготовился не то к атаке, не то к защите. Чувство страха дано человеку природой, ведь именно оно лежит в основе инстинкта самосохранения. Страх — это эмоция, а эмоция — это инструмент, при помощи которого создаётся реальность. Интересно, а его инстинкт самосохранения случайно не медведь, впавший в спячку? Иначе, как ещё объяснить то, что он сейчас делает? С чего это вдруг в нём проснулся такой глупый героизм? Вроде же на болоте самогона выпил совсем немного… отчего же мозг отбило напрочь?

«Га. Га. Га», — двумя разными, но определённо одинаково злобными голосами, пугают до усрачки. И ладно бы только Сатана, с этим давно уже всё понятно, но второй гусь-то чем недоволен? Тем, что они почти с комфортом немного покатали его в старой авоське, а затем искупали в болоте? Так себе повод для обиды. Пернатый ирод же не пострадал! Чего явно нельзя сказать о будущем Юнги. Вот не зря он крем от синяков и гематом по пути прикупил. Как жопой чуял, что пригодится.

— Всевышний, ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему! — со всей своей болью посмотрев на новоиспечённого другана Сатаны, жалостно протянул Юнги, морально готовясь к неизбежному. Ну что… на старт, внимание, марш?

Резкий пернатый выпад слева от себя, Юнги не то чтобы не ждал, скорее просто не думал, что Всевышний нападёт первым. А как же авторитет Сатаны? Кто в их банде вообще главный? Клювосажатель, что прогнулся под другого гуся? Или они теперь, как Кай и Герда, альфа и омега, Фюрер и Ева? Вот только гусиных любовных гей-шашней ему для полного счастья и не хватало! Вокруг него хоть что-то натуральное осталось? Огурцы с огорода не в счёт. Да и Хосок тоже. Хотя чему он, собственно, удивляется? Если Сатана по жизни тот ещё пидормот, почему ориентация у него должна быть другая? Топтать гусей, наверное, даже поавторитетнее, чем гусынь будет. Или нет? Спросить у Сатаны что ли?

Вот же! Как там в старой поговорке говорилось? Рим-то гуси спасли, но спасти себя от участия в банкете по этому поводу им не удалось? Да, как-то так. Юнги, конечно, не Рим, да гуси его и не спасают вовсе, но вот от утки по-пекински он бы сейчас точно не отказался! Ну или от шашлыка из домашнего гуся великана в тандыре. Он, как раз рецепт такой на днях видел. Жаль только, что кровавое убийство гуся осталось за кадром. Можно было бы представить на месте того бедолаги самого Сатану. Клювосажатель, расчленённый на небольшие кусочки и маринованный в горько-сладком соусе. Звучит-то как вкусно! Эх…

Напрасно пытаясь одной рукой ухватить Всевышнего за шею, а второй подальше оттолкнуть от себя Сатану, Юнги раскорячившись, словно женщина в гинекологическом кресле, громко пища, резко развернулся на сто восемьдесят градусов и увидев, как Аполлона, наконец, заносят в дом, со всех ног рванул к своему спасению. Только бы гуси не догнали! Давайте, ножки родные, не подведите своего нерадивого хозяина!

Подбитой на охоте уткой, влетев в дом и плотно закрыв за собой дверь, Юнги несколько раз глубоко вздохнул и, устало посмотрев на Чимина, проговорил:

— Если ты мне после такого геройства в зад не дашь, я уйду к Хосоку.

— Так Хосок же натурал, — усаживая Чонгука на диван, прокряхтел Чимин, не чувствуя плеча и руки. Дотащили! Даже не верится. Тяжёлый же скотина.

— Тогда к Намджуну, — не растерялся Юнги. — Он мужчина очень даже видный. Высокий такой и подкачанный.

— Ага, и член у него большой, — кивнул Чимин, даже не думая злиться. Юнги хвалит при нём другого мужчину? Ого, это что-то новенькое. Похоже не слабо ему прилетело крылом по голове.

— Да? — подвис Юнги, переваривая любопытную информацию. — А ты откуда знаешь?

— Сокджин рассказывал, — как нечто самой собой разумеющееся проговорил Чимин, невинно хлопая пушистыми ресницами.

— Сокджин не шкаф, подвинется, — решил не сдаваться Юнги. Его балбес обсуждал с парнем босса размеры последнего? Других тем для разговора что ли не было?

— Сокджин как раз шкаф ещё тот. Хрен с места сдвинешь.

— Он ещё и монтировкой по голове огреть может, — нагло влез в разговор Чонгук. А как иначе? О его травмах похоже уже все забыли. Пора бы и напомнить. Больно же, между прочим. — Механики — опасные типы.

— Ага, особенно тот, что Стейтхем, — на автомате поддакнул Чимин. Пересмотреть, что ли вечерком «Механика»? Там вроде и вторая часть есть. А он её вообще смотрел?

— Нам бы в больницу сейчас, а вас в автосервис тянет, — укоризненно покачал головой Тэхён, чувствуя себя донельзя виноватым. Знал же, что Чонгук всё воспринимает буквально, не мог что ли задание по безопаснее придумать? Там ананас голыми руками, например, почистить или перец горошком измельчить в труху. — Как мимо гусей проходить будем?

— Хороший вопрос, — отлипнув от двери и лениво доковыляв до окна, выдохнул Юнги, хмуро глядя на парочку гусей, бок о бок развалившихся напротив входа в дом. — Мимо таких церберов фиг пройдёшь. Вот тебе и Всевышний.

— Да какой он Всевышний? — фыркнул дед Пак, подходя к Юнги и так же выглядывая в окно. — Хуан Педро. Не более.

— Это что такое получается… — шокировано, глядя на то, как Сатана аккуратно чистит клювом перья Всевышнему, пролепетал Юнги. — У меня теперь два гуся-террориста?

— Выходит, что да, — на автомате кивнул Пак. — Сатана и Всевышний — звучит то как!

— И что мне теперь с ними делать? — обречённо пискнул Юнги, в красках себе представляя весь тот ужас, что будет теперь твориться у него во дворе.

— Вариант всего один, — пытаясь осторожно приподнять больную руку, выдохнул Чонгук, чувствуя острую боль. Сломал. Как пить дать, сломал.

— Это какой же? — напрягся Юнги, не ожидая от Аполлона ничего путного.

— Жили у бабуси два весёлых гуся, откормила, зарубила, продала и в плюсе! — весело пропел Чонгук, стараясь максимально игнорировать боль в конечностях.

— Чонгук, ты как всегда, — вымученно закатил глаза Юнги. — Надо к Минхо за пикапом идти. По-другому в больницу будет проблематично попасть. Не в упряжке же Гука везти. Там так на кочках подкидывает вверх.

— Сейчас позвоню ему, — быстро доставая телефон из заднего кармана брюк, кивнул дед Пак. — Только всем табуном ехать не будем. Кто-то должен и клюквой заняться.

— Тоже правильно, — легко согласился Юнги, не имея ни малейшего желания видеть Минхо. — Троица пусть едет, а мы их дома подождём.

— Да, так и сделаем, — хитро протянул дед, отойдя в сторону. — Привет, Минхо, не занят?

Всем своим видом наглядно демонстрируя окружающим, что он думает о Минхо и куда того мысленно посылает, Юнги поставил у двери два полных ведра с водой и чуть приоткрыв дверь, оценил предполагаемое расстояние до гусей. Из дома окатить тех водой фиг получится. Слишком далеко устроились. Придётся выходить на порог. В любом случае преимущество, в кои-то веки, на его стороне. Главное только, чтобы расклад не изменился. Не хотелось бы огрести второй раз за день. И так все бока ноют. Да и бёдрам тоже досталось. Хорошо, что хоть лицо не пострадало, а то Намджун был бы крайне недоволен.

— Ребята, а вы знаете, что общего у гуся и у шампуня? — с совершенно серьёзным видом, осведомился Чонгук, внимательно посмотрев на друзей. Тэхён так взволнован. Неужели так сильно о нём переживает? О, повезло, повезло!

— И что же? — хмуро спросил Чимин, предчувствуя очередную глупую шутку. Вот же Чонгук чёртов терминатор, вроде и морщится от боли, а всё равно успокоиться и просто помолчать не может.

— Они оба щиплются.

— Гук, бля… нашёл же ты время! — взяв Чонгука за здоровую руку, прошептал Тэхён, лишь чудом не закатив глаза. — Сильно больно?

— Да, — мигом состроив жалостливую мину, протянул Чонгук, нагло положив голову на плечо Тэхёну. — Но когда ты рядом, мне определённо лучше.

— Рад это слышать.

— Вы поцелуйтесь ещё здесь, — недовольно фыркнул дед Пак, показушно отворачиваясь от городских голубей. — Минхо через пять минут будет.

— Тогда отгоняем гусей и выходим, — задумчиво проговорил Чимин, глядя на потрёпанного Юнги. — Пока доковыляем, он уже и приедет.

— Опять всё на мне, — недовольно прохрипел Юнги, беря в руки ведро с водой и осторожно выходя на порог. Око за око. Унижение за унижение.

С максимально суровым видом, окатив гусей водой, Юнги быстро схватив второе ведро, братаном заботливо поставленное рядом, вышел на середину двора и страхуя «святую» троицу, сопроводил их прямо за ворота. Выждав, пока те сядут в пикап и плотно закроют за собой двери, Юнги, скосив взгляд на Пака, недовольно проговорил:

— Пошли клюкву перебирать?

— Ты иди, а я отойду ненадолго, — растянулся в хитрой улыбке дед. — Дело есть.

— Какое это?

— Хочу нашу голубую братию немного пошугать.

— Может лучше не надо? — пуще прежнего нахмурился Юнги. — Им сегодня и так уже досталось.

— В этот раз обойдёмся без жертв. Лишь лёгкий испуг.

— Уверен?

— Абсолютно, — активно закивал Пак, намеренно умалчивая суть своего замысла. Если Юнги вдруг что-то прознает, точно со двора не выпустит. А так… всё в его морщинистых руках.

— Ладно, действуй тогда. Только сильно не заигрывайся. Мне Чимин живым и здоровым нужен.

— Понял. Принял. Исполняю.