Дева Вэй проснулась на удивление рано. Пробуждение в объятиях чувствовалось особо счастливым. Она покрепче прижалась к Цзян Чэну и вдруг ощутила: что-то изменилось. Это заставило её распахнуть глаза. Перед собой, она увидела его соблазнительную ключицу и едва удержалась, чтобы не укусить. Невольная улыбка расползлась по губам. Вместо укуса, дева Вэй мягко поцеловала эту самую ключицу и сладко вздохнула.
И лишь тогда она в полной мере осознала: ощущения были в корне другими! Уж как-то больно иначе она прижималась к Цзян Чэну. Будто... плотнее? Не так чувствовалась грудь, ох, совсем не так...
Проверяя опасения, она чуть отстранилась и опустила взгляд.
Несдержанный восторженный вопль разорвал блаженную тишину покоев. От подобных звуков невозможно было не проснуться. Уловив знакомый тембр и интонации, Цзян Чэн сначала, по привычке, из вредности пихнул Вэй Усяня в бок, но потом...
Потом он открыл глаза.
Вэй Усянь сел на кровати и, оглядев себя со всех сторон и потрогав, кинулся на Цзян Чэна и чуть не придушил его в крепких объятиях.
— Аааааа!!!
— Ты вернулся? — неверяще прошептал Цзян Чэн. Его голос звучал неправильно — не так растерянно и печально нужно встречать пропадавших невесть сколько друзей. Заметив это, Вэй Усянь забеспокоился, прижался лбом к его лбу и тихо проговорил:
— О Небо, чтобы стать самим собой, мне нужно было осознать свою любовь к тебе и отдаться тебе. Цзян Чэн... Я люблю тебя, кем бы я ни был, кем бы ты ни был. Наверное... тебе нравилась она... а я... прости, наверное, я не должен так радоваться. Тебе должно быть неприятно. Прости...
— Вэй Усянь вернулся... Забавно, стоило мне только поверить, что судьба действительно подкинула мне неожиданный подарок, эту возможность обрести семейное счастье, так она снова отняла его у меня. — Цзян Чэн грустно усмехнулся. — Глупо скрывать, мне нравилась она. Но это же был ты. Просто в другом теле... а значит, я влюбился в тебя... но дру... я запутался... — Он устроил голову на груди Вэй Усяня и вздохнул. Тот тоже поник, хотя его-то очень радовало возвращение себя.
Мягко поглаживая Цзян Чэна по голове и спине, Усянь решился на трудные для него слова, но, как он думал, необходимые.
— Если... если ты найдёшь... кого-нибудь... я отступлю...
— Как я могу даже думать о ком-то, когда есть ты? — возмущённо возразил шиди.
— Но... у меня больше нет груди, в которую ты мог бы делать брлрблрбрл. А ещё я не смогу дать тебе наследника.
«И слава Небесам, рожать мне ещё не хватало... но бедный А-Чэн...он ведь, возможно, надеялся!»
— И не нужно. — Его слова изрядно повеселили Цзян Чэна, столь глупыми они казались. Губы его расплылись в улыбке, и голос подобрел. — Это было бы действительно странно...
— Что было бы странно? Делать в грудь брлбрлбрл? — хихикнул Вэй Усянь.
— Нет, заводить с тобой семью. Мы как будто только этого и ждали, чтобы за луну собраться с силами, влюбиться окончательно и возлечь в порыве чувств.
Вэй Усянь улыбнулся и потёрся носом о его нос.
— Похоже, это и правда была воля Неба...
Такие привычные черты. Такой родной взгляд. И чувства к Усяню через край проливались. Но поцеловать Цзян Чэн боялся.
Вэй Усянь… не боялся. И поцеловал. Осторожно, словно в первый раз.
Впрочем, так — точно в первый раз.
Цзян Чэн коснулся его плеча и сдался окончательно. Что ж, придётся привыкать к мужскому телу... в более близком смысле. Ради своего дорогого Усяня он постарается. Может, тот начнёт привлекать Цзян Чэна после пережитого? Сердца-то всё ещё тянутся друг к другу, на поцелуй откликаются.
Разорвав поцелуй, Вэй Усянь с нечленораздельными звуками сжал Цзян Чэна в крепких объятиях.
— Раздавишь... — хрипло отозвался тот. Тогда Вэй Усянь перевернулся на спину, утягивая Цзян Чэна за собой, и ослабил хватку, ведь они уже и без этого плотно прижимались друг к другу. Тому ничего не оставалось, кроме как поддаться и устроиться на его груди. Опытным путём было доказано — так даже удобнее. Возможно, всё совсем не страшно?
Всё вставало на свои места. Вэй Усянь, прикрыв глаза, поглаживал его по волосам и спине, а Цзян Чэн наслаждался единением и чувствовал себя гораздо лучше.
Интересный с ними случился опыт, тут не поспоришь. Но главное: всё хорошо закончилось, и этим ранним утром двое обрели надежду на счастливое будущее.
Учитель Вэй вернулся!
Всё вернулось на круги своя. Возобновились занятия с адептами, участились странные переглядки между учителем и главой ордена. Подозрительно.
Ещё и прекрасная и воинственная дева Вэй куда-то пропала.
Самый глупый из всех слухов был о том, что после ночи с главой ордена, её убили, а тело скормили рыбам.
Более разумные вообще сомневались, было ли что-то, и считали, что девушка просто вернулась к себе домой, повидавшись с братом.
Теорий много, но факт один — круговорот Вэй в Юньмэн был окончен.
Наверное...