Аккуратно зашла на кухню и достала из морозильного отделения один экземпляр того самого «кулинарного шедевра». Это мороженое — лучшее, что я готовила за всю свою жизнь.

Я уложила фруктовый лед на блюдце и так же тихо, не шумя, отнесла моему гостю.

Черт, когда я вспоминаю это злосчастное мороженое, невольно начинаю смущаться от слов, сказанных Плисецким в тот момент…

Вручила ему тарелку и вернулась на свой любимый мягкий пуф на полу.

      — Эй, а себе чего не взяла?

      — Не хочется.

      — Ну тогда может покажешь мне, чему научилась, кушая мороженое? — с дерзкой улыбкой на лице и подмигивая, он снова сморозил глупость.

Чертов извращенец! Не смешно, совсем не смешно! Он снова превращается в того, каким показался на первый взгляд. Юрию и правда нравится следить за реакцией людей на такие дебильные шуточки?

      — Эй, да расслабься! Ну ты, пиздец, юмора что ль не понимаешь?

Ага, как тут при таком юморе не краснеть и не отворачиваться, потому что если нет, то будут подтрунивать еще и из-за смущения!

Кровать издала резкий и довльно громкий звук — Плисецкий снова грохнулся на кровать. Блин, я же предупреждала, что не надо шуметь. Ему стоит хоть немного поучиться манерам и лучше запоминать то, что говорят; при таком темпе можно даже забыть тот опыт, который он получил при написании сочинения.

Я никогда не встречала таких людей, как этот парень. При первом впечатлении — грубый и закрытый, но если узнать его поближе, то прекрасный образованный человек. Но, блин, его настроение меняется буквально в доли секунды: то он ведет себя, как интилегентный, а вот уже болтает, будто мы друзья, то снова подтрунивает, как и в первый раз. Я вообще не понимаю, как можно быть одновременно таким разным?

      — Юрий, потише, пожалуйста! Я же говорила, что прабабушка отдыхает. — снова напомнила о том, чтобы фигурист наконец стал хоть немного соблюдать тишину, на что в свою очередь услышала недовольное «пф-ф».

И где все его манеры?

Парень спокойно сидел в телефоне и кушал мое кулинарное творение. Ветер усиливался, широко раздувал шторы, создавая неприятный шум, дополняемый иногда звуками оповещений из сотового Юрия.

Солнце почти окончательно уходило за горизонт, скрывая прекрасный закат. Сегодня он казался мне особенно красивым; наверное из-за тщательно проделанной работы, я сильно преувеличивала значимось всего для меня в этом мире, потому что ничего так не радует, как хороший результат.

Время тянулось так медленно, а мысли в моей голове не прекращали появляться. Теперь можно и спокойно подумать о том, что только недавно произошло.

И так, фигурист Юрий Плисецкий попросил у меня помощи.

Почему он выбрал меня? Думаю, потому что времени на других не было. То есть, нанимать репетиторов, которые хрен когда придут и платить им огромные суммы. Хотя, думаю, деньги не проблема.

Тогда откуда Юрий узнал о моем неплохом навыке в писательстве (ну, по крайней мере, так говорят учителя)?

Ладно, стоит думать о более важных личных делах. Со всей этой суматохой забыла про свои планы. Например этот до чертов реферат по физике, о котром я вспомнила только сейчас или стихотворение по литературе, а еще сдать книгу в библиотеку. Боже, столько дел, а я целый день в видеоигры играла, поэтому бремя этого теперь всю жизнь будет лежать на моей совести и, естественно, отразится на оценках. А сейчас мне ужасно скучно и глаза болят от большой нагрузки.

Что-то странное вторглось в мое сознание и заставило говорить с весьма заиниересованном в залипании в телефон, парнем:

      — Можно задать тебе один вопрос? — повернулась в сторону Юрия, хотя, даже если задам, как будто он ответит…

      — «Можно меня обнять?» Нет. «Можно афтограф?» Нет. «ЮРА Я ХОЧУ ОТ ТЕБЯ ДЕТЕЙ/ЗАМУЖ/ЧТО-ТО ДРУГОЕ!» Иди нахуй. Все ясно? — смешно спародировав своих спятивших фанатов, колко ответил Юрий.

      — Нет-нет, это другое.

Плисецкий отвлекся от мобильного и даже немного привстал, поднявшись на локтях.

      — Неужели? — на его лице читалось удивление. — Ну, рискни.

      — Хорошо. В общем ты же фигурист, д-да. Как это — быть фигуристом, заниматься фигурным катанием?

      — С чего бы я стану отвечать на такой тупой вопрос?

      — Н-не знаю, можешь не отвечать. Просто мне интересно узнавать что-нибудь о других людях. Я-я не заставляю, если нет на то желани-…

Тут я услышала тихий смешок, смешанный с ухмылкой.

      — Ты такая смешная, когда подбираешь слова на лету! Эй, ладно, я даже готов что-то смолвить, чтобы снова увидеть это. Короче, я не мастер, расскажу кратко, хотя без понятия, с чего начинать.

В начале мне пришлось отвернуться, потому что ненавижу, когда люди видят это неловкое лицо, но через некоторое время я повернулась и облокотилась на спинку кровати, внимательно слушая юного фигуриста. Из его рассказов я узнала некоторые моменты тренировок, о тренере Якове, который бесит Юрия своей строгостью, о неадекватных фанатках и о том, как парень бы врезал им по лицу со всей силы, о трудности популярности, поездках в разные страны и почему-то еще сюда преписалась любовь к пирожкам, которые готовит дедушка Николай.

Плисецкий говорил, лежа на спине и показывая руками элементы какого-нибудь выступления или высказывания недовольства, Мурочка пристроилась в его ногах.

Мне говорили о том, что я умею слушать, наверное, потому что не перебиваю. Я не смела вставить слово, пока Плисецкий так увлеченно рассказывал про карьеру фигуриста, о плюсах и минусах.

Сонливость накатывается на глаза, стараюсь часто моргать, чтобы прогнать ее.

***

Уже непонятное количество минут заплетаю в маленькие косички прекрасные волосы Юрия. На душе чувствуется легкость, однако мое дыхание становится все более прерывистым, но я продолжаю: шелковистые пряди разделяю на три части, некоторые просто приглаживаю и копошусь в волосах. Нежные светлые волосы, оттенка ранней пшеницы. Всего лишь ощущать их на своих руках — как запретное удовольствие. Они небрежно раскиданы по подушке, но от этого не теряют всю свою привлекательность… Подушечками пальцев мне удается касаться его лица. Юрий такой красивый…

Ах! Что только что произошло? Мое состояние походит на какой-то транс. Сознание начинает приходить в норму и я понимаю, что творю, а поэтому я сейчас же убрала руки и с испугом того, что сотворила. Отодвинувшись подальше от злосчастной спинки кровати, я закрыла рот рукой, чтобы только не выплеснуть все эмоции, и тут же закрываю лицо не только от неловкости момента, но и от того, что я правда стесняюсь.

Я не могу просто сидеть и ничего не делать. Даже на уроках музыки, где надо слушать, я всегда рисовала или писала. Я прекрасно знаю о том, что мне нужно, чтобы руки были хоть чем-нибудь заняты, но… блин… черт…

      — И-и-извини. — прошептала я сквозь пальцы, скрывающие нижнюю часть моего лица.

Ответа не последовало. Когда я осторожно приблизилась, то оказалось, что Юрий уже… Спал?

Сколько времени я мучила его волосы, что Плисецкий уже уснул? И что важнее: что делать, если у тебя дома заснул парень, который еще и плюс фигурист мирового уровня?!

***

Я открыл глаза и от непривычной обстановки протер их рукой. Странное ощущение, резкий яркий свет не ослепляет меня, а в самом помещении царит мрачноватая, но уютная атмосфера.

Черт, засыпать здесь не входило в мои планы.

Я и правда выспался. В комнате было свежо за счет того, что из окна дул прохладный ветерок. Хотелось лежать и отдыхать тут целый день. Обычно, в отелях, в которых я пребываю перед соревнованиями царит какая-то отталкивающая атмосфера. Иногда я даже чувствую усталость. Только когда рядом Потя, я могу нормально спать.

Странный душевный уют обитает в этой квартире. Может, потому что этот дом напоминает мне о дедушке и о прекрасном времяпрепровождении с ним?

Я прилег снова, надеясь поспать еще чуть-чуть, но снова на меня свалилась брешь молодого мирового фигуриста.

Нужно сдать это сочинение и валить на тренировку, ох, черт бы тебя побрал. Иногда быть звездой намного труднее. Машке легче, она может сейчас спокойно увалиться на мягкую кровать и на пару с котом зарыться в мягкое пушистое одеяло.

Что-то я не особо помню, как заснул. Вообще смутные воспоминания о последних минутах вчерашнего вечера. Куда она подевалась?

Я лениво поднялся с кровати и как следует подтянулся. Глаза еще слезились от утреннего пробуждения. Обойдя взглядом комнату, я увидел мою вчерашнюю огромную помощь. Она сидела за компьютерным столом и тоже утирала глаза от слез. Когда девушка увидела, что я проснулся, она быстро подскочила, встала со стула и выпрямилась на месте, пытаясь показаться бодрой. Видок у нее, мягко говоря, был не очень: глаза все еще слезились, а под ними красовались небольшие мешки. Кое-где спутались волосы, а сама она часто моргала, чтобы скрыть усталость.

      — Ю-юрий… — прошептала девушка и продолжила вытирать мокрые глаза.

Сильно проморгавшись, она все-таки продолжила:

      — С добрым утром. — тщетная попытка милой улыбки оказалась испорчена парой слезинок.

Мне почти всегда хочется ржать от ее действий, однако склад ума дейстаительно позволяет построить хорошее впечатление. Хотя, черт.

      — Ха-ха, эй, где тебя носило? — я подошел ближе и облакатился на стол.

Внезапно девушка приотвернулась и попыталась закрыть лицо рукой.

      — Блин… — еле слышно вырвалось из ее рта. Она смотрела в пол и водила глазами по нижней части комнаты, избегая взгляда со мной. — Юрий, хочешь чаю?

      — Не-е, откажусь. Мне пора уже.

Я стал собирать все то, что мы раскадали, пока писали сочинение. Решил взять все, что мы писали: черновики, оригиналы, какие-то левые листики. Я заметил мой портрет, лежащий на краю стола, его тоже прихватил. Маша помогала мне собираться, быстро пролистывая глазами исписанные страницы и отличая нормальную писанину от нескладного бреда, который должен был беспощадно отправиться в корзину.

Мы уже стояли у порога, как она переспросила:

      — Юрий, ты и правда не останешься на чай?

      — Нет. — я открыл дверь и за собой сказал последние слова. — пока, и… спасибо и все такое. Еще раз.

Первым делом надо было зайти домой, к деду в квартиру. Как мне повезло, что в такую рань деда еще спал и не заметил моего отсутствия. Честно, я не придумал отмазки на данную ситуацию. Блин, я и правда идиот, что не подумал об этом. Ладно, хорошо, сегодня карма на моей стороне. Наверное.

Дедушка и правда проснулся по будильнику и размеренно готовился к выходу целый час. Я показал ему сочинение, которое мы написали. Он был очень доволен результатом, как и я. Мы позавтракали чаем с булочками. Прекрасный аромат наполнял кухню. Деда купил мой любимый черный чай. Он снова спрашивал меня обо всем. Мне так нравилось проводить время с ним, минуты летели, как секунды и вот уже время выходить.

Моя школа очень изменилась с того времени, когда я видел ее последний раз. Дизайн, интерьер, покрасили даже внешние стены. Не могу сравнить, что лучше, да и мне это не важно, я ведь там в любом случае появляться не буду. Хотя, гора неприязни уже лезет в мою голову, ведь это заведение отобрало у меня заветный выходной.

Я вручил листик с сочинением учительнице, ответственной за это, а потом еще несколько минут ждал переговоров моего дедушки с ней. Даже не хотелось слушать их и снова удивлять и убивать себя сраными заданиями от этой школы. Пошли они в жопу.

Лилия до сих пор не вернулась, поэтому тренировал меня сегодня Яков.

Мой дедушка чистый волшебник, вот серьезно. После разговора с ним, тренер стал намного добрее и внимательнее ко мне, даже иногда хвалил меня за что-то. Будто это был не Яков. Обычно я не люблю, когда со мной обращаются, как с нюней Кацудоном, но сегодня мне придавал уверенности такой тон.

На перерыве я пошел отхлебнуть пару глотков воды. Холодная, свежая, я жадно впился в бутылку, стараясь не переборщить. В своем портфеле я обнаружил рисунок, подаренный мне Машей. Вспомнился момент, когда она попросила меня повернуться, а потом сама смутилась и продолжила рисовать. Забавно.

Провел рукой по аккуратному листу. Похож ли я? Похож, только лицо у меня, как в аниме, хотя так даже круче.

Снова вышел на лед, но что-то было не так. Со мной раньше такого не случалось. Не могу сконцентрироваться, постоянно отвлекаясь на посторонние мысли.

Она же не спала со мной в одной кровати? Нет, вроде, но тогда где, прям на столе что ли? Пф-ф. Черт, что за бред. Могла бы разбудить меня. Хотя…

Мои мысли прервал Яков:

      — Юра! Не витай в облаках! Сосредоточься, перестань кататься, как бревно! Что с тобой не так сегодня?

Снова на меня обрушился шквал замечаний. Я и сам не понимаю, почему это происходит. Не могу убедить себя, что надо сосредоточиться на катании!

Я, блядь, не японская свинья! Юрий, стань ты уже на каток, усек?!

После этих замечаний я действительно стал входить в темп. Больше не буду думать о другом. Главное — победа.

Черт, сегодня и правда какой-то странный день. Перерывы были чаще, чем всегда.

Послышалось смачное «апчхи» и это был я! Неужели?..

      — Юра, будь здоров! Ты заболел? Целый день шмыгаешь носом, а теперь еще и чихать начал. Раньше такого не было!

      — Не знаю.

      — Где ты мог простудиться?

      — Да я вообще без понятия. Блин! — я злился.

Как такое могло произойти? Я же фигурист! Лед — моя стихия, которая все же взяла надо мной верх. Ну да, спасибо, блять!

Яков сложил руки на груди:

      — Иди-ка ты домой, Юрий Плисецкий! Быстро лечись, не нужны нам больные спортсмены. И дедушке отзвонись. — он выдохнул.

      — А-ага, спасибо, Яков.

Я прибывал в полном шоке. Яков меня отпустил, потому что я, мать твою, заболел! Такое могло вообще случиться?

Я собрал рюкзак и последовал к выходу, вызывая такси.