Я задержала дыхание, но последовала его просьбе и неуверенно прикрыла глаза. Чувствовала, как его руки опирались на спинку дивана сзади меня. В душе понимала, что, возможно… Боже, я не готова. И как только я хотела отодвинуться, то почувствовала… его губы на своей шее.

Юрий…

Он сильнее прижался ко мне, так, что стало жарко. Что… он делает? Голова немного закружилась и я никак не могла противостоять этому безумию. В голову как-будто что-то ударило, руки ослабли и я схватилась за его футболку, чтобы не упасть.

Это так странно, такая… близость.

Фигурист сильнее прижал меня, а потом как-то отстранился. На шее точно останется след от этого… Господи, дурак. Что же мне теперь делать?..

Снова на ухо я услышала:

      — Знаешь… Тигры обозначают так свою территорию. И если этот мудак еще раз полезет к тебе, то ему пиздец. — его жаркое дыхание обжигало меня. Я потерла рукой багровый след.

А потом… Парень вел себя как ни в чем не бывало, а я все еще задаюсь вопросом: что на самом деле такое произошло? Как-то страшно даже в зеркало смотреть и попадаться бабушке или маме на глаза, да и черт, вообще кому-либо! Потому что, ну… Обо мне точно подумают что-то очень отвратительное и мерзкое.

Я ведь до сих пор хожу смущенная и сконфуженная, вспоминая тот роковой момент. Блин, а он даже не удосужился объяснить в чем дело. Мог бы и просто сказать; или может он прикалывается? Пора уже к этому привыкнуть.

Фигурист заводил все новые разговоры на абсолютно различные темы. Снова спрашивал про Лиама, про школу, про меня. Рассказывал что-то так интересно, даже удалось забыться.

Вообще, очень страшно делать это, я обычно все так и оставляю, но в на этот раз решила довести все до конца, потому что, наступала ночь и в моем сознании все события снова всплыли, как на ладони.

      — Эй, Юрий. Так, зачем это.?

Он понял сразу, наверное, ожидал такого вопроса. А может и нет. Действия этого парня невозможно предсказать.

      — Ха-ха, Маш, ты чего? Забей, я же просто пошутил, дурочка! — он ткнул пальцем мне в нос и улыбнулся, однако, легче не стало.

Я начала замечать за собой задатки действительной симпатии к этому юному фигуристу. Не хочу это признавать и не могу в полной мере осознавать… Не знаю, что мне делать. Я боюсь себя и еще больше страшусь своих чувств. Не хочется, чтобы это перерастало во что-то большее: постоянно жить и держать в себе эту легкую влюбленность (?), а если и нет, то иной камень на сердце: боязнь быть отвергнутой. Хотя, как я могу признаться Юрию, если не могу даже сама этого признать? Ведь больше обыкновенной симпатии ничего быть не может, а она пройдет, я надеюсь. Что будет, если что-либо из этого произойдет? Я не знаю, а поэтому мне придется перешагнуть через данный момент. Поверить не могу, что снова вынуждена терять друга. А что насчет него? Юрий ведь тоже по сути один… Мы нуждаемся друг в друге, но… Стоп. Мне еще надо все хорошенько обдумать.

От наплыва эмоций и грустных мыслей хотелось плакать, но я не могу делать этого при Юрие, поэтому я просто прикрыла глаза.

И заснула. А проснулась на том же месте, на диване в квартире фигуриста. Я была прикрыта теплым махровым одеялом. От телодвижений его ворсинки приятно щекотали руки. Шторы напрочь задвинуты и в глаза не бросался солнечный майский свет. Не смотря на скорый приход лета мы все еще не отказываемся от одеял, уютно закутываясь в них. Юрий был рядом. Небрежно закинув руку на мои ноги парень спал «в развалочку», так, что мне было смешно. Хоть и провела ночь я полулежа усталости и сонливости не чувствовалось. Скорее всего и правда — сон зависит от времени, проведенном до него. Мне было легко на душе, вчерашние переживания забылись и хотелось жить сегодняшним днем.

Я старалась убрать подальше все эти чертовы мысли, хотя прекрасно знала, что они никуда не денутся. Мне их не пересилить. Блин! Я в полной растерянности… И даже нет человека, который понял бы и расставил все точки над «и». Конечно, я и так предполагаю, что мне бы сказали скорее завоевывать его сердце. Это совершенный тупик.

Я почувствовала движения где-то снизу — Юрий проснулся. Пока он спал я ведь во всей мере могла молча любоваться на его прекрасное лицо, идеальные шелковистые волосы… Черт, и правда, я не могу себя сдержать. Что же это такое? Неужели любовь — это и правда так больно?..

      — Твою мать. — негромко проговорил парень и окончательно встал, почесывая голову. — Не помню, как заснул. Я думал, что ты ушла. Сколько время?

Я посмотрела на часы. Ох, вот же черт, уже девять утра! Я проспала уже примерно два урока. Снова придется слушать нудный выговор классной руководительницы. И куда же мне теперь идти? Я в общем-то и не готова вовсе. Прабабушка вероятнее всего думает, что я в школе, раз не звонит. Но не могу же я посреди дня завалиться домой, да и тут остаться тоже.

      — Юрий… Я в школу, получается, опоздала.

      — Ну что, красава! Значить пойдешь сегодня со мной.

Пойду с ним? На каток, на тренировку? Даже не знаю, наверное, я буду там лишняя. Но, похоже, у меня нет выбора, ведь мне и идти-то некуда, а я не хочу, чтобы меня кто-то заметил.

      — Эй, а я не буду мешаться?

      — Нет, если обещаешь не лезть и не указывать, как лучше.

К счастью, я не особо разбираюсь в фигурном катании, поэтому не могу что-то критиковать. Значить, пойду…

Пока фигурист приходил в себя, я отправилась в ванную освежиться и обдать себя холодной водой.

Мда, в зеркале я смотрелась не особо хорошо. Нужно скорее привести себя в порядок. Я причесалась на скорую руку, надеюсь, Юрий не убьет меня за то, что я взяла его расческу.

Когда я вернулась он, как и вчера, протирал лезвия коньков.

Решила развеять тишину:

      — Ну, тогда доброе утро, что ли.

Он сложил все нужные вещи в сменный мешок и сказал:

      — Ну все, пойдем. Ой, стой, не пойдем. — он взял расческу со стола и по-быстрому водил ей по волосам, расчесывая волосы. Я хотела предложить свою помощь, но, как всегда, постеснялась.

До этого момента у меня было какое-то чертово дежавю, ведь все происходило почти как вчера. Однако сейчас передо мной открылся огромный, нет, даже громадный, зал с катком! Там никого не было. Зал как будто ждал своих посетителей и когда Юрий стал на каток засветился новыми яркими красками. Такими, которых я никогда не видела. Ослепительными, как все прыжки, которые выполнял фигурист. Грациозными, как его движения на льду. Чудесными, как и он сам. По коже бежали мурашки от одного даже взгляда на это зрелище. Я стояла у перил и любовалась на это прекрасное шоу, смешивая в себе чувства восторга и замирания дыхания перед каждым его прыжком. Юрий, тяжело дыша, подъехал ко мне и спросил:

      — Ну как?

А я практически шепотом ответила:

      — Восхитительно…

Из другой стороны зала послышались хлопки в ладоши. Фигурист подъехал туда и издалека я рассмотрела довольно крупного мужчину в пальто и шляпе.

      — Юра, почему ты не предупредил, что уже выздоровел? И кто это с тобой?

Парень подьехал ко мне, а мужчина обошел вокруг катка.

      — Яков, это Маша. Маш, это Яков. Будете знакомы, окей?

      — Добрый день. — я в какой-то степени была готова к этому, и неуверенность сама собой в этот момент куда-то ушла.

      — Добрый. Юра, давай произвольную, — он обратился к парню, а потом снова ко мне, — позаботься о нем, хорошо?

Я не ответила, потому что я не знаю что говорить. Это звучит немного смущающе, или может я просто опять себя накручиваю? Сомнения приходят из ничего. Я снова боюсь сказать что-то не то, как это было с Юрием. Сейчас тут стоит его тренер, а я действительно оказалась лишней.

Время шло, а я все наблюдала за фигуристом. Бесконечные повторы движений, указания Якова, все это в какой-то момент смешалось в одну кучу. Сколько мы уже тут? Я дико устала, хотя в общем-то ничего не делала.

Юрий подъехал ко мне и спросил:

      — Эй, Маш, не хочешь прокатиться со мной? — и потянул за руку. Его пальцы были холодными и нежно держали в себе мою ладонь. Но я убрала ее и ответила:

      — Не знаю, пожалуй, нет… — сколько бы не хотелось, я думаю, что не стоит поддаваться чувствам. Не хочу думать и ощущать это. Извини, Юрий…

Он в шутку скорчил недовольное лицо и это меня успокоило. Надеюсь, что я и правда его ничем не обидела.

      — Тогда хоть посмотри внимательно. — он приблизился ко мне и прошептал на ухо: — Это для тебя.

Д-для меня? Чувствую, как начинаю заливаться красной краской, но смотрю внимательно, как и обещала. Что же ты делаешь со мной, Юрий Плисецкий?

Никогда не думала, что буду ощущать себя какой-то влюбленной девочкой. Относилась к этому пренебрежительно. Меня всегда удивляли девушки, которые сходят с ума по кому-то, однако сейчас понимаю, что и сама не лучше, ведь мои мысли заполнены только Юрием. Я не пытаюсь ему понравиться и постоянно навеваю себе какие-то странные мысли, хотя все равно знаю, что в итоге все его действия обернутся глупой шуткой. Даже если он мне нравится, ради самого фигуриста, ради его жизни, репутации и фанаток, я не хочу ответных чувств.

В душе таится что-то двоякое: парень любит прикалываться и смеяться надо мной, над тем, как я смущаюсь. Это грубо, но все равно, пусть и так, не хочу в очередной раз что-то испортить. И в этом случае прекрасного молодого парня, а не разбитую кружку, подаренную маме на день родждения тетей ее лучшей подруги.

Он катался для меня. Под мелодичную музыку, скорее всего, импровизировал. Все эти прыжки и вращения, хореография и пластика захватывали дух, пленяли своей грацией, нежностью и волшебством. Такое прекрасное зрелище я не могу назвать ничем, кроме как магией. Самой чистой и доброй. Никак не могу поверить, что все это и правда для меня. Для одной, единственной, никакой другой, такие ощущения, то стеснение, мои красные щеки, то ли от морозного холода катка, то ли от осознания того, что Юрий посвятил мне этот танец на коньках…

***

Я переодевал коньки на мои любимые кросовки. Сегодня я устал больше обычного, зато так приятно было видеть то восхищенное и смущенное лицо девушки, для которой я откатал последний номер.

Ко мне подошел мой тренер.

      — Юра. Ты сегодня был лучше и старательнее обычного. Неужели это из-за Марии? — и добродушно улыбнулся. Такая улыбка на его лице в последни раз была после моей победы на Гран-При.

      — Тц… Просто после болезни постараться решил, ясно?

Постараться для нее.