Гарри сбил руку, но никто не открывал.

— Он ушел, — из соседней двери выглянул молодой парень в огромных очках. Кажется, с ним Гарри вчера говорил.

— Куда?

— Я не знаю, — вжимая голову в плечи, ответил парень.

— Он где-то работает?

— Насколько я знаю, нет. Он иногда заходит поесть в кафе с зеленым навесом или гуляет по парку.

— Вы хорошо его знаете? — прищурился Гарри.

— Не особо, я иногда беру у него книги почитать и все. Он не разговорчив.

— Он не вел себя подозрительно или странно? Не говорил, когда уходит? Ключей не оставлял?

— Н-нет.

Только Гарри разобрался с одной частью своей жизни, как другая решила куда-то смыться.

Он искал в кафе с зеленым навесом, обегал парк вдоль и попрек, обегал сквер, зашел во все кафе поблизости от дома и магазины, аппарировал на пляж, где они встретились, и прошел по три километра в обе стороны, пытаясь найти Снейпа. Ничего. Он промерз до костей. Как назло полил страшный ливень, но он все бегал в панике по городу. Приставал к прохожим, продавцам и официантам. Он спрашивал и спрашивал, но никто не знал о Северусе Снейпе, мужчине в черном пальто. Гарри был готов заплакать от отчаяния. Его уже трясло от холода, что зуб на зуб не попадал, но он снова решил пробежаться по парку. Вода с небес лилась потоком, размывая черные деревья и сбивая последние листья с веток. Он не встретил ни одного человека. Город вымер, и остался только ледяной дождь.

Он вернулся к Снейпу и, постучав в дверь, сел на лестницу ждать. Вода стекала с волос, капала на ступени. Он обхватил себя руками и закрыл глаза. Молясь всем богам, каких знал, он отчаянно желал, чтобы Снейп вернулся.

— Я уже говорил, что ты идиот?

Он стоял на ступень ниже в абсолютно сухом пальто, с бумажным свертком в подмышке.

— Да, — разлепляя дрожащие губы, ответил Гарри. — Ты постоянно это говорил.

Снейп прошел мимо и повернул ключ в дверь. Гарри сидел на лестнице и через плечо наблюдал.

— Ты идешь или нет? — резко раздалось из квартиры.

Гарри несмело и скромно зашел. Он чувствовал тотальное облегчение, от которого боялся упасть на колени. Снейп повесил на крючок пальто, разорвал сверток и вытащил книгу. И Гарри обозвал себя заслуженным идиотом. Книжные. Как он мог не догадаться.

— Я думал, ты… — прохрипел он, поднимая глаза на Снейпа.

— Ты был не настолько плох, чтобы я пошел топиться, — не отрываясь от книги, ответил он.

— Рад это слышать, — слабо улыбнулся Гарри.

— Ты хочешь получить пневмонию? Раздевайся, прошлой ночью я уже все рассмотрел, — строго сказал Снейп и, захлопнув книгу, прошел на кухню, где поставил чайник.

Гарри прошел в зал и дрожащими руками принялся стягивать насквозь мокрую рубашку. С джинсами пришлось повозиться, они неприятно прилипли к коже. Бросив все на пол, даже трусы, он укутался в тонкое зеленое покрывало. Снейп вышел из кухни с большой кружкой дымящейся чая. Гарри взял, стараясь не коснуться чужих пальцев.

— Итак? — спросил Снейп, садясь на стул. — Ты пришел ко мне, чтобы..?

— Сначала ты расскажи, что помнишь? — попросил Гарри, желая отсрочить неизбежное.

— Хорошо, — вздохнул Снейп, складывая руки на груди. — Я очнулся в больнице. Как позже сказали врачи, меня доставили с разрывом мягких тканей горла. Если бы они срочно не перелили мне кровь, я бы умер. Однако это не самое интересное, я не знал кто я. Анализы не выявили сотрясения мозга, что могло привести к потере памяти. В моих карманах не было документов, но чуть позже кто-то оплатил больничный счет, а в одно прекрасное утро сестра принесла мне номер счета с довольно неплохой сумой.

— Как ты жил потом? — спросил Гарри, стараясь не смотреть на Снейпа.

— Никак. По телевидению и радио, я пытался найти родственников и друзей. Но спустя шесть месяцев, так никто и не пришел. Мне сделали новые документы и выписали на все четыре стороны. Я не знал, кто я, что могу, чем занимался, как жил до того. Ни адреса, куда бы я мог вернуться, ни настоящего имени у меня не осталось. Я скитался по стране, пытаясь что-то найти. В итоге оказался здесь.

— Почему ты не начал новую жизнь? У тебя были деньги, это уже много, чтобы купить себе хороший дом и выращивать лилии в саду.

— Чтобы начать новую жизнь, я должен знать о прошлой. Что я буду делать с домом и на кой-мне лилии? Я потерял себя… У меня остались только кошмары, от которых я начал сходить с ума. Я хочу знать, кто я.

Он замолчал. А Гарри смотрел в окно, но ничего не видел:

— А если правда окажется слишком ужасной, чтобы ты простил себя? И лучший выход — не знать?

— Это трусость! За все, что ты делаешь — несешь ответственность. И нет ничего ужаснее, чем кричать в пустоту. Говори, что такого ужасного я сделал?

— Ты спас меня и весь мир, — прошептал Гарри. — Я хотел тебя защитить. Они бы не поверили тебе, не поверили бы, что ты убил по его просьбе. Что он тебя попросил это сделать. Они бы тебя посадили и не стали разбираться. Я хотел дать тебе шанс жить свободно от них и этого мира. Но я ошибся с тобой. Как всегда.

Снейп свел брови и непонимающе уставился на него. Гарри поставил кружку на пол и, подтянув к себе джинсы, вытащил две волшебные палочки.

— Пока… я не вернул тебе... все, расскажи, чем ты заполнял пустоту?

— Что вернуть? Почему ты все время говоришь загадками?

— Пожалуйста, — тихо попросил Гарри. — Мы больше не сможем так поговорить, а ты мне нравишься таким.

— Мы были любовниками? — спросил Снейп.

— Что? — удивился Гарри. — Нет! Нет… — и рассмеялся. — Черт, это было бы безумием. Нет.

— Как-то ты категорично это отрицаешь, — подозрительно прищурился Снейп. — Зачем тебе это?

— Хочу знать, каково это быть свободным.

— Это не свобода. Это одиночество. Не спрашивай меня, чем я заполнял пустоту, — Снейп отвернулся. — Подошел бы любой и никто.

Виляя пушистым хвостом, в зал зашел черный кот и, и сев возле Снейпа, уставился на Гарри огромными зелеными глазищами.

— Скажи, я хоть немного тебе нравлюсь? — вдруг спросил Гарри.

— Ты самый странный из всех кого-то я встречал, — поморщился Снейп и добавил: — Я не знаю тебя, но ты меня раздражаешь одним фактом своего присутствия в моей квартире.

— И все же? — улыбнулся Гарри.

— Не знаю, почему ты мне знаком, — тихо ответил Снейп. — Что-то во мне сопротивляется и стремится к тебе. Да, ты больше мне нравишься, чем я тебя ненавижу.

Гарри счастливо улыбнулся:

— Ты никогда бы мне не сказал такое, будь ты в своем уме.

— Что-нибудь еще, прежде чем я услышу ответы на свои вопросы? — поднял он бровь.

— Жена мне изменила. Хоть это и больно, но я ее не виню. Я уже давно к ней не испытываю чувств — это привычка. Нас уже не могут держать дети, у меня их трое. Я не знаю, почему отдался тебе тем утром. Ты кажешься мне реальней реальности, в которой я выживаю.

Гарри поднялся с кровати и подошел к Снейпу, опустился, чтобы посмотреть на него снизу вверх. И обхватив его ноги, положил подбородок ему на колено.

— Сейчас у тебя такое открытое лицо, — сказал он. — Мне нравится читать на нем эмоции. Ты красив, Северус.

Снейп вздрогнул всем телом, дернулся в сторону и с шоком уставился на Гарри.

— Это мое имя? — прохрипел он.

— Да. Красивое имя, — улыбался Гарри, считывая эмоции с бледного лица. — Почему ты переспал со мной?

Глаза Снейпа погрустнели.

— Я думал, что смогу что-то вспомнить. Да ты и сам сказал, что хотел этого тоже…

— Это был просто секс, но мне понравилось. Знаешь, мы слишком стары для этого дерьма, но с тобой мне спокойно. Поцелуй меня, Северус. В последний раз поцелуй.

Гарри потянулся к его губам, которые доверчиво раскрылись навстречу. Снейп искренне отвечал на поцелуй, словно они действительно в прошлом были хорошими любовниками. Гарри тянулся к этому простому мужчине, который, кажется, в любой из тысячи жизней будет называть его идиотом. Хоть что-то вечное в этом мире. Он обнял его за плечи, крепко вжимая в себя. Он будет скучать по этому человеку.

— Как жаль, что у нас так мало времени… Я бы провел с тобой несколько недель, ты бы мне читал книги, а я бы тебе готовил что-нибудь вкусное.

— Не мучай меня, расскажи уже, — просил Снейп, заглядывая Гарри в душу. — Вряд ли что-то изменится, ты уже и так в моей постели…

Гарри вернулся на кровать, сел и, опустив голову, сжал волосы руками. Одеяло упало с плеч, и холодный воздух погнал мурашки по коже. Тело еще не прогрелось после дождя, но губы и сердце горели от поцелуя. За окно спешили серые облака, царапая шпили домов. Тишина оглушала. Во всем доме, городе и стране никто не жил. Даже машины на улице перестали шуршать шинами. Мир умер. И остались только они вдвоем.

Он наконец поднял голову. Снейп все так же сидел на стуле, опять сложив руки на груди. Пальцы в кулаки, глаза вопросительно смотрели, черные волосы с седыми нитями сливались с сумерками комнаты. Гарри протянул Снейпу его же палочку.

— Что это? — спросил он, непонимающе вертя ее.

— Фините инкантатем, — прошептал Гарри, взмахивая своей палочкой.

Снейп замер. На лице закаменели все мускулы. Глаза, что до этого открыто смотрели на Гарри, медленно погасали, теряя блеск. Брови опустились в одну линию. Губы сжались. Даже тело, собралось, напружинилось. Плечи напряглись.

Гарри был готов к любому исходу, даже к смертельному. Ведь не зря же он отдал палочку.

Снейп резко поднялся, что стул опрокинулся назад и кот с шипением бросился на кухню. Он дышал глубоко и рвано. Грудная клетка высоко поднималась, натягивая ткань черной водолазки. Палочка в руке задрожала от напряжения. Несколько искр мелькнули на конце. Все тело напряглось, каждая мышца натянулась. А тишина звенела так же ясно, но мир молчал. Гарри спокойно сидел на постели, наблюдая за Снейпом. Он действительно сожалел о том, что все так быстро кончилось. Они даже не разговаривали, но понимали друг друга с полу-взгляда. Как вчера, когда Снейп, напуганный штормом, дрожал. Сейчас он дрожал от гнева.

— Как… — выплюнул он, грозно наступая на Гарри, — как ты мог?

Но Гарри молчал. Даже не поднял голову, когда Снейп встал так близко, что их не разделял даже воздух.

— Как?! — закричал он и, схватив Гарри за плечи, поднял с постели и встряхнул со всей силы. Пальцы жестко впились в кожу, пытаясь переломать кости.

— Я не буду просить у тебя прощение, — ответил Гарри. — Я сделал, что должен был. И хотел, как лучше.

— Ты отнял у меня все! Дом, друзей, воспоминания, мою жизнь! Да Азкабан, по сравнению с тобой, обитель милосердия!

— Ты умирал, — все так же монотонно ответил Гарри, смотря перед собой. — Я хотел спасти тебя.

— Да лучше бы ты дал мне умереть! — закричал Снейп ему в лицо и, отшвырнув от себя, бросился на кухню.

Гарри упал на постель, морщась от боли в плечах. Послышался страшный грохот, судя по всему железный чайник, в котором Снейп кипятил для него воду, полетел в стену. Гарри поднял кружку с пола и отпил уже остывший чай. На языке остался привкус персикового ликера. Все-таки без памяти Снейп определенно заботливее, чем с памятью.

Минуту спустя Снейп медленно зашел в зал, более злой, чем прежде. Гарри спокойно выдержал взгляд. Чего это ему стоило узнает только Мерлин.

— Двадцать лет… — прохрипел Снейп. — Двадцать лет… А ты женился, воспитал детей, развелся, что ты там еще сделал?! Дом построил?! Победил третье воплощение Лорда?! Скажи мне хоть что-нибудь, иначе я буду убивать тебя годами…

— Я не жалею о том, что переспал с тобой, — ответил Гарри. — Мне понравилось. Помни мои слова о том, что я чувствовал к тебе. Я не играл и не притворялся.

— Ты… — наступал Снейп. — Ты так просто…

Но Гарри уже приставил палочку к своему виску.

— Моя очередь, — выдохнул он, чувствуя, как слезы предательски размывают лицо Северуса.

Двадцать лет все же притупили рефлексы Снейпа. Он не успел оттолкнуть руку. Луч заклинания сорвался и на секунду осветил темную комнату. Палочка упала на пол и покатилась на середину комнату.

***

Дождь бьет по стеклу. Запах поздней осени пробирается через щель в окне. Он смешно морщит нос и переворачивается на другой бок. Рядом, как пропеллер, мурчит кот. Он открывает глаза, чуть улыбается, гладя мягкую шерсть. В голове ни одной мысли, а тело легкое, словно сейчас улетит. Он потягивается, раскидывая руки в стороны. Плевать на время. Когда идет дождь можно поваляться подольше. Откуда он это знает..?

К постели подходит высокий черноволосый мужчина, протягивает ему кружку.

— Доброе, — говорит он так, будто желает сдохнуть в мучениях.

— Кто ты?

Мозг работает лениво, ищет ответы и выдает новые вопросы.

— Кто я?

Человек медленно и глубоко вздыхает, морщит нос.

— Меня зовут Северус Снейп, а тебя — Гарри.

— Северус… Гарри... — перекатывает он на языке. Имена отдаются теплом где-то на затворах памяти. — Еще рано? 

— Да, — отвечает Северус и садится рядом на постель. — Можешь спать, у нас впереди зима, чтобы узнать друг друга заново.