Парень настороженно сверкнул на Томаса глазами из темноты и отшатнулся от перил, когда Томас шагнул в его сторону.

Ньюту он не понравился еще с первого взгляда, но теперь он смог убедиться, что не ошибся в оценке. Всё в нем было как будто с избытком. Слишком густые волосы, слишком темные глаза, слишком длинные ресницы, слишком красивые руки — этот мальчишка будто сошел с картинки, и до своего прибытия в Капитолий, очевидно, купался во всеобщей и семейной любви. Ньют едва сдержался, чтобы не скривиться.

— Эм, привет, — Томас неосознанно провел рукой по волосам, пытаясь пригладить взъерошенную шевелюру. — Галли не сильно напугал тебя сегодня? Ты его извини…

— С чего ты взял, что он меня напугал? — грубо отозвался блондин внезапно низким голосом, чем вызвал у Томаса невольную улыбку. Эрнхарт быстро согнал ее с лица, но, видимо, парень ее все-таки заметил. — Может, ты думаешь, я и тебя боюсь?

Томас удивленно вскинул брови.

— А есть причины так думать? — спросил он, улыбнувшись. Снова эта улыбка. Ньют едва сдержался, чтобы не двинуть этому парню по роже, настолько она была ему противна. Лыбится тут, как у себя дома. Вежливый какой нашелся. В зад засунь свою вежливость, убивать ты будешь с такой же улыбкой?

— О, нет, — зло прищурился он, — ты не настолько впечатляюще выглядишь.

Эрнхарт хмыкнул.

— На себя бы посмотрел. Тебе сколько лет вообще? Двенадцать?

— Не твое собачье дело.

Блондин обогнул Томаса по широкой дуге и направился к лифту.

— Слушай, — Эрнхарт устало облокотился на перила и, опустив подбородок на локти, вздохнул. — Я просто пытаюсь быть дружелюбным.

— Складывается такое ощущение, будто ты не особо понимаешь, где находишься, — Ньют пренебрежительно фыркнул от дверей кабины. Лифт успел за это время опуститься куда-то на нижние этажи, и парень раздраженно пнул двери ногой.

Развернулся, опустился на пол у стены и встретился взглядом с брюнетом.

— Чего уставился? — как же этот парень его бесил. Этой своей манерой разговаривать, будто они старые друзья. Манерой себя держать. Он как будто точно знал, что нравится всем, кому попадается на глаза, и от него так и разило этой его уверенностью в своей неотразимости.

— Я тебе не нравлюсь? — о, ты не знал, что так бывает? Наш всеобщий любимец не привык к этому?

— Ты мне противен до невозможности, — незамедлительно ответил Ньют. Как же хорошо, что он сам спросил.

На лице брюнета проступила обида напополам с непониманием, и Эйскоу усмехнулся.

— Не только ты, вы почти все мне противны. Профи.

Он выплюнул из себя это слово, как будто ядом плеснул. Томас повел плечами.

— Я и сам себе противен, — со вздохом протянул он. — Повел себя как идиот, и вот я здесь непонятно зачем.

Ньют оторопело поднял голову и еще раз посмотрел на парня, теперь гораздо внимательнее.

— Ты разве не доброволец? — удивленно проговорил блондин, уже чуть мягче. Может ли такое быть? — Я думал…

— Нет, я, конечно, доброволец, — Томас пожал плечами, и Ньют задохнулся на полуслове. Глупо было так думать, они все одинаковые, — но не ради победы. Не ради своей победы, понимаешь? А из-за Т… девушки из моего дистрикта. Она вызвалась сама, а я, как дурак, отправился за ней. Даже очередность нарушил, родителям придется заплатить большую сумму. Думал, ей будет нужна моя помощь, думал, она будет благодарна, а эта…

Парень безнадежно махнул рукой и уныло замолк, но было уже поздно. Чем дольше он говорил, тем громче шумела кровь у Ньюта в ушах, поднимая с сердца волны ярости.

Странный шипящий звук, который сорвался у блондина с губ, заставил Томаса отвлечься от уличных огней внизу и обернуться.

— Господи! — отчаянно проговорил Ньют, с силой прижимая ладони к щекам, сдерживая рвущийся наружу вопль. — Господи боже!

— Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Томас. Он успел сделать пару шагов в сторону парня, когда тот поднял на него глаза и буквально опалил его плещущейся во взгляде ненавистью.

— Не подходи ко мне! — рыкнул блондин, поспешно поднимаясь на ноги. — Какой же ты ублюдок! Все вы! И ваши дистрикты, и город, и Панем — просто сборище гнилых эгоистов!

Ньют снова ударил ладонью по кнопке вызова лифта, и индикатор издевательски замигал, обозначая кабину чуть ли не в подвале. Парень взвыл и прижался лбом к металлическим створкам.

— Боже мой, за что? — тоскливо проговорил он сквозь зубы. — За что нам все это?

И они кладут жизни для таких вот влюбленных?! Они посылают сюда своих детей, чтобы юнцы из богатеньких семей устраивали здесь медовый месяц?! У них есть очередность?! Они соревнуются за место на Играх?! Так они смотрят на это?! Ньюта затрясло, он обхватил голову руками и опустился на корточки, сжимаясь в комок, пытаясь удержать яростные крики. И этот подонок еще ему жалуется?! Да как у него язык поворачивается?!

— Слушай, я не… — нерешительно начал Томас, но парень не дал ему и слова еще сказать, просто взорвавшись. Брюнет отшатнулся от него.

— И это ты называешь проблемой?! Это твоя проблема?! — когда у Ньюта болело сердце за крошку Еву, когда они и дома выживали изо дня в день, добывая еду всеми возможными способами, когда он набрал на свое имя семь тессеров за два года, чтобы не умереть с голоду, у это парня главной бедой в жизни стала отвергнувшая его девушка?! — Боже, ты просто омерзителен! Ты настолько самовлюблен, что…

Он поднял на брюнета глаза и внезапно расхохотался, заставив того вздрогнуть.

— …что даже не понимаешь, в чем дело! Знаешь, в чем?! В том, что твоя любвеобильная рожа притащилась сюда за девушкой — очень благородно с твоей стороны! — а знаешь, зачем приехала эта девушка?! Убивать! Ты последовал за ней помочь ей в этом?! Да это не ее надо защищать, а от нее! Ты… ты…

Ньют прижал ладони к горящему лицу и пару раз глубоко вдохнул, успокаивая сердце. Если ему было нужно еще одно подтверждение того, что жизнь несправедлива, он его получил.

Томас замер на краю света и тени, просто пораженный вывалившимся на него презрением и ненавистью. Никогда в жизни его так еще не ненавидели, и это было страшно и тоскливо. Да, теперь не трудно было поверить, что Галли не сильно его напугал.

Лифт наконец добрался до крыши, и Ньют с облегчением нырнул в ярко освещенную кабину. Побудь он рядом с этим парнем еще минуту, может, не удержался бы и скинул его с крыши.

***

Эйскоу вернулся на их этаж, надеясь, что найдет Еву уже спящей, хотя и не представлял, сколько времени провел на крыше. Он ошибался.

Девочка сидела на диване в гостиной, поджав под себя ноги и сложив руки на коленях. Она вздрогнула и подняла на шум глаза, и Ньют внезапно подумал, что ее глаза похожи на глаза парня с крыши. Такие же большие и темные. Эйскоу сердито помотал головой: «Нашел с чем сравнивать!», но сходство никуда не делось.

— Почему ты еще не спишь? — он хотел было сесть рядом с ней, но девочка подорвалась с дивана и, как спугнутая кошка, отскочила в сторону.

— Тебя не было почти всю ночь, — холодно проговорила она. — Я просто хотела убедиться, что ты вернешься.

Она пристально пробежала по фигуре Ньюта глазами и, вскинув голову, снова скрылась в комнате, оставив его одного посреди гостиной.

Ньют вздохнул и поежился. Подошел к двери и опустился на пол, устало привалившись к ней спиной.

— Прости, — вряд ли Ева услышала его, подумал Эйскоу.

— Знаешь, сколько раз я отгоняла от себя мысль, что этого не случится? Что ты не вернёшься? — раздался из-за двери злой приглушенный голос. — Вдруг ты захотел, ну…

Ньюту стало холодно. Ледяной туман прошелся по его спине, усыпав ее мурашками, и парень сглотнул.

— Я никогда больше этого не сделаю, — проговорил он, повернув голову и прижавшись щекой к прохладной дверной панели. — Я уже обещал тебе, помнишь?

На минуту воцарилось молчание.

— Да, — наконец тихо ответила Ева. — Но я все равно боялась.

— Глупая, только из-за того, что мы поссорились? Я же поклялся защищать тебя. Уже два обещания, — Ньют повернулся обратно, — и я не собираюсь нарушать ни одно из них.

Они еще немного помолчали, а потом Ньют виновато улыбнулся, будто Ева могла его видеть.

— Прости меня за то, что накричал, ладно?

— Не в первый раз извиняешься, — отозвалась девочка из-за двери. — Ладно.

— Я просто испугался за тебя.

— Я так и поняла.

— И знаешь, что? Чтобы ты не была такой беспомощной без меня, — при этих словах что-то врезалось в дверь с другой стороны, и Ньют усмехнулся, — ты должна начать тренироваться отдельно.

***

Кинжал со скрежетом чиркнул по самому краю мишени и осколком отрикошетил куда-то в сторону. Ньюту не требовалось оглядываться, чтобы убедиться, что его тренерша уже в который раз за сегодня разочарованно качает головой.

— Нет-нет-нет, так не пойдет! — категорически заявила Мария и забрала у Ньюта кинжал. Тот отчаянно взъерошил волосы и сердито повел плечами.

— Я же говорил, я не умею, — угрюмо произнес он, поправляя перчатки.

— Хватит ныть, Ньют, это бесполезно, — отозвалась она от стола на краю тренировочной площадки. — Подойди.

Он выпрямился и покорно двинулся к ней.

— Ты же вроде любишь ножи, разве нет? — Мария перебирала какие-то провода в ящике, пока не вытащила на стол два узких металлических браслета.

— Да, но только когда он один и крепко у меня в руках, а не когда их целая пригоршня и их нужно куда-то бросать.

Женщина выдвинула из столешницы еще один ящик, открыла его и нажала кнопку. Одна из стен их небольшого тренировочного зала загудела и отъехала в сторону.

— Например, такой? — Мария ненадолго оторвалась от поисков и, обернувшись на открывшуюся стойку с оружием, ткнула пальцем в один из клинков.

Ньют спустился с тренировочной площадки, приблизился и снял кинжал с креплений, но почти сразу же покачал головой.

— Слишком узкий, — он с любопытством оглядел остальные ножи и вытащил соседний. — А вот этот вроде ничего.

Широкий длинный клинок напоминал по форме волчий хвост. Тренерша подняла брови.

— Но это не нож, а уже почти мачете. Ты умеешь им пользоваться? Он же тяжелый.

— Да, — Эйскоу прокрутил его вокруг ладони, на пробу пару раз подбросил. — У меня был похожий. Дома.

Он помрачнел, но тренерша не обратила на это внимание.

— Что ж, тогда там тоже будет такой. Но метательные ты все же попробуй.

Ньют страдальчески закатил глаза.

— На, надень, — тренерша протянула ему браслеты.

— Что это?

— Надевай, — отрезала Мария, выжидающе сложив руки на груди. — Это электро-сенсориалы, — пояснила наконец она, когда Ньют, пожав плечами, с трудом протиснул запястья в металлические кольца. — Представь, что берешь нож из воздуха.

Эйскоу послушно пошевелил пальцами, и в его ладони внезапно вспыхнул контур клинка. Он вздрогнул от неожиданности и рефлекторно затряс рукой, и силуэт так же быстро погас.

— Ньют, — одернула его Мария. — Сосредоточься.

В этот раз он не стал отбрасывать проекцию от себя, а с любопытством рассмотрел.

— Почему я как будто чувствую его у себя в руке? Это же всего лишь голограмма, да?

— Браслеты действуют на твои сенсорные рецепторы, — отозвалась женщина и кивнула на тренировочную площадку. — Забирайся туда и кинь нож во что-нибудь.

Кинжал электрической вспышкой мелькнул в воздухе и, врезавшись в стену, рассыпался снопом голубых искр.

— Значит, так, — произнесла Мария от пульта управления. — Ты должен будешь поразить двенадцать мишеней до того, как они доберутся до тебя. Если не успеешь, они тебя атакуют. Это будет не смертельно, но ты почувствуешь.

— Но я же… — начал был блондин, но свет в зале внезапно погас, а потом снова вспыхнул, теперь уже гораздо ярче. Ньют настороженно заозирался, но пока рядом с ним никого не было.

***

Из общего зала, в котором они тренировались первые два дня, к ним в угол зашел человек. Ньют не сразу его заметил, а когда все-таки узнал, не стал оборачиваться.

Одиннадцатая. Темный силуэт человека с копьем рассыпался голубыми искрами.

Все тело ломило от напряжения, особенно простреливаемые судорогами икры. Он пропустил четыре или пять силуэтов, и мишени, которые успевали до него добраться, отдавались в теле долгими мучительными электрическими разрядами.

Ньют с такой силой размахнулся, что едва удержался на ногах. Двенадцатая. Парень устало выпрямился и тыльной стороной ладони вытер лоб.

Закинул руки за голову и потянулся, по-прежнему игнорируя топтавшегося у входа парня.

— Эй, слушай… — начал было Томас, но Ньют внезапно развернулся, как спущенная пружина, и швырнул клинок и в него.

Он хотел просто напугать брюнета, но тот дернулся от неожиданности, отшатнулся, и искра врезалась ему в бедро.

Эрнхарт коротко вскрикнул и, пошатнувшись, упал на одно колено. Его дернула сильная электрическая судорога, и он тяжело выдохнул сквозь сжатые зубы. Ньют виновато закусил губу.

— Эй, Ньют! — раздался с другого конца зала окрик Марии. Женщина отвлеклась от разговора с еще одним тренером и теперь направлялась к своему подопечному. — Ты что делаешь?!

— Простите, тренер, — отозвался Ньют, — я спутал его с мишенью!

— Серьезно? — тихо прохрипел Томас. Его все еще слега потряхивало, и он не мог подняться на ноги.

— Я не хотел в тебя попасть, — огрызнулся Эйскоу, спрыгивая с площадки и настороженно приближаясь к Томасу. — Чего тебе?

— У вас есть ментор? — неожиданный вопрос застал Ньюта врасплох. Он покачал головой. — Я так и думал.

— Эй! — вспыхнул Эйскоу, и Томас досадливо дернул головой.

— Прости, я не это имел ввиду, — он все еще сидел на полу, глядя на Ньюта снизу вверх. — Я пойму, если ты не станешь слушать, но я должен сказать тебе кое-что. Тебе и твоей…

— Ну, — прервал его Ньют, присев рядом с ним на корточки.

— Не здесь, — Томас огляделся по сторонам и понизил голос. — Приходи сегодня на крышу. Вечером.

Ньют отпрянул от него.

— Я тебя не заставляю, — Томас напряг сведенные судорогой мышцы и, пошатываясь, поднялся на ноги. — Но, поверь, это важно для…

— Эй, ты, — подошедшая Мария окинула чужого трибута подозрительным взглядом. — Что ты здесь делаешь?

— Я…

— Он перепутал площадки, — вмешался Ньют. — Он уже уходит.

Женщина недоверчиво переводила взгляд с одного на другого, а потом все-таки кивнула на общий зал.

— Проваливай к себе, парень, и не мешайся под ногами.

Томас в последний раз взглянул на Ньюта, но тот смотрел лишь на своего тренера и в ответ не оглянулся.

***

— Мне кажется, это ловушка, Ньют, — Ева лежала на диване, закинув ноги на подлокотник. — Очнись, он же из четвертого дистрикта, он профи, он убьет тебя, и глазом не моргнув.

— Да, я знаю, — он сидел на полу, привалившись к дивану спиной и закинув на него голову. — Я знаю…

О чем им разговаривать? Ньют и так уже сказал ему все, что хотел. Или ему мало? И зачем ему понадобилась Ева?

— Он ведь и тебя позвал, — задумчиво протянул Ньют, ероша руками длинный ковровый ворс. — Он спрашивал про нашего ментора…

— Выясняет слабые места, — отрезала девочка, — я ему не доверяю.

— Да никто никому не доверяет, успокойся, — одернул он ее. — Мне просто интересно…

— Ньют, пожалуйста, не ходи туда. Это может плохо кончиться.

Эйскоу горько усмехнулся.

— Это в любом случае не кончится хорошо, — он вздохнул и, подтянув к груди ногу, обнял колено руками. — Но, наверное, ты права.

***

— Доброе утро, — буркнул Томас, опускаясь за стол рядом с Терезой. Девушка лишь насмешливо фыркнула.

— Ты вовремя, мой мальчик! — Дэш ответил со свойственным ему одному энтузиазмом. — Я как раз разъяснял твоей очаровательной подруге, в чем заключается ваше выступление перед спонсорами. Вы должны будете поразить их, так что блистайте своими способностями!

Томас не слушал старика. Он просидел на крыше всю ночь и ужасно замерз к утру, но парень из одиннадцатого так и не появился. Это было понятно и ожидаемо, но почему-то обидно. Даже не обидно — жалко и горько.

Эрнхарт много думал над тем, что услышал от блондина. Много. Что-то он понял, а что-то нет, и ему почему-то просто необходимо было разъяснить это для себя. Он не считал себя плохим человеком, а оказалось, что его можно с пеной у рта назвать чудовищем и эгоистом. Причем с такой уверенностью, что Томас сам ненадолго в это поверил.

Он не хотел считать себя эгоистом, да и от остальных такого не жаждал, и ему хотелось объяснить этому злому блондину, что он на самом деле не такой уж и плохой.

У него было еще несколько слов для этого парня. Несколько советов. И одно предупреждение.

Но парень не пришел.

***

— Вы должны будете показать, на что способны, как можно сильнее впечатлить спонсоров, так что отнеситесь к этому серьезно, — Уэсс лениво потянулся и равнодушно посмотрел на переглянувшихся друзей. — Ментора, который бы вел переговоры со спонсорами, у вас нет, так что никто не сделает за вас эту работу.

— Тренер сказал, что нам предоставят менторов, — подал голос Ньют, и Уэсс медленно перевел взгляд на парня от своего бокала. — Тем, у кого его нет.

— Он у вас появится в последний день тренировок, это правда, — мужчина почесал толстый мягкий подбородок, расплывшийся у него по груди. — Но, так как он не из вашего дистрикта, он не станет вас опекать. Просто зачитает инструкции.

Дети угрюмо переглянулись. Они уже привыкли быть предоставленными самим себе, но такое наплевательское отношение все равно задевало.

***

Встреча со спонсорами слилась для Ньюта в какое-то неясное пятно. Для показательных выступлений выстроили целую полосу препятствий, и он преодолел ее два раза подряд, даже не особо обращая внимания на то, что делает. Сейчас он мог думать лишь о том, как с задачей справилась Ева.

Это было не сложнее их обычного путешествия по крышам домов в одиннадцатом дистрикте. Топорные ловушки здесь напоминали прикрытые тонким слоем шифера провалы в чердаках, торчащие из стен металлические прутья для укрепления бетонного раствора, заброшенные и забытые ошметки колючей проволоки. Все такое же привычное, только новое и высокотехнологичное. А так почти как дома. Смешно.

***

Они столпились в гостиной, напряженно следя за ведущим на экране проектора. Цезарь объявлял оценки трибутов, и напряженность момента просматривалась на всех лицах — и Терезы, открытая спина которой была покрыта мурашками, и Дэша, непривычно тихого и сосредоточенного, и даже их стилистов.

— Итак, господа, трибуты первого дистрикта, — Цезарь сделал драматическую паузу. — Галли — десять баллов. Гарриет — девять баллов.

У Томаса волосы на голове шевелились от волнения, руки тряслись, и парень сложил руки на груди, стараясь унять дрожь.

Минхо — девять… Бренда — десять баллов… Брайан — восемь баллов…

В голове стоял туман, кровь шумела прибоем в виски, и Эрнхарт прикрыл глаза.

…Джиллиан — семь баллов…

— Дистрикт четыре, — объявил Цезарь, и Тереза рядом с брюнетом судорожно вздохнула. Томас затаил дыхание. — Томас — девять баллов. Тереза — десять баллов.

Девушка взвизгнула и захлопала в ладоши. Дэш вскочил на свои маленькие ножки и обхватил своих подопечных за шеи, прижав к себе. Томас, широко улыбаясь, с облегчением провел руками по лицу.

Дальше никто уже почти не слушал. Тереза вскочила на ноги и закружилась по комнате, а потом внезапно подбежала и чмокнула Томаса в щеку.

***

Все время объявления результатов Ева сидела, прижав ладоши к ушам и крепко зажмурившись, и Ньют испытывал сильнейшее желание сделать так же. Их эскорт в лице Уэсса без особого увлечения катал в бокале ягоду, изредка поднимая маленькие глазки на экран.

За спиной Фликермана зажглось второе двузначное число, и блондин потряс девочку за плечи.

— Ева, просыпайся, — она приоткрыла один глаз. — Пора…

— Дистрикт одиннадцать… — от этого торжественного тона у Ньюта сводило внутренности в один тугой комок. Ева от волнения поджала ноги к груди и со всех сил прижала подбородок к коленям. — Ньют — восемь баллов. Ева — семь баллов.

***

Не поверив своим ушам, Томас оглянулся на экран и успел увидеть быстро истаявшую за спиной светловолосого парня цифру. Восемь… Эрнхарт слабо поморщился от какого-то странного щемящего чувства. Смесь радости и сожаления. Болезненной гордости и жалости. Томас нахмурился и тряхнул головой.

***

Ева посмотрела на Эйскоу совершенно круглыми глазами.

— С-семь… — растерянно пролепетала она.

— Семь, — согласно выдохнул Ньют и, внезапно вскочив на ноги, подхватил девочку на руки. Вверх ногами. Ева восторженно засмеялась, молотя руками по воздуху, и парень закружил ее по комнате. — Семь, Ева!

Он поставил девочку на пол и прижал к себе.

— У нас есть шанс выжить, малышка… — улыбка дрожала, пытаясь сломаться в гримасу отчаяния, но парень продолжал улыбаться. — У тебя есть шанс.