— Обязательных тренировок четыре, все остальное — индивидуальные занятия. Они начнутся сегодня и продлятся четыре дня, — возвышавшаяся перед шеренгой трибутов женщина мерно чеканила каждое слово, обводя своих подопечных ничего не выражающим взглядом. — Советую не пренебрегать ими и ничем из того, что вы здесь услышите и увидите, особенно уроками выживания. Вы сейчас торопитесь схватиться за оружие, но большинство погибнет от естественных причин. Каждая деталь может оказаться существенной и спасти вам жизнь, а ваше невнимание — ускорить печальный конец.

Так, напутственной речью их наградили. А теперь идите и учитесь убивать друг друга. Ньют поморщился от раздражения.

Трибуты разошлись по обширному залу, ныряя между стойками с разнообразным оружием и другими полезными и бесполезными предметами — разошлись в основном парами, кроме тех, кто скептически хихикал во время инструктажа. Шесть человек, парни и девушки — профи из первых дистриктов, и они явно были уверены в своих силах больше, чем остальные.

***

Первый день прошел на удивление спокойно. Все еще только примеривались, приглядывались и присматривались друг к другу, лишь профи самодовольно выставляли напоказ свое мастерство во владении холодным оружием.

Ева была возбуждена и напугана, но настроена очень решительно.

— Я настолько маленькая, что меня никто не будет воспринимать всерьез, — девочка сидела на полу перед панорамным окном, положив голову другу на плечо, и разглядывала утопающие в ночном тумане улицы и огнистые небоскребы, — этим нужно будет воспользоваться, чтобы никому не попадаться на глаза.

— Ты хочешь прятаться до тех пор, пока остальные не перебьют друг друга? — Ньют усмехнулся. — Хитро и коварно, малышка.

Девочка хмыкнула и не ответила. Она долгим взглядом проводила глазами сбежавшую по стеклу каплю и вздохнула.

— Мы не выживем, да? — и таким голосом это было произнесено, настолько смирившимся и спокойным, что у Эйскоу сжалось сердце. — Раз у нас нет спонсора?

— Не думаю, что победа на Играх так сильно зависит от спонсоров, — покривил он душой, — к тому же, эти профи выглядят слишком напыщенно, чтобы быть на самом деле такими крутыми. Думаю, ты права, и единственный выход для нас с тобой — как можно меньше попадаться им на глаза.

Он потрепал девочку по макушке.

— К тому же, у нас есть перед ними существенное преимущество. Вряд ли они привыкли подолгу обходиться без еды, как мы, так что, может, они облегчат нам задачу и посъедают друг друга, когда припасы кончатся?

Парень надеялся отвлечь девочку от печальных мыслей, но в их ситуации это было гораздо труднее. Ева коротко рассмеялась, но думать не перестала.

— Я хочу, чтобы ты знал, Ньют, и не расстраивался, если я умру раньше тебя, — внезапно произнесла она, — мне совсем не страшно. Правда-правда.

Не дождавшись ответа, девочка подняла голову и взглянула в лицо своему старшему другу. Ньют сидел, зажмурившись и до боли сжав зубы, и единственное, что выдавало его — почти неслышное дыхание, срывающееся на злые всхлипы.

— Не надо, Ньют, — произнесла Ева слишком по-взрослому, — не надо, пожалуйста.

— Ладно, — он заставил себя разжать онемевшие челюсти и улыбнуться. — Но запомни и ты кое-что. Даже нет, пообещай мне, ладно?

Он открыл глаза, и, будто дожидаясь этого, одинокая слеза выбралась из-под густых ресниц и прокатилась по его щеке. Девочка вытерла ее большим пальцем.

— Что пообещать?

— Если меня убьют раньше — не вздумай за мной возвращаться. Ты поняла меня? — личико ребенка напряглось, она открыла рот, чтобы запротестовать. — Нет, ты должна пообещать мне! Пообещай, что будешь бежать оттуда как можно быстрее.

— Ньют, я…

— Обещай мне! — он легонько тряхнул ее за плечи, и девочка испуганно закивала.

***

Круглый белый зал был залит ярким болезненным светом, его наполняли люди. Сосредоточенные, занятые своим делом, точно знающие свои роли, они подчищали недочеты, полировали детали, поправляли перышки перед предстоящей работой. У них была очень важная задача, и они намеревались с успехом выполнить ее. Как и всегда.

Над рабочим залом возвышался огороженный стеклянной балюстрадой пьедестал — место Распорядителя, который должен был в нужный момент привести в движение весь этот сложный и многочленный организм. Распорядитель был полновластным хозяином здесь, он был Творцом, Богом, и люди внизу знали, что без его распоряжения этот слаженный механизм не сделает ни единого движения. Но сейчас трон пустовал.

В закрытой от рабочего зала комнате, почти полностью погруженной во тьму, куда свет проникал сквозь единственно круглое окно, сидела женщина; ее худощавая, затянутая в плотную накрахмаленную ткань фигура замерла в строгой позе над экраном на столе. С тонкими правильными чертами лица, уже слегка смазанными старостью, с холодными уложенными волосами, она с интересом наблюдала за детьми, сидящими на полу по другую сторону дисплея. Сон сморил их, и они так и остались у окна, и девочка зябко пряталась на груди своего старшего друга.

Женщина в задумчивости водила тонким пальцем по подбородку, не отрывая глаз от неподвижных силуэтов.

Автоматический замок тихо пискнул, и часть стены отъехала в сторону.

— Все идет согласно графику, миледи, — из зала управления в кабинет зашел мужчина. Женщина, не оборачиваясь, поманила его к себе. — Будут какие-то отдельные указания?

— Взгляните, Эйдан, — вместо ответа произнесла она, бегло улыбнувшись, — какие прекрасные дети.

Мужчина послушно остановился у стола и равнодушно мазнул взглядом по экрану.

— Я не питаю интереса к… — мужчина брезглива скривил губы, и женщина усмехнулась.

— Да, я знаю, вы не считаете трибутов достойными внимания, но именно поэтому вы и не являетесь Распорядителем, — она не смотрела на своего помощника, но и без этого знала, как у того недовольно дернулся подбородок. — Главное в Играх — драма, Эйдан. Драма… А все-таки, прекрасная пара. Они так заботятся друг о друге…

Эта женщина была Распорядителем уже очень долго, она провела много Игр, и ее опытный взгляд с ходу умел искать взаимосвязи, которые понравятся зрителям больше других, наиболее ожидаемые линии развития событий. Она почти сразу могла понять, кого зрители захотят оставить в живых, и чья смерть оставит в их душах самый громкий отклик. И сейчас на экране она смогла разглядеть то, что не дано было увидеть ее помощнику.

— Драма…

***

Ньют поднял голову от стойки с метательными кинжалами и оглянулся на шум. На противоположном конце приземистого зала, около альпинистской стены, столпилось человек семь трибутов; они что-то с нескрываемым злорадством обсуждали, и тревожная буря поднялась у него в душе, когда он разглядел среди чужих фигур знакомую белобрысую макушку.

— …а то мало ли, вдруг тебе надо помочь, — говорил один из парней, высокий и мускулистый, со стриженным ежиком светлых волос на затылке, — ты тогда не стесняйся, обращайся ко мне или Терезе.

Он притянул к себе за талию совершенно не сопротивляющуюся шатенку — ту самую, которая так понравилась Еве на Параде, и девушка звонко рассмеялась. Ева, насупившись и сосредоточенным жестом сложив руки за спиной, оглядывала столпившихся вокруг нее людей и молчала.

— Да, мы с Галли позаботимся о тебе, — она мило улыбнулась девочке, — уж точно получше, чем твой друг.

— Ньют и так хорошо обо мне заботится, — выдала малышка исподлобья, и Тереза в умиляющемся жесте сложила руки на груди.

— Это ты еще не знаешь, что можем с тобой сделать мы, — хохотнул тот, кого Тереза назвала Галли, — ты была бы…

— Что вам от нее надо? — Ньют расслышал лишь последние несколько фраз, и они ему совсем не понравились.

Он протолкался сквозь кольцо этих стервятников, и Ева с облегчением прильнула к его спине.

Тереза и еще одна девушка — с узко посаженными большими глазами, тонким носом и дредами, одновременно растроганно вздохнули.

— Это так мило, Галли, ты только взгляни, — они говорили так, будто Ньют не стоял перед ними в каком-то метре и не слышал каждое слово. — Ну разве они не прелесть? Будет так жаль, когда нам придется убить вас обоих.

— Не надейтесь, что это будет просто, — протараторила Ева из-под локтя Ньюта, но ее смелая фраза вызвала лишь еще одну волну умиления среди этих извергов.

— Мы просто разговариваем, парень, можешь не волноваться, — протянул стриженный. — Пока…

Ничего не отвечая, Ньют попытался вывести девочку из смыкающегося вокруг них круга, но наткнулся на злорадно блестящие взгляды, в которых не был ничего кроме жестокости.

— Твой друг разве не хочет поговорить? Почему такой крошка молчит? — трибуты незаметно и ненавязчиво стягивали вокруг них кольцо, и Ньют локтем задвинул девочку себе за спину. Остальные дети усиленно делали вид, что не замечают, что происходит, они отводили глаза в искусственном безразличии и поспешно ретировались на другой конец зала.

— Потому что этот крошка ждет подходящего момента, чтобы сломать тебе коленную чашечку, а для этого нужно подпустить тебя поближе, — Ньют прищурился, проводив глазами дернувшуюся назад девушку. Та отшатнулась всего на пару сантиметров и, встретившись с Ньютом глазами, насмешливо вскинула брови, но он-то заметил, что она поверила, что он действительно может это сделать. На секунду.

— А ты шутник, — Галли присел на корточки, и даже тогда он почти не уступал Ньюту в росте. — Ты не против, если я буду говорить с тобой так? Чтобы не заставлять тебя слишком высоко задирать голову.

Ньют отстраненно подумал, что из такого положения этот парень с легкостью может сломать ему челюсть.

— Не волнуйся, если бы я хотел поговорить с большим и безмозглым куском мяса, то не стал бы пропускать сегодняшний обед.

Столпившиеся вокруг них трибуты почти одновременно нахмурились, а Галли, наоборот, усмехнулся.

— Зря ты так, пацан, уж поверь, — спокойно произнес он. — Сейчас нам запрещено драться друг с другом, но дай мне только выйти отсюда, и я тебя уничтожу.

Его холодные серые глаза, до этого момента давившие Ньюту в переносицу, сползли по его спине на прятавшуюся за ним девочку, и он оскалился в чем-то наподобие улыбки.

Ньют загородил ее от этого хищного взгляда и вызывающе откинул челку со лба.

— Думаете, вы такие крутые? — обратился он к стоящим вокруг людям, минуя вызывающий взгляд Галли. — Думаете, этот отморозок поможет вам победить? Вы просто идиоты. Победитель только один, и он убьет вас, как только это станет ему выгодно.

— Это мы еще посмотрим, — отозвался до этого молчавший парень с узкими глазами, — может быть, и так. Но что точно будет, так это то, что он поможет нам сначала избавиться от таких недомерков, как ты и твоя малявка.

— Я не стану мешать тебе строить облачные замки, — угрожающе блестящие со всех сторон глаза, насмешливые лица, смешки и хруст пальцев. Эйскоу отступил еще на шаг. — Всем нам нужно во что-то верить…

— Эй! — Ньют дернулся от неожиданности, и в его груди затеплилась призрачная надежда на то, что за них наконец решили вступиться. — Что здесь происходит?

Трибуты отворачивались от Ньюта и беспрепятственно расступались в стороны перед кем-то, проталкивавшимся сквозь толпу. Девушка, которую называли Терезой, дернулась почти так же, как и Ньют, а потом слегка покраснела и потупилась. Она искоса бросила взгляд на Галли, по-прежнему прижимавшего ее к себе, и что-то шепнула ему на ухо. Тот лишь раздраженно повел плечами.

— Галли, отвали от них! — Ньют узнал его. Этого парня, который весь Парад пялился на них с другого конца площади. Сейчас он лишь бегло взглянул на трибутов из одиннадцатого дистрикта и повернулся к своим товарищам.

— Ты же в курсе, что устраивать потасовки запрещено?! — брюнет ткнул Галли пальцем в грудь, и Ньют поспешил воспользоваться моментом. Крепко держа Еву за руку выше локтя, он скользнул в зазор между отвлекшимися трибутами и, не оборачиваясь, потащил девочку прочь из зала. Вслед им доносились возраставшие недовольные крики, а остальные трибуты безразлично проводили ребят глазами.

***

— Что ты здесь устроил, Галли?! — Томас ткнул парня в грудь, отталкивая с прохода и разрывая кольцо трибутов. Парень из одиннадцатого схватил девочку за локоть и поспешно проскочил в образовавшийся просвет, но Эйнхарт этого почти не заметил. — Ты что, не в курсе, что устраивать потасовки запрещено?

— Тебя забыл спросить, — огрызнулся тот. — И твоя благородная рожа сейчас рискует нарваться на еще одну. Кто тогда заступится за тебя, красавчик?

— За меня заступаться не придется, — отозвался Томас сквозь зубы. — Но я не буду с тобой драться, потому что я не такой напыщенный индюк, как ты.

— Да ладно, не оправдывайся, — Галли неприятно улыбнулся и хрустнул кулаками, — мы все в курсе, что ты попал на Игры не потому, что закончил Академию, а потому, что у тебя богатые родители. А я, — он внезапно шагнул к Томасу и, угрожающе приблизив к нему свое лицо, едва не коснулся его Томаса, — я — Фаворит Жатвы, малыш. Меня учили убивать таких как ты, и я с блеском сдал все экзамены. Так что и ты будь осторожен, а не то отправишься следом за своим маленьким другом и его малышкой.

— Он мне не друг, — Томас сжал кулаки. — И если ты еще раз назовешь меня…

— Ну все, хватит, — Тереза вырвала свою руку из пальцев Галли и, вклинившись между парнями, оттолкнула их друг от друга. — Мы должны до поры до времени держаться вместе. Перегрызть глотки друг другу мы всегда успеем.

Парни продолжали сверлить друг друга глазами, как два готовых подраться волка, но послушавшись Терезу, отступили на пару шагов. Девушка успокаивающе погладила Томаса по груди, но тот отшвырнул ее руку от себя.

— Пошла ты, — он бросил на Галли еще один презрительный взгляд и вышел.

Тереза, вздохнув, направилась было за ним, но у самого выхода голос Галли нагнал ее.

 — И ты выбрала его? Серьезно? Он слишком наивен для того, чтобы стать Победителем. Или помочь тебе. Даже если он и был готов вознести тебя, он слишком слаб, чтобы у него получилось.

Девушка на секунду замерла, обдумывая эти слова, и нерешительно оглянулась. Галли насмешливо развел руками. Тереза нахмурилась, закусила губу и, тряхнув волосами, отправилась искать Эйнхарта, но завистливые слова засели у нее в голове, как заноза.

***

— Чем ты только думала?! — Ньют вытолкнул девочку из лифта на их этаже. — Решила проиграть в даже не начавшихся Играх?!

— Я не решила, — начала было та, но Эйскоу не стал ее слушать.

— Ты что, не понимаешь, что им и секунды хватит на то, чтобы убить тебя?! А вместо того, чтобы вести себя незаметно и не привлекать лишнего внимания, ты решила, что сможешь справиться с ними в одиночку?!

— Они сами ко мне пристали, ты что, не слышишь?! — девочка топнула ногой. — Что я могла сделать в этом случае?! Это ты должен был следить, чтобы…

— Не смей повышать на меня голос! — вскипел Ньют. — Я обещал, что с тобой ничего не случится, а ты просто взяла и полезла в клетку с тигром, потому что тебе скучно?!

— Раз так, то ты дурак, что пообещал! Это было глупое и невыполнимое обещание, и ты его не сдержишь! — выкрикнула Ева. — И ты мне никто! Я сама могу о себе позаботиться, а ты не имеешь права на меня кричать! Оставь меня в покое!

Ньют задохнулся от возмущения.

— Да как у тебя язык повернулся, — опешил он. — Да ты…

Девочка развернулась и, не слушая Ньюта дальше, яростным вихрем выбежала в другую комнату. Он, совершенно не ожидая от всегда робкой и ласковой Евы такого решительного и грубого отпора, недоуменно проводил ее глазами, а когда сорвался с места вслед за ней, девочка уже заперла дверь.

— Да ты без меня и дня не проживешь! — прокричал Ньют сквозь дверную панель, несколько раз дернул ручку, но та не поддавалась. — Ну и пожалуйста! Посмотрим, как скоро ты придешь мириться, потому что тебе будет страшно!

— Оставь меня в покое! — раздался в ответ недовольный голос, и в двери еще несколько раз издевательски щелкнул замок.

— Ева, открой! — Ньют несколько секунд стоял перед ней в надежде, что девочка все-таки внемлет голосу разума, а потом, не дождавшись, зло треснул по двери кулаком. — Знаешь, что, да пошла ты!

— Сам пошел! — глухо донеслось до парня, и это стало последней каплей. Ньют раздраженно выдохнул, пересек комнату и пинком распахнул дверь на площадку с лифтами. Зло захлопнул ее за собой и вдавил кнопку.

***

— Отвали, Тереза, — выдал Томас, как только девушка вошла в комнату. — Знаешь, я ощущаю себя просто фантастическим идиотом, что пошел на это все ради тебя, когда ты…

— Потому что ты он и есть, — Тереза, не обращая внимания на недовольство парня, приземлилась на кровать рядом с ним и, откинувшись на спину, закинула ноги ему на колени. — Глупый и наивный простачок.

Томас попытался отодвинулся, но девушка удержала его, и он только недовольно закатил глаза.

— Зачем ты пришла?

— Ты в плохом настроении, и я решила, что тебе нужно его исправить, — протянула она, елозя бедрами по его коленям.

— Если ты такая наблюдательная, то, может быть, скажешь, почему оно такое плохое? — отозвался парень, не реагируя на заигрывания Терезы. — Например, не хочешь объяснить, как так получилось, что ты и Галли так мило обнимались, пока я не пришел?

— Это несерьезно, Томас, — протянула она. — Наверное, я ему понравилась, а тебя не было рядом. Вот и все. Ты не знал, как это работает?

— Я думал, ты любишь меня.

— Это правда, красавчик. Ты милый и добрый, но мне нужно все твое внимание, иначе ты быстро мне разонравишься.

— Это нечестно, тебе не кажется? — парень насупился.

— Да, это так, — Тереза лежала, глядя в потолок, и накручивала на палец один из своих роскошных локонов, — но ведь любовь так эгоистична…

— Выходит, я тоже имею право побыть эгоистом? — девушка при этих словах насмешливо вскинула брови.

— И что же ты хочешь? — она резко села, оказавшись у парня на коленях, и взяла его лицо в свои ладони. — Указывать мне, что делать, а что нет?

— Ну, не совсем так, но… — девушка не дала Томасу договорить, впившись ему в губы чувственным поцелуем. Парень задохнулся, чувствуя, как кровь жарко прилила к лицу. Между прочим, не только к лицу. Еще пара гибких волнообразных движений, и низ живота наполнился горячей тяжестью. Легкая хлопковая ткань спортивных штанов натянулась на вставшем члене, и девушка, улыбнувшись в чужие губы, еще крепче прижалась к Эйнхарту.

— Ну, — прошептала она, закидывая голову и позволяя парню покрывать ее изящную шею поцелуями, — и что же мне делать?

— Не останавливайся, — выдохнул Томас, прижимая девушку к себе и скользя руками по ее спине.

Они снова слились в поцелуе, а потом девушка внезапно отстранилась и ласково провела пальцами парню по губам.

— Я все-таки выбираю тебя, Томас, — глубоко вдохнув, девушка успокоила разгоряченное дыхание, — ты целуешься гораздо лучше, чем Галли…

— Что? — брюнет недоуменно взглянул Терезе в глаза. в надежде, что ослышался. Но девушка лишь усмехнулась и снова потянулась к его губам. Он дернул головой, отстраняясь от нее. — Что ты сказала? — Томас сбросил с себя чужие руки и, стащив Терезу со своих колен, поспешно поднялся на ноги. — Ты, ты…

— А что я такого сказала? — нагло протянула та, насмешливо вскинув брови, и глухая злоба поднялась в голове Эрнхарта мутной волной. Он сжал кулаки, и Тереза настороженно подобралась и замерла, как рассерженная кошка. — Думал, ты единственный, кто может заметить меня? Думал, я настолько обеднена вниманием, что буду дорожить твоим? Да ты этим оборванцам из одиннадцатого уделял больше времени, чем мне! Так что я…

— Ты лживая, гнусная и противная до невозможности, — проговорил он сквозь сжатые зубы, — Господи, какой же я дурак…

Парень еще несколько секунд сверлил девушку взглядом, а потом зло пнул тумбочку у кровати и, развернувшись, пошел к выходу.

— Хорошо, что ты сам это понял, — прошипела девушка ему вслед. — Ты слишком благороден и нежен, Томас, чтобы оказаться мне полезным!

— Пошла ты, — последнее, что она услышала, а потом дверь на площадку с лифтами захлопнулась, и девушка осталась одна.

— Сам пошел!

Тереза огляделась вокруг себя, растерянно сгребла к груди одеяло, а потом, досадливо скривившись, со всей силы вцепилась в него пальцами.

***

Ярость бурлила у Томаса в голове, он широкими шагами метался по холлу в ожидании лифта и едва не выл от злости.

Он совершил самый глупый поступок в своей жизни, который может обернуться его смертью, ради этой девушки, а она просто взяла и смешала его с грязью. Она использовала его, сейчас это было ясно, использовала, и собиралась использовать — вот все, что ей было нужно. И еще поцелуи.

Лифт наконец спустился на четвертый этаж, и Томас, не дожидаясь, пока двери откроются полностью, протиснулся внутрь. Ударил ладонью по самой верхней кнопке, и лифт, обиженно прозвенев, закрыл дверцы обратно.

Мерное гудение механизмов немного успокоило разгоряченные мысли парня, и он, угрюмо сложив руки на груди, прикрыл глаза.

Кабину слегка тряхнуло, и она замерла, доставив брюнета на крышу. В едва успевшие разъехаться двери ворвался ночной воздух, зарывшись парню в волосы почти так же, как несколько минут назад это делала Тереза, и Томас раздраженно пригладил пряди.

Он шагнул из ярко освещенного лифта в темноту смотровой площадки, уставленной кадками и горшками с растениями, и, глубоко вдохнув, поднял голову к небу. Двери у него за спиной почти беззвучно закрылись, оставляя трибута наедине со своими мыслями, и он оказался почти в полной темноте.

Луна тускло светила из-за накрывших ее облаков, звезд почти не было видно, поэтому Томасу быстро наскучило бесцельно пялиться вверх. Он опустил голову и едва не выругался от неожиданности, увидев перед собой человека. Встретившись с ним взглядом, Эрнхарт со все возрастающим недоумением узнал в нем того самого парня из одиннадцатого дистрикта, которого сегодня зажал в углу Галли.

Наконец он смог разглядеть этого блондина поближе. Парень оказался высоким, ростом почти с Томаса, но худощавым, и явно проигрывал Галли в массе, и было непонятно, зачем этот вообще с ним связался. Да и выглядел он, как совсем еще ребенок. Пока не заговорил.