— Ты кто? Ты же… Ты же умеешь говорить?

— Умею, — человек без лица и в синем цилиндре с костюмом наклонился чуть вперёд, возможно, чтобы Оля слышала его чуть лучше, хотя такая мера не требовалась, они находились в абсолютно пустой и тихой комнате.

— Это очередной сон…

— Каждый сон по-своему реальность.

— …И каждая реальность по-своему сон?

Человек без лица засмеялся. Это звучало странно без наличия мимики или хотя бы движения кожи шеи, видневшейся из-под жёлтой рубашки. Только плечи этого высокого джентльмена подёргивали да смех звонко разносился по комнате отскакивая от бледных стен обратно в помещение.

— Почему это не ощущается как сон?

— Позволь избавить тебя от долгих объяснений и сказать просто: ты особенная.

— Особенность должна чем-то подтверждаться и как-то оправдываться. Иначе это не особенность, а пустой звук.

— Ты хочешь покинуть эту комнату? — внезапно спросил человек, снимая цилиндр и крутя его в руках, словно он был сконфужен всей ситуацией и находил её крайне неловкой. Оля отметила, что у него светло-русые волосы, чуть вьющиеся и абсолютно неровно подстриженные.

— Если это сон, то я по любому её покину, когда проснусь.

— Нетушки. Это — нулевая комната. Особое место. Оно не существует, пока тебя в нём нет. Но она появляется, стоит тебе очутиться здесь.

— Это не объясняет, почему я не могу её покинуть.

— Не люблю работать с новичками, вы вечно перебиваете! Ты не можешь её покинуть, потому что это особенность данного явления. Оно удерживает тебя, единственный способ выйти из комнаты — покинуть её через вот эту дверь. Сама нулевая комната — эпицентр мироздания. Если сказать, что вселенная крутится вокруг нулевой комнаты, это, конечно, будет неправильно, но, с другой стороны, — почти правдиво. Нулевая комната — точка отсчёта не только для реальности, но и для измерения сновидений и иллюзий… Ты чего? — человек без лица замолк, когда Оля внезапно устало уселась на пол в позе йога и уставилась на запонки собеседника. Это были трапеции с рубинами и золотой каймой.

— Я слушаю.

— Моя ошибка, надо было предложить тебе стул. Обещаюсь исправиться. Так вот. В теории ты можешь существовать в нулевой комнате дольше, чем вечность. Существуя в комнате, ты не существуешь больше нигде.

— Ты вроде собирался избавить меня от долгих объяснений, чтобы перейти… к другим более долгим объяснениям? Я правильно понимаю?

— Дети двадцать первого века меня доконают. Как же с вами сложно! Ты в любой момент можешь покинуть нулевую комнату, если выйдешь через дверь, но ты вернёшься сюда сразу же, как только уснёшь в следующий раз.

— А зачем комната меня сюда притаскивает? Я так себе собеседница. Да и она, похоже, не из болтливых.

— Ты особенная! Видишь ли, помимо всего прочего в этой «реальности» существуют сомнусы. Такие сущности, питающиеся негативной энергетикой мира сновидений. Проще говоря, ты видишь кошмар, и выделяется энергия, на циркуляции которой держится равновесие всех нескольких «реальностей». Сомнусы питаются этой энергией.

— Я догадываться начинаю. Я должна что-то с этим сделать? Притом, что я просто подростка-сирота, которой надо на психотерапию, чтобы справиться с травмой? — человек без лица кивнул и надел цилиндр обратно, а затем протянул руку Оле, чтобы помочь подняться. Девочка хоть и не поняла, зачем ей вставать, поднялась с его помощью и лишний раз отметила, что рост этого человека минимум два с копейками метра.

— Когда я сказал, что ты «особенная», я не шутил. И ты правильно подметила, что особенность должна иметь под собой обоснование. Ты одна из немногих, кто может разобраться с сомнусами.

— На аниме похоже какое-то.

— Ты можешь меня не перебивать, пожалуйста? Твоё прикосновение опасно для них. Проблема в том, что они хитры, да и действие происходит во снах людей. Так что тебе придётся выловить их из логики сна и обезвредить.

— Я же не первая, верно?

— Верно.

— Что с тем, кто был до меня?

Человек в костюме замер, а после неуверенно потёр рукой шею.

— Там вышла… неприятная история.

— Что-то, что нужно мне знать?

— Ничего такого.