025. Простуда

Переулок был покрыт грязью и пылью, и она поднимала слегка ее каждый раз, когда двигалась. Позади себя она слышала, как приближается метрокоп. Пар ее дыхания застилал глаза, она была совершенно не в состоянии контролировать свою ужасную одышку. Пистолет в ее руке был скользким. Ее ладони снова вспотели.

Аликс моргнула, ее глаза заслезились, хотя пыль не попала ей в лицо. Поворачивая голову влево и вправо, она вычислила лучший выход из переулка. Справа от нее был мусорный контейнер, стоявший рядом с гниющим деревянным забором. Слева от нее — кирпичная стена.

Глубоко вдохнув, она сделала свой выбор. Держа пистолет мертвой хваткой в правой руке, она бросилась к мусорному контейнеру. Она прыгнула на него, как кошка, ее ноги были гораздо устойчивее, чем голова. Не теряя ни секунды, прежде чем ГО-шник заметит ее, Аликс прыгнула на забор. Дерево было влажным на ощупь, и когда она поставила ноги на доски, все это рухнуло под ней.

Она упала, болезненно, со свистом вырывающегося воздуха. Глаза наполнились слезами, и она почувствовала, как ее охватывает холодный страх. Ошеломленная, она посмотрела вперед, едва в состоянии видеть сквозь слезящиеся глаза. Переулок продолжался здесь, за углом заброшенного склада. Сквозь скрип и треск ломающегося дерева ей показалось, что она слышит хриплый голос метрокопа.

Аликс вскочила на ноги, прерывисто дыша, пытаясь успокоиться. Ее ноги двинулись вперед, прежде чем она смогла придумать другой маршрут, свернув за угол склада, как будто сам Брин следовал за ней по пятам.

Она остановилась, лицом к пустой улице и площадке за ней. Уперев руки в колени, она тяжело дышала.

В носу у нее защекотало. Про себя она проклинала пыль, но прежде чем смогла остановиться, чихнула.

— Нашел тебя.

Что-то холодное и твердое было у ее шеи. Аликс зашипела.

— Черт возьми, Барни. На этот раз у меня почти получилось!

Шоколадного цвета глаза Барни наполнились весельем, и он рассмеялся.

— Ну, попробуй не чихать, когда убегаешь от Гражданской Обороны!

Аликс бросила на него усталый взгляд.

— Не мог бы ты направить эту штуку куда-нибудь в другое место? — она взглянула на пистолет.

— Он даже не заряжен. Даже не стреляет. Видишь, обклеен скотчем.

Со стоном восемнадцатилетняя девушка сползла по стене склада, пока не села, обхватив руками колени.

— По крайней мере, я стала лучше?

Барни присел рядом с ней, бросив на нее быстрый взгляд, прежде чем оглядеться вокруг.

— Я думаю, что это так, малыш. Хотя, на самом деле, тебе следует посмотреть, прежде чем прыгать. Я почти подумал, что ты что-то сломала, упав вон с того забора.

Тихий смех Аликс быстро заглушил кашель.

— Простудилась?

— Немного. Это не имеет значения. Давай еще раз.

Десять минут спустя они снова носились по заброшенной фабрике, играя в кошки-мышки, чем начали заниматься с тех пор, как Аликс исполнилось двенадцать. Еще несколько лет, и он никогда не сможет поймать ее.

***

026. Тир

Аликс оперлась руками о деревянную доску, твердо поднимая пистолет. Какое-то мгновение она смотрела в прицел, затем открыла огонь. Модифицированное оружие стреляло быстро и громко, но звук был скорее успокаивающим, чем раздражающим. Примерно через пятнадцать секунд магазин опустел. С тихим вздохом, который можно было бы истолковать как разочарование, Аликс поднялась на ноги.

В двадцати метрах от нее, приколотый к испещренной многочисленными отметинами бетонной стене, висел лист бумаги с нарисованным на нем кругом. Сунув пистолет в кобуру, она прошла расстояние и сняла бумагу, проверяя свою прицельность. Либо ее пистолет нужно было починить, либо у нее что-то со зрением.

Еще один вздох, на этот раз точно разочарованный.

На другой стороне стрельбища со скрипом открылась дверь. Оглянувшись, она увидела Гордона в его толстовке с капюшоном и свободных джинсах. Он слегка помахал ей рукой.

— Привет, — сказала она, прикрепляя новый лист бумаги и поворачиваясь, чтобы снова пересечь тир.

Гордон засунул руки в карманы толстовки и улыбнулся.

— Привет, Аликс.

— Что привело тебя сюда? Я думала, ты на разведке.

— Я… Я уже закончил, — пробормотал он своим мягким голосом. — Мне… эм, мне было интересно… занята ли ты.

Аликс остановилась у стола, откуда стреляла ранее, и на ее лице появилось озадаченное выражение, когда Гордон внезапно отвел взгляд.

— Вроде того, Гордон, — сказала она извиняющимся тоном. — Я пытаюсь починить свой пистолет. Он не хочет ровно стрелять.

— О, хорошо, — сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.

Аликс пересекла разделявшее их пространство прежде, чем он смог добраться до двери.

— Эй… что случилось? — спросила она, положив руку ему на предплечье.

— Ничего, — сказал он, одарив ее улыбкой, которая не совсем коснулась его глаз. Он колебался. — Эм… погоди. На самом деле…

Он вытащил что-то из кармана толстовки и вложил ей в руку. Это был коричневый сверток, обернутый бечевкой.

— Вот, — сказал он. Прежде чем Аликс смогла остановить его, он выскользнул за дверь и исчез.

Аликс с минуту стояла, озадаченно глядя на пакет. Со смущенным выражением лица она подошла к столу и сорвала бечевку с бумаги.

Внутри она нашла полуавтоматический пистолет, очень похожий на ее собственный. Аликс присмотрелась внимательнее. Это был ее пистолет. Почти точная копия. Где он его нашел?

Он ярко блестел в искусственном свете, чисто отполированный и в хорошем состоянии. Когда она подняла его, чтобы рассмотреть поближе, то увидела, что под ним был сложенный лист белой бумаги.

Ее лицо слегка покраснело, когда она положила пистолет и взяла листок. Когда она развернула его, оттуда выпал маленький белый цветок. Она сразу узнала наклонный почерк Гордона, написанный синими чернилами.

Аликс,

Я не знаю, когда у тебя день рождения, поэтому я не знаю, рано это или поздно. Надеюсь, тебе понравится.

Гордон

Аликс взяла маленький цветок и почувствовала, как ее щеки запылали еще сильнее. Она переводила взгляд с него на письмо, ее сердце бешено колотилось в груди. Улыбка появилась на ее лице, прежде чем расплыться, не в силах вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как она чувствовала такое невероятное счастье. Оставив свой старый пистолет, она выбежала из тира.

Ей не терпелось узнать, когда у него день рождения.

***

027. Тьма

Шум был страшный, и он ничего не видел. Кругом было удушающее и ужасающее, ревущее и рычащее, приближающееся со всех сторон. Некоторое время назад Гордон перестал паниковать и теперь все делал просто на автомате, судорожно обводя руками под собой в поисках оброненного фальшфейера. Где-то он слышал крики Аликс. Ее голос прорезался сквозь поток завываний, словно ясный свет, проникающий сквозь стоячую воду.

Куда он делся? Боже, где же он? Он был у него в руке всего секунду назад, и Гордон, на мгновение нащупав свой пистолет, выронил его. Когда тот выскользнул из его рук, он мог бы поклясться, что почувствовал, как его сердце перестало биться. Пока он искал, его фонарик погас, и тогда он был уверен, что мертв.

Что-то столкнулось с его рукой, и он почувствовал, как ножи вонзились в его кожу. Боль была острой, но она вернула его к реальности, и он взял свой лом и ударил вслепую. Он поразил что-то и замахивался снова и снова, пока не перестал чувствовать тепло существа перед собой и не услышал, как оно рухнуло на пол.

Найди его. Найди его. Гордон снова начал поиски, крича, чтобы Аликс прикрыла его. Она была так же слепа, как и он.

Его рука сомкнулась на чем-то маленьком и цилиндрическом, и Гордон подумал, что сейчас умрет. Задыхаясь, он крепко сжал его обеими руками и рванул.

Свет. Резкий оранжевый свет, похожий на натриевую лампу, почти ослепляющий его своей интенсивностью. Гордон быстро встал, держа факел в одной руке и пистолет в другой.

Боже, они были повсюду. Шаркающие и рычащие, и гам усилился, когда они увидели его свет.

— Сюда, — рявкнул он, и они потянулись к нему.

Аликс стреляла с точностью, о которой он только мечтал. Она бочком приблизилась к нему, пока они шли к лифту. Оставалось надеяться, что к тому времени, когда вспышка погаснет, батарейка в его фонарике успеет перезарядиться.

***

028. Победить

Гордон нажал ногой на акселератор своего «Чарджера», почти ухмыляясь от мощности, которую давал двигатель. Желтый зверь прыгнул вперед, как одержимый, разрывая грязь и траву. Гордон слышал, как преследователь догоняет его сзади. Его уверенные руки крутили руль, а ноги так плавно отпускали педали, когда он переключал передачи, как будто он был рожден для этого.

«Чарджер» выскользнул из-за угла на дорогу, как змея, и по ходу движения только набирал скорость. Он проскальзывал между деревьями и между камнями, шины взбивали суглинок.

Впереди он мог видеть сторожевые башни Белой Рощи. Он нацелился туда.

Казалось, что машина не могла ехать быстрее, но она делала это.

Гордон рванул вверх по склону, слегка развернул автомобиль и затормозил перед забором.

Он вылез из машины с усмешкой на лице и всего несколькими листьями в волосах, обернувшись, чтобы посмотреть назад, туда, откуда прибыл.

Раздалось низкое ву-ву, и по дороге, подпрыгивая, взбежал Пес. Подойдя ближе, он немного замедлился, а затем остановился, сделав сальто перед физиком.

— Хороший мальчик, — сказал Гордон с юмором. — Но в этот раз я победил тебя.

***

029. Правда

Честно говоря, Гордон не был слишком удивлен, что шахтерская вагонетка, в которую он упал, начала двигаться. Когда он поднялся, то понял, что застрял внутри этой чертовой штуковины, металлические прутья удерживали его, как крысу в ловушке. Однако к тому времени, когда до него это дошло, тележка набрала скорость, стремительно спускаясь по склону к стволу шахты.

Гордон вцепился в гравипушку, когда движение заставило вибрировать все его тело, полагая, что вагонетка приземлится и остановится на тех очень прочных на вид деревянных досках, которые находились на глубине нескольких метров в шахте.

Конечно, они проломились, как ДСП, и чертова тележка продолжила падать.

И падать.

Его желудок подскочил к горлу, когда он падал, невесомый, до того, что, по его ощущениям, должно было быть самым ядром земли. Прежде чем он достиг того, что выглядело как твердая поверхность, он услышал плеск, и прежде чем смог собрать информацию воедино в своем сознании, оказался в воде.

Она была холодной. Гордон нырнул, надеясь, что вагонетка не утащит его вниз. В мутной воде было трудно что-либо разглядеть, но он инстинктивно толкался ногами, одной рукой сжимая гравипушку, а другой бешено гребя.

Когда он вынырнул на поверхность, то бешено огляделся вокруг. Не было ощущения, что он что-то сломал. Это был хороший знак. У него все еще была гравипушка, и он чувствовал, что его дробовик все еще пристегнут к спине.

Гордон заморгал сквозь капли воды на своих очках и судорожно вздохнул.

Все могло быть намного хуже.

Впереди он увидел шаткую лестницу и рванулся к ней. Он наполовину ожидал, что она рассыплется и рухнет, пока он будет карабкаться по ней, что соответствовало бы всей другой фантастической удаче, которая до сих пор улыбалась ему в этих чертовых шахтах.

Гордон проигнорировал эти мысли и продолжал карабкаться, чувствуя, как его руки и ноги горят от напряжения. Примерно на полпути он услышал взрыв и пополз, чтобы прижаться поближе к стене, когда еще одна тележка перелетела через край. Она не была близка к тому, чтобы ударить его, но страх все равно оставался. После того, как она с оглушительным всплеском упала в воду, Гордон глубоко вздохнул и продолжил подъем.

Когда он был в нескольких ступеньках от вершины, лицо Вортигонта появилось из-за края, остановившись примерно в дюйме от его собственного носа.

Гордон не смог сдержать своего потрясения и вскрикнул, чуть не выронив гравипушку, когда рефлексы отбросили его назад.

— Ах, — говорил Вортигонт, в то время как Гордон пытался не дать своему сердцу взорваться, — ни одна яма не была бы полноценной, если бы из нее не выбирался Свободный человек.

Весело.

Гордон подавил дрожь, поднимаясь над краем шахты.

Вортигонт напугал его до чертиков.

***

030. Ложь

Мина-прыгун была хитроумно установлена. Он была закреплена за углом переулка, ее частично прикрывали мусорный бак и корзина для мусора. Гордон вел свой отряд Сопротивления с головокружительной скоростью, и он обошел стену, даже не задумываясь. Пронзительный предупреждающий сигнал был похож на звук падающей гильотины.

Она взорвалась, разбросав их всех в разные стороны. Гордон в конце концов врезался в одну из стен, из его легких вышибло воздух. Он услышал крик и зажмурился, пытаясь прогнать его.

Один из членов его группы принял на себя большую часть взрыва и теперь лежал, извиваясь, лицом вниз на бетоне. Гордон повернул голову и увидел его, увидел кровь, разбрызганную повсюду, как будто ребенок рисовал пальцем. Он положил дробовик на землю и подполз к молодому человеку, чей крик перешел в пронзительный, более тихий вой.

Другие, невредимые члены отряда шарахнулись назад, на их лицах был написан ужас.

Гордон осторожно перевернул парня, тут же пожалев, что сделал это. Там было так много крови. Части в тех местах, где их не должно было быть. Он медленно моргнул.

Юноша поднял на него глаза.

— Док… эй, Док. Со мной все будет в порядке?

Гордон заставил себя улыбнуться.

— Да. Да, с тобой все будет в порядке.

Дрожащее дыхание крови, забрызгавшей его лицо. Член группы слабо улыбнулся в ответ, его взгляд стал отстраненным.

— О… хорошо… — последний, хриплый кашель. Тишина.

Гордон медленно протянул руку и закрыл молодому человеку глаза. Ей-богу, он даже не знал имени этого парня. Прошло несколько мгновений, в течение которых Гордон пытался отогнать свои мчащиеся мысли. Прежде всего они неоднократно повторяли: я не могу этого сделать. Затем, превозмогая себя, он протянул руку и поднял свой дробовик с земли, поднимаясь на ноги.

Он мог видеть стальной край Цитадели, выглядывающий из переулка.

Повернув голову обратно к своему отделению, он взвел курок дробовика.

— Пошли.