Минерва Макгонагалл доверяла лишь тому, что видела собственными глазами. Не заметить повторения истории двадцатипятилетней давности было практически невозможно, несмотря на явные успехи Северуса в совершенствовании самоконтроля за прошедшие годы. Объектом его интереса стал Гарри Поттер, но декан Гриффиндора даже не допускала мысли, что Северус разглядел за внешностью Джеймса Поттера натуру Лили Эванс. Дело заключалось в чем-то другом, благодаря чему Снейп неожиданно обрёл надежду на счастливое будущее.

Сама Минерва так и не сумела расстаться с одиночеством после того, как спустя три года брака единственный человек, который смог одержать победу над её первой любовью, погиб по злой воле Судьбы. Поэтому она не осуждала их, лишь с сочувствием отмечая непонимание и обиду во взгляде Джинни Уизли. Но Гарри научился оставаться другом для тех, с кем подружился еще в одиннадцать лет, и молчаливый протест девушки не продлился долго.

Луна Лавгуд обещала Снейпу, что все будет хорошо, старательно доводя его до белого каления подобным проявлением нежелательного внимания. Выдержка не подвела директора ни разу. Видит Мерлин, Северус не любил людей, его терпимость к ним проявлялась через призму снисходительных усмешек и пропитанных сарказмом слов, которые всегда сопровождались выразительными взглядами. Тех, чьё общество он мог выносить без ущерба для нервных систем окружающих, было не так много. В свете этого обстоятельства Макгонагалл уже знала, кого предложит в качестве претендентки на должность профессора прорицаний на следующий учебный год. Разумеется, если бывший двойной шпион вдруг не вспомнит о своём статусе Героя войны и не захочет использовать все доступные ему средства, чтобы упразднить предмет.

Гермиона Грейнджер, как и ожидала её декан, посвятила себя учёбе. Девушка одобряла возвращение Поттера в Хогвартс в роли преподавателя, и Минерва впервые задумалась о том, что сын авроров, возможно, никогда и не хотел следовать по стопам родителей в профессиональной сфере. Всё чаще ей и вовсе казалось, будто Снейп это знал всегда и мирился с обучением Гарри в аврорате лишь для того, чтобы после его окончания на полных основаниях принять мага на должность профессора по защите от тёмных сил.

Для Макгонагалл стало неожиданностью лёгкое беспокойство Люциуса Малфоя, с которым он воспринимал поведение Северуса. Конечно, она знала, что на первом курсе Люциус на правах старосты поддерживал юного Принца-Полукровку, а спустя годы выбрал его крёстным для своего сына Драко. Однако, только теперь она допустила - понятие бескорыстной дружбы могло существовать и среди слизеринцев. Снейп, вероятно, оценивал советы лорда Малфоя с какой-то другой точки зрения или просто не посвящал того в подробности личной жизни. Собственно, обратная ситуация удивила бы её куда больше, в полной откровенности мрачного мизантропа мог быть уверен лишь Альбус Дамблдор.

Именно седовласого наставника с пронзительным взглядом небесно-голубых глаз Минерве Макгонагалл и не хватало, чтобы порой заставить себя остановиться и подумать до того момента, как начать действовать. К сожалению или счастью, эта особенность отличала большинство представителей славного факультета имени Годрика Гриффиндора.

***

Коридор на третьем этаже уже давно перестал быть запретным. Тайна, которая тянула сюда юных искателей приключений, превратилась в очередную увлекательную историю с участием Избранного. Заброшенные когда-то классы отвели под Клубы по интересам, занятия в них проводились в соответствии с утвержденным директором расписанием.

Полосатая кошка прошла сквозь невидимые магические преграды и, только оказавшись внутри защищённого пространства, поняла, что нарушила чужое уединение. Она замерла в ожидании гневного окрика или тихой просьбы об оставлении в покое, но спустя мгновение отступила в тень рыцарских доспехов.

Гарри Поттер тем временем опустился на помост, над которым секунду назад вспыхивали и гасли лучи заклинаний. Его противник по дуэли поспешно преодолел разделяющее их расстояние и едва заметно улыбнулся, зарываясь пальцами в непослушные тёмные пряди на затылке юного мага. Тот приподнял голову и вздохнул, глядя в угольно-чёрные глаза.

- Ужасно, да?

- Выше ожидаемого, - уверенно возразил Северус Снейп и (словно в подтверждение звания летучей мыши) с лёгкостью спрыгнул с возвышения, чтобы иметь возможность видеть лицо собеседника без лишних взаимных неудобств. - Могу предположить, тебя что-то беспокоит, Гарри, - имя он выдохнул прямо в губы любимого, но так и не прикоснулся к ним.

Поттер в ответ на такую соблазнительную провокацию лишь улыбнулся, на мгновение забывая о сути разговора. Он искренне недоумевал, каким образом раньше мог общаться с этим человеком и видеть только отталкивающую внешность да скверный характер.

- Да. Я не могу понять...

- Неужели загадка настолько сложна? - поинтересовался Северус с оттенком иронии.

Не в характере Избранного было молчать о собственных сомнениях так долго. Снейпу оставалось ждать момента, когда иссякнет терпение гриффиндорца. Это время он использовал для смирения с мыслью, что шептать признания в любви всё же придётся - Гарри на данный момент нуждался в словах даже больше, чем в поступках.

- Нет. Просто... Чтобы поверить, я хочу услышать это от тебя, Северус. Тогда... Семилетним мальчишкой ты видел в магическом зеркале меня?

- Да, Гарри. Именно тебя, - мужчина кивнул, будто окончательно принимая свои чувства по отношению к собеседнику. - Разве это не очевидно?

Кошка, выступающая невольным свидетелем разговора двух магов, едва удержалась от фырканья. Выражение эмоций в теле животного удавалось контролировать с трудом. Минерва по личному опыту знала, что очевидное для слизеринца не являлось таковым для представителя другого факультета. Дело было отнюдь не в глупости, а в ином подходе к анализу полученной информации. Ошибочные выводы чаще всего служили последствиями неверного определения мотивов чужих поступков.

- Это означает, - продолжил Снейп тоном, которым вёл лекции по зельеварению, когда тема урока казалась ему достаточно увлекательной для студентов. - Мы будем счастливы вместе. Разумеется, если ты захочешь, Гарри.

Поттеру казалось, словно он попал в другую реальность, где в их с директором Хогвартса общем прошлом не было разыгранной по нотам вражды и ненависти. Ему нравились те эмоции, что лишь интуитивно угадывались в глубине бездонного взгляда. Ему нравилось наблюдать, как двигаются тонкие губы в стремлении донести самое невероятное признание. Только жест - безотчетный и громче любых слов говоривший о крайней степени волнения - смог доказать реальность происходящего.

Лишь коснувшись шрама, оставленного Нагайной, Северус добился от Гарри вполне осознанной реакции помимо безэмоционального "Да. Я мог догадаться раньше".

- Я хочу, Северус, - улыбнулся он, с грустью рассматривая свидетельство жестокости Волдеморта на шее того, кто был и не был его Последователем. - Мы будем счастливы. Клянусь.

Прикосновение желанных губ обожгло неожиданной болью, которая, слава Мерлину, продлилась лишь секунду. Спустя еще несколько мгновений Снейп и вовсе бы не вспомнил о ней, если бы Гарри не выглядел потрясённым.

- Что это?

- Что там?

Они заговорили одновременно, и Северус впервые пожалел об отсутствии зеркал в дуэльном зале. Впрочем, трансфигурировать необходимый предмет из носового платка не составило труда. Минерва Макгонагалл, в облике кошки притаившаяся за рыцарскими доспехами, - директор знал об этом - оценила способности учеников.

На шее зеркального двойника бывшего Пожирателя Смерти вместо тонкого росчерка шрама с удобством расположилась небольшая ящерка огненного окраса с чёрными бусинками глаз.

Подобные метки в виде животных или птиц обычно появлялись после сложного ритуала помолвки и исчезали только со смертью того, кто её поставил. Вероятность предугадать образ существа сводилась к минимуму. По заверениям авторов научных работ на эту тему, всё зависело от стихии, под знаком которой родился маг или волшебница. Конечно, были и те, кто оспаривал данную точку зрения, признавая определённый вид метки следствием выбора магии.

- Горящая изнутри, - прошептал Снейп, - Это саламандра*, Гарри. Ты умудрился заключить со мной магическую помолвку. Почти.

Гермиона Грейнджер уже поведала другу, что завершение ритуала "Истинной судьбы" подразумевает брак или партнерский союз. Северус Снейп не производил впечатление человека, который не доводит дело до конца. Именно поэтому Поттер не воспринял упоминание магической помолвки, как нечто пугающее. Если он и был готов к такому серьёзному шагу в жизни, то только с этим мужчиной.

- Почему почти?

Иногда бывший преподаватель зельеварения сомневался, правильно ли поступал, постоянно утверждая, словно потомок Джеймса Поттера лишен мозга. Потому что, похоже, сам Гарри, наконец, поверил этому. Дар убеждения принёс плоды в виде совершенно искреннего непонимания простых в сущности вещей.

- Позволишь? - уточнил Северус вместо сотен язвительных комментариев в отношении сообразительности второй половинки. - Ты же согласен?

Дождавшись уверенного кивка в ответ, мужчина медленно расстегнул несколько верхних пуговиц белоснежной рубашки и в точности повторил четыре слова, воспринятые магией в качестве достаточной для совершения помолвки клятвы. Гарри невольно зашипел от боли, когда губы Снейпа коснулись его обнаженной кожи под левой ключицей. Теперь прямо над тем местом, где отчаянно билось сердце Избранного, сидел чёрный крылатый лисёнок.

- Нам пора, - констатировал старший маг под аккомпанемент боя колокола.

- В Министерство? - сверкнул озорным взглядом безуспешно пытающийся сдержать улыбку Поттер.

- Для начала в Большой Зал, дорогой мой гриффиндорец, - усмехнулся Северус, подталкивая того к выходу.

***

Полосатая кошка, озираясь, выбралась из своего укрытия и поспешила по коридору в стремлении оказаться в Большом Зале раньше директора и преподавателя защиты от тёмных сил. Уже у двери она вновь стала человеком и вступила в наполненное шумом и ароматами свежей выпечки помещение.

На блюдце обнаружилось послание следующего содержания:

Минерва,

Для вас, разумеется, не была секретом моя глубокая привязанность к Лили Эванс. Вы же стали свидетелем той ошибки, что я совершил, и каким образом за неё расплатился. Теперь вы знаете и о природе наших с мистером Поттером отношений.

Я искренне благодарю вас за незаметное присутствие при нашем с Гарри разговоре. Не мне рассказывать вам, что магические помолвки невозможно провести без участия (пусть молчаливого и в анимагической форме) третьей стороны.

Напоминаю, я ненавижу лесть, поэтому прошу не считать сложившуюся ситуацию планом, досконально продуманным коварным слизеринцем. Вас никто не заманивал в дуэльный клуб.

Впрочем, я отвлекся от сути.

Официальное приглашение последует позже, но надеюсь лицезреть вас на свадебной церемонии. Гарри будет рад.

С. Т. Снейп

По мнению Макгонагалл, Гарри Поттер уже сейчас был не просто рад, а неприлично счастлив. Даже настойчивый в своём стремлении к светской беседе Люциус Малфой не смог отвлечь юного мага от едва сдерживаемых порывов взять директора Хогвартса за руку.

Минерва приподняла кубок с тыквенным соком и мысленно пожелала бывшим ученикам и нынешним коллегам счастья. Женщина практически не удивилась, когда услышала такой же мысленный ответ, содержащий одно-единственное слово, слаженно прозвучавшее в сознании двумя голосами: "Спасибо". Она пригубила традиционный школьный напиток и посмотрела вдаль.

За окнами Большого Зала, повинуясь порывам ветра, кружил снег. Приближалось Рождество.

***

Гарри Поттер и Северус Снейп в честь праздника подарили друг другу себя. Теперь в дополнение к своеобразным брачным меткам у них появились тонкие золотые кольца без каких-либо украшений и твердая уверенность в том, что журналисты мастерски умеют превращать кротовину в гору.

Люциус и Нарцисса Малфой занялись организацией приёма по случаю заключения равноправного магического брака двух самых обсуждаемых Героев магической Британии. Виновники торжества поздоровались с многочисленными гостями, побродили, взявшись за руки, по просторному залу и исчезли в неизвестном направлении. Если кто-то и винил их за желание побыть наедине, то вслух это произнесено не было.

<center>***</center>

На двадцать первый день рождения Избранный вместо того, чтобы праздновать и веселиться, оказался заперт любящим супругом в лаборатории отремонтированного дома номер двенадцать на площади Гриммо. Вышел он оттуда только тогда, когда закончил приготовление необходимого для ритуала "Истинной судьбы" зелья.

Никакие заверения из разряда: "Мне не нужны доказательства" не произвели на Северуса должного впечатления. Он лично приобрел магическое зеркало и свечи, установил всё в освобожденной от мебели и предметов интерьера комнате, а после ушёл на кухню пить чай.

Ощущение будто лисёнок шевелит крыльями, сопровождаемое лёгким жжением, удавалось игнорировать с трудом. Лучшего подтверждения нервного напряжения Снейпа и придумать было нельзя, хотя тот никогда бы не признался, что волнуется. Гарри очень чётко представил, как он, словно боясь обжечься, осторожно касается указательным пальцем изображения саламандры, - это помогло сконцентрироваться.

Они не раз и не два обсуждали подробности действа, Северус любил рассказывать о ритуале. Тедди Люпину, к слову, сказки в исполнении мрачного мужчины, пропахшего зельями, тоже очень нравились.

Поттер обработал поверхность зеркала приготовленным им составом (приемлемым, по оценке Мастера зельеварения), зажёг свечи и посмотрел на собственное отражение с расстояния в семь шагов. Спустя считанные мгновения его зазеркальный образ дрогнул, медленно перетекая в тёмное нечто, и продемонстрировал восхищенному ритуалисту высокого брюнета в полностью чёрном одеянии. Мужчина быстро расстегнул множество маленьких пуговиц сюртука с воротником-стойкой и отклонил голову, другой рукой собирая волосы в хвост. Таким образом стала заметна огненная мифическая ящерка, что ярким пятном выделялась на бледной коже шеи. Реальный Северус Снейп, к сожалению, никогда так не делал.

Чтобы исправить это маленькое упущение со стороны супруга, у Гарри впереди была целая жизнь. Безусловно, счастливая.