Утро выходного дня у Арсения началось с назойливого телефонного звонка. Как бы он ни старался игнорировать его — в полудреме смог выключить звук, и не посмотрев на экран —, вибрация всё-таки доконала. Мужчина, даже не разлепляя припухших ото сна глаз, ответил на звонок. Услышав голос бывшей жены, резко сел на кровати, моментально приходя в нормальное расположение духа.

— Что-то с Кьярой? — с волнением спросил он, пытаясь определить по степени рассвета за окном, который сейчас час.

— «Всё в порядке с Кьярой, Арс. Я звоню, потому что ты хотел взять её на выходные, а я собираюсь по делам уезжать — может, заберёшь сейчас?»

Судя по шебуршанию пакетов в трубке, она действительно куда-то собиралась. Очень глубоко выдохнув от осознания паники, которую успел поднять за секунду, Арс рухнул обратно на подушку.

— Сколько сейчас времени?

— «Уже одиннадцать. Ты ещё спишь?»

— Поздно вернулся домой: вчера был последний день тура, — мужчина тёр глаза руками, надеясь, что это поможет вернуть нормальное зрение.

— «Просто мне уже уезжать через час… Тогда я позвоню Анне Гавриловне, чтобы она с Кьярой посидела»

— Алён, если дашь мне час собраться, то заберу, конечно, — он мгновенно оживился, уже откидывая с себя одеяло и поднимаясь с постели. — Когда её вернуть?

— «А сможешь в понедельник с утра сразу в школу отвезти? А я в таком случае в понедельник же после обеда вернусь»

Мужчина напрягся, почёсывая голову и залезая в шкаф, доставая из него свежую одежду.

— Куда собралась?

— «В гости пригласили. Тебя волнует, как я провожу свободное время?» — судя по резко изменившейся интонации, она явно улыбнулась.

— Меня волнует, как проводит время наша дочь. Ладно, короче, через час я у тебя. А, кстати! Уроки делать надо?

— «Только чтение осталось. Пусть на ночь почитает. А ты проконтролируй»

— Окей. Всё, пошёл собираться.

Арс быстро принял душ, наспех помыл голову. На укладку не было ни времени, ни сил, потому просто высушил волосы феном и, вроде как, даже причесался. Сегодня Попов тоже не изменял своему стилю: очередные чёрные джинсы, свитер с высоким горлом (этим днём в Питере прохладно) и джинсовая куртка сверху. На глазах — тёмные очки в объёмной плоской оправе. В общем-то, готов. Схватив ключи от машины с комода, мужчина вышел из квартиры. Спускаясь на лифте, глянул на часы — оставалось около получаса. Хотелось бы не опаздывать, чтобы не заставлять Алёну ждать. С другой стороны, что с того, если он приедет на пятнадцать минут позже? Не уедет же она, не пристроив Кьяру.

Арсений быстро прошёл на парковку, сел в машину, подождал несколько минут, пока не прогреется, и поехал на заученный с годами адрес.

Кьяра уже с нетерпением ждала его, в то время как Алёна собирала учебники в огромный розовый рюкзак. При виде отца девочка закричала от радости и бросилась ему на шею. Как же они давно не виделись! Арсений обнимал дочь, крепко целуя в лицо и прижимая к себе.

— Почти не опоздал, — констатировала Алёна, вынося из комнаты вещи дочери и ставя их в коридоре, рядом с бывшим мужем. — Пожалуйста, укладывай её не позже девяти: у нас режим, выработанный не самым лёгким путем, — женщина подошла, целуя в нос Кьяру, сидящую на руках отца. — А ты папу слушайся, поняла?

Девочка очень часто закивала и сильнее прижалась к родителю.

— Мы постараемся контролировать друг друга, — с улыбкой произнес мужчина, поправляя на девочке белый вязаный свитерок. — Значит, в понедельник с вещами в школу?

— Я специально ей одежду положила, которую каждый день не носит. Поэтому оставь у себя, чтобы не таскала, а в школу только рюкзак возьмёте. Малышка, если соскучишься, звони, — женщина вновь улыбнулась девочке и, кивнув бывшему, проводила их из квартиры.

 ***

Антон проснулся, когда на часах, лениво тикающих на стене, было почти двенадцать. За окном светило прохладное солнце, а голые пятки свисали с кровати. Глядя на его выспавшееся лицо, можно было точно сказать: наконец-то Шастун выспался! Он лениво потянулся за телефоном, пролистывая оповещения. В целом — ничего полезного.

— Тооочно, — протянул ещё сонный Шаст, заходя в свой телеграм-канал и включая запись. — Всем доброго утречка. Ну чё, как оно? — парень сам не заметил, как на кружке моргнул двумя глазами по очереди. Засмеялся, пересматривая, и решил оставить, как есть.

С кухни тянуло чем-то вкусным. Антон вылез из-под одеяла, потягиваясь перед прикрытым тюлью окном. Накинув кофту, которая заботливо была сложена в идеальный квадрат на стуле, он вышел на запах.

— Доброе утро, Антош, — объятиями встретила его матушка, буквально на секунду отбегая от плиты. — Я тут оладушки пеку. Будешь?

— Конечно буду, мам, — лохматый дылда прошёл к столу и, совершенно коварным образом воруя с тарелки один из них, сел, поджав под себя одну ногу.

— К чайку варенье достать? Малиновое, сама делала! — Майя Олеговна уже ставила чайник, доставая с верхней полки кружку с фотографией нескладного худого мальчишки на фоне грязно-синего моря.

— Доставай, — зевая, ответил Шаст, наблюдая за порхающей по кухне мамой. Подаренный вчера букетик аккуратно был переставлен на широкий подоконник, а цветная упаковка с него — снята. Антон улыбнулся, выглядывая в окно, выходящее на оживленную, по меркам Воронежа, улицу. — А папа где?

— На работу вызвали. Может, повезёт и вернётся к обеду. Кстати, Антош, — мама быстренько поставила перед ним маленькую мисочку с малиновым вареньем и, сразу за ним, — ту самую кружку с крепким чаем. — Мы сегодня планировали к тёте Инне на дачу поехать, там помочь надо. Поедешь с нами? Или хочешь отдохнуть?

— Поеду, — ответил Шаст, кладя в рот маленькую ложечку варенья. — Давно её не видел.

— Вот уж славненько!

Буквально через пять минут на столе был накрыт чуть ли не праздничный пир. На красивой расписной тарелочке — стопочка идеальных пышных оладушков. Как бы Ира ни старалась, у неё не получалось сделать их такими же. То тонкие, то слишком твердые… Помимо варенья, Майя Олеговна достала сгущёнку, печенье, вафли, конфеты из серванта. В общем, собрала всё самое вкусное, от чего точно передёрнуло бы Димана. Антон пил чай маленькими глотками, откусывая понемногу от каждой вкусняшки.

— Ой, а ты соседку помнишь нашу, Валентину Ивановну? Ну ту, которая прям под нами живёт! — в ответ Антон лишь покивал головой, так как рот был занят завтраком. — Снова приходила к нам со скандалом: говорит, мол, мы опять её затопили. А ты представляешь: ни разу такого не было! Коля тут все трубы облазил — чистота и сухота. Вот недавно жалобу на нас написала! Пришлось ходить разбираться.

— Ну, старый больной человек, мам, — Антон поправил чёлку, что за последнее время слишком сильно отросла и начала лезть в глаза. — Что с неё взять?

— Да совсем нечего. У неё как муж умер лет пять назад, вот это мы всё и терпим, — женщина отпила чай, закусывая оладушком. — Ой, жалко всё-таки, что Ира не приехала. С ней так тётя Инна познакомиться хотела! Я ей ваши фотографии с вручения показывала, где ты в костюме коричневом.

Антон постарался сделать вид, что ему всё равно. Сейчас слушать и говорить про Иру было не очень приятно, но меньше всего хотелось говорить маме, что на самом деле происходит у них в отношениях. Ведь больше нет той Иры, которую помнит мама Антона. Эта «новая» Ира не готовит, ведь <i>«есть доставка, в которой сделают лучше, чем я»</i>, не ждёт Антона с работы, ибо<i> «ты так поздно возвращаешься, я уже засыпаю»</i>, не убирается в квартире, так как<i> «зачем, если мы можем нанять клининг?»</i>. В какой-то мере Антон разделял её мышление, но иногда всё же хотелось видеть рядом с собой не только красивую женщину, с которой не стыдно показаться на людях, но и просто близкого человека, что будет всегда рядом в нужную минуту.

— Да, очень жаль, что она не смогла. Но не переживай: ещё успеет. Спасибо за завтрак, мам, — Антон поднялся со своего места, стараясь быть совершенно непринужденным. Взял грязную посуду и, поцеловав маму в щеку, отправился к раковине мыть посуду. Клининг клинингом, а получить от матери в любом возрасте не хочется. — Мне позвонить надо. Это по работе. Не заходи пока в комнату, ладно?

Когда женщина кивнула, Антон вернулся к себе, аккуратно прикрывая дверь. Он неуверенно открыл телеграм, несколько раз пролистывая список контактов. Далеко лазить, к сожалению, не приходилось, поэтому Шаст просто открывал и закрывал записную книгу. Гордое имя из трёх букв «Арс» стояло одним из первых. Парень менжевался достаточно долго, пока на выдохе, завалившись на кровать, не нажал на этот проклятый вызов.

— Да, Антох, слушаю тебя, — раздался знакомый голос, что находился за тысячу километров.

 ***

В пасмурном Питере Арс был рад звонку. Впервые за долгое время он отвечал спокойно, без издёвок и даже с нотками радости, хотя искренне и пытался её прикрыть. Попов держал трубку плечом, наклонив голову, пока машина мчалась по трассе. Он даже сделал музыку потише, чтобы не мешала, при этом ни на секунду не отвлекаясь от звонка. Можно было бы сбросить, сказать, что перезвонит — как делал обычно, будучи за рулем —, но Попов решил, что на этот звонок ответить должен.

— Нормально долетел? Как погодка? Солнечно, небось? — мужчина улыбнулся, периферическим зрением оглядывая белое, как лист бумаги, небо. — Докладываю: в северной столице, как и всегда, идут дожди.

Машина перестроилась в левый ряд, обгоняя еле идущий автобус.

— Ты угадал про солнышко, — прикусив губу, ответил Антон. Он хотел что-то продолжить, но вдруг услышал детский голос в трубке телефона:

— Папа, ну сделай погромче!

Позади Арса, на заднем сидении, раздался голос дочери. Мужчина вздрогнул, словно его выдернули из какого-то сокровенного мира. Сидящая позади него в детском кресле Кьяра теребила в руках мягкую игрушку, разглядывая мелькающие в окне индустриальные пейзажи. Арс перехватил трубку одной рукой, второй крепче сжимая руль, и чуть повернулся к дочери.

— Малышка, сейчас поговорю и сделаю громче. Подожди немного.

Попов вновь вернулся к звонку. Шаст молчал, и мужчина прикусил губу, вновь перекладывая телефон на плечо и прижимая его ухом, даже не представляя, что далеко от него кто-то сделал точно также.

— Всё-таки везёшь девочек? — с ноткой сарказма ответил парень, явно намекая на прошлую ночь в клубе.

— Конечно! Подцепил фанаточку, везу к себе, ахаха.

Они оба рассмеялись. Почему-то именно сейчас Арсений переживал обо всём, о чём говорил с Антоном. А ситуацию с семьей они не поднимали вовсе. Попов был не тем человеком, который будет приглашать всех в гости к родственникам, выкладывать видео с детьми или женой. Кажется, Шаст вообще видел Кьяру всего пару раз в жизни, но и то, когда она была совсем маленькой. Сейчас же за спиной Арса сидела взрослая девочка, что уже пошла в этом году в школу.

— Да забрал на выходные, — мужчина постарался быстрее перевести тему. — На следующей неделе ведь съёмки начинаются. Ты не забыл? А то, как в прошлый раз, уедете с Ирой куда-нибудь и придётся переносить…

Машина остановилась на светофоре.

— Я не поехал в Москву, Арс, — вдруг слишком серьёзно остановил товарища Антон, не замечая, как вцепляется в одеяло своими длинными пальцами.

— …ты в Воронеже?

— Папа, давай заедем в «Макдоналдс»! — Кьяра закричала сразу, как только увидела вдалеке, на стене торгового центра, заветную букву «М».

— Малыш… Ох, Шаст… — мужчина растерялся, когда позади него кто-то засигналил. Он нажал на газ, перестраиваясь на полосу, ведущую к «ТРЦ». — Да-да, дочь, сейчас заедем. Прости, Тох: мне пора исполнять свой родительский долг. Как дома буду, наберу. Давай, пока.

Он быстро сбросил трубку, буквально кидая телефон на соседнее пассажирское кресло. Машина направилась в сторону «ТРЦ», а девочка на заднем сидении радостно закричала.

 ***

Антон, словно заколдованный, где-то с минуту тупо смотрел в экран телефона, не отрывая взгляда от маленькой круглой фотографии Арсения в углу экрана. Всё, что он сейчас ощущал, было слишком странным. Ох чёрт, он до сих пор не позвонил Ире, а тут уже собирался интересоваться у Арсения, как пройдут его выходные. Сердце предательски кольнуло. В голове вдруг снова возник знакомый баритон. Арсений был где-то там, в Питере, за рулём своей машины, вёз дочь в Макдональдс…

Именно в этот момент Шастун осознал, что, несмотря на то, что проработал с Поповым кучу лет, иногда даже находился буквально неделями бок о бок, совершенно ничего не знает о его личной жизни. Нет, ну он, конечно, располагал распространенными фактами: что тот был женат на Алёне, что вместе они прожили весьма долгую совместную жизнь, что у них родилась Кьяра и первое время Арсений даже брал её куда-то с собой. А потом всё. Любая информация о жене и дочери перестала доходить до ушей Шастуна. Антон прекрасно знал родителей Арса, ведь при каждой поездке в Омск «Импровизация» в обязательном порядке заезжала к ним. И даже с сестрой и племянниками актёра Антон был прекрасно знаком. Но чувство, что дальше — пропасть, не выходило из головы. Иногда казалось, что и Серёга не знает о своём лучшем друге всё, что, вроде как, должен. И именно по этой причине Арсений, отвечающий Антону на звонок в тот момент, когда с ним едет Кьяра (когда она успела так вырасти…?), казался чем-то невообразимым, несуществующим.

Удивительно, как же хорошо у Арса получается скрывать всё, что «неудобно». Если не знать о существовании у него ребенка, об этом просто невозможно догадаться. И лишь пара фото, которые и сам Антон увидел только в сети, запечатлевших Попова со своей уже бывшей женой и дочкой, могли подтвердить то, что это было правдой. Если быть честным, Шаст даже начал думать, что товарищ вообще не соприкасается с прошлой жизнью, а тут, оказывается, проводит вместе выходные… А вдруг на этих совместных уик-эндах присутствует и Алёна…?

 ***

В «Маке» Арс соблюдал полную конспирацию: очки, кепка, капюшон, куртка. Даже маленькая Кьяра привыкла к таким особенностям отца, хотя толком и не понимала, почему так происходит. А тот не хотел ей рассказывать: маленькая ещё, пусть пока не думает о таком. В конце концов, отец делает всё, чтобы оградить её от лишнего внимания сумасшедших фанатов.

Заказ выдали быстро, и уже через полчаса отец с дочкой были дома. Мужчина занёс её вещи в гостевую комнату, первым делом меняя постельное белье — специально для дочери у него в шкафу, на дальней полочке, лежало аккуратно сложенное постельное, с маленькими голубыми слониками. Следом отзвонился Алёне, докладывая, что ребёнок дома в целости и сохранности. Сразу было решено смотреть мультики и развлекаться — Арс включил Кьяре «Холодное сердце 2» на большом телевизоре в зале, а сам пошёл в спальню, дабы перезвонить Антону, как и обещал.

Мужчина попивал колу, устроившись в кресле у окна, когда камера заработала и перед ним появилось по обыкновению помятое лицо Шастуна.

 ***

Когда на экране появилось оповещение о звонке, Шаст резко вскочил на кровати, усаживаясь удобнее и пытаясь как-то поправить волосы, совершенно не поддававшиеся никаким манипуляциям. А ещё он постарался сделать вид, будто не думал о личной жизни актёра всё то время, пока ждал.

— А я бы не сказал, что ты сильно-то рад меня видеть, — Арсений улыбнулся, делая небольшой глоток и поправляя наушники.

— Привет, Арс. Да, ты угадал. Век бы не видел твоего лица, но вот долг обязывает, — несколько секунд Шаст ждал, пока интернет полностью прогрузит картинку, и, когда собеседник стал намного чётче, уставился взглядом в его лицо. Кажется, сегодня мужчина выглядел получше, хоть вечные мешки под глазами и явно указывали на то, что он снова не выспался.

 — Так что там, почему ты не поехал в Москву? — вопрос вырвался сам собой, из-за чего Попов прикусил губу.

— Ну… Просто Ира уехала к подруге в область, — на ходу начал выдумывать кудрявый, стараясь выглядеть как можно более непринужденно. — А я подумал, что нет смысла оставаться одному, и решил смотаться к родителям. Всё-таки не был давно — решил сделать сюрприз.

Антон улыбнулся, вспоминая вчерашний день и как сильно радовалась мама, когда увидела его. Было бы очень круто запомнить этот момент навсегда.

— …сегодня, как отец с работы вернётся, к маминой сестре на дачу поедем. Блин, Арс, — протянул парень, с улыбкой оглядывая свою комнату. — Я прям жалею, что раньше не приехал. Тут всё такое родное, всё на своих местах, словно и не уезжал никуда. О, кстати! — Антон потянулся к подоконнику, на котором стояла та самая кружка с его «летней» фотографией. — Посмотри на это!

Антон засмеялся, крутя ей перед камерой телефона. Глядя на это фото, Шастун вообще не удивлялся, почему у него было такое огромное количество комплексов в детстве: худющий, как настоящая палка, с коротким ёжиком выгоревших на солнце волос, огромными ушами и, чёрт возьми, уже тогда, в десять лет, он был аномально высоким.

— Я не понимаю, что двигало мамой, когда она сказала: <i>«Да, это лучшая фотография моего сына, чтобы напечатать её на чашке в память о нашей великолепной поездке»</i>.

Арс не заметил, как прыснул со смеху от комментариев Антона, чуть не облившись колой.

— И кто бы мог сказать, что из меня выйдет что-то толковое? — риторически спросил Шаст, ставя кружку обратно на подоконник.

— Я бы сказал… — Арс произнёс это совсем тихо, словно надеясь на то, что кудрявый его не услышал. Но, судя по лёгкой заминке в движении, возможно, что-то до него и добралось. А жаль, Арс тут же губу прикусил: надо было промолчать.

— Хочешь, я тебе покажу свою комнату? — не дожидаясь ответа, Антон с таким задором переворачивает камеру, что на экране первым делом появляется большой письменный стол и полки почти во всю стену, полностью заваленные книгами.

Арс с улыбкой разглядывал спальню Шастуна. За всё время, сколько они ездили по гастролям, он ни разу не был у него в гостях в Воронеже. Да, кажется, вообще никто из «Импровизации» не был. Даже Димка Позов, что удивительно. И было очень интересно узнать, что Антон оставил в своём родном городе: все его детство и юношество сохранились в четырёх стенах панельной коробки.

— Кажется, ты говорил, что не любишь читать, — ответил Попов, пытаясь разглядеть названия на обложках.

— А это не мои. Почти все книги в доме — отца. Это он у меня зачитывается. Просто остальные шкафы заняты, и потому, когда я переехал в Москву, он занял мои полки. А так, раньше тут всё было в учебниках и прочем мусоре.

Антон покрутил камерой, показывая всю комнату целиком. В принципе, она ничем не отличалась от комнаты среднестатистического подростка. На столе, видимо, когда-то стоял компьютер, за которым Шаст наверняка проводил всё свободное время. Рядом стоял стул, УЖЕ СНОВА ломившийся под одеждой, большой шкаф с зеркалом во всю дверцу. Ещё был комод и вешалка. Всё очень чисто (возможно, потому что Шаст здесь не живет) и аккуратно. Сразу становилось понятно, что Майя Олеговна идеально следила за своей квартирой. Больше всего Арса улыбнули плакаты на стене над столом, которые так никто и не снял, несмотря на то, что мальчик уже давно вырос.

— Я тут всё детство провёл. Очень странно возвращаться туда, где тебя помнят совсем другим. У тебя так же?

Антон уже перевернул камеру, глядя в экран на Арсения. Вопрос из личной серии. Шаст волновался, ожидая ответ. Арсений, на протяжении всего времени неотрывно следивший за экскурсией по детству товарища, удобнее уселся на кресле.

— Когда я был маленький, мы с родителями жили в другой квартире. А когда её продали и купили новую, я уже жил отдельно. Приезжал только погостить и иногда следил за цветами, если они уезжали надолго. Поэтому даже соседи там особенно со мной не знакомы. А вот на первой — да, было бы интересно там снова оказаться, — Арс окунулся в юношество, вспоминая свой угол в комнате, которую делил со старшей сестрой. — У меня не было тогда своей комнаты, поэтому можно сказать, что я тебе завидую.

— Понятно… какие планы на выходные?

— Как обещал Стасу, записался к врачу, — мужчина посмотрел куда-то в сторону от телефона (судя по всему, искал глазами календарь). — На днях уже, кстати. Пока к терапевту, но, скорее всего, потом сразу к неврологу. В общем, у меня будет интересная неделька.

Вдруг в резко распахнувшуюся дверь вбежала Кьяра, бросаясь на шею к сидящему в кресле отцу.

— Пап, пап, пап! Пойдём поиграем! — буквально на пару секунд в кадре появилась худенькая темноволосая девочка, с голубыми-голубыми глазами. Правда, немного недовольная, прямо как её папа.

— Я тебе мультики включил, ты уже насмотрелась? — Арс поправил ей челку, отводя камеру в сторону. — Во что хочешь поиграть?

— В уточек…

Мужчина улыбнулся, посмотрев в камеру на Антона.

— Давай я немного по телефону поговорю и поиграем в твоих уточек, хорошо? — в ответ была тишина, но по реакции Арса было ясно, что Кьяра закивала головой. — Ну давай пока беги к Эльзе, я скоро подойду. Солнышко, только не врывайся ко мне так больше, договорились? А то я по работе разговариваю.

Девочка крикнула вслед: «Хорошо», — и захлопнула за собой дверь. Арсений снова вернулся к телефону, смотря на улыбающегося Шастуна.

— Я не понимаю, как Диман вывозит это двадцать четыре на семь, да ещё и в двойном объёме. Ну так вот. Кстати, завтра с утра у меня эфир на радио с Матвиенко: Оксана вчера позвонила, предложила поучаствовать. Только куда мелкую девать, пока не решил. Обратно к матери вести не вариант: та куда-то умотала, — Арс улыбнулся, глядя куда-то мимо камеры. — Так что завтра утречком смотри прямой эфир в инсте. По-другому никак.

Ещё минут пять они о чём-то разговаривали, Арс уже переместился на кровать, когда в дверь снова вошла, но на этот раз поспокойнее, его дочь.

— Пааааап… — раздалось жалобное пищание на заднем фоне.

— Всё-всё, иду, солнышко, — мужчина вновь обратился к экрану телефона. — Ладно, Шаст, я пойду. А то меня эти уточки не отпустят никогда, — вторую фразу он добавил уже шёпотом, чтобы Кьяра не слышала из другой комнаты. — Так что до эфира и до встречи на съемках.

Они попрощались. Весь оставшийся день Арсений провёл с дочерью. Смотрел мультфильмы, играл в уточек и миллион других затей, разговаривал и рисовал. К вечеру они решили приготовить грандиозный ужин, Попов заказал доставку продуктов [здесь могла бы быть ваша реклама], и они вдвоём погрязли на кухне. Через несколько часов уделали всю квартиру, но зато были счастливые и сытые. Отец уложил дочь спать и, как в детстве, почитал ей на ночь сказки. К десяти вечера в доме была гробовая тишина и, дабы её не нарушать, мужчина закрылся в своей спальне, слушая музыку в наушниках и занимаясь чем-то вроде йоги. Арсений часто выматывал себя перед сном, «чтобы лучше спалось», как говорил он сам. Однако, действительной пользы от этого было не так много.

Утро небольшой семьи Поповых на Васильевском началось около восьми. Оказывается, Арс совсем забыл, что у мелкой было своё расписание и свои привычки. Главная из которых — будить каждого родителя, что попадался ей на пути. И в этот раз сим родителем был Арс. Девочка буквально прыгала на кровати, даже не беспокоясь о том, что попадает по сонному телу. Однако, стоит признать, действовало это куда лучше любого будильника, и уже через пять минут помятый отец стоял на кухне, попивая крепкий чёрный кофе и готовя ребенку манную кашу под звуки работающего телевизора с какими-то сумасшедшими и громкими мультфильмами.

Было во всей этой семейной атмосфере что-то особенное. Что-то, от чего актёр давно успел отвыкнуть. Он почти не помнил, как годы назад его ещё любимая жена каждое утро готовила полноценный завтрак на всех членов семьи, как вкусно пахло её блинчиками и как она ради него немного передерживала омлет, дабы он посильнее поджарился.

За те годы, что Арсений провёл в разводе, он даже перестал принимать пищу до полудня. Выпивал кофе — да, иногда закусывал чем-то легким, но ни о каких кашах, блинах и других изысках речи и не шло хотя бы по той причине, что не всегда на это было время. А когда всё же немного находилось, отсутствовало желание. Однако этим утром готовить его заставила маленькая девочка, что сидела на большом диване, уткнувшись в Спанч Боба, и расчесывала волосы большой кукле Барби.

Когда Кьяра уже сидела за столом, раздался звук домофона. Это приехал Серёга. Чуть раньше, чем договаривались, но лучше так, чем снова опаздывать. Арс запустил своего давнего друга в квартиру, предложил тапочки и провёл на кухню.

— Ох ничего себе, Арс, какая она уже большая! — искренне удивился Матвиенко, проходя за Арсением.

— Дядя Серёжа! — девочка вскочила со своего места и рванула к другу отца, которого не видела уже много лет.

— Здравствуйте, Кьяра Арсеньевна! — мужчина взял её на руки, крепко обнимая. — Вы уж простите, что без подарка да в ваш дом.

— Ну ничего, потом купишь! — рассмеялась она.

— Э, — наигранно возмутился отец, вытаскивая дочь из рук товарища и усаживая обратно за стол. — Не надо шантажировать дядю Серёжу. Давай, кушай, скоро придёт Светлана Игоревна — она с тобой посидит, пока мы уедем по делам.

Девочка вернулась к завтраку.

— Хорошо-о-о-о.

За последующий час Арс собрался, дождался соседку, которая обещала посидеть с ребёнком, выдал ей все важные моменты в присмотре и, поблагодарив ещё сотню раз, вместе с Серёгой спустился на парковку, садясь в машину.

Они быстро добрались до радиостанции, где на входе их уже встречали ассистенты. После небольшого знакомства, раздачи автографов и мини-фотосессии они вместе с ведущими устроились в гримёрке, попивая кофе и обсуждая темы, которые будут затронуты в эфире. Арс ещё раз напомнил о том, что у него нельзя спрашивать, а Серёга, наоборот, попросил спросить его любимое — про скрепку.

Как только появилось время залезть в телефон, Арс сразу написал Оксане, мол, они на месте, всё в порядке и скоро эфир начнётся. Девушка записала милое голосовое сообщение, в котором назвала Арса и Серёжу котиками и пожелала удачи.

Когда до эфира оставалось всего несколько минут, Серёга включил трансляцию, устанавливая телефон так, чтобы было видно и его, и Попова. К эфиру в инстаграме тут же подключилось несколько тысяч зрителей, и комментарии полетели с бешеной скоростью. Первое время Матвиенко пытался следить за чатом, но потом просто забил. Особенно — когда раздалась фраза «тридцать секунд до начала».

— Всем доброе утро, друзья! — начал один из ведущих программы. — Сегодня в нашем эфире прекрасные гости — актёры шоу «Импровизация» на ТНТ, Сергей Матвиенко и Арсений Попов!

Люди в радиорубке зааплодировали, и кто-то даже приятно заулюлюкал. Серёга и Арс тоже похлопали себе.

— Доброе утро, Петербург! — положив руку на сердце в приветственном жесте, поздоровался Попов.

— Всем привет! — сразу за ним ответил Матвиенко.

— Ребят, спасибо вам большое, что откликнулись на наше предложение и приехали сегодня к нам в студию, — подключилась милая девушка, исполняющая роль второго ведущего. — Мы знаем, что у вас весьма плотный гастрольный график, скажите, как вам удается найти время для отдыха?

— На самом деле, — начал Серёжа. — У нас как раз вчера закончился очередной тур, и сейчас наступило что-то вроде небольших каникул. Так что ближайшую недельку отдыхаем, а потом едем дальше.

— Вы постоянно в разъездах?

— Смотрите, — в разговор вмешался Арсений. — Мы снимаем передачу на «ТНТ» в сентябре–октябре. Потом гастролируем, ориентировочно — до весны. Летом же что-то вроде отпуска: нет съёмок и концертов. Можно сказать, что за эти плюс-минут десять месяцев мы откатываем несколько туров. Обычно делим их по датам. То есть у нас могут быть плотные концерты с разницей в один-два дня, а может быть свободная неделя или две.

— Чаще всего, даже в эти выходные, — прервал Матвиенко, — у нас есть другие программы: у Антона Шастуна, например, ещё «Импровизация. Команды».

— Плюс разные шоу, на которых мы появляемся отдельно: как гости или ведущие, — закончил Арс.

— То есть получается, что у вас весьма плотный график?

— Ну, это же наша работа. Пока кому-то интересны, мы только рады!

Эфир на радио прошёл успешно. Арс и Серёга по очереди отвечали на всевозможные вопросы. Конечно, самым любимыми из них были «Что больнее: шокеры или мышеловки?» и «А это правда импровизация без сценария?». Абсолютно на всех интервью каждый уважающий себя ведущий чувствовал просто нереальную необходимость спросить именно об этом, пусть ответы и были уже заучены наизусть. Но это всё, конечно, шутки. Эфир в инстаграме Серёги тоже выдался удачным: число смотрящих перевалило за десять тысяч, и это не могло не лить бальзам на душу.

***

Антон провалялся в кровати несколько часов, пока наконец-то не вернулся отчим. Как только его голос послышался в коридоре, мама громко позвала сына с кухни:

— Антош, собирайся, папа вернулся!

Парень быстро вскочил с кровати и, крикнув в ответ <i>«понял», </i>дополз до стула, на котором грудой лежали его вещи, выуживая спортивные штаны, чистую футболку и толстовку.

— Обалдеваю от тебя, — с улыбкой произнесла Майя Олеговна, заглянув к сыну в комнату и оглядывая всё пространство. — Тебе уже тридцать, а всё еще умудряешься засрать всю комнату всего за сутки. Как же тебя Ира ещё из дома не выгнала?

— Я оплачиваю клининг, мам… — недовольно простонал Шаст, ощущая, как краснеют его уши. Даже немного стараясь, он попытался заправить свою раскуроченную кровать, но сделать это также аккуратно, как делала матушка, было просто невозможно.

Они вместе вышли в коридор, где Николай Иванович уже обулся, прихватив с собой пакет каких-то вещей.

— А Инна уже там? — спросил он жену, пока та поправляла причёску перед зеркалалом. — Ну куда ты наряжаешься, милая, мы ведь на дачу едем.

Женщина лишь фыркнула в ответ, вешая на плечо небольшую сумочку и проверяя её на наличие телефона и ключей.

— Инна с мужем ещё со вчера на даче. Кстати, нужно по пути в продуктовый заехать.

— А мы с ночёвкой? — спросил Шаст, завязывая шнурки на кроссовках.

— Надеюсь, что нет, — тихо ответил отчим. — С Инкой мы столько не продержимся, — оба мужчины прыснули от смеха, а мать сделала вид, будто не заметила этого.

— Всё, хватит болтать, пойдём быстрее!

Минут через десять Шастуны наконец выехали из города и мчались по среднестатистическому шоссе вдоль бескрайних лесов и полей. В машине играло «Радио Дача», и Антон, сидящий на заднем сидении с широко расставленными ногами (чтобы не упираться в сидение спереди), разглядывал знакомые пейзажи. Он знал эту дорогу настолько хорошо, что мог бы добраться даже пешком, если бы это потребовалось.

Когда Шаст был совсем мелкий, а в их с мамой и сестрой жизни ещё не появился отчим, им приходилось ездить на стареньком рейсовом ПАЗике. Кажется, что ещё тогда, двадцать лет назад, он уже разваливался и, возможно, каждую поездку терял из-под себя по одной «лишней» детали. Антон до сих пор помнил, как было душно в нём летом, даже со всеми открытыми окнами. Помнил и как толпились бабки с тележками, полными рассады, заставляя единственный проход своими сумками с продуктами, и как приходилось через них перепрыгивать, чтобы перебраться на переднюю площадку, потому что задняя дверь была вечно закрыта. А потом двадцать минут по пустынной дороге от остановки до дачного дома. Иногда им везло, и кто-то из соседей на машине, кто встречался им по пути, соглашался подвезти. Но чаще всего идти приходилось всё-таки пешком. Кажется, ощущение стоптанных ног и горячего затылка, останется с ним навечно. Зато как потом было классно наперегонки бежать с Викой в пруд, дабы смыть с себя всю дорожную пыль! Эх, воспоминания!

Уже после, когда Антону исполнилось шестнадцать, в их жизни появился дядя Коля. Простой, работящий и добрый. Мама полюбила его с первого взгляда и, хоть Антон в первое время не признавал нового «папу», со временем его отношение смягчилось, и теперь Николай Иванович стал для него совершенно родным. Рука не поднималась назвать его «отчимом» — настолько прочно он вошёл в его жизнь. Антон помнил, как было круто осознавать, что теперь на дачу можно ездить не на старом ПАЗе, а на маленьком, зато своём «жигуле». Комфорта прибавилось настолько, что каждая поездка стала праздником.

Вместе с Николаем Ивановичем они вдвоём перестроили сарай, который к тому времени превратился в настоящую развалюху, переложили печку в бане и даже вырыли небольшой прудик. В общем, можно было сказать, что мужчина в доме появился именно в то время.

А когда Антон получил свой первый большой гонорар за съёмки «Импровизации», он точно знал, на что его потратит: новая машина, пусть и Б/У-шная, была лучшим подарком для родителей. Со временем, когда деньги действительно полились рекой, Шаст смог купить вариант из салона, от которого те были каком-то счастливом ужасе, но именно старенький «форд», подаренный Антоном, Николай Иванович до сих пор вспоминал с нежностью.

Они уже подъезжали к дому, когда из-за калитки вышла полненькая женщина с короткой тёмной стрижкой. Она укуталась в тёплый тулупчик и объёмный шарф, открывая большие железные ворота. Снег, коего в деревне оказалось достаточно много, был аккуратно убран к обочине, но перед воротами всё же остались следы от другой машины. Николай Иванович сбавил скорость, аккуратно заезжая на территорию дачного домика и паркуясь рядом со стоящей там «реношкой».

— Инночка! — матушка вылетела из машины тут же, как та остановилась. — Как я рада тебя видеть!

Они были очень похожи между собой — мама Антона и его тетя. Кажется, если бы вторая не покрасилась в тёмный, их было бы не так просто различить. Женщины крепко обнимались — оторвались друг от друга только тогда, когда из машины вышел Антон.

— О господи-боже-мой, Антошка! — тётя Инна расставила руки, идя навстречу к племяннику. — Какой же ты большой, моё солнышко!

— Приве-е-ет, — довольно протянул Шастун, крепко стискивая в объятиях родственницу. — А вот ты почему-то какая-то маленькая!

— Это я похудела, Антош! — с задором ответила тётя Инна, отпуская парня и перехватывая из рук своей сестры пакеты с продуктами. — Давайте в дом скорее, мы уже печку натопили, а то сегодня холодно здесь!

— А в Воронеже вот намного теплее, — отвечала Майя, проходя по расчищенной узкой дорожке.

Антон помог отчиму донести до домика тяжёлые сумки и разобрать их. Поздоровался с мужем тёти, переобулся в тёплые меховые тапочки и устроился рядом с печкой. Дом тут же наполнился разговорами и смехом. Сидя в углу, было очень приятно наблюдать за тем, как его большая семья обсуждает всё, что только можно обсудить. Живя в Москве, Антон, кажется, совершенно забыл, какого это: проводить время в кругу семьи.

Из раздумий его вырвала вибрация телефона.

<i>«Ира +3 сообщения»</i>.

Антон снял блокировку, открывая диалог.

<b><i>Ира:</i></b>

<i>«Антош, прости пожалуйста!</i>

<i>Я совсем потерялась во времени.</i>

<i>Как дела в Воронеже? Всё хорошо? Пожалуйста,</i>

<i>возвращайся скорее»</i>

<i>«Мне правда очень стыдно…</i>

<i>Был день рождения у Машки. Я уже дома»</i>

<i>«Позвони мне, как сможешь. Я не могу до тебя</i>

<i>дозвониться»</i>

Антон взглянул на угол экрана — еле набиралось две палочки связи. Как же он мог забыть, что тут так отвратительно ловит? Ну, ничего страшного, он обязательно перезвонит Ире, когда вернётся в Воронеж. Заставлять её переживать не хотелось, несмотря на то, что он всё ещё был немного обижен на неё.

— Антоня, кушать будешь? — звонкий голос тёти Инны резко вырвал его из глубоких дум.

— Конечно! — Шаст мгновенно оживился, тут же вскакивая с места и подходя ближе к столу.

***

Уже после того, как всё закончилось, сидя с Матвиенко в небольшой кофейне, недалеко от радиостанции, Арсений выложил пост про свои впечатления от эфира. На фото он снова паясничал: в этом весь Арс. Серёга решил не задерживаться в Питере и попросил товарища подбросить его до вокзала. Попов с радостью согласился, и потому сразу после кофейни они поехали к точке назначения.

Уже когда машина была припаркована на стоянке, Серёга всё-таки поднял тему, которая его волновала:

— Кьяра твоя очень хорошенькая, Арс.

— Спасибо, Серёг, — улыбнулся мужчина, оборачиваясь на друга.

— Ты по ней сильно скучаешь? — этот вопрос застал врасплох.

 — Конечно, скучаю.

И это было естественно. Арсений любил дочь, и об этом знали все самые близкие. Но только Серёга Матвиенко знал, как одновременно радостно и тяжело Арсу видеться с ней. После развода с Алёной их общение хоть и осталось в положительном ключе, но, с другой стороны, стало тяжким грузом на сердце, о котором актёр никому не рассказывал.

— А по Алёнке?

Имя бывшей жены слишком резало слух. Арсений очень любил её, но любовь эта была не той, о которой все думают, задавая подобный вопрос. Алёна Попова была матерью его единственной дочери. Хорошей матерью и совершенно адекватной бывшей женой. Она бы могла развить на их отношениях настоящий скандал: учитывая, как сильно Арс скрывал личную информацию, каждое издание было бы готово заплатить любые деньги за сведения из первых рук. Но она этого не сделала. И даже при разделе имущества не возникло никаких скандалов. Скучал ли Арс по ней? Он думал об этом достаточно часто, и потребовалось много времени, чтобы осознать действительность.

— Нет. Она мать моего ребёнка, и за это я благодарен ей. Но дальше быть вместе мы бы не смогли. Я буду рад, если она найдёт себе хорошего мужчину, который даст ей то, чего не смог я. По крайней мере, я буду спокоен, что у Кьяры всегда будет тот, кто сможет защитить её по-отечески. Сам понимаешь, я не всегда могу это сделать.

Серёга кивнул. Они пожали руки и попрощались. Арс завёл машину, поехал в сторону дома, а по пути забежал в магазин, набрав всяких вкусняшек, и заодно купил дочке мягкого белого кролика в подарок.

***

Антон и не заметил, как быстро пролетело время с родственниками. Его заставили отвечать на огромное количество вопросов. Кажется, даже журналисты всевозможных жёлтых печатных изданий не смогли бы составить им конкуренцию. Вопросы варьировались от <i>«как там Ира, когда свадьба?»</i> до <i>«ну, у вас там в шоу-бизнесе какие мерзости, расскажи?». </i> Антон, к сожалению, не был таким рекордсменом в ремесле переведения тем, поэтому чаще всего просто терялся и выдавал какие-то нечленораздельные мычания, пока его не спасала мама с строгим<i> «отстань от племянника, Инна!».</i> Но, несмотря на всю неловкость ситуации, Шаст понимал, что все эти вопросы были совершенно не со зла. Тётя действительно интересовалась его жизнью и делала это так по-простецки, как умела. Иногда, конечно, совершенно беспардонно.

 К вечеру они всё-таки собрались в город. На обратном пути попали в небольшую пробку на въезде в город, но в целом, особенно по сравнению с Москвой, доехали очень быстро. Уже когда сеть стала ловить нормально, Антон обалдел от количества оповещений: от Иры было несколько пропущенных звонков и огромное количество SMS, а два пропущенных было даже от её мамы.

— Пиздец… — почти одними губами прошептал Антон, но строгое материнское<i> «что ты сказал?!» </i> заставило его быстро перефразировать свой ответ.

<right><b><i>Вы: </i></b>

<i>«Я был на даче, Ир. Скоро буду дома, позвоню» </i></right>

Буквально через секунду после отправления сообщение было прочитано.

<i>«Ира печатает…»</i>

Это. Было. Фиаско.

Ещё через секунду раздался звонок. Всё от той же Иры. <i>«Да блять…»</i> — в этот раз мысленно проскулил Антон, отвечая и делая звук в динамике потише, чтобы её не было слышно. Не могла десять минут подождать, он же уже почти дома, блять.

— «Антон, какого хрена, блять?!» — раздалось в трубке её обычно милым и приятный голосом, который сейчас, однако, стал ужасно злым и колючим.

— Привет, Ир. Я в машине, пока не могу говорить. С дачи едем. Минут через десять уже буду дома.

— «Какая, нахуй, дача? Я тебе весь день звоню и пишу! Я вся разволновалась до ужаса! Я думала, что-то случилось! Почему ты мне не написал?»

— Всё нормально, я сейчас не могу говорить, — как можно спокойнее пытался отвечать Шастун, чтобы не вызвать подозрение у родителей. — Давай я тебе перезвоню: в машине <i>плохо слышно</i>.

— «А ты там точно с родителями едешь вообще?» — прозвучало крайне истерично на том конце трубки.

— Ну тебе что, фотку скинуть? — вскинул от удивления бровь Антон, в упор смотря в затылок матери.

— «А вот знаешь что, давай! У тебя минута!»

В следующее мгновение она сбросила вызов. Антон сжал кулаки. Боже, что это сейчас было? Парень взглянул в свой телефон. На экране тут же появилось новое сообщение:

<b><i>Ира:</i></b>

<i>«Я жду фото»</i>

Антон, всё ещё не веря тому, что происходит, осторожно поднял телефон, записывая небольшое видео.

— Антош, тебе Ирочка звонила? — раздался милый голос мамы. — Случилось что?

— Да потеряла меня, — как можно более непринуждённо ответил Антон, стараясь держать телефон так, чтобы было видно обоих родителей.

Пиздец, Антон Шастун сейчас делает видео-доказательство того, что он не с бабами, а со своими же родителями. До сих пор находясь в шоке от сей ситуации, он отправил видео девушке. Через минуту пришёл ответ: <i>«Хорошо. Как приедешь домой, позвони»</i>

***

Арсений поднялся на свой этаж, у двери перехватывая тяжёлый пакет поудобнее, насколько это было возможно. Открыл дверь и наконец-то сбросил тяжесть на пол. На всю квартиру вкусно пахло зажаркой, в зале работал телевизор, а с кухни были слышны голоса. Мужчина разулся, снял с себя уличную одежду и, сложив ключи от машины на место, вместе с пакетом прошёл вглубь квартиры.

— Папа! — Кьяра сразу заметила вошедшего родителя и побежала к нему навстречу — Арс крепко обнял дочь, доставая из-за спины мягкую игрушку.

— Это тебе, солнышко.

Девочка с горящими глазами перехватила из рук взрослого мягкую игрушку и тут же прижала к себе.

— А мы с бабушкой Светой готовим борщ! — с полными восхищения глазами протянула девочка, демонстрируя собственноручно нарезанный укроп на деревянной дощечке.

— Светлана Ивановна, ну что вы! — неловко протянул мужчина, подходя ближе и осторожно обнимая престарелую соседку за плечи. — Не стоило так утруждаться!

— Да что ты, Арсений, — рассмеялась старушка. — Я тут в холодильник залезла, а там почти ничего нет. Мы тогда с Кьярой зашли ко мне, овощей набрали и вот, вместе приготовили! Девочка такая смышлёная! Мне совсем не сложно, не переживай.

— Давайте я вам хотя бы за продукты переведу, — растерянно отозвался Попов, доставая из кармана джинс телефон.

— Ты с ума сошёл что ли?! Даже не думай! — она строго цокнула языком, перемешивая вкусно пахнущий суп. — Соседская помощь, всего-то. Кто же тебя ещё нормально накормит? А то всё мотаешься по городам…

Попов улыбнулся, усаживаясь на стул напротив рабочей поверхности.

— Вы святая женщина, Светлана Ивановна, — с улыбкой произнёс он.

— Минуточек пятнадцать, и всё готово будет. И тогда пойду, не буду больше мешать.

— Ну вы хоть пообедайте с нами! — настойчиво произнес мужчина, снимая очки.

— Нет-нет! У меня дома свои щи стоят. Это вам с Кьярочкой, чтобы было что кушать. А то одними сладостями да полуфабрикатами не наешься. Правильно говорю, деточка? — она посмотрела в сторону девочки, которая как раз чистила чеснок по велению соседки.

— Правильно! — с гордостью ответила Кьяра.

— Вот! Умница! Растёт хозяюшка! — женщина поцеловала девочку в макушку и продолжила готовку.

Арсений некоторое время ещё понаблюдал за ними, а потом пошёл в комнату, чтобы переодеться в домашнее.

Через пятнадцать минут, как и обещала Светлана Ивановна, она закончила кашеварить и, попрощавшись с Кьярой, удалилась к себе. Попов снова пытался перевести ей деньги, но та вновь отказалась, заверяя, что обидится, если он предложит ещё раз. Благодаря помощи соседки, они с дочкой хорошо и, что самое главное, правильно поели. Борщ оказался очень вкусным, почти как у его собственной матушки. Арс даже постарался лишний раз похвалить идеальную нарезку овощей, за которую отвечала Кьяра. Девочка явно была собой горда.

Через некоторое время, правда, пришлось заняться домашней работой. Кьяра пыталась упираться, но серьёзный отеческий взгляд сделал своё дело, и девочка пошла за учебником. Они вместе нашли сказку, которую нужно было прочитать, согласно записям в электронном дневнике, и, укрывшись мягким пледом с толстым ворсом, улеглись на диване. Арсений лежал на спине, подставляя своё плечо под голову дочери, а та, приподняв книжку над собой, медленно, но верно читала задание, продвигаясь от строчки к строчке, от абзаца к абзацу.

На выполнение работы ушло достаточно много времени. Хотя, возможно, так думал только Арс, потому что делал домашку с Кьярой не так часто. Мысленно он поблагодарил Алёну за то, что она не разрешила ему взять дочку раньше, среди недели, потому что в таком случае она бы точно пошла на учёбу неподготовленная: Арсений бы просто не вывез.

После того, как книжка была отложена, отец погонял девочку вопросами по тексту. Мол, кто главный герой, что он сделал, почему сделал, чем всё закончилось. Когда стало точно понятно, что та действительно усвоила сказку и сможет объяснить её смысл учительнице, было уже достаточно поздно, и Кьяру пришлось укладывать спать.

— Папочка, а завтра в школу, да? — грустно спросила девочка, лёжа среди голубых слоников в большой, по её меркам, кровати.

— Да, солнышко. Я тебя отвезу, а заберёт уже мама, — он осторожно убрал челку с её лба, поглаживая по голове. — Ты у меня такая хорошая, — с улыбкой произнес Арс.

— Я люблю тебя.

Тихий детский голос звучал совершенно нежно. Кьяра была таким милейшим ребёнком! И, несмотря на то, что иногда в ней просыпался отцовский <i>противный</i> характер, она всё равно была настоящей лапочкой. Во всяком случае, именно ради этой малышки Арсений старался достаточно много. И ему было безгранично стыдно перед ней за то, что не мог дать постоянную заботу и внимание. Так же было ужасно стыдно и за развод с Алёной: у них могла быть замечательная семья, если бы жизнь повернулась немного иначе.

— И я люблю тебя, малышка, до безумия, — мужчина наклонился, целуя дочь в обе щёчки и получше накрывая одеялом. — А теперь спи.

Девочка слабо кивнула, поворачиваясь на бочок и прижимая к себе белого кролика.

***

А в Воронеже кипели настоящие страсти.

Антон сидел на низкой оградке, разделяющей детскую площадку и остальной двор. Крутил в руках уже третью по счёту сигарету. В телефоне сплошным потоком звучал женский голос, полный обиды, слёз и ругани. Нет, в долгу он не оставался, вот только вставить слова некуда было. Ира кричала в телефон, потом плакала, потом вновь успокаивалась, и так по кругу. Антон уже несколько раз думал сбросить вызов, но именно в этот момент девушка вбрасывала что-то такое, на что он просто не мог не ответить, и всё снова закручивалось.

— «…ты не понимаешь, Антон, КАК ЭТО СЛОЖНО!» — кричала Ира, захлёбываясь в собственных слезах. — «Я жду тебя дома, как жена чёртового декабриста! Ты вечно в разъездах, вечно чёрт пойми где!»

— Ира! Если я буду не ездить, а сидеть на жопе ровно, то нихера не заработаю! Не будет тебе ни Мальдив, ни «айфонов», ни квартиры! К слову, той, которую оплачиваю целиком и полностью я! — он сделал глубокую затяжку, поправляя спадающий на плечи капюшон.

— «Я не говорю, что это плохо — то, что ты работаешь!» — она сразу постаралась изменить русло разговора. — «Я говорю о другом: мы с тобой уже нигде не появляемся <i>вместе!</i>»

— А-а-а! — воодушевлённо протянул Шастун, стряхивая пепел. — А я-то думаю, в чём, блять, проблема! Так ты бесишься, что я тебя с собой не беру?! А как же «команды»?! Я тебя сотню раз приглашал, а ты ходишь через раз и то потом вечно высказываешь мне своё недовольство, сука!

— «Команды мне эти нафиг не нужны! Я хочу, чтобы ты брал меня на пати, в клубы, на вечеринки. Такое ощущение, словно ты не со мной встречаешься… Дима, вон, Катю постоянно с собой берёт, а у них дети! И всё равно! И сколько фото с ней у него в «инсте» и видео! А ты со мной даже не фотографируешься!»

Шастун закатил глаза. Вот, где собака зарыта. Вот, с чего всё начинается. Чёртова ревность.

— К кому ты меня ревнуешь, блять?! Я, блять, никогда в жизни тебе не изменял! — он резко запнулся. Оставалось надеяться, что Ира этого не заметит и спишет на плохую связь. — С нами ни одной бабы нет, если это не Оксана и не чья-то жена! Ты ведь не ревнуешь к Оксане…? — последний вопрос Шаст задавал с настоящей опаской. Ему ой как не хотелось узнать, что самая милая леди в окружении, которая для него чуть ли не сестра, будет бесить его собственную девушку.

— «Нет конечно! Не в этом дело!»

<i>«А в чем же, сука?!»</i> — хотел уже крикнуть в ответ Антон, но вовремя себя одернул.

 Он был по-настоящему зол. Давно такого не было, но кажется, что все остальные моменты были просто детским лепетом. Этот скандал был совершенно глупым и неоправданным. Антон поехал в Воронеж с надеждой привести мысли в порядок, отдохнуть и вернуться к Ире выглаженным и выспавшимся, а теперь, по факту, они уже были на грани расставания. Как же, блять, печально, что просто нельзя послать её сейчас прямым текстом в пешее эротическое. И, если сейчас это не остановить, всё может закончиться слишком плохо.

— Так, Ира! — он постарался перекричать в трубку истерику девушки. — Если мы сейчас не прекратим, я тебе обещаю: нихуя хорошего из этого не выйдет, блять! Я не вернусь, блять, к тебе в Москву, пока не успокоюсь. Делай, что хочешь, мне просто насрать!

Он всё-таки сбросил вызов. Господи, руки откровенно трясло, Шаст не мог даже прикурить сигарету: зажигалка всё падала из рук. В очередную попытку выбить себе огонек из рук предательски выпал ещё и телефон.

— Ну ебать! — закричал мужчина, злостно топая ногой.

Глубоко выдохнул, стараясь успокоиться. Чиркнул зажигалкой — появилось пламя — прикурил сигарету — выдохнул дым — всё в порядке. Шаст наклонился, поднимая телефон ровно в тот момент, когда на экране появилось новое оповещение.

<i>«VK: </i><b><i>Арсений Попов</i></b><i> выложил новый пост. Откройте, чтобы оценить его первым!»</i>

Сердце идиотски дрогнуло. Пальцы мгновенно затвердели, превращаясь в негнущиеся палки. Антон нажал на оповещение, открывая запись.

На экране высветилась фотография с тура. Кажется, это было в Ярославле. Либо в Омске. Либо чёрт знает где. При виде нее Шаст поймал себя на мысли, что улыбается. На фото: Попов с дурацкой улыбкой сидит, пристроившись спиной к стене с каким-то глупым граффити, на котором изображена то ли женщина, то ли балерина. И, конечно, как обычно, его подписи… Как же без этих заумных фразочек, что на деле не несут ничего. Или…

<i>«А я собрался и собрался. #онасмоглаитысмоги #янапишутебестихи»</i>

Теперь ойкнуло уже в голове. Лишь от одной мысли о том, что где-то в Питере сейчас сидит человек, который придумывает самые дебильные хештеги в мире и при этом фотографируется, как условная тётя Люба из «одноклассников», становилось не смешно, а как-то неожиданно уютно.

Из-за шторки телефона вновь появилось сообщение.

<b><i>Ира:</i></b>

<i>«Поговорим, когда вернёшься в Москву»</i>

Боже, блять. Да после таких сообщений вообще не сложно переехать на край света.

В голову пришла просто сумасшедшая мысль. Антон посмотрел на время в телефоне: «22:12». Открыл сайт «Авиасейлз» [сайт по покупке дешевых авиабилетов — заплатите мне за рекламу], просматривая все доступные рейсы Воронеж — Санкт-Петербург. И, когда вся надежда уже себя исчерпала, наконец-то заметил один единственный рейс на «5:32». Руки сами собой забронировали билет. Шаст чувствовал себя, как какой-то идиот. Однако, стоило ему вспомнить слова Иры, брошенные в порыве ссоры, всё становилось на свои места.

Докурив сигарету, парень поднялся на свой этаж, тихо открывая дверь. Отчим сидел в зале, смотря по телевизору футбольный матч. Мама мыла посуду. Когда Антон прошёл по коридору, в явно не самом лучшем расположении духа, они оба совершенно учтиво решили ни о чем не спрашивать. Возможно, слышали отголоски его криков с Ирой, которые явно разносились по всему двору, а может, всё было написано у него на лице.

— Антош, будешь чай? — осторожно узнала мама, когда он уже заходил в свою комнату.

— Нет, спасибо, — быстро бросил он, но тут запнулся, останавливаясь в дверях. — А хотя знаешь, давай.

Шаст улыбнулся, как бы дежурно кивая.

— Я в душ пока схожу, оставишь на столе?

— Конечно.

Антон взял со стула аккуратно сложенные домашние футболку и штаны, прихватил из шкафа полотенце и направился в душ. Долго стоял под горячими струями, пытаясь придумать, как объяснит родителям, что завтра с утра уже уедет. Он уже представлял грустный взгляд матери и печально брошенную фразу «конечно, сынок, поезжай, если надо». На самом деле, если бы у него была воля, Шаст бы с удовольствием остался здесь, в Воронеже. Особенно учитывая тот факт, что сейчас, кроме работы, в Москве его уже ничего не держало. Даже первая влюбленность в большой город к тридцати годам начала проходить: он уже побывал в самых крутых клубах, попробовал всевозможные виды запрещённых наркотических веществ, не сильно вредящие здоровью [любое употребление запрещенных наркотических веществ вредит вашему здоровью], познакомился со всеми своими кумирами, обошёл почти весь город… Одним словом, начало клонить куда-то к спокойствию.

Наконец-то, простояв под душем определенное количество времени, Шаст смог расслабиться. Вылез из ванной, насухо вытираясь полотенцем и ныряя в свежую одежду. Волосы вытер настолько, насколько это было возможно, и, повесив полотенце на сушилку, вышел на кухню.

Чай уже как раз немного остыл до той температуры, когда можно было спокойно пить. Отчим всё ещё смотрел футбол, мама сидела на соседнем стуле, с крайне сосредоточенным видом печатая что-то в телефоне.

Антон устроился на стуле в позе йога и притянул к себе поближе чашку. Убедившись, что напиток достаточно охладился, сделал большой глоток.

— Мам, пап, — вдруг начал он, и оба родителя сразу обернулись. — Мне нужно уехать рано утром.

Кажется, мама уже догадывалась, что так и будет. И она постаралась скрыть печальный вздох, который Антон всё-таки почувствовал.

— Конечно, сынок. Поезжай, если нужно, — ну вот, чего Шаст и боялся. — Ира ждёт, да?

Антон напрягся от второй части вопроса. Он надеялся, что на первом предложении всё закончится. Он сделал ещё глоток и склонил голову. Придётся хоть немного, но обозначить то, что происходит.

— Не совсем, — начал он осторожно, издалека. — Арсений просит приехать в Питер. Там что-то у него случилось, но ничего серьёзного — не переживай, — мама понимающе кивнула и даже улыбнулась.

— Ну хорошо, что хоть успели на дачу съездить, — она повернулась к мужу. — А ты ещё ехать не хотел! Видишь, так бы и не успели.

— Ты приезжай почаще, Антох, — ответил отец, снова отворачиваясь к телевизору.

— Я постараюсь, честно, — грустно кивнул сын, пожимая плечами. — Только я хотел попросить кое о чем…

Майя Олеговна наклонила голову, с немым вопросом глядя на Антона.

— Не надо, чтобы об этом знала Ира, окей? Если позвонит или напишет, скажите, что я у вас или что только уехал.

— Что-то случилось? — мама, ну что вы. И так весь двор уже в курсе, что случилось.

— Да нет, всё в порядке, — не ври матери, Антон. — Просто так надо.

— Хорошо, сынок, — с улыбкой ответила женщина, вставая со своего места и подходя к сыну, поцеловала его в мокрые волосы. — Во сколько уезжаешь?

— В «5:32» уже вылет, поэтому в пять такси вызову. Я дверь сам закрою, вы не переживайте.

Поговорив ещё немного, Антон попрощался с родителями и ушёл в спальню, тихо прикрыв дверь. С тяжёлым сердцем вновь открыл «телеграм», отправляя в свой канал простой текст, без каких-либо фотографий и видео.

<i>«Ночной чат. Налетай, пока горяченький»</i>