Чарли металась, шипела, нарезала круги по станции, ругаясь сквозь зубы, и то и дело сбегала в город, чтобы потом снова вернуться в офис — обычно под конвоем кого-то из старших призраков, но иногда, к удивлению Юджина, и сама по себе. По возвращении она некоторое время оставалась в офисе и какими-то жадными глазами следила за всем происходящим, будто кошка за прыгающими за окном птичками. В такие моменты она с особенной энергией вступала в перепалки с работниками офиса, чаще усмехалась, сверкая острыми зубами, и вообще всячески старалась сделать своё присутствие заметным. Через пару дней энтузиазм Чарли начинал сдавать, и она становилась всё пасмурнее и тише, будто где-то внутри неё постепенно перекрывали кран с общительностью. Она становилась всё больше похожа на ту Чарли, которую Юджин увидел тогда в метро в первую их встречу, — нервную и раздражительную. Она мрачно клубилась чёрной тучей на каком-нибудь из распакованных по случаю появления в офисе смертного работника стулье; возобновлялось нарезание кругов по станции и недовольное шипение, и вновь в ответ на любые попытки завязать разговор Чарли досадливо отмахивалась. Мыкания эти заканчивались тем, что она снова пропадала, украдкой ныряя в какой-нибудь вагон поезда и затем сливаясь с тенями городских улиц. Поначалу эти её исчезновения злили старших призраков, тревожили Хейдена с Шоном и пугали чувствующего за Чарли ответственность Юджина, но в конце концов стали привычным делом.

      Юджин мог только предположить, что раздражение и скука, гнавшие Чарли подальше от офиса, сменялись тоской по чужой компании, разговорам и вниманию — любому, которого её удостаивали. Она будто старалась убедиться, что существует, что её существование заметно для посторонних; пару раз Юджин замечал, как Чарли вдруг напуганно озиралась, если на брошенную ей будто невзначай реплику никто не реагировал сразу. Наверное, одиночество её пугало — больше всего ей хотелось, чтобы с ней считались.

      Юджин её понимал. Чарли во многом напоминала его самого ещё не так давно — неловкая, диковатая и постоянно напряжённая, недовольная всем миром и в первую очередь собой. Её хотелось утешить, хотелось помочь ей и хоть немного её успокоить. И за неё было ужасно больно и обидно.

      Чем дольше Юджин наблюдал за Чарли, тем сильнее уверялся в том, что воспитательные методы Джоан не привели ни к каким положительным результатам — если только не считать таковым страх перед Джоан и её тростью, которым Чарли основательно прониклась. Даже Босс не вызывал у неё такого трепета; недовольного оклика Джоан хватало для того, чтобы Чарли не только замолчала, но и перестала двигаться вовсе — она замирала, словно выключенная, резко прерываясь на полуслове. Ривер это смешило — стоило Чарли начать ругаться, она тут же с широкой улыбкой предлагала позвать Джоан послушать, «каким словам она учит детей» (под которыми она, видимо, подразумевала Юджина, Хейдена и Шона). Юджин понимал, что Ривер делала это не со зла — она просто не обращала на Чарли достаточно пристального внимания, чтобы заметить, что такие подначки вгоняют её в панику: в конце концов, Чарли вообще была очень эмоциональна — жестом больше, жестом меньше...

      Он понимал, но как же всё-таки иногда хотелось дать Ривер в нос, следуя её же совету. Или хотя бы попросить прекратить. Останавливало его только ясное понимание того, что Чарли ему этого точно не простит.

***

      Когда раздражённая Джоан стукнула тростью по полу, Чарли некоторое время не шевелилась — а затем, словно очнувшись, рванулась прочь из кабинета, в темноту станции, не разбирая дороги. Юджин бросился за ней, краем уха уловив чей-то удивлённый возглас, но не обращая на него внимания.

      Юджин, может, и не знал, что́ пережила Чарли и что именно её так пугало, — но он знал, что такое страх, и знал, как сложно переносить это чувство в одиночку. Стоило хотя бы попытаться поддержать Чарли.

      Но для начала её нужно было найти, а это оказалось не так-то просто. Юджин почему-то ожидал, что она спрячется где-то в метро — слишком сильно это место напоминало о ней, и слишком много времени она здесь проводила. Но на этот раз в вагонах не происходило абсолютно ничего примечательного, и, глядя на спокойно беседующих и мирно спящих пассажиров, чувствовал, что на этот раз найти Чарли здесь не получится. Вероятно, она постаралась уйти подальше от Офиса.

      Но не мог же он обыскать весь город — даже в призрачной форме это была слишком большая работа для него одного. Оставалось только надеяться, что пришедшая ему в голову идея окажется верной.

      Добравшись до своего дома, Юджин нырнул к себе в комнату и забрался на кровать, рядом со своим спящим телом, и неуверенно произнёс в пустоту:

      — Ч-Чарли?..

      Некоторое время ничего не происходило, и Юджин уже напрягся, мысленно почти готовый всё-таки отправиться прочёсывать город, когда воздух у кровати будто сгустился, вырисовывая хорошо знакомый чёрный силуэт, а недовольный голос буркнул:

      — Какого чёрта тебе надо?

      Юджин облегчённо выдохнул.

      — Чарли, ты пришла! — чуть улыбнулся он, и тут же обеспокоенно спросил: — Как ты себя чувствуешь?

      — ...Чего? — Чарли ошарашенно моргнула. — Если ты позвал меня ради какой-то... 

      — Н-нет! — перебил её Юджин. — Я, ну — хотел с тобой п-поговорить.

      Чарли закатила глаза. Выглядела она, насколько Юджин мог сказать, неважно: контуры её тела рябили и подрагивали, а грудная клетка часто вздымалась, словно расстояние от офиса до его комнаты она преодолела бегом, — будь у Чарли живое сердце, оно, наверное, сейчас громко стучало бы.

      — Не о чем нам разговаривать, крысёныш, — фыркнула она. — Не знаю, чего ты там себе напридумывал, но у меня нет желания гонять тут с тобой чаи и вести дружеские беседы.

      — Н-никаких чаёв! — помотал головой Юджин. — ...Но, может, всё-таки посидишь тут немного?

      Чарли цокнула языком.

      — Слушай, я пришла, потому что думала, что ты хочешь, чтобы я вернула долг. Если тебе ничего не нужно, то, будь добр, оставь меня в покое!

      — Долг?.. — недоумённо заморгал Юджин.

      Чарли цыкнула, отводя глаза:

      — Не прикидывайся, что не понял; я в курсе, что это ты меня вытащил. — И тихо добавила: — Эти идиоты и пальцем бы не пошевелили, если бы не твои щенячьи глазки. — Она вздохнула. — Короче, я не в настроении с тобой возиться, так что думай быстрее!

      Юджин помедлил несколько секунд, а затем его осенило.

      — Тогда я хочу, чтобы в качестве расплаты ты осталась тут ненадолго. Этого хватит. Х-хорошо? — Юджин вопросительно посмотрел на Чарли.

      Та вскинула брови.

      — ...Ты издеваешься, да? — и, покачав головой, тут же ответила: — Чёрт с тобой, гусь лапчатый.

      — Правда? — обрадованно спросил Юджин.

      Чарли снова закатила глаза, садясь на кровать рядом с ним:

      — Только попробуй заставить меня пожалеть об этом. На этот раз никакие «коллеги» тебе не помогут!

      Юджин в этом сомневался, но возражать не стал — злить Чарли не хотелось.

      — Спасибо, — улыбнулся он вместо этого.

      Чарли скривила губы и буркнула что-то, подозрительно похожее на «пошёл нахуй». Юджин сделал вид, что ничего не слышал, и просто продолжил:

      — В-вообще-то, я давно хотел с тобой п-поговорить. Но сегодня ты так быстро убежала, когда, — он запнулся, увидев ошеломлённый взгляд Чарли, — к-когда Джоан разозлилась. Я хотел узнать, как ты себя ч-чувствуешь.

      — ...Чего? — нахмурилась Чарли, тут же заводясь снова. — Ничего я не... Ты на что это намекаешь?! С чего ты вообще?..

      Юджин выставил перед собой ладони в попытке успокоить Чарли, пока та не вышла из себя окончательно. Он знал, что ей не понравится этот разговор, — слишком уж болезненно ей давалось признание своих слабостей. Но ведь не может же она вечно молчать и, чуть что, забиваться в норы чужих сновидений!

      — Чарли, я совсем н-не хочу тебя обидеть! Я просто хочу узнать, как ты. Я ведь вижу, что т-тебе страшно. — Он неуверенно улыбнулся. — Это нормально, все чего-то боятся! Я тоже много чего боюсь, ты сама знаешь... И мне становится намного легче, если я могу с кем-то об этом поговорить, так что...

      Чарли прищурилась:

      — И ты думаешь, что я на это поведусь и начну изливать тебе душу? Да кем ты себя возомнил?!

      Сердце Юджина болезненно сжалось: он знал, что ругань Чарли никогда не стоит принимать близко к сердцу — в конце концов, она выдавала оскорбления будто на автомате, по привычке, независимо от собеседника, темы разговора и прочих факторов, — но осуществлять это на деле ему было сложно.

      — Я п-просто... надеялся, что ты захочешь об этом поговорить. Хотя бы немного. И-извини. — Юджин вздохнул.

      Последовала долгая пауза. Подняв глаза, Юджин с удивлением обнаружил, что Чарли с какой-то задумчивостью уставилась в потолок, запрокинув голову. Видимо, почувствовав чужой взгляд, она покосилась на него и наконец с усилием выдала:

      — Просто эта карга меня... бесит, вот и всё.

      — Ты... боишься, что она тебя снова з-запрёт, да? — осторожно спросил Юджин. Чарли злобно сверкнула глазами, но промолчала. — Я думаю, что Джоан была... очень неправа. Ну, т-то есть, ты и правда, — он понизил голос, — вредила людям — но я не думаю, что ты заслужила такое. Это место и правда было ужасно. — Ему вспомнился шум снарядов, треск выстрелов, окопы — с глядящими сквозь него живыми солдатами и уставившимися в пустоту мёртвыми.

      — Вообще-то, я собиралась порвать тебя на кусочки, — недоверчиво фыркнув, напомнила Чарли.

      — Н-ну, это ведь меня не убило бы... — пробормотал Юджин.

      — Какой же ты дурак. — Чарли закрыла глаза. — Как будто это что-то меняет.

      — ...Н-наверное, нет, — тихо согласился Юджин. — Но всё равно. Жаль, что всё так получилось. 

      — Чего? — вскинула брови Чарли.

      — Н-ну, я, наверное, мог бы предупредить тебя, что Джоан... Ай!

      Юджин во все глаза уставился на Чарли, отвесившую ему подзатыльник.

      — Не ной, — скривилась она. — Слушать тошно. — Увидев выражение его лица, она буркнула: — Какая разница, что ты мог бы и чего не мог бы? Соплями ничего не исправишь.

      — Н-наверное, ты права, — кивнул Юджин и потёр ушибленный затылок.

      — И вообще, нечего меня жалеть, — помолчав, вдруг с запоздалой обидой добавила Чарли. — Сдались мне твои подачки...

      — Ты всё не так понимаешь, — поспешно возразил Юджин. — Я тебя не жалею, я просто... я...

      — Ты — что? — хмуро спросила Чарли.

      — ...Не знаю, — сдался Юджин. — П-просто не хочу, чтобы тебе было п-плохо. Вот и всё. Это же... нормально?..

      — Понятия не имею, — после долгой паузы наконец произнесла Чарли.

      Она резко поднялась на ноги и объявила:

      — Всё, хватит разговоров!

      Юджин хотел было возразить, но, глядя на неловко отводящую взгляд Чарли, передумал.

      — Хорошо! — улыбнулся он. — Ты вернёшься сегодня в офис? Они там, наверное, беспокоятся.

      — Не сомневаюсь, — саркастично кивнула Чарли. И затем будто нехотя добавила: — Утром. А сейчас оставь меня в покое.

      — Конечно, — с улыбкой кивнул Юджин. — До скорого!

      Чарли посмотрела на него с нечитаемым выражением лица. Юджин уже хотел спросить, что случилось, когда она вдруг выдала:

      — Наверное, если ты умрёшь, будет неприятно.

      С этими словами она исчезла из комнаты. Юджин удивлённо заморгал, пытаясь переварить услышанное, и наконец улыбнулся.

      — Спасибо, — хихикнул он в пустоту.