Зеленые волны холмов разбивались о скалы, по которым карабкались узкие тропинки и серебристые ленты родников и рек. В их сплетениях и расположились здания гостиницы. В подступающей темноте многочисленные фонарики и свечи напоминали золотые звезды, рассыпанные по склонам синеватых гор.

Меч бесшумно пронесся над строениями, распугав птиц, и замер над одной из крыш, обустроенной для небожителей. Рожденные над облаками считали недостойным прикасаться к земле, потому во многих заведениях для них устраивали изящные беседки на крышах. Их украшали цветами и светильниками, оставляли столики и стулья. Считалось большой удачей, если кто-то из бессмертных останавливался в подобной беседке отдохнуть или полюбоваться видом.

Спешившись на крыше, Солнце приладил ножны за спину и огляделся. Похоже, эта беседка не редко использовалась: столик совсем недавно вытерли, а плетеные стулья неровно и неумело задвинули. На окне лежала забытая книга и танцевал крохотный огонек свечи, отражающийся в каменных лепестках подсвечника. Детские руки хотели придать предмету очертания розы, но выбранные осколки были слишком острыми, и оттого цветок напоминал цветущую звезду.

Вечер, привлеченный огоньком свечи, оставленной для небожителей, подошел к окну. Он хмуро посмотрел ввысь и плавно повел рукой над подсвечником. Тоненький огонек испуганно сжался и погас, обернувшись струйкой дыма.

Солнце заметил это, но промолчал. Он не знал, почему темный заклинатель охотился на небожителей, но полагал что каждому вопросу свое время, а времени у них теперь будет предостаточно.

Найдя небольшие дверцы, ведущие в дом, принц постучался.

На стук отозвались быстро: раздался нарастающий грохот шагов и лязг засова, после чего ставни распахнулись и в проеме показались трое разновозрастных детишек с восхищенно распахнутыми глазищами. Черные волосы были бережно заплетены в косы, а на худощавых телах болтались длинные рубахи для сна.

Быстро осмыслив, что высокий мужчина не похож на долгожданных небожителей, дети уставились в глаза, слабо мерцающие янтарным светом, сквозь растрепанные волосы цвета золота. Вопль "СОЛНЦЕ ИМПЕРИИ" потряс гостиницу подобно грому. Стремясь донести сию восхитительную новость, дети рванули в дом и загрохотали по коридору, крича во всю мощь. Где-то внутри распахнулась дверь, и последовало три быстрых удара, резко оборвавших благую весть.

Спустившись по перекладинам, принц поприветствовал даму в строгом одеянии темно-розового цвета. Уподобившись генералу на поле боя, она грозно похлопывала по ладони бумажным веером, глядя на детей как на провинившихся солдат. Увидев незваного гостя, воительница и бровью не повела: безмолвно указала потомству на ближайшую комнату и, дождавшись пока провинившееся «воинство» гуськом скроется, захлопнула дверь кончиком туфельки.

Пока происходили воспитательные работы, Вечер добрел до проема и с величайшей осторожностью, будто все его жилы и связки были созданы из хрусталя, спустился на пол. Истрепанные темные одеяния даже на мгновение не показались из-под пол плаща.

– Управляющая гостиницей Роза Со Склона приветствует солнце империи, – дама одарила новоприбывших невозмутимым взглядом. – Да прольется благосклонность Иррита золотым дождем над вашим домом.

Принц кивнул.

– Пожалуйста, следуйте за мной, – управляющая с достоинством поклонилась и направилась по коридору, показывая дорогу. Встретив по пути пару молоденьких слуг – почти детей, она распорядилась подать ужин в некие сиреневые покои. Юноши округлили глаза и хотели что-то сказать, но вид величественно шествующего за дамой заклинателя заставил их поклониться и броситься выполнять приказ.

Роза вывела гостей во двор и неспешно повела мимо россыпи ручейков, окаймляющих небольшие островки с цветами и фонариками. Из домов слышалась музыка и голоса, где-то пели, где-то смеялись, а где-то грустили струны, так нежно, что вечерний воздух становился мягче, а ветра затихали, прислушиваясь к звучанию.

Поднявшись выше по течению, Роза Cо Склона провела гостей к дому, стоящему в отдалении. Он утопал в пышно цветущей сирени, а по его убранству становилось ясно, что он предназначен для особо именитых гостей.

Невысокая девчушка в нежно-розовом одеянии зажигала фонарики в небольшом саду, огороженном высокими кустами, а внутри покоев суетились слуги, распахивая окна и передвигая вещи. На глазах новоприбывших из дома выскользнула пара молодых людей, спешно унося доски, которыми до этого были заблокированы двери и окна.

Темный заклинатель остановился по левую руку от принца, с интересом наблюдая за приготовлениями, несколько напоминающими панику. Солнце неловко покосился на суматоху и обратился к Розе Со Склона:

– Полагаю, произошло недоразумение.

Дама повернулась к гостям и вежливо улыбнулась. Каждое ее слово и движение были полны учтивости:

– Никаких недоразумений, Ваше Высочество. Здесь для вас всегда будут готовы лучшие покои. Вскоре подадут ужин и подготовят для вас лучший из источников, а пока вы можете отдохнуть. Так же я прошу вас не беспокоиться об оплате: здесь с вас никогда не возьмут денег. Для нас великая честь услужить солнцу империи. – Роза вновь поклонилась, демонстрируя почтение, достоинство и безукоризненные манеры, которым позавидовали бы и придворные.

Солнце высоко оценил столь щедрый и бескорыстный жест.

– Я благодарю вас за оказанное гостеприимство, – пока принц радовался нежданной удаче, темный заклинатель внимательно осмотрел несколько запущенный сад, бледные лица слуг и курильницу, занесенную в покои в горящем состоянии. После чего перевел черные очи на гостеприимную хозяйку и беззаботно поинтересовался:

– И как много людей здесь убили?

На мгновение принц потерял дар речи. Бескорыстие гостеприимной хозяйки делало ей честь, да и было весьма уместно, но в голосе темного заклинателя не звучало и капли благодарности.

Роза Со Склона перевела взор темных глаз на едва ли не пошатывающегося от ветра доходягу в потрепанном плаще и пояснила, не меняя сладкого гостеприимного тона:

– Что вы, какие убийства! – она беззащитно улыбнулась. – То был несчастный случай.

Теперь осуждающий взгляд янтарных глаз достался уже ей. Не то чтобы подобное «гостеприимство» было принцу в новинку, но…

– И какие у него остались последствия? – Вечер не стал спорить, но в голосе мелькнула насмешка.

– Ничего особенного. Иногда, очень редко, ночью слышен очень тихий детский плач, но ведь эта мелочь не потревожит сон столь могучего и отважного героя и его спутника? – Последнее слово было произнесено таким тоном, будто темный заклинатель одним фактом своего существования опозорил всех людей, путешествующих в компании, и теперь сможет смыть этот позор лишь кровью. Желательно своей, сей же миг, и крайне мучительно.

Солнце возвел глаза к небу, зная, что спутник не поскупится на ехидный ответ.

– Конечно, не помешает, – он ответил прежде, чем Вечер открыл рот с парой ядовитых жал, – Мы постараемся решить эту проблему. Еще раз благодарим за оказанное гостеприимство.

На том управляющая и откланялась, церемонно пожелав хорошей ночи. Вместе с ней исчезла и прислуга, оставив после себя горящие фонарики и тонкие струйки жемчужно-белого дыма, поднимающиеся от курильниц. Темный заклинатель устроился в гостиной, ожидая пока спутник осмотрит комнаты и выставит защитные заклинания. Долго ждать не пришлось. Принц вошел в комнату, снимая с головы потрепанную шаль. Освобожденные волосы упали на плечи мягкими сияющими волнами, словно притягивающими свет свечей.

– Заклятий и следов материальных и нематериальных сущностей не обнаружено, – он сел напротив Вечера, глядя на него янтарно-желтыми глазами, – В какой комнате будем ночевать?

– Ммм? – темный заклинатель рассматривал палочку благовоний, вытянутую из курильницы. Он чуть покачивал ее, любуясь струящимся дымом. Призрачная река поднималась вверх, изгибаясь в причудливом танце. Тщательно обдумав услышанное, Вечер перевел взгляд с порхающего дыма на собеседника, словно желая убедиться действительно ли он правильно понял заданный вопрос. – Я проведу ночь в горах. Мне нужно восстановить силы и помедитировать.

Солнце империи приподняло светлую бровь, в сузившихся глазах мелькнуло недовольство.

– В горах есть расщелина, на дне которой расположено небольшое озеро и бьет источник с целебными водами, – пояснил темный заклинатель.

– И какие у него свойства? – на улице раздались тихие шаги. Несколько пар рук развели панели одной из стен, открывая вид на сад с цветущей сиренью. Прислуга вошла с поклоном. Все как на подбор молоденькие, почти дети, в холодно-розовых одеяниях, украшенных белыми лентами. Быстро расставив на столе содержимое подносов, слуги удалились, словно ничто не могло заставить их задержаться в доме хоть на мгновение дольше.

Две пары глаз – бархатно-черные и янтарно-желтые подметили это.

Принц обвел взглядом поданную пищу и решительно потянулся к палочкам, намереваясь уничтожить все, до чего дотянется со своей половины стола. Особенно – потрясающе аппетитный пирог с грушей и карамелью.

Дождавшись пока спешные шаги перейдут в бег и затихнут вдали, темный заклинатель продолжил прерванный разговор.

– Это природный источник энергии, которую можно преобразовать в материю и распределить в проблемных зонах организма. Это доступно заклинателям, обладающим особыми техниками самосовершенствования или углубленным познаниям в медицине. В здешние воды энергия попадает в разбавленном виде, потому нужно подниматься в горы и искать источник.

– Вот как… – произнес Солнце, наслаждаясь едой. Ужин, скорее всего, предназначалось для прислуги – добротная и сытная пища, лишенная изысков и отдающая чем-то, что можно уловить лишь в домашней кухне, но именно это всегда привлекало выросшего во дворце принца.

– Я владею парой подходящих техник и могу воздействовать и на твое тело, – Вечер отложил ароматическую палочку и без особого восторга посмотрел на чашу с едой, поставленную перед ним. Видимо, без специй и шести видов перца блюдо не соответствовало его взыскательному вкусу.

– Не думаю, что когда-либо смогу тебе настолько доверять, – отказался Солнце. Вспомнив об еще одной части уговора, он протянул правую руку ладонью вверх и требовательно посмотрел в черные глаза. – Заклинание крови.

Он даже не сомневался, что Вечер попытается избежать этого. Стоит хотя бы раз начертить своей кровью узор заклинания на чужой ладони, как хозяин руки навсегда будет связан с заклинателем незримой нитью. Он всегда сможет чувствовать как далеко и в каком направлении находится цель, а оборвать эту связь сможет лишь смерть. Потому очевидно, что Вечер любыми способами постарается избежать заклинания крови.

Однако темный заклинатель выковырял из складок бинтов и обмотанной поверх тряпки кончик пальца и, сунув его в рот, быстро начертил над протянутой ладонью нужную схему. Линии потемнели и сузились, превратившись в чертеж заклинания, после чего истаяли красноватой дымкой.

Солнце пораженно уставился на свою руку, чувствуя, как идеально выполненное заклинание вплетается в структуру восприятия. Как будто стало на одну сторону света больше: юг, запад, север, восток… Вечер.

Отчего-то дышать стало сложнее, а кожу обдало жаром. Кровь будто быстрее понеслась по венам, обжигая плоть даром Иррита.

– Но это не кровь… - только и смог сказать изумленный принц и даже поднял руку, глядя в ладонь. Он что, действительно это сделал?

Но заклинание ощущалось четко. Даже закрыв глаза, Солнце чувствовал, где находится враг и, казалось, даже мог притянуть его ближе, если сожмет руку в кулак и потянет за незримую нить.

– Подходит любая органическая жидкость, несущая генетическую информацию, – темный заклинатель пожал плечами, и что-то снова тихо не то щелкнуло, не то хрустнуло, заставив его досадливо поморщиться.

– Но это же заклинание крови?!

– Название этого раздела магии весьма условно, – увидев выражение лица принца, ученик Мастера отчего-то начал оправдываться, – Кто для этого будет использовать кровь? Мы ж не в темных веках, чтобы резать себя по поводу и без.

Солнце пораженно покачал головой, в очередной раз за день, не зная, что ответить. Тысячи поколений заклинателей использовали кровь для заклинаний крови, а Вечер, видите ли, считает это пережитком темных веков. Потрясающе.

– Иди один. И… – принц все еще смотрел в ладонь, вслушиваясь в ориентир. На мгновение он замялся, силясь подобрать нужные и достаточно тактичные слова. – О договоре. В твоих интересах чтобы я не сомневался, что могу тебя контролировать, – пальцы сомкнулись, словно ловя нить, исходящую из центра ладони.

– Я тебя услышал, – темный заклинатель опустил взгляд. Так и не притронувшись к еде, он коротко кивнул и вышел в легкие вечерние сумерки, благоухающие сиренью и благовониями. На вершинах кленов истаяли последние лучи красноватого закатного солнца, а под мощными кронами уже белела дымка тумана, предвещающая холодную ночь.

Солнце посмотрел в удаляющуюся спину, а потом перевел взгляд на дымок, поднимающийся с ароматической палочки, небрежно и неровно поставленной Вечером в курильницу.

Успокаивающий аромат цветов наполнял комнату, а притихшие ветра доносили с улицы тихую и нежную мелодию, сплетенную из песен струн и вечерних птиц.

Принц осторожно вытащил палочку и чуть качнул ее, задумчиво наблюдая, как жемчужно-белая струйка дыма изгибается, переплетаясь полупрозрачными нитями.

Ситуация, в которой, казалось бы, нет верного решения, внезапно разрешилась.

Он обещал тем двум смешным детям в лепестках цвета охры, что войны не будет, и сдержит слово.

И для этого не обязательно убивать Вечера, нужно лишь найти способ контролировать его.

Устраивает ли принца происходящее? Этот странный уговор, в котором Вечер пообещал следовать за Солнцем, куда бы он ни направился? На край света и в темные королевства, в тропики и в обледеневшие северные земли, в пустоши, обитаемые лишь ветрами да песнями, и в пустыни, обжитые стенорами и не менее опасными тварями…

Принц вдруг понял, что улыбается. Так широко и искренне, что погасить улыбку не удалось даже усилием воли. Он прикоснулся к щекам, словно не веря, что еще способен так улыбаться – так широко и искренне, что на коже проступали ямки, унаследованные от императора Гнева.

В огромном мире существует неисчисляемое множество сокровищ. И теперь его можно исследовать не только невесомым потоком воздуха. Мир можно чувствовать – на вкус и запах, осязать и слышать, любить и ненавидеть… и все это богатство можно разделить с тем, кто всегда вызывал так много смешанных и странных чувств. Можно лететь в любом направлении, зная, что этот человек последует тенью… Нужно лишь приручить его.

На миг лицо принца нахмурилось, как если бы он столкнулся с непреодолимым препятствием, а потом и вовсе помрачнело.

Чтобы ни обещали Эшиниту небожители невозможно воскресить умершего, но взятое взаймы время можно наполнить чем-то похожим на жизнь.

Поставив палочку с благовониями в курильницу еще более небрежно, чем она стояла до этого, Солнце порывисто поднялся из-за стола, позабыв про пирог с грушей, и смерил комнату нетерпеливыми шагами. То в одну сторону, то в другую… Замер, глядя сквозь раздвинутые панели янтарно-золотыми глазами и снова начиная улыбаться.

Заклинание крови исправно работало, указывая направление, в котором брела фигура, закутанная в темные полуистлевшие ткани.

Повинуясь порывистому и мимолетному желанию, так не свойственному тому, кто жил и умер, неся бремя солнца империи, он приказал мечу парить, и вскоре золотой клинок скользнул над травами и кустами сирени, плавно поднимаясь в небо.

Не потому, что его хозяин видел необходимость в слежке за врагом – куда бы тот теперь не направился, нить заклинания уже не оборвать, а потому, что слишком привык вольно бродить с ветрами, где и когда вздумается.

– Не думаю, что когда-либо смогу тебе настолько доверять.

А что он, в общем-то, ожидал услышать в ответ, если принц не пожелал даже есть с ним за одним столом? Не притронулся ни к вину, ни к яствам.

Но, даже так, все складывалось невероятно хорошо:

Солнце сам его нашел, и не только не убил на месте, но и согласился сопровождать в Старую Столицу, породившую так много жутких слухов и историй, что падкий на соблазны Вечер просто не мог пройти мимо.

Да и была еще одна причина, гораздо более весомая, чем его любопытство:

Были люди, называвшие его Рином.

Горная тропа пьяной змеей катилась по косогору, усыпанному похожими на клыки каменными глыбами и изломанными деревьями. Скрюченные ветви и корни кленов карабкались по склонам, не способные пробить каменную породу, едва присыпанную землей и перегноем. В холодеющем воздухе реками скользил туман, неся запахи сырости и древесной коры.

Заклинатель медленно поднимался вверх, опираясь на меч и часто останавливаясь, чтобы передохнуть и собраться с силами, которым и взяться-то было неоткуда.

С точки зрения рациональности следовало воспользоваться гостеприимством «благодетелей» и их ресурсами, но Вечеру не нравились ни эти люди, ни их планы. Потому, как только он смог заставить свое тело подняться, он ушел, оставив заговорщикам несколько безобидных, но крайне неприятных сюрпризов. Казна стала жертвой случайной шалости: даже в здравом уме он не стал бы искать деньги в доме, полном паникующих заклинателей, и уж тем более не смог бы их найти в паре старых сапог, на которые он позарился лишь из-за перспективы покорять неизвестность босяком.

Немного поразмыслив, Вечер пришел к выводу, что поступил непрактично, но зато он поступил так, как хотел, и это имело гораздо больший вес, а уж к последствиям своих поступков он привык за годы ученичества. Уставший наказывать его Мастер лишь сетовал, что проблемный ученик слишком легко поддается соблазнам и рано или поздно это его погубит.

Но вот уж злая ирония – сгубили его вовсе не мимолетные прихоти, а то, чего он желал всем сердцем.

Оторвав взгляд от земли, Вечер посмотрел на тоненький ободок новорожденной луны, тающей в бархатном небе. Скрюченные ветви горных кленов жадно тянулись к ней. Юноша поднял едва слушающуюся руку вверх и сжал пальцы, чувствуя боль от сухой кожи, лопающейся на суставах и жилах. Безнадежно. Так же как и деревья он не мог схватить даже отраженный луной свет, но… но он этого хотел и был готов платить за свои желания.

Полузабытая тропа вывела к расщелине, на каменистом дне которой серебрилась вода. Вечер долго брел, дно уходило все ниже, воды становилось все больше, небо темнело все сильнее, а тонкий ободок луны сиял все ярче.

Стояла глубокая ночь, когда стены расщелины раздались в стороны, образуя грот в форме перевернутой чащи.

В центре возвышался фонтан, грубо вытесанный из каменных плит. Черная гладь озера поглотила его почти полностью, оставив лишь пару обветшалых ступеней. Бьющая из источника вода серебрилась в лунном свете и укрывала камень сверкающим покровом.

Осмотревшись, заклинатель направился правее – туда, где на небольшом островке покачивали серебристыми косами, бог знает, как оказавшиеся здесь березы. Он сел на траву и устало выдохнул в темную тишину грота. Эхо ответило тихим шелестом.

Господам воскресителям следовало переломать руки. До самой шеи.

Восстанавливая тело, они допустили так много ошибок, что их подопытный упрямо оставался жив исключительно вопреки их усилиям, а не благодаря. Обладая углубленными познаниями в медицине, темный заклинатель практически безостановочно латал тело и исправлял сбои, но на это уходило слишком много сил, а внутренний источник слишком медленно восполнял потраченную энергию.

По этой причине Вечер и искал природный источник – залить энергию в тело и не спеша восстанавливать орган за органом, более не беспокоясь о лимите сил.

Передохнув, темный заклинатель стряхнул с плеч потяжелевший плащ, стащил с рук бинты и обрывки ткани, пропитавшиеся водой, грязью и чем-то похожим на кровь. Кожа выглядела ужасно, а гнилая плоть отваливалась кусками. Стараясь не смотреть на себя, заклинатель с отвращением снял сапоги и одежду. С трудом подняв руки, он намочил бинты на лице и, ожидая пока те размокнут, занялся волосами.

Грязные, запутанные, истончившиеся и ломкие, они топорщились во все стороны. Некоторые пряди были срезаны еще во время плена в лагере Солнца, некоторые намертво слиплись, и при движении из них сыпалась грязь.

Содрогнувшись от отвращения Вечер, пригладил волосы, насколько это было возможно. Его рука зависла над гладью озера и слабо пошевелила пальцами, маня к себе. Вода чуть шевельнулась и потянулась вверх, принимая форму кинжала. С тихим потрескиванием жидкость застыла, обратившись в лед. Заклинатель сжал пальцы на рукояти и быстро срезал лохмы как можно короче. Отброшенный кинжал с тихим плеском ушел в темную воду, а Вечер застыл, стараясь не смотреть на спутанную гриву волос, лежащую на земле как мертвое животное. Ничего страшного. Отрастут. Это всего лишь волосы.

Но все же…

Ему нравились эти тяжелые, длинные и черные, словно вороное крыло волосы, выдающие в нем потомка небожителей. Он и не осознавал раньше, как сильно гордился ими и кожей, такой белой и чистой, что едва ли не сияла в лунном свете.

Теперь же… размоченные водой бинты отошли от лица и опали, замаранные с внутренней стороны кровью и гниющей плотью. Как же замечательно, что он не может видеть своего лица.

Сложив все ткани в одну кучу, заклинатель вошел в холодную воду и медленно побрел по уходящей вниз каменой породе. Вскоре ему пришлось плыть и это отняло последние силы. Черная вода безмолвствовала. Не помогала, но и не тянула вниз. Казалось, он плыл вечно, а фонтан все не приближался. Холодные волны перешептывались, пританцовывая вокруг и стремясь накрыть его с головой.

Прошла вечность, прежде чем сведенная рука ударилась о камень.

Вечер приник к ступени, тяжело дыша. Сил больше не было. Ни капли. Даже просто дышать казалось слишком сложным.

Опустившись на каменные ступени, скрытые водой, он некоторое время сидел, до боли сжав кулаки и пытаясь заставить себя вновь подняться и принять позу для медитации.

Смог.

Потому что хотел.

Когда любопытная луна, прищурившись, заглянула в расщелину, ее лучи осветили человека, укрытого серебрящимся покровом вод.

Недвижимый словно статуя, он медитировал, позволяя холодным струям омывать его кожу, белую как лунный свет.

Вода напоминала жидкий хрусталь, стекая по его лицу и точеным плечам, ластясь к изящным кистям и стекая с колен, разведенных в позе лотоса. Кожа, казалось, сияла белизной, а красивое, но худое лицо выражало спокойствие и умиротворение каменного идола.

Прекрасную картину нарушали только коротко срезанные волосы, придающие прекрасному слово небожитель юноше непокорный и диковатый вид.

А теперь представим Вечера в роли Мо Жаня (да славится Эрха во веки веков!)

Вечер плюет на ладонь и прикладывает ее к закрытым вратам: Духовная школа Жуфэн. Седьмой кровный потомок рода основателя. Вечер имеет честь кланяться.

Великий Дракон: … . Это что, СЛЮНА?

Вечер: Слюна так же несет генетическую информацию.

Великий Дракон: Слюна ( : ౦ ‸ ౦ : )

Вечер: Да ладно, мы что, в темных веках? Кто вообще будет использовать для этого кровь?

Великий дракон: Да что не так с этим седьмым поколением…