Это произошло через пару месяцев после отъезда Сынмина.

Первое превращение застало Феликса неожиданно. Ему повезло, что в это время он по счастливой случайности находился в лесу, и никто не стал свидетелем этой метаморфозы. Тогда он и узнал о своей природе.

Ли даже не сразу понял что с ним произошло. Просто в один момент всё тело пронзила резкая боль, и на несколько долгих минут он потерял способность мыслить ясно. Когда же в голове хоть немного прояснилось, а раздирающая тело изнутри боль отступила, он понял, что лежит на земле, сжавшись в комок, и жалобно скулит. 

Страх накрыл его с новой силой. Он не чувствовал своего тела.

Феликс попытался позвать на помощь, но вместо крика из горла вырвался жалобный вой. И когда Ли уже был готов лишиться чувств, поток его хаотичных мыслей перебил чужой голос:

— Эй, не бойся. Всё в порядке. Я помогу тебе.

Это настолько ошеломило парня, что он мгновенно замолчал, жадно вслушиваясь в чужие слова.

Резко вскинув голову Феликс осмотрелся вокруг. Рядом с ним не было никого, кому мог бы принадлежать этот голос, и Ли совсем не обратил внимание на одиноко стоящего в стороне волка.

— Я здесь, — снова раздался в голове мужской голос, одновременно с тем, как зверь сделал несколько шагов к нему навстречу. — Я тоже оборотень. Ты в первый раз обратился, да?

Теперь у Феликса не осталось ни малейших сомнений в том, что с ним говорил именно волк.

— Да, — подумал Ли, не до конца уверенный достаточно ли этого, чтобы его услышали.

— Достаточно, — отозвался оборотень, а Феликс явственно услышал в его голосе улыбку. — Меня зовут Чан. А тебя?

— Феликс.

— Красивое имя. Почему ты один? В первый раз кто-то должен быть рядом.

Ли не понимал, о чём ему говорил Чан, и это пугало едва ли больше чем то, что с ним происходило, но беспокойство, слышимое в голосе совершенно незнакомого ему человека оборотня, дарило некоторое успокоение.

— Я… я не знаю…

— Ты что не знал о том, кто ты? — в глазах Чана отразилось искреннее удивление.

— Нет. Но это же не значит, что я оборотень? Их же не существует. Это всё сказки.

— Давай, ты подумаешь об этом позже. Сначала вернём тебя обратно.

Ли согласно закивал, отбрасывая эти мысли куда подальше.

— Ты должен успокоиться. Слушай меня, хорошо?

Так следуя наставлениям Чана, Феликсу удалось вернуть человеческое обличие.

— Ты молодец, — раздался голос уже не в голове Ли, а перед ним появился красивый парень, который помог ему подняться на ноги. 

Красивый и голый парень.

— Сильно испугался?

Феликс неосознанно попятился назад и чуть было не рухнул на землю, если бы не вовремя подхвативший его парень. Щёки Ликса стыдливо покраснели, и он проклиная свою неуклюжесть, пролепетал что-то бессвязное, поспешно освобождаясь из рук Чана. Поняв причину странного поведения Феликса, парень тактично отстранился и, бросив, что скоро вернётся, поспешно скрылся между деревьями. Вернулся он уже одетым: в шортах и майке, открывавшей его рельефные руки, на которые Феликс обязательно засмотрелся бы, не будь он озабочен своей внезапной наготой.

— Можешь надеть это.

Схватив предложенную одежду, Ли поспешно натянул на себя вещи и, закончив, окликнул Чана, всё это время стоявшего неподалёку.

— Подошло?

Феликс кивнул. Хоть вещи и были явно не его размера, и он чувствовал себя так, будто стащил одежду у старшего брата, но это было лучше, чем возвращаться домой абсолютно голым. Опустившись на иссохшую корягу, которую он заприметил, пока ждал Чана, Ли спросил:

— Как такое вообще возможно?

Чан сел рядом с ним.

— Я никогда не пытался объяснить себе это, просто всегда жил с мыслью, что это есть в моей жизни.

— И что мне теперь с этим делать? А если я опять превращусь в волка и это будет уже не в лесу, а в школе или посреди улицы.

— Этого не произойдёт. Ты научишься контролировать свои превращения, но первое, да всегда происходит внезапно, но нас специально готовят к этому и кто-то из старших всегда рядом. Твои родители ничего тебе не рассказывала?

— Я с пяти лет живу с тётей.

Повисла неловкая тишина, которую разрушил Чан.

—Это было опасно для тебя.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Ли. — Не знаю, чтобы и делал, не найди ты меня. Кстати, как ты нашёл меня?

— Услышал твой скулёж, — улыбнулся Чан. — Подумал, кто-то из щенков опять заблудился.

— Это было так громко? 

— Когда немного освоишься, сможешь слышать и на больших расстояниях.

От услышанного у Феликса буквально загорелись глаза.

— Что ещё я смогу делать? Расскажешь?

***

— Значит ты можешь слышать мои мысли? 

Мысль об этом волновала Феликса последние несколько дней, поэтому это был первый вопрос, который задал парень, встретившись со старшим вновь.

Бан кивнул:

— Пока ты не научился контролировать себя — да.

— Только в волчьем обличии или сейчас тоже?

— Только после обращения. Сейчас твой разум для меня закрыт, но если мы наладим связь, то сможем слышать друг друга.

— А мы можем? — загоревшись, выпалил Феликс, тут же поспешно добавив. — Если ты, конечно, хочешь.

— Хочу.

— Что нужно делать?

Чан мягко притянул младшего к себе за плечо и, понизив голос, произнёс:

— Закрой глаза и медленно дыши.

Поборов смущение от внезапной близости, Феликс поспешно прикрыл глаза. Вторая рука Бана легла на затылок парня, и старший наклонился так близко, что теперь они прижимались друг к другу лбами.

— А теперь попробуй мысленно произнести любую фразу так, чтобы я мог её услышать.

— Звучит не как что-то очень простое.

— Ты сможешь. Давай.

Феликс не стал заморачиваться над выбором фразы. Настроившись, он подумал:

Ты слышишь меня?

Ничего не произошло. 

Ты слышишь меня? Ты слышишь меня? Ты слышишь меня? Ты слышишь меня?..

Он повторял это снова и снова: с разной интонацией, тише и громче. Ничего не получалось.

И когда Ли решил, что у него уже ничего не выйдет, мысли парня понеслись совсем в другое русло. Чан был таким классным. Это была лишь вторая их встреча, но Феликс ещё в прошлый раз понял, что не встречал никого интересней его. Они разговаривали до позднего вечера, точнее Чан рассказывал, а Ликс слушал его с раскрытым ртом, иногда задавая вопросы. Парень до сих пор был под впечатлением от того, что старший помог ему. Он был таким уверенным и спокойным, будто каждый день встречал впервые обратившихся. А ещё он был невероятно красивым.

Ты тоже.

Феликс распахнул глаза.

— Я слышал тебя!

— Да,— улыбнулся Чан. — Попробуй ещё.

А Феликс мог думать сейчас только о его красивой улыбке.

С твоей не сравнится.

***

Из Чана вышел прекрасный наставник. Феликс быстро научился контролировать себя и пользоваться своей силой, так что вскоре их встречи перестали носить обучающий характер. Они стали всё больше времени проводить друг с другом, просто потому что хотели быть рядом, и в какой то момент кое-что произошло.

— Ты чувствуешь это? — глаза Чана сияли от неподдельного восторга, и уже только это заставляло сердце Феликса биться чаще.

Но было кое-что ещё. Те чувства, которым он всё ещё не решался дать название, неожиданно обрели свою форму, а вместе с этим пришла и уверенность, что их силы будет достаточно, чтобы разорвать его грудную клетку и затопить собой всё вокруг.

— Да… — непослушным от потрясения голосом произнёс Феликс. — Это..?

Узы Луны.

Чан рассказывал ему. О том как ещё на заре времён Солнце и Луна полюбили друг в друга самой искренней и сильной любовью. Судьба их оказалась жестока, они не могли быть вместе пока Солнце правит днём, а Луна ночью. Но сила их любви и желания быть с возлюбленным были так сильны, что они невзирая на все запреты встретились на небосводе, и мир погрузился в хаос. 

Они были настолько поглощены друг другом и счастьем, которое их захватило, что не слышали ни криков, ни стенаний, затопивших землю. Но наконец Луна услышала мольбы людей, взывающих к ним и ужаснулась, увидя выжженную землю и горы трупов. Осознав, что им нельзя быть вместе, Луна убедила Солнце отпустить её, чтобы окончательно не погубить всё живое. Солнце не желало мириться с потерей любимой и пообещало, что когда мир окажется на пороге гибели, ничто не остановит его, и тогда они вновь будут вместе уже навсегда. 

Луна очень страдала от разлуки с Солнцем, и даже редкие встречи во время затмений совсем не унимали её мук. И тогда она создала оборотней, детей, которых они зачали вместе с Солнцем. Обласканные её любовью, они были самыми сильными существами под лунным светом. Но сила порождает зависть, а зависть ненависть. Люди не хотели мириться с могуществом оборотней и захотели их уничтожить. В конце концов им это почти удалось. 

Луна не могла спокойно смотреть на то, как убивают её детей. Она решила поделиться частью своей любви к Солнцу, чтобы чувства возникающие между парами были так же сильны как и её собственные, а связь между ними крепче самой смерти, которую даже она не способна разорвать. И это спасло их. Хоть люди и продолжили на них охоту, но теперь для оборотней появилось что-то поважнее собственной жизни — жизнь своей пары, которую они защищали до последнего вдоха.

С тех пор прошло несчетное количество лет, но узы связывающие возлюбленных оставались такими же сильными, как и прежде, и если они возникли между двумя, разорвать их было невозможно.

Красивая легенда. Но теперь Феликс не смог бы с уверенностью сказать, что абсолютно всё в ней вымысел.

А потом о них узнали. 

Хван Хёнджин решил проследить за Чаном и узнать, где тот постоянно пропадает. Застал он их прямо во время поцелуя.

Только потом Феликс узнал, что Хван имел полное право злиться. Они должны были породниться. Йеджи, младшая сестра Хёнджина, должна была выйти за Бана, и они это знали с самого детства. Отец Чана был альфой, а Чан, как старший сын должен был унаследовать его место в их общине.

Тогда Феликсу еле удалось их разнять. Выплеснув на Чана всю злость, Хван просто ушёл. Но на этом всё не закончилось. Он рассказал семье Бана о том, что тот встречается с парнем, и это был самый сильный скандал на памяти Чана.

Феликс не мог не винить себя в произошедшем, ведь всё это началось только из-за него. У отношений Чана с ним не было будущего. Он не мог жениться и продолжить свой род, не мог унаследовать своё законное место. Но старший не хотел это слушать и даже разозлился, когда Ли поделился с ним этими мыслями. Ему удалось убедить младшего, что это всё для него не имеет никакого значения, а важен лишь только сам Феликс.

***

— Охренеть, — вынес вердикт Минхо. Сынмин был полностью солидарен с ним.

— Теперь понимаете почему я не мог ничего рассказать. Хотя хотелось безумно, уж поверьте мне.

Сынмин задумчиво прикусил щеку. Теперь стало ясно, почему Феликс с самого начала питал такую сильную неприязнь к Хвану.

— И что вы думаете делать с этим? — спросил Минхо.

— Сейчас уже всё хорошо. Выяснилось, что младшая сестра Чана, Рюджин подходит на роль лидера и не против занять его место, и теперь Чан хочет официально объявить нас парой.

— Значит вас можно поздравить? — улыбнулся Сынмин. — Но меня всё ещё мучает один вопрос.

— Какой?

— Что ты делал тогда в лесу?

Феликс усмехнулся:

— А ведь я был там из-за тебя, так что, наверное, благодаря тебе мы и познакомились, — заметив недопонимание на лицах друзей, он продолжил. — После того, как ты уехал, мне было одиноко, а прогулки в лесу действовали на меня успокаивающе. Поэтому я там и оказался. Ну, а теперь ты, — вдруг повернулся он к Минхо. — Расскажешь, что всё-таки случилось у вас с Джисоном?