Курильщик протягивает ему сложенный кусок бумаги.

Вокруг шумно. Кто-то плачет. Кого-то зовут. Слышны торопливые шаги, скрип колес и вымученный, неискренний смех.

Эта Ночь Сказок последняя.

Она будет долгой, а за ней настанет утро.

Все однажды кончается.

Черный берет слегка смятый лист в руки.

– Это мой домашний номер, – Серьезно говорит колясник. – Не стесняйся звонить, если вдруг что.

Черный молчит с секунду, а затем кивает. Наклоняется, протягивает руку, которую Курильщик жмет на прощание. Уходит.

У Курильщика чувство, будто он что-то упустил. Будто должно было быть что-то еще, но почему-то есть только все еще теплая, после горячей ладони Черного, рука.

Курильщику кажется, что он спит. Или что он только что проснулся.

Следующие несколько месяцев он ждет звонка.

Вздрагивает каждый раз, когда их старый стационарный телефон начинает звенеть. Просит отца не сбрасывать незнакомые номера. Крутит в голове слова и новости, о которых расскажет, когда услышит в трубке нужный голос.

Но ему никто не звонит.

Курильщик чувствует себя глупо.

Конечно, Черному сейчас не до него. У него целая уйма дел, он в бегах с кучкой несовершеннолетних калек, о которых надо заботиться. Без денег или знакомых, которые их дадут.

И Черный не "постесняется" позвонить, если вдруг что.

Черный не станет делать этого из гордости.

В ноябре Курильщик перестает ждать.