— Какого чёрта вы так долго? — прозвучал голос Адама сквозь пелену захлестнувшей паники.

Они живы?

Судя по тому, как содрогалось тело Саши в объятиях, да. Они живы. Открыв глаза, Соня увидела раздражённое лицо Адама и два мёртвых тела на земле. На лицах этих людей застыли маски последнего предсмертного ужаса и удивления. Бедняги... Они даже не успели сообразить, что именно с ними произошло: пули попали прямо в головы. Крови вытекало совсем немного, но этого вполне хватало, чтобы поймать ещё одну волну необъяснимой тревоги и шока. Руки продолжали подрагивать, а рот открылся в немом крике. Кажется, Соню вот-вот стошнит.

— Давайте убираться отсюда, пока кто-нибудь нас не заметил, — сказал Адам, подходя к девушкам и быстро уводя их от места преступления.

В голове Соне словно произошёл маленький взрыв. Она подумать не могла, что станет свидетелем убийства. Этот факт тяжелым грузом лёг на сердце. Да, ранее она видела мёртвых людей, видела людей на грани гибели в своих снах, но чтобы прямо убийство... Никогда. Хотя... Она же закрыла глаза в момент выстрела, значит, она ничего не видела? Значит, она не являлась соучастницей?

Нет. Она действительно трусиха. Сложно было признать, что убийца уже во второй раз оправдан где-то в глубине мыслей, снова оставшись абсолютно безнаказанным. Но разве была какая-то альтернатива? Возможно и была, но Соня отчаянно не хотела её видеть: слишком сильное опасение за свою жизнь мешало просто развернуться и уйти отсюда как можно дальше, чтобы сообщить о злодеяниях в полицию и наконец отбелить своё имя. Но никто ведь не знает, насколько Адам безумен... Неприятный холодок пробежал по спине, заставив Соню зябло повести плечами.

Всё это время Саша обеспокоенно посматривала на Соню. Несколько раз она открывала рот, словно желая что-то сказать, как-то поддержать впечатлительную подругу, однако в итоге так и не решилась прервать затянувшееся молчание.

Может, так даже лучше. Нет бесполезных утешений, слов, сказанных лишь из какого-то чувства долга, и нелепых фраз, наподобие: "Ты не виновата, всё будет хорошо". Ничего уже не будет хорошо, и никогда не было, если рассматривать всю жизнь повнимательнее.

Хотелось кричать, содрагаться в уродливых рыданиях из жалости к себе и беспомощности. Мерзкий ком снова образовался в горле, а глаза неприятно защипало. Только этого не хватало. Только не снова.

Соня прикрыла глаза, задержала дыхание и принялась мысленно считать до десяти.

Один. Стук сердца ровным боем резал слух. Раздражало. Как же это всё раздражало.

Два. Выдох. Вся боль скоро должна пройти, оставив после себя лишь чувство полного опустошения. Нужно лишь потерпеть.

Три. Снова вдох. Бояться нормально. Это просто естественная реакция организма. Нет ничего страшного в том, чтобы бояться.

Четыре. Нет... Всё это бред. Вина лежит на всех, кто находился рядом с убийцей.

Пять. Почему это не срабатывает?..

Соня раздражённо шикнула, сбиваясь со счёта. Кажется, подобное на ней просто не работало. От бессилия хотелось кричать и биться в истерике.

— Всё в порядке? — тихо прозвучал вопрос от Саши.

— Да, — глухо отрезала Соня. Со стороны это, скорее всего, прозвучало слишком грубо, поэтому она добавила, — просто голова немного болит.

— Ничего, скоро дойдём, и я принесу тебе таблетку.

И правда скоро. Местность похожа на ту, что находилась рядом со штаб-квартирой.

— Не нужно, я просто лягу спать, — ответила Соня, попытавшись изобразить на своём лице улыбку. Вышло очень криво и неправдоподобно.

Саша с сожалением смотрела на её попытки. Она уже давно поняла, что Соню мучают явно не головные боли, однако заставить её рассказать о своих проблемах она не могла. Во-первых, потому что это было бы неправильно с её стороны. Всё же её подруга имела полное право хранить свои скелеты в шкафу и никому не показывать. Во-вторых, скорее всего, на некоторое время былое доверие покинуло их отношения. Ну и в-третьих, Адам всё ещё шёл впереди и всё слышал.

Наконец издалека показались очертания штаб-квартиры. На фоне зелёных деревьев она выделялась огромным, мрачным, серым пятном. Внутри обстановка была не лучше: такие же серые грязные стены, маленькие окна, совершенно не добавляющие света, и множество паутины и пыли в дальних уголках, навевающие полнейшее уныние. Это здание, несмотря на свои внушительные размеры, словно сдавливало находившихся в нём людей, вызывая лишь неприятное чувство отторжения. Но, видимо, людей, работавших тут раньше, всё устраивало, раз они так ничего и не изменили за долгие годы.

По приходу Адам первым делом провёл Соню в её новую комнату. Единственное её отличие от старой состояло в наличии кровати, прикроватной тумбы, шкафа с какой-то скудной одеждой (видимо, добытой в спешке) и комнаты с душевой кабиной. Просто вау. Ничего лучшего и представить нельзя. Всё верно, сарказм не покидал Соню даже в мыслях, доводя до истерического хохота и парадоксального полного безразличия ко всему.

Девушка обессиленно упала на кровать и устало прикрыла глаза на несколько долгих секунд. Вся тяжесть сложившейся ситуации словно обрушилась на неё в этот момент. Всё тело ужасно ломило от истощения и длительного отсутствия нормальной еды и сна.

Как можно сражаться против неизвестных врагов с таким ослабленным и, откровенно говоря, нелепым телом? Правильно, никак.

Делать абсолютно ничего не хотелось, но надо было помыться. Еле поднявшись, Соня на ватных ногах доковыляла до душевой, схватив с собой старое полотенце и одежду из шкафа. Ванная комната встретила её тусклым светом, заплесневевшей плиткой и отвратительным запахом сырости. Внутри была небольшая раковина, обломанное по краям зеркало, душевая кабина со сломанной створкой и посеревший от времени унитаз — в общем, всё, что могло понадобиться для того, чтобы поддерживать ежедневную гигиену. Оставалось надеяться, что тараканов в этой дыре не завелось.

Встав под холодные струи воды, Соня с остервенением принялась тереть кожу мочалкой с дешёвым гелем, чтобы хоть как-то смыть эту грязь, которая, казалось, уже въелась в кожу, навсегда оставив ужасный запах. Её не особо заботило, чьей мочалкой она пользовалось: сейчас это просто не имело значения. Раздражало... Всё это безумно раздражало Соню. Хотелось просто упасть на плитку и взвыть от резко накативших эмоций. Однако ей надоело истерить и бессмысленно рыдать, поэтому оставалось лишь охлаждать разгорячённое тело и разум в старом душе.

Это продолжалось до тех пор, пока тело не покраснело от интенсивного трения, а гель, которого и так было немного, не закончился. Однако на этом водные процедуры не закончились: подобная участь ждала голову и лицо, и, когда Соня наконец-то осталась удовлетворённой от своего состояния, вода в душе закончилась.

— Ну класс, надеюсь, это просто отключение на ночь, а не на всю жизнь, — пробормотала она, натягивая серые шорты и футболку, которые были немного велики. Конечно, это не самая лучшая одежда, которую она носила, но сейчас она казалась самой прекрасной. Всё же чистота вещей играла большую роль.

— Соня? — послышался приглушённый голос из спальни.

— Я здесь, — откликнулась она, выходя к поздней гостье.

Саша стояла на пороге, не решаясь зайти внутрь. Она выглядела прямо как маленький зашуганный котёнок, боящийся подпустить к себе кого-либо, но при этом тянущийся к теплоте и уюту. В её руках — знакомый телефон в ярко-красном чехле, на её пальцах — странные царапины, неаккуратно заклеенные пластырями.

— Ты чего застыла? — удивлённо спросила Соня, не отрывая взгляда от ярких наклеек на коже Саши. — Проходи.

Девушка на секунду задумалась, неуверенно потопталась на месте, но всё же зашла внутрь, впустив вместе с собой яркий цветочный аромат, разбавивший общий затхлый запах комнаты. Интересно, для чего она в принципе подушилась?..

— Я принесла твой телефон, — тихо сказала Саша, протягивая названный предмет Соне. — С ним всё хорошо, он заряжен.

— Отлично, — Соня взяла телефон, разблокировала и сразу же решила проверить сообщения.

Пусто.

На первом месте — непрочитанные сообщения от Влада, дальше — чат со старостой, где последнее сообщение, видимо, писала Саша, а после уже чат с родителями, который неактивен больше месяца. Соня нахмурилась и зашла в список входящих вызовов.

Ничего.

Пара звонков от незнакомых номеров, вероятно, мошенников, несколько от одной из однокурсниц, одно от старосты и... ни одного от родителей. Они что, совершенно забыли о существовании дочери? Да быть того не может. Что-то было в этой ситуации нечисто...

— Ты точно ничего не удаляла отсюда? — Соня перевела хмурый взгляд на Сашу.

— Нет, — испуганно ответила Саша, для убедительности помотав головой. — Единственное, что я сделала — ответила Ире, она бы просто так не отстала.

Что верно, то верно. Староста у них была бойкая. Ради идеальной посещаемости была готова мертвеца из-под земли достать, не то что вызволить бедную девушку из странного подобия плена.

— А звонки?

— Не принимала.

— Странно, очень странно, — глубоко задумавшись, Соня принялась расхаживать из одного угла комнаты в другой, в то время как Саша осторожно присела на край кровати. — Во-первых, — она на мгновение остановилась и подняла палец вверх, — мои родители никогда на меня не забивали. Я это уже вроде говорила, да? Не важно. Мне просто интересно, что с ними произошло. Во-вторых, — к первому пальцу присоединился второй, — что не так с этим миром? Это точно не какой-нибудь угашенный сон? Что ещё за сверхспособности и охотники? Что за нафиг? И в третьих, — она показала уже три пальца, — что нам теперь делать? Мы находимся у человека, который как бы является убийцей. Пребывание рядом с ним подобно пороховой бочке: когда рванёт — неизвестно.

Саша внимательно выслушала Соню, не решаясь перебить её бурный монолог, однако, когда та закончила, она внесла свою лепту:

— Нам стоит проверить твоих родителей, возможно, они в опасности, а ещё это отличная возможность уйти отсюда без лишних вопросов. Правда не факт, что он нас выпустит и уж тем более поедет с нами, но попробовать стоит.

— Не факт, что выпустит? — переспросила Соня, приподняв бровь.

— Ну да, — пожала плечами Саша. — Как ты и сказала, он — человек-пороховая бочка.

Соня глубоко вздохнула. Ей понадобилось несколько долгих секунд для того, чтобы эту информацию осмыслить и переварить. Девушка перед ней в это время нервно кусала губы и мучала рукава рубашки.

— В общем, подождём до завтра и увидим, что будет.

— Согласна, — Саша сразу же перестала теребить одежду и, встав с кровати, неуверенно добавила. — Тогда спокойной ночи?

— Подожди.

Саша сразу же обернулась.

— Откуда у тебя эти царапины? — Соня кивнула на руки, которые Саша постаралась быстро скрыть за спиной.

— Это... — взгляд девушки начал бегать от одного угла к другому, как бы надеясь найти ответ там. — Ничего особенного. Просто неудачно воспользовалась одним прибором здесь. — она одарила Соню неким подобием улыбки; она была слишком усталая и дрожащая, но Соня увидела за ней какой-то странный далёкий огонёк.

Соня, к большому счастью или сожалению, не обладала способностью читать мысли, но что-то ей подсказывало, что Саша не врала. Не могла врать сейчас.

— Хорошо. Тогда добрых снов, — Соня опустилась на кровать и, отвернувшись к стене, накрылась одеялом.

— Добрых снов, — тихо ответила Саша, постаравшись как можно бесшумнее покинуть комнату.

Сначала Соне показалось, что та остановилась прямо перед дверью, словно чего-то ожидая от неё или желая сказать что-то напоследок, высказать какую-то мучавшую её мысль или безумную идею, может, задать интересующий вопрос. Однако ничего из этого не произошло. Соня перевернулась на спину и уставилась в потолок. Долго задумываться над этим не было ни желания, ни сил. Этот день полностью вымотал девушку как морально, так и физически. Адские карусели, выраженные проживанием в странном и ужасно мерзком месте с пугающим человеком, уже начали свой путь. Если в прошлом кто-то ей рассказал бы о том, что именно это ей придётся пережить, она бы давно сдала этот “роковой билет” и жила бы себе спокойно.

Измученное раздумиями сознание уже еле цеплялось за едва понятные слова не в силах расслабиться достаточно, чтобы заснуть и получить хотя бы возможный минимум сна, который был нужен, чтобы окончательно не свихнуться. Провозившись почти всю ночь, Соня забылась беспокойным сном.

***

Утро начинается не с кофе. Эта истина была ясна для Сони всегда, но в этом месте она приобретала своё особенное значение.

Обычно всё начиналось с отвратительного состояния после сна или кошмара (это уже как повезёт), потом приходила Саша, держа в руках несъедобное нечто, которое нужно было съесть, чтобы в принципе остаться в живых, ну а после, о боже, полнейшая скука и плевки в потолок в ожидании последующего приёма пищи. После такого времяпровождения уже и обычная бессмысленная прогулка казалась чрезвычайной активностью.

Со стороны кровати послышался обречённый стон. Спокойно поспать снова не удалось: слишком много мыслей гуляло в голове до самого утра. Соня предприняла попытку снова уснуть, но не смогла: рассвет слишком яркий, птицы и звери слишком громко кричали за окном, и вообще всё было настоенно против неё.

Сколько сейчас времени? Судя по тому, насколько солнце успело подняться над горизонтом, где-то девять утра. Громкий вздох определённо немного привёл Соню в чувство, но окончательно проснуться она смогла только после отчётливого стука в дверь.

— Проснулась? — слишком радостное выражение лица подруги тоже раздражало.

— Угу.

— Смотри, сегодня я смогла достать твои любимые круассаны, — Саша гордо продемонстрировала бумажный пакет с завёрнутой в него выпечкой. В комнате сразу же появился сладостный аромат шоколада, мгновенно пробуждавший аппетит.

Соня приподнялась на локтях и заинтересованно проследила глазами за пакетом, который приземлился на тумбу.

— Может, у тебя ещё и айс американо где-то завалялся? — Соня хитро прищурилась, явно обрадовавшись неожиданному презенту.

— Точно, совсем забыла, — Саша быстро устремилась к выходу. — Сейчас вернусь.

Соня хмыкнула и присела на кровати, сложив ноги по-турецки. Что-то странное творилось с её подругой, но что именно пока неизвестно.

Буквально через пару минут Саша вернулась, держа в руках два стакана с кофе.

— Да ты просто волшебница, — приподняв от удивления брови, воскликнула Соня. — И почему ты раньше меня так не кормила?

— Раньше я и не могла далеко отсюда уйти, — улыбнулась Саша, протянув один стакан Соне и оставив себе чуть более тёплый напиток, — а сегодня Адам остался здесь, поэтому проблем не возникло.

— Понятно, — забавно выпятив нижнюю губу, сказала Соня.

Наконец-то утро началось с кофе и безумно вкусного шоколадного круассана. Не слишком полезный завтрак, но разве это имело значение? Для Сони точно нет, поэтому она довольствовалась им.

— Когда поедем к твоим родителям? — прозвучал один из тех вопросов, который должен был прервать неловкое молчание и вернуть непринуждённую атмосферу.

— Скорее всего, прямо сейчас и поедем. Чего медлить? — прожевав круассан, невозмутимо ответила Соня.

— Справедливо, — вздохнула Саша и протянула остаток своего лакомства Соне. — Будешь доедать?

— А ты почему не хочешь? — нахмурилась та, принимая небольшой кусок.

— Просто в горло не лезет, — спокойно объяснила Саша, допивая, судя по всему, любимый латте.

— Тогда ладно, — Соня без всяких угрызений совести доела круассан. — Пошли?

— Пойдём, — слабым голосом отозвалась Саша.

Если честно, этот тон пугал Соню. Никогда ещё её подруга не выглядела такой слабой и... Напуганной, бледной, странной? Всего несколько недель, проведённых в этом месте, изменили как Соню, так и Сашу, и нельзя было точно сказать, кто из них изменился в большей степени. Однако сейчас можно было с уверенностью отметить: что-то явно тревожило разум Саши, но что именно — загадка. Об этом говорили её новоприобретённые нервные привычки: заламывание пальцев, закусывание нижней губы и перебирание в руках каких-то предметов.  

— Эй, — Соня окликнула подругу, аккуратно положив ладонь на её плечо. — Всё нормально?

— Да, — Саша как обычно широко улыбнулась. — Просто немного устала.

Кажется, эту лучезарную улыбку, скрывающую все проблемы, она переняла от своей матери, и теперь можно сказать, что Саша вернула Соне должок, умолчав о своих настоящих чувствах. Но только Соня не Саша, у неё не хватило сил просто так с этим мириться.

— Если тебе плохо — скажи. Я никуда не пойду, пока не узнаю, что с тобой.

— Со мной ничего...

— Конечно же, не случилось, — горько закончила Соня. — Давай мы просто перестанем врать друг другу.

— Тогда скажи, что с тобой было вчера, — не осталась в долгу Саша. — Не можешь? — увидев заминку со стороны Сони, сказала она. — Тогда не о чём нам разговаривать, пойдём.

Однако Соня так и не сдвинулась с места. Внутри неё желание рассказать обо всём боролось со страхом. Ужасный страхом от того, что творилось порой в её голове. Не обо всём она могла поведать кому-то другому. Но Саша... Она не просто "кто-то другой". Даже сейчас она оставалась для неё лучшей подругой и самым близким человеком после, разве что, родителей. А ещё узнать, что происходило в её светловолосой голове, было слишком заманчивым предложением. Правда взамен тоже пришлось бы рассказать о своих тревогах, но это мелочи.

"Всё же чтение мыслей в такой момент было бы более полезной способностью, чем видеть во снах мертвецов...", — пронеслась в голове глупая мысль, которую Соня поспешила выбросить из головы. Мало ли. Вдруг Саша стоит и слушает, как вертятся в голове её шестерёнки.

— Вчера, — собравшись с мыслями, тихо начала Соня, — я испугалась, когда Адам убил тех людей. Знаю, если бы он этого не сделал, нас бы уже, скорее всего, и в живых-то не было, но в тот момент, — она прервалась и перевела взгляд на Сашу, которая внимательно её слушала, — я поняла, что с такой же лёгкостью он мог бы убить и нас. В его глазах не было сожаления ни тогда, ни вчера. Он не изменился ни на йоту. Это просто стиль его жизни. И я не хочу его поддерживать. Не могу смириться, что я настолько слаба, что не могу просто обратиться в полицию и покончить со всем этим. От этого у меня начинает развиваться ощущение, что я его соучастница. Да, мы ничего не делаем, никого не убиваем, но мы и не передаём его в руки закона. И не можем, если так посмотреть.

Под конец речи голос Сони дрогнул, а в глазах защипало. Она опустила взгляд в пол, чтобы не выдать своей слабости. Кажется, пребывание здесь явно не пошло ей на пользу: никогда ещё она так часто не хотела плакать, как сейчас.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — уже мягче сказала Саша. — Никакая ты не соучастница, и, клянусь, как только это всё закончится, и его помощь перестанет быть полезной, мы с тобой сходим в полицию и напишем заявление.

— Но ведь у нас нет никаких доказательств, — Соня непонимающе уставилась на собеседницу.

— Я об этом уже позаботилась, — Саша вновь принялась трепать края рукавов.

Соня удивлённо похлопала глазами и склонила голову в сторону.

— Теперь твоя очередь, — вспомнив о первоначальной цели своего откровения и взяв себя в руки, сказала она.

— Хорошо, — Саша обречённо вздохнула. Видимо, она не думала, что дело дойдёт до таких разговоров. — У меня очень плохое предчувствие насчёт этой поездки, — серьёзно произнесла она и добавила, пресекая все последующие вопросы. — Я просто ощущаю, что что-то не так, словно какое-то шестое чувство остерегает меня от посещения города.

— Но мы должны.

— Знаю, — отрезала Саша. — Поэтому и не говорила. Какой в этом смысл, если всё равно ничего не изменишь.

Соня на секунду задумалась. Если честно, её тоже посещало это странное ощущение опасности. Оно было невесомым, но настолько ярко выраженным, что хотелось просто остаться в штаб-квартире и надеяться на то, что с родителями всё хорошо, и мерзкие руки охотников до них не добрались. Однако Саша правильно отметила: остаться они не могли.

— Может, это просто наша паранойя, и всё на самом деле не так уж и плохо, — Соня улыбнулась и взяла Сашу за руку. — Что бы не значило это чувство, мы всё преодолеем.

Саша в ответ лишь кивнула, и они отправились к Адаму.

***

На роль "дипломата" для переговоров с Адамом была выбрана Саша: несмотря на свою чрезвычайную стеснительность, она неплохо умела общаться с различными людьми и находить к каждому из них особый подход. Это умение часто пригождалось ей в школе, а в последующем и в колледже. То, как она могла уговорить даже самого жестокого преподавателя, заслуживало отдельного внимания и вызывало зависть и восхищение у сверстников. Лучшего человека для каких-то просьб нельзя было найти.

— Отказано, — однако Адам на её очарование не поддался.

— Но почему? — Соня недовольно смерила парня взглядом, а он спокойно посмотрел на неё в ответ.

— Не хочу вмешиваться в ваши проблемы. Моя задача — не допустить, чтобы она, — он махнул в сторону Саши, — попала к врагам, а развозить вас на встречи с родителями, друзьями, тётями Галями, бабушками Валями в мои обязанности не входит. Если хотите, можете добраться до города на своих двоих.

— А если мы попадём в опасность?

— Не мои проблемы, — гаденько пропел он, отпив из чашки чай.

— Но ведь Сашу могут забрать, тогда это будет твоей проблемой.

— Не-а, — он невозмутимо вернулся к прочтению какой-то книги. — Я предлагаю вам остаться здесь, чтобы в полной мере обеспечить вашу безопасность, но вы отказываетесь, променяв защиту на трогательные встречи. Запомните, я помогаю вам не как член комиссии, а как простой обеспокоенный судьбой прекрасных дам человек. Не более, но и не менее. Так что, если с вами что-то случится, мне за это ничего не будет. — Адам на мгновение прервался и продолжил. — Максимум, что я могу вам предложить — вооружиться всяким барахлом из подвала, взять велосипеды и отправиться в одиночку к родителям.

— Тогда так оно и будет, — хмуро произнесла Соня и повернулась к притихшей Саше. — Пойдём отсюда, нечего тратить на него наше время.

Со стороны Адама послышался смешок.

— Удачи, — крикнул  он вдогонку, возвращаясь к своим делам.

— Да что он о себе возомнил? — вспыхнула Соня, стоило им отойти за ближайший поворот. — Думает, что раз он такой хороший с нами, то мы легко будем его слушать? Ага, да, конечно, ещё чего не хватало. И без его помощи справимся. Правда страшно немного после вчерашнего, но ладно. Ты ведь знаешь, где находятся велосипеды? — с надеждой спросила она.

— Знаю, он в первый день их показал.

— Вот и отлично. А то барахло, которое он упомянул?

Саша вновь ответила положительно.

— Замечательно. Значит, всё пройдёт на высшем уровне.

— Надеюсь, — легко согласилась Саша, спускаясь всё ниже и ниже по лестнице, прямо в самую глубь, где лампы светили более слабо, а запах затхлости и сырости был выражен ещё ярче.

Дверь нужной им комнаты оказалась более старой и ветхой, чем все остальные. Она буквально вот-вот могла обрушиться и явить всему свету тайны, скрытые за ней. А скрывалось за ней много всего интересного. Там были и ножи, и пистолеты, и винтовки, и дротики, и топоры, и даже мачете — в общем, всё, что могло понадобиться для обороны или нападения. Интересно, легально ли было всё это приобретено...

Осмотрев представленное оружие, Соня схватила пистолет и кинжал в ножнах. К счастью или в данном случае к сожалению, ей никогда раньше не выпадала возможность применить хоть что-то из этого огромного арсенала. В отличие от Саши, которая умела стрелять из пневматической винтовки, Соня умела лишь мастерски нарезать фрукты и овощи. И то с периодическим успехом.

— Готова? — Саша тоже взяла с собой пистолет, который уложила в маленький пыльный рюкзак, найденный в огромной куче вещей.

Соня кивнула, приняла из рук Саши второй, такой же пыльный и грязный, рюкзак и сложила туда свою “добычу”.

— Теперь пойдём к запасному выходу: там стоят несколько старых велосипедов. Некоторые из них правда разобраны, но один-два нормальных точно есть.

Как и сказала Саша, на стоянке нашлось ровно два пригодных для поездки велосипеда. Девушки, не теряя ни секунды, сели на них и поехали по той же дороге, по которой гуляли вчера.

Путь выдался не настолько близкий, насколько представляла Соня. Казалось бы, вон он город, рукой подать — и уже там, а нет. Тут холмик, ещё один, небольшая горка, чуть побольше и велосипедная дорожка.

По дороге девушки веселились, обгоняли друг друга, много смеялись. Прямо как в старые времена, когда не нужно было заботиться о посещаемости, когда способности доставляли не так много проблем, как сейчас, и когда существовал лишь ветер, гулявший в волосах и под одеждой, безумная скорость и прекрасное чувство свободы, а на душе было так легко...

Вот и очередное препятствие — последняя гора на пути к дому. Педали становилось труднее крутить, поэтому приходилось прикладывать чуть больше сил, дыхание сбилось, а волосы прилипли к мокрому от пота лицу и шее. И всё же, несмотря на боль в спине от непривычного положения, в теле ощущалось непривычное чувство облегчения, а дыхание... А что дыхание? Лёгкие горели, оставляя неприятный осадок где-то внутри, но сейчас это было не важно. Ничего не имело значения.

Наконец — пик горы, велосипед начинал скатываться с горы сам по себе, управлять им не представлялось возможным. И в этот момент, когда скорость становилась огромной, Соня выпрямилась, расправила грудную клетку, подняла руки вверх и что есть сил крикнула. Кажется, пара человек удивлённо обернулась в сторону странной вопящей девушки, однако её это не волновало. Сейчас существовала лишь она, Саша, старый велосипед, несущийся вперёд, и сладкое чувство воли. Только это имело значение.

Наконец показалось знакомое до боли здание.

Вот он. Дом.

Эйфория, вызванная поездкой, постепенно стихла, сменившись удивлением.

Что-то явно было не так...

Где отцовская машина? Почему любимые цветы матери пропали с окон? Где же занавески, подаренные бабушкой? Соня непонимающе посмотрела на Сашу, в глазах которой плескалось то же недоумение.

“Не может быть...”, — Соня кинула велосипед рядом с подъездом, не обратив внимания на крики соседних бабушек, сидящих на скамейке, и побежала к своей квартире.

Почему входная дверь выглядела так странно?

Сердце начало отстукивать какой-то совершенно сумасшедший ритм где-то в горле. От волнения возникло ощущение подступающей тошноты, но Соня быстро его отбросила и открыла дверь.

Через секунду до Саши донёсся истошный крик.