Глава 21. Моника

- При-ве-ет, Йоне--е, - растягивая гласные поздоровалась Моника, заходя в апартаменты куратора с небольшой папкой своих расчетов и схем, парящей рядом с бедром. Йоне оторвал глаза от парящего над столом карманного экрана и приветливо улыбнувшись, кивнул ученице.

- Привет, Марли---ин, - пройдя глубже в комнату и заметив девушку куратора у противоположной стороны стола, Моника махнула ей рукой. Стол не был большим, но сейчас здесь стоял стеллаж с какими-то растениями и закрытыми коробками, который и блокировал вид на половину стола от двери.

- Ага, привет, - кивнула ей та, не отрываясь от экрана-столешницы. Похоже, они были чем-то заняты.

Моника подошла поближе и с интересом тоже склонилась над большим экраном. Какие-то графики, открытые вкладки новостных порталов, пара открытых квартальных отчетов строительных компаний. Белый Ветер, Зеленые Вершины и…

Неужели они тут анализом рынков занимаются? Монике не была близка эта тема, но вот ее родители, особенно ма, занимались инвестициями. В основном, конечно, Лотта почему-то… Хотя нет. Теперь же ясно – почему. Лотта в основном интересовалась фармацевтическими компаниями. А если быть точнее – связанными с Интри компаниями.

- Четыре дня назад Зеленые Вершины объявили о строительстве новой башни в Тенрене, - пояснила Марлин, показывая на вкладку с новостями. – А Белый Ветер сразу после сделал предложение руководству о покупке всей компании. Озвученная сумма звучит внушительной, но руководство Вершин почему-то все еще думает.

- Почему-то? – переспросила Моника.

- Да, - кивнула Марлин. – Даже если просто прикидывать расчеты – это на удивление очень выгодная для них сделка. Выглядит все так, ну, лично для меня, - поправилась она, - что у них есть какой-то еще проект. Что Вершины сейчас чем-то таким занимаются, что в случае успеха может принести колоссальные прибыли. Но так как и отказ они не дали – полагаю, вероятность неудачи тоже немала.

- Заняли, значит, нейтральную позицию… - задумчиво пробормотала Моника, смотря на графики.

Марлин кивнула. Йоне пролевитировал той свой экран и подошел к ней:

- Вот мы и разбираем их квартальные отчеты за последние годы – может, они подскажут, - сказал он Монике, в то же время что-то показывая Марлин.

Вообще, Моника пришла сюда, чтобы Йоне помог ей разобраться с расчетами. А тут – это…

- Может просто хакнем их? – вяло предложила она, скучающе кидая свои бумаги на свободный стул.

- Хакнем? – усмехнулась Марлин.

- Просто? – хихикнул Йоне.

Моника со вздохом развела руками и тоже криво улыбнулась:

- Было бы надежнее. Если бы.

- Ладно, шутки шутками, но даже если мы это сделаем, как же нам торговать тогда? – спросила Марлин. – Если такое вскроется – незадачливому хакеру и от Бюро Безопасности прилетит, и от службы финансового контроля. Инсайды же.

- Ну почему же, - улыбаясь хмыкнула Моника, показывая на часть документа с расположением будущей стройки. – Тут же и так ясно, что там дополнительно что-то будет использоваться.

- Ясно кому? – недоуменно спросил Йоне, поворачивая голову к ней.

- Там сейсмоактивная зона, - Марлин скрестила руки на груди. – Обычно для тамошних построек используют дополнительные связки для сейсмических нагрузок.

- То есть, - начал Йоне, жестом подтягивая свой экран обратно к себе, - мы можем предполагать, что их некое новое изобретение будет как-то связано с сейсмическими нагрузками. Но, в любом случае, у них уже сейчас есть что-то готовое – разрешение иначе бы просто не дали, - он вздохнул. – Короче, в итоге это нам ничего не дает.

- А, кстати, да! – воскликнула Марлин. – Разрешение! Кто дал им разрешение?

- Совет же, нет? – полувопросительно ответила Моника.

- Не совсем, - Йоне покачал головой. – На использование подобных территорий требуется дополнительное разрешение – разрешение подразделения путешественников.

- Это еще кто такие? – недоуменно спросила Моника.

- Узкое ответвление фракции пространственников, - ответил куратор. – А касаемо разрешения – помните, год назад в Совет избрали нового представителя? Так вот. Эвердин Сол-Ориен. Знакомое имя, не правда ли?

- Наш Эвердин, что ли? – удивленно присвистнула Марлин.

- Моника, - обратился к ней Йоне, - набери пожалуйста в сети фотографии нынешних Глав Академии и фотографии с прошлогоднего собрания Совета.

- Окей, - Моника достала-разблокировала экран и открыла сеть.

- Пока ищешь – поясню тебе что к чему, - кивнул Йоне. Марлин скучающе хмыкнула. Ну да, она-то и так все это знала. – Разрешение на строительство дают пространственники – анализ территорий, почвы, климатических условий и тому подобное. И общеизвестно, что каждые четыре года в Совет избираются новые представители. Избираются публично – в сети легко можно найти всякие записи тех дней. Наш Эвердин, хоть и Глава медицинского факультета, но он также и проф в области пространственных перемещений. У нас тут это все знают, да и на конференции в Деррене он лет шесть назад засветился. Хороший, доклад, кстати, был, - как бы между делом отметил Йоне, поворачиваясь к Марлин. – Ты, вроде, тоже там тогда была?

- Да, - подтвердила та. – Если поискать, думаю, я даже найду у себя запись его выступления.

- Нашла, - Моника подняла глаза от экрана. Жестом развернула его к куратору. – Это он.

- «Представитель фракции пространственников от подразделения путешественников» - зачитал Йоне, удовлетворенно кивая. – Ну да. Все верно.

- Точно! Вспомнила! – Марлин щелкнула пальцами. – Никак не могла вспомнить. Не особо популярные ребята, а за Эвердином я уже давно не слежу. Они, вообще почти ни в чем не принимают участия. Это подразделение, по сути, ничем кроме каких-то своих исследований не занимаются. Почти ничем, - поправилась она. – Странные ребята, но именно они занимаются отладкой транспортной сети вне городов. Они не состоят ни в одной из транспортных компаний, - Марлин ненадолго замолчала, задумавшись, и добавила. – Но в то же время являются как бы монополистами в именно этой узкой области.

- Отладкой же, занимается специальный персонал компании? – удивилась Моника. – Есть отдел, занимающийся установкой, есть – модификациями, есть – как раз таки техобслуживанием. Зачем им еще кто-то со стороны?

- Не так выразилась, - поправилась Марлин. – Подразделение путешественников не работает вместо них, оно отслеживает их работу. Соответствие стандартам и все в этом роде.

- Да, я поняла, - не дала ей продолжить Моника. – Но тогда в чем странность? Они же, получается, просто выполняют свою работу.

- В том, что в отличие от других, вся документация путешественников полностью закрыта. У тех же зачарователей, например, есть какие-то планы по развитию индустрии, стандарты – все это можно найти в открытом доступе. А у путешественников – нет.

- Ну согласуют они напрямую с руководством компаний, что в этом такого-то?

- Правило открытой схемы, - напомнил Йоне. – Этим они нарушают его и тем самым поддерживают монополию транспортных компаний.

- В этой сфере я, пожалуй, предпочту монополию, - Моника хмыкнула. – Безопаснее будет.

Йоне безразлично пожал плечами. Марлин тихо усмехнулась.

- Но возвращаемся к нашим баранам, - Йоне хлопнул в ладоши, привлекая внимание. – Точнее, к Эвердину. Именно он и дал разрешение на строительство. Как член Совета от путешественников он обладает необходимыми полномочиями.

- И что-то знает, - добавила Марлин.

- И что-то знает, - кивнул Йоне.

- А так как сам он с их акциями ничего сделать не сможет – это будет кто-то из его близких, но не близких, - Марлин в задумчивости отошла от большого экрана и подошла к рабочему столу Йоне. Аккуратно пошарив между бумаг, взяла столовское меню и спросила:

- Я хочу себе кофе заказать. Вы что-нибудь будете?

Моника с Йоне переглянулись.

- Апельсиновый сок.

С этим напитком у нее и ее куратора вкусы совпадали.

- Один кофе и два апельсиновых, - подытожила Марлин.

Йоне кивнул и повернулся к Монике:

- Кстати, а ты чего хотела-то? Мы ж тут с Эвердином теперь, думаю, долго еще. Он же теперь член Совета – по нему ж теперь больше никогда просто так ничего не найдешь. Особенно всякие его не-семейные связи, - Йоне как-то печально вздохнул,

- Честно говоря, я сейчас ни малейшего понятия, как мы будем искать его человека.

- Да ладно, - махнула рукой Марлин, жестом левитируя им бокалы с соком. – Разберемся как-нибудь.

- Спасибо, - поблагодарила Моника, принимая бокал и поворачиваясь обратно к куратору. – Хотела попросить посмотреть мои расчеты. У меня где-то ошибка, - она кивнула в сторону лежащих на стуле бумаг, - и то ли какие-то репозитории, что я юзала, кривые, то ли это я ничего не вижу.

- Или просто проблема совместимости, - предположил Йоне, жестом левитируя к себе ее папку.

- Или так, - согласилась Моника, подходя к куратору и с интересом заглядывая ему через плечо.

Марлин, закинув ногу на ногу, уселась на край стола-экрана. Уже почти пустая чашка с кофе парила рядом.

- Я начну с поиска его аккаунтов в соц. сетях. Потом можно будет поиск по фотографиям задействовать. Йоне, это к тебе будет – настроишь нейронку или что там у тебя? Лицо Эвердина у нас есть, примерный круг контактов… - она повела плечом. – Пусть программа проверит все графические файлы всех его коллег, всех, кто присутствовал на тех же мероприятиях, что и он может, они пересекались как-то. Это же можно сделать?

Йоне кивнул.

- Отлично, - Марлин легко спрыгнула со стола, повернулась к нему лицом и начала свой поиск по сети. – Там уже дальше проверим их друзей-коллег. Короче, вектор примерно ясен. Там раскрутим-посмотрим. В любом случае, инструментов достаточно, если что – можно будет приятелей поспрашивать – кто-нибудь наверняка будет знать какую-нибудь программу, ну, или хотя бы, где искать нужный код. 

Йоне подошел к рабочему столу, жестом сдвинул все в сторону, не глядя, ногой выдвинул за ножку стул и сел разбираться с работой свой ученицы. Пара уже привычных жестов – и рядом, в портационном круге, появился еще один бокал. На сей раз – с холодным кофе.

Недолго думая, Моника жестом подтянула к себе стул, куда ранее она клала свою папку, резко развернула его спинкой к столу-экрану и, руками облокотившись на спинку, села рядом с Марлин. Та молча посмотрела на нее, чуть улыбнулась и продолжила печатать поисковый запрос.

Так прошло еще бокала четыре апельсинового сока Моники. Или же – около полутора часов. 

 

В какой-то момент Йоне отложил бумаги и ногой толкнувшись от пола отъехал на стуле от рабочего стола. Контуром еще подтолкнув стул, он подкатился к Монике и протянул ей ее расчеты.

- Сошлось. Я все проверил – ошибка была действительно в совместимости. Эти модули, - он показал ей кусок ее кода с их подключением, - имеют разные зависимости. Им нужна действительно эта библиотека, но ее разные версии.

- Более новая не работает вместо старой? - понятливо и в тоже время огорченно протянула Моника. И как ей теперь быть? Тот модуль очень важен. Но и откатить версию этой злосчастной библиотеки она не может – ранняя версия используется только для этой части, для всего остального – нужна новая.

- Да, - кивнул Йоне. – Могу предложить пару вариантов: первый – отредактируй обращения модуля к библиотеке с учетом изменений обновления; второй – удали модуль целиком и найди что-нибудь еще; и третий – попробуй контейнеризацию.

Второй не подходит сразу. Хер там найдешь такой же – уже искала. Было бы – проблемы бы не было. Первый… Сложно, но, в целом, реализуемо. По крайней мере редактировать код, исправляя названия функций, ей уже приходилось. Да – долго, да – муторно. Но реально. А третий…

- Ты мне предлагаешь разбить мою программу на контейнеры? – недоверчиво спросила она.

Это было предложение из серии аренды междугородной капсулы для перевозки… - ее взгляд упал на пустой бокал из-под сока. – Для перевозки обычных продуктов, когда они преспокойно транспортировались телепортами, так же через чур.

Йоне лишь пожал плечами.

- Как хочешь. Я предложил тебе три варианта. Захочешь – используешь один из них. Нет – найдешь свой. Я не говорю, что контейнеризация будет оптимальнее, но это же не выпускной, и уж тем более, не рабочий проект. Тебе важно чтобы работало. Вообще, - улыбнувшись Йоне скрестил пальцы домиком, - один из моих студентов именно контейнеры и использует. Он их везде использует. Да, в правильной настройке они могут быть… - он неопределенно повел рукой. – Сложнее? Медленнее? Но их же можно запускать с других серверов – более мощных и, например, вообще арендованных. Какую-то часть ты запускаешь у себя, а то, что не страшно, если утечет – где-то там. Выгодно.

- Ты тоже так делаешь? – спросила Моника, на всякий случай фотографируя его заметки и убирая папку в сторону.

- Конечно, - серьезно кивнул Йоне. – Это удобно. Особенно при работе с большими данными – по необходимости можно просто переподключить контейнер на другой сервер, можно дать кому-то доступ именно к нужной части программы – так еще и безопаснее. Если решишься делать контейнеры напиши мне – я скину тебе несколько ресурсов, где все подробно объяснено. А вообще, у вас же курс по контейнерам разве не в этом семестре начался?

- В этом, - согласилась Моника. – Я просто думала, а не слишком ли это… масштабно для такой простой задачи?

- А ты считаешь ее простой? – усмехнулся Йоне. – Что ж, буду рад, если она таковой для тебя и окажется. Ладно, - он развернулся, обошел стол-экран с другой стороны и начал помогать Марлин с их поисками. – Будут вопросы – приходи.

Не успела Моника подойти к двери, как Йоне негромко добавил:

- Родители-то у нашего Сол-Ориена мертвы. Несчастный случай, как и у большинства – ничего необычного. Братьев-сестер нет. В браке не состоит, детей тоже нет. А остальной информации в публичном доступе нет – надо искать. Короче, нам тут еще работать и работать.    

 

Выйдя от Йоне, Моника немного отошла от его апартаментов, подошла к окну и с ногами забралась на подоконник. Бумаги плавно опустились рядом. Высокое стекло выходило в парк. Листья уже пожелтели и местами, особенно ближе к башне, успели опасть. 

Девушка достала экран. Азалия ответила ей в тот же день. Ее первым сообщением было то ли насмешливое, то ли уточняющее: «И все же, я не ошибалась?» Ну да, ей и самой какое-то время было смешно – Интри… Кто бы мог подумать?.. Те самые Интри…

Вот только смешно было до того, как она поняла, чем может стать ее Дар. В сети было полно историй, когда сильный Дар сильно менял одаренного. Менял поведение, менял характер, менял иногда даже внешность – ее глаза уже начинали подсвечиваться все чаще.

Раньше она не придавала этому значения, но у ее ма они светились все время. У Лотты была спокойная работа, но несколько лет назад Лотте приходилось постоянно накладывать лечащие контуры – ее Дар оставлял следы. Странные раны непонятного происхождения. Непонятного – для Моники. Дар ведь не может наносить физический вред одаренному? Не может ведь?..

 

Азалия собиралась посетить Монтис еще раз в этот четверг. Это была возможность. В конце концов, у нее все равно передатчик в спине – ма и так узнает, если что. А пока она в Монтисе – ей плевать.

Эвердин… Можно будет спросить ее об Эвердине. А вдруг и правда удастся что-то найти? Рассказать потом об этом ма – она денег сделает. Или даже самой счет открыть – самой денег сделать…

 

Местом встречи стал ресторан на окраине города. Один из относительно новых небоскребов, семьдесят седьмой этаж. Граница города видна из окна: до нее два дома этажей на двадцать пониже и пара километров пустого пространства – бледная пожухлая трава. Так близко и в то же время так далеко.

Ресторан был отделан бамбуком, черный деревянный пол, черные стены, светло-зеленая и белая мебель. Моника подошла вовремя. Была ровно минута до назначенного времени. Однако стол был пуст.

- Доброе утро, - раздался рядом скрипящий голос. Азалия.

Моника обернулась – она самая. Минута в минуту. В том же самом костюме, ценою, наверное, с капсулу. 

- Здравствуйте, - с секундной заминкой поздоровалась Моника.

Азалия прошла мимо, села за стол и жестом пригласила Монику. Ножки стула скрипнули по дереву – Моника опустилась напротив.

- Так понимаю, Дар у вас все же проснулся? – чуть улыбнувшись уточнила Азалия. В голосе не было насмешки. Это могло быть оттенком сочувствия, но смешно ей точно не было.

- Да. И по поводу… - Моника запнулась. Азалия жестом активировала звукоизоляционную сферу. – По поводу Интри, - кивнула Моника, с интересом осматривая нестандартную связку собеседницы. – Вы тоже были правы.

- Вот как? – в голосе не было ни капли удивления. Моника кивнула.

- Вы говорили о сотрудничестве – что вы имели в виду?

Какое-то время Азалия задумчиво рассматривала ее лицо. В особенности – глаза. Потом взяла меню и спросила:

- Что вы будете?

- На ваш выбор, - Азалия кивнула и продолжила изучать меню. Затем сделала заказ и отложила пластину в сторону. Ее локти лежали на столе, кончики пальцев соприкасались.

- Так что вы имели в виду? – повторила свой вопрос Моника.

- Буду откровенна, я заинтересована в вас, как в члене семьи Интри, - недвижно ответила Азалия, не меняясь в лице – легкая застывшая полуулыбка. Сеть темных вен вокруг ее глаз едва заметно пульсировала. Это благодаря Дару она теперь видит эти движения?

- И что именно вы от меня хотите?

- Ваш Дар, - серьезным тоном ответила Азалия.

- В каком смысле?

- У меня есть… нечто, - осторожно начала она, - что мне нужно, чтобы вы посмотрели своим Даром. Не прямо сейчас, но нужен именно кто-то из Интри.

- Почему я? Есть мои родители, есть другие Интри. Почему бы не обратиться к ним?

- Я думала над этим, - согласилась Азалия. – Но вы встретились мне первой.

- Так ли уж первой? – недоверчиво хмыкнула Моника. – Как-то вы были слишком уверены в моей к ним принадлежности. Слишком, для того, кто ни разу не видел их вживую.

Контур на столе засветился – перед девушками стояли тарелки с запеченными мидиями и бокалы с черной водой.

- Оригинально, - прокомментировала Моника, поднимая бокал с водой. Азалия молча улыбнулась. Затем сделала глоток воды и так же молча принялась за еду.

Моника как можно незаметнее вздохнула и последовала за ней. В конце концов, разговор еще не окончен. Она получит свои ответы. После еды. Мидии были вкусными. Как, впрочем, и в столовой Академии. В меру острые, покрытые сливочно-сырным запеченным соусом, аккуратно выложенные на большой черной тарелке. Похоже, здесь люди больше платили за место, чем за саму еду: все красиво, аккуратно, хороший вид из окна, максимально далеко от центра. Для встреч – поговорить – место вполне подходящее.

Когда Азалия закончила с едой, она отложила приборы аккуратно в сторону и скрестив пальцы в замке снова посмотрела на Монику.

- Я делаю ставку на ваш Дар.

Хотя ее слова со стороны могли показаться нелепой отмазкой, Монике почему-то верилось, что она не шутит.

- Поясните, - попросила она. Азалия не улыбалась.

- У вашей матери Дар недостаточно стабилен. У вашего отца – не то сочетание. Родители ваших родителей не подходят для долгосрочного сотрудничества.

- Вы все же их знаете? – Моника усмехнулась. Не то сочетание? Ну и что это значит? Сочетания же тоже наследственны.

- Знаю, - Азалия не стала отрицать. – Не лично, но знаю. Мы не пересекались с ними в живую, но один мой… - она помедлила, словно подбирая слово, - знакомый знает. Он одаренный. Как и я. И он знает, что они не подходят мне.

- Чем же?

- У них у всех двойной Дар, - из уст Азалии это прозвучало как что-то совершенно очевидное.

- А у меня? – Моника не понимала. У нее тоже двойной. Она – слышащая и видящая.

- Вы – видящая и слышащая, - сказала то же самое Азалия, но, когда Моника уже было собиралась об этом высказаться, продолжила. – А еще вы – вторая. Ваш Дар выращивали правильно. Я бы даже сказала, слишком правильно. Словно человек, обучающий вас был… - она неопределенно повела плечом. – Словно он точно знал, как будет в процессе развития будет модифицирован именно ваш Дар.    

- Я не понимаю, - ровно ответила Моника. Она не понимала. Знал, какой у нее будет Дар… Кто и какое это вообще имеет значение? Дар непредсказуем. Да и как его развивать, если он даже не проснулся? Что за херня?

- Ваша резистентность к Белой пыльцы на той выставке. Или же, другими словами, устойчивость. Вы никак не отреагировали на нее, - Азалия сидела ровно, почти не шевелясь. – Вывод может быть таким: вы с детства принимали какие-то вещества, влияющие на действие Дара.

- Или нет, - приподняв бровь Моника лишь усмехнулась. Что за херня?

- Или нет, - спокойно пожала плечами Азалия. Как если бы она соглашалась с ребенком в чем-то заведомо неправильном. – Но вы – Интри. Если знать, это довольно распространенная практика, пытаться заранее улучшить Дар. Именно Интри же одни из самых известных, кто вот уже сколько лет старательно занимается селекцией.

- И при чем здесь безобидная Белая пыльца? – Моника не понимала.

- Безобидная? – вдруг странно усмехнулась Азалия. – Кто вам такое сказал?

- Ну… - лицо Моники приобрело недоуменное выражение. Это же общеизвестный факт. Доказанный… Да кем только не доказанный. Начиная от Совета до опыта простых употребляющих.

- Она разрабатывалась для улучшения Дара, - со странной интонацией сказала Азалия, чуть склонив голову. Словно рассматривала интересную зверушку. Зверушку, почему-то не умершую спустя несколько дней близкого контакта с человеком. – Белая пыльца – побочный продукт одной разработки. Я не понимаю каким образом ее стали использовать все и везде. Она оказывает прямое воздействие на Дар таких как мы, продуктов жесточайшей селекции.

Мы?..

Азалия продолжала:

- Вы же помните, когда она появилась на рынке? Ничего больше не приходит на ум?

По данным из сети, да и по рассказам ма тоже, Белая пыльца стала одним из самых популярных безвредных веществ около тридцати лет назад. А ведь и правда, если сейчас задуматься, Лотта ведь, сколько Моника себя помнила, она постоянно принимала ее.

Это было настолько обыденно, что Моника никогда не придавала этому значения. Ма сыпала пыльцу в утренний чай, в кофе, в воду. Она никогда не предлагала ее ни па, ни самой Монике. Но… Всю еду ведь родители всегда заказывали сами. И Моника, особенно когда была ребенком, вообще не видела самого процесса доставки-телепортации. Неужели Лотта все это время...

Моника чувствовала себя растерянно. Хотя это все имело смысл: большая фарма могла производить белую пыльцу именно с расчетом, что ее в той или иной степени все равно будут употреблять все. А кто стоит во главе компаний большой фармы? Верно, почти такие же, как и Интри, селекционеры.

И, в отличие от тех же Интри, которым каким-то невероятным образом удается вот уже сколько поколений убеждать своих потомков продолжать свое дело, часть других детей ведь не будет следовать указаниям своих условно родителей. А если «эксперимент должен продолжаться», то такой метод…

Принимать Белую пыльцу в компании друзей, потому что весело и прикольно, где-нибудь подальше от назойливых родителей, которые «мешают жить своей жизнью», когда как на деле именно эта самая пыльца и есть та «жизнь их родителей». И ведь… Моника замерла.

И ведь с ней же так же. Ее бесил этот ебаный запрет Лотты на пересечение границ Монтиса. И ведь она со своими друзьями как раз белой пыльцой и активно увлекалась. Разной белой пыльцой.

- Приходит… - спустя некоторое время прошептала Моника, уже по-другому смотря на новую знакомую. Кто она?

Азалия улыбнулась.

- Хотя ваши генетические мать и отец также могли с рождения принимать ее, по моим данным на них пыльца начала работать, но эффект совершенно недостаточен. А вы как раз содержите в себе их уже измененные под ее влиянием гены. И вы тоже, вероятно, принимали ее долгое время. Повторюсь, я – одаренная. Именно ваш Дар мне подходит. 

- Кто вы? – посерьезнев спросила Моника.

Уголки ее губ приподнялись чуть выше. Она жестом сделала окружающую их сферу непроницаемо-белой. Теперь снаружи это был просто белый, зеркальный или какой-нибудь еще шар – изнутри Моника не видела. Затем она плавно вытянула вперед левую руку, распрямила пальцы. Ее перчатки, как и костюм, были сплошь покрыты изящной тонкой вязью защитных зачарований. Вязи образовывали узоры ветвей и местами имитировали листья. Жест – изумрудная ткань начала бледнеть. Она становилось прозрачной, постепенно открывая взору кожу с зеленоватым оттенком. И…

Моника замерла. Ногти Азалии были абсолютно черными. Это не был лак – края ногтевых пластин, как и тонкий полукруг у основания, были более светлыми. Черный цвет уходил и под кожу, откуда ногти росли. Это были именно естественно черные ногти.

Однако, это было не единственным. Черные кончики пальцев, темные, ближе к ногтям – черные как у глаз вены. Монику словно ударило. Этот неестественный цвет кожи – все объяснялось, как если…

- У вас черная кровь? – наклонившись вперед, удивленно выпалила Моника.

Азалия усмехнулась. Жест – ее костюм снова изумрудный, снова непроницаем.

- Представлюсь еще раз. Меня зовут Азалия Фассилиан. И я работаю в генетической лаборатории. Однако, на большую часть вопросов я смогу ответить только в случае нашего успешного сотрудничества. Прошу меня понять – политика безопасности.

Щелчок пальцами – сфера снова просто прозрачная звуконепроницаемая сфера.

Азалия мягко улыбается.

У Моники внезапно слишком много вопросов.