Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина…

Оу, простите, кажется, это не совсем та история. Хотя, пожалуй, я бы нашел некоторые сходства при особо яром желании. Однако в этот раз Аннушка не разливала масло, Бегемот — вовсе не кот, если вообще существует в климате нового, открывшегося читателям (а может, и не совсем нового для некоторых из нас) мира, да и Воланд не то что бы настоящий…

Попивая кофий из белоснежной чашки, цвет которой действовал на вампира чрезвычайно успокаивающе, Воланд посматривал на объект собственных исследований.

Лежавшее на каменной плите существо на территории Кареона встречалось так редко, что видели таких, по самым оптимистичным подсчетам, три десятка из всего населения мира, исключая соотечественников крылатого пленника.

— Милая моя Аш, скрежет меня жутко раздражает. Ты же знаешь, я не хочу делать тебе… ну, вообще нет, хочу. Ощипать тебя, распять и выставить на дороге из Империи в Аэлию, чтобы каждый проходящий, пробегающий или проезжающий видел подтверждение моей ненависти к этому ублюдку… — Князь Тьмы остановился, подул на кофе, сделал глоток и поставил чашку на столик, так удобно стоящий по ведущую руку от вампира.

Вбежавшая в комнату демонесса с рогами, загнутыми в разные стороны, пошлепала по холодному полу, забрала чашку, не забыв полупоклониться, и, с негласного разрешения господина, удалилась.

Отряхнув невидимые пылинки с белоснежного костюма, вампир поправил хвост седых волос, подобрался к пленнице, попутно схватив со стеллажа несколько колб: пустых и наполненных.

Ангелица задергалась сильнее, ненавидящим взором испепеляя вампира, всей душой желая исполнения всех слухов о вампирьей природе. Девушка с удовольствием смотрела бы на то, как солнце увядающими осенними лучами оставляет на коже вампира волдыри, сами собой вскрывающиеся. Ангелица вдыхала бы запах гноя, кровяных клеток, отмирающих на палящем солнце. Несмотря на свое происхождение, Аш бы с радостью чувствовала на открытом животе теплый пепел умирающего вампира.

К великому ее несчастью, наш вампир был выше всяких предрассудков и сплетен о своей персоне и персонах всех его рода, он точно уже и не помнил свой Обряд, прошедший, казалось, вечность назад. Не помнил и имени некроманта, который обратил его в нежить, и оттого решил, что был таким от Начала Времен, посланный на Кареон как выполняющий свое предназначение Антихрист, но имел весьма оригинальное насчет вышеназванного убеждение и посему был скорее сильным магом и прекрасным предпринимателем, чем злом в Всеобщем своем воплощении.

«Антрихрист — не толстый и не худой, не молодой и не старый мужчина, покупающий души. А Вы уверены, что вашу?»

Так говорил великий и так думал Воланд о себе, неизменно скалясь и показывая собеседнику аккуратно подпиленные белоснежные клыки, которые не наводили ужас, но заставляли убедиться в серьезности намерений такого ухоженного молодого, или нет, человека, или нет.

Однако сегодняшний его клиент был здесь вовсе не по собственной нужде. И не совсем пришел, скорее, его сюда доставили супротив его воли, однако в планы Воланда вовсе не входило обоюдное соглашение на проведение каких бы то ни было манипуляций с относительно юным и чрезвычайно привлекательным телом ангелицы. Вампир без малейших угрызений совести беседовал с жертвой, смешивая содержимые пробирок в чашке петри.

Скованная ангелица бросила в его сторону несколько проклятий, попыталась колдовать, но любые посылы энергии через крылья или Сиоансу — отпечаток на запястье — кончались одинаково: не приобретая атакующих или защитных черт, поток энергии рассеивался, оставляя лишь в комнате характерный запах, похожий на озон.

— Я же сказал, что магические оковы не пропустят никакое заклинание, что ты начинаешь-то. Смирись с ролью жертвы и жди, пока я закончу, если не хочешь умереть от неправильной пропорции зелья.

— Пошел к черту, больной ублюдок! Что тебе от меня нужно? — закричала та, когда несколько капель отвратительно-серого зелья капнули на кожу Аш, оставляя ощущение жжения и холода одновременно и медленно стекая по плоскому животу.

— Мне нужна твоя кровь, крылья и Сиоанса. Знаешь ли, милая, в паре миров от нас есть мир, где такие, как ты, больше не существуют. Ну, может, осталось несколько особей, но все они с черным оперением служат высшим, а точнее: низшим, целям Ада. Ты помнишь ту одержимость мыслями об убийстве всех Падших? Вроде бы, должна была застать этот чудный момент потаенной истории нашего отвратительнейшего мира. Я тогда потерял много знакомых мне Падших, но не всех. Остались те, что заслуживали кары, но шли на уловки, которые не позволяли стереть их с лица Кареона. Кто-то бежал, кто-то старался откупиться или отбиться. Время закончить кампанию, девочка моя. А в тебе его кровь, ты же понимаешь.

Тонкий, сверкающий в руках вампира скальпель медленно холодил руку ангелицы. Князь Тьмы приложил его полотном, стараясь как можно сильнее испугать Аш. Не сказать, что это прошло безрезультатно: ангелица сжалась, зажмурилась. И оттого приятнее для Воланда было чувство податливости плоти, разрезаемой по линиям вен.

Аш не пискнула, слишком была шокирована проиходящим. Однако потом на рану начало попадать зелье, капающее на живот, и девушка разразилась криком, спугнувшим все зверье в округе замка Князя.

Ее будто рвало на части, она распахнула крылья, лежа на спине, выворачиваясь и тем самым ломая себе средство полета и магический канал. Воланд с драматургическим промедлением положил руку на крыло, улыбаясь мягкости нежных, тоненьких перьев.

Вампир чувственно рванул на себя перья, сжатые в кулаке, которые там так и остались. Девушка затихла, скатывающиеся слезы соленой дорожкой оставались на ее щеках в то время, когда вампир, оставив руку на крыле, начал колдовать.

Несколько минут он плел заклинание из слов Высшего Куци, потом рывком клыков разорвал себе плоть на ладони и зафиксировал руку над венами девушки, смешивая бурлящую под заклинаниями Князя Тьмы кровь.

Дверь распахнулась, в комнату снова вошла та демоничка, неся на подносе обед хозяину, но тот лишь рыкнул на нее и швырнулся чем-то, что попало на руку. Он слишком четко чувствовал каждую крупицу магической энергии, покидающей его тело и тело ангелицы.

— И да сдохнет Везувий!

***

Владу приходилось просыпаться в совершенно невообразимых местах, поэтому, заслышав с утра надрывное пение птиц вместо привычного грохота с кухни, он не слишком удивился, но по той лишь причине, что по-прежнему сонный мозг не вполне воспринял мысль о том, что Войцека занесло куда-то далеко от дома. Болезненно застонав, он приоткрыл сначала один глаз, потом другой. Невообразимая зелень тут же вспыхнула перед взором, так что Влад поспешил зажмуриться, чтобы ненароком не ослепнуть от такой яркости.

— Вроде и не пил вчера… — вслух поделился он с не прекращающими крик птицами. — Мм, инквизиторство? — не услышав никакого ответа, тут же вскинулся, быстро приходя в себя и оглядываясь в поисках друга: — Ян!

Резко вскочив, Влад в голос взвыл от сильной боли в висках, тяжело шатнулся и устоял только от того, что схватился за мощную ветку близстоящего дерева. Она скрипнула протяжно, но выдержала; Влад удивленно уставился на дерево, потом на свои руки, задумчиво провел пальцами по шершавой коре, — очевидно, он был вполне ощутим. Ожидая, пока мигрень пройдет, Войцек удивленно оглядывался по сторонам, наблюдая вполне мирную лесную картину — его занесло не иначе как в самую глубокую чащу, потому что никаких следов человека, ни единой тропинки, он не различил, а раскидистые деревья густо росли вокруг, насколько хватало взгляда; редкие блики света играли на широких листьях, отчего до сих пор слегка жгло глаза, не привыкшие к столь яркому свету, и ощущения от этого были сравнимы разве что с тем давним случаем, когда он словил проклятие слепоты. Но и беглого осмотра хватило для заключения: это место нисколько не походило на Ад, но Влад не знал никакого иного, в котором он, уже почти года три как мертвый, мог чувствовать себя живым.

Сам не зная почему, Влад первым делом поискал взглядом Яна. В глазах все еще был туман, а веки жгло, словно от прикосновения раскаленных игл, но в одном он уверился точно: инквизитора здесь не было. Не факт, конечно, что он по случайности оказался поблизости, в этом странном мире, но почему-то Войцек сразу подумал, что, с их-то везением, Яна тоже должно было забросить куда-то сюда. Всерьез озабоченный этой мыслью, он неосторожно взмахнул руками, намереваясь нашарить ближайшую лей-линию, уже ощутил мощное колебание магии в воздухе, но вдруг застыл, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Лей-линий не было — вообще, ни единой вокруг, глаз мага не уловил ни одного проблеска, ни одной, даже самой слабенькой ниточки. Этот мир казался ему все страннее с каждой минутой, но Влад, подумав, решил рискнуть обойтись пока без магии. Однако незаменимая в таких случаях интуиция ему подсказывала, что Яна лучше поискать, пока что-нибудь не случилось.

Продираясь сквозь лес, Влад, сосредоточившись на подсчитывании шагов и окрестных раскидистых деревьев, сначала пытался примерно запомнить, сколько он прошел и откуда, но с памятью у него всегда было особо хорошо. Плюнув, в какой-то момент он двинулся наугад, испытывая сильное желание пнуть ближайшую изогнутую корягу, — куда-нибудь да выйдет однажды, хоть и тропинки под ногами не было. Не разбираясь, где он, Влад старался все равно сохранять оптимизм: он здесь жив и вроде бы может колдовать, значит, выбраться сможет.

Рано или поздно лес должен был кончиться, и вот наконец Влад, порядком исцарапавшийся о ветки, оказался вдруг почти в поле. Всегда, даже в своем родном мире, он поражался тому моменту, когда беспроглядная глушь сменилась широкой проселочной дорогой. Счастливо усмехнувшись, Войцек посмотрел сначала вдаль — дорога уходила на многие километры вперед, петляя и изгибаясь, — потом обратил взгляд наверх, на безоблачное небо глубокого синего цвета. Солнце стояло точно в зените, немного припекало спину, так что Влад трижды проклял черную рубашку — пусть и с закатанными рукавами и парой расстегнутых пуговиц, от зноя его это не спасало.

Решив идти прямо по дороге, он искренне верил, что однажды выйдет к хоть каким-нибудь людям или демонам — без разницы, сейчас он был согласен даже на ангелов, чего уж там. Благо, дорога не выглядела сильно заброшенной, так что можно было надеяться, что нехитрый план удастся. Единственное, что несколько смущало Влада — лошадиные следы в пыли, которые, присмотревшись, он различил довольно отчетливо. К верховым животным он в Аду привык, но тут, очевидно, пробегали лошади совсем обычные, человеческие, тащившие какую-то тяжелую телегу, оставившую глубокие борозды. Не то, чтобы Влад был хорошим следопытом — боевому магу это было не особо нужно, — но примерно понимал, что проехали здесь совсем недавно.

Не колдовать в чужом мире — это основы, которые знал каждый маг, но Влад был на грани того, чтобы ими пренебречь и поискать Яна как-нибудь иначе, чем полагаться на ненадежное чутье. Ауры у проклятого инквизитора, конечно, не было, но зацепиться за это самое проклятие он мог бы, и оно нитью выведет его куда-нибудь. Но, опасаясь отчасти за свою жизнь, отчасти за Яна, пока не рисковал.

Телега, как оказалось, и впрямь уехала не особо далеко: стояла на обочине, вокруг нее деловито возились четверо. Присмотревшись, Влад различил несколько тел на земле, залитых кровью и к моменту его появления уже давно мертвых — это определялось по отсутствию всякого сияния ауры по контуру их тел. Очевидно, ехавших на телеге притормозили какие-то местные грабители — их взмыленные лошади плясали поблизости, пока сами разбойники разбирались с содержимым захваченного груза и громко ругались.

Влад Войцек никогда не был героем, если говорить прямо. Его воля — он бы прошел мимо, не стремясь найти большой ссоры, в которой можно и самому пострадать, но тут среди людей, снующих туда-сюда от телеги с разбитым колесом к своим лошадям, он рассмотрел знакомую фигуру инквизитора: в светлой рубашке и джинсах Ян несколько выделялся из общей картины. Очевидно, это его жизнь и спасло, но радоваться было рано: пара человек, стоявших в стороне от работающих товарищей, разговаривала о чем-то, часто и пространно жестикулируя и указывая периодически на смирно сидящего на месте Яна.

Чувствуя, как на лице возникает знакомая усмешка, Влад решительно направился к телеге, всем своим видом показывая, что не собирается останавливаться. Его заметили сразу — невозможно не увидеть человека в черном, в одиночку идущего по дороге. Один из разбойников, бросив ношу, схватился за большой лук, нетерпеливо дернул из колчана пару стрел с встрепанным оперением. Все больше убеждаясь, что этот мир не похож на привычный ему, Влад все же отбил защитным заклинание выпущенную стрелу, вызвав в воздухе яркую вспышку, и сам мимоходом удивился, как легко это получилось.

Ошарашенные противники уставились на руки Влада, выплетающего в ответ боевое заклинание. Резкие движения пальцев, не требовавшие даже слов, вызвали сначала мелкие алые искорки, звездопадом полившиеся на утоптанную дорогу, а потом и мощный поток пламени, который ринулся на ближайшего разбойника, остолбеневшего и просто смотрящего на стремительно приближающуюся смерть. Лицо его ярко озарилось, а в следующий миг он вспыхнул, подобно соломенному чучелу — оно, разве что, не издавало бы столь душераздирающие вопли и предсмертные крики, метаясь в разные стороны. Его не спасла какая-то легкая броня — почти мгновенно обратился в обугленный дымящийся скелет, опавший на землю. Сильно пахло жареным мясом, мысль о том, что мясо это было человеческое, должна была вызвать тошноту, но Влад только шире усмехнулся, вдыхая тяжелый смрад. Лошади заливисто ржали, отплясывая на месте, но привязи порвать не могли, потому были вынуждены лицезреть и дальнейшую расправу.

Влад зловеще улыбался, видя настоящий ужас на лицах трех оставшихся людей, перепуганных и шумом, и видом магического огня, но сбежать им не дал: парой движений вздернул в воздух двух, отпустив на землю лишь тогда, когда услышал отчетливый хруст шей — не выдержав заклинания, позвоночники их наконец переломились. Тела упали, подобно тяжелым мешкам, и Влад даже пожалел, что не сломал им побольше костей.

Последний выживший хотел бежать, бросив подальше оружие — ржавый меч, представлявший опасность лишь в теории, но упал, пополз назад, как можно дальше от атакующего мага, пока не уткнулся с воплем в телегу. Влад в несколько широких шагов преодолел расстояние между ними, склонился над поскуливающим от страха парнем…

— Он может пригодиться, — неожиданно вмешался до того молчавший Ян.

Инквизитор сидел на телеге со связанными за спиной руками и осуждающе глядел на Влада, который в свою очередь мрачно рассматривал съежившегося на земле парня, самозабвенно бормочущего невнятные молитвы неизвестным богам. Влад никогда не любил религию, что адекватный обычный человек, конечно же, не посчитает хорошей причиной для убийства, но Войцек думал иначе.

— Янушка, мой наивный добрый мальчик, — оскалился он. — Я проснулся в этом мире, живым, уставшим, тут нет лей-линий, полное, сука, средневековье, а тебя уже чуть не убили. Я хочу кого-нибудь уебать, понимаешь, очень хочу…

Проникновенная речь его никого не впечатлила, впрочем, инквизитор все равно не мог бы дернуться и помешать ему из-за надежно связанных рук. Поэтому ему оставалось только наблюдать, как Влад с донельзя довольным выражением лица наблюдает за тем, как бедный парень захлебывается собственной кровью, медленно проворачивая запястье, объятое магическим светом.

— Он мог быть полезен, — устало напомнил Ян, когда несчастная жертва, издав последний вопль, бессильно откинулась на землю.

— Слушай, может, не развязывать тебя? — проворчал Войцек. — И кляп сообразить. Удобно ведь.

Ян замолк, зная, что с Влада станется так и сделать. Он недолго рассматривал инквизитора, после чего магией рассек веревки. Потирая занывшие запястья — в особенности болела та рука, на которой красовалась демоническая печать контракта, — Ян внимательно рассматривал место побоища.

— На меня похож, — кивнул он на паренька, которого Влад убил последним.

Сходство и впрямь прослеживалось: светлые волосы длиной по плечи, худощавое телосложение, насчет лица уже вряд ли можно было говорить точно — все в крови, текшей из рта и из глаз. Сквозь алое белели зубы, показавшиеся не слишком похожими на человечьи, но никто не стал долго об этом думать. Без намека на брезгливость Влад быстро обшаривал мертвеца, сам не зная, что ищет.

— Не похож, — авторитетно заявил Войцек. — Кстати, никаких документов… Ну, еще бы…

— Мы в Кареоне, — тихо подсказал Ян. — Я только это и выяснил, они меня потому и не прибили: поняли, что я не местный. Хотели, вроде бы, кому-то продать. Не разобрал.

Кареон… Влад имел сомнительную радость быть знакомым с одним из местных, но никогда не стремился посетить другой мир, считая, что его собственный весьма неплох для житья, а от добра добра не ищут, как говорится. Теперь он, ко всему прочему, не помнил, как здесь оказался, и не представлял, как выбраться обратно.

— Пизда пизды, — заключил Влад. — Нам везет — как обычно. Ты ведь тоже не помнишь, что вчера было?

— Кусками помню, — признался инквизитор. — Вернулся с дежурства, на диван упал тут же. Ты на кухне что-то делал, гремел очень. Потом я заснул, а просыпаюсь здесь, пошел по дороге… куда-нибудь. Думал сначала, это один из снов, что ты опять развлекаешься с этими видениями, которые больше на ЛСД-трипы смахивают, но нет, тут появились эти четверо и ощутимо долбанули меня по голове. Ограбить, кажется, хотели, но у меня при себе ничего не было, кроме оружия… Кстати, дай сюда.

Влад без споров протянул ему знакомые метательные ножи и стилет, снятые с пояса одного из убитых разбойников. Придирчиво рассматривая клинки, Ян продолжал говорить:

— Как оказался тут — ума не приложу, только в голове какая-то навязчивая мысль, что нам надо убить демона Везувия. Тебе ничего такого не приходило?.. Как будто в памяти вырезали. Как ножом по дереву.

— На стали, — подумав, поправил Влад. — Ибо только тому, что вычеканено на стали, можно верить… — он вдруг нахмурился, словно слова были неожиданными для него самого, их произносившего. — Прости, понятия не имею, откуда это.

Ян, привыкший к его странностям, просто кивнул. Влад догадывался, что его встрепанный вид и лихорадочно блестящие темные глаза ему не нравятся, но инквизитор смолчал.

Призадумавшись тем временем, Влад и впрямь обнаружил то же повеление убить какого-то демона в своих мыслях, прежде оттесненное куда-то блоком, стоящим у каждого уважающего себя мага. Ян, будучи обычным человеком, магическому воздействию подвергался гораздо легче, чем он, потому неудивительно, что заговорил о неком Везувии первым. Никого с таким именем они оба не знали, как выяснилось после недолгого разговора.

— Значит, кто-то хочет использовать нас как оружие, — вздохнул Влад. — Мне это уже не нравится. Надо понять, как отсюда можно вырваться, а для этого нам надо… ну, допустим, в город. Тут должны быть маги, раз я могу колдовать, они помогут.

Сказано это было так уверенно, что Ян ни на секунду не засомневался, что у бедных местных не будет никакого другого выбора, кроме как им помогать: убеждать Влад всегда умел.

Войцек, пробормотав какое-то заклинание, ловко словил за поводья двух встревоженных лошадей, привязанных неподалеку, подвел ближе. Взгляд у обоих скакунов был несколько отупелый после его магии, но зато они слушались. Мысль эта Яна, впрочем, нисколько не успокаивала, о чем инквизитор тут же сообщил.

— Я в седле не очень, — напомнил он. — Влад, я убьюсь так.

— Я ведь не на Цербера тебя сажаю, — хмыкнул Войцек, помня о вечном страхе друга перед собаками. — Она заколдована, видишь? — Он сильно дернул поводья, на что лошадь только слабо повела ухом, подтверждая свою абсолютную безопасность. — Не понесет, не взбрыкнет. Давай, садись и поехали. Не нравится мне это место…

Ему этот мир не нравился — весь, целиком, включая обитателей, с которыми Влад пока был не особо знаком. В голове его настойчиво вилась мысль, что нужно как можно скорее очутиться дома, пока не случилось какой беды, и это заставило его подстегнуть лошадей магией, посылая их в галоп туда, куда ехала телега торговца, лежащего сейчас в дорожной пыли с перерезанным горлом.

***

Корак чувственно приобнял кудрявую зеленоглазую демоничку, сидящую рядом с ним на кровати, потянулся к блузке девушки, прикусив ее ухо и что-то в него ласково, но приказным тоном шепнув.

Та смущенно улыбнулась, бледная кожа даже чутка забагровела, но Фреллис не смела ослушаться хозяина: зеленоглазая отправилась в одну из многочисленных ванных комнат поместья в месте, называемым в обиходе Долиной Теней.

Девушка стянула с себя брюки и сняла майку, погрузилась в теплую воду, прикрыв глаза…

Сверху неожиданно раздался грохот, похожий на тот, что предвещает большую грозу, и не успела Фрелл отреагировать, да и вообще поднять голову, как на нее с хриплым криком обрушился кто-то, заполошно бьющий широкими черными крыльями. Россыпь перьев тут же украсила и пол, и ошарашенную демоничку, беспомощно хлопающую глазами, а новый взмах крыльев взметнул волну воды на пол.

Прямо над Фрелл нависла Падшая, задумчиво изучающая ее мордашку. Держась за края мраморной ванны руками и слегка помахивая крыльями, она чудом сохраняла равновесие и не падала прямо на демоницу, хотя силы, видно, оставляли ее. Непонятно выругавшись и помянув пару имен, гостья вздрогнула в очередной раз, пытаясь взлететь.

Одновременно с последним действием Падшей, в ванную вошел мужчина с длинными черными волосами, длинным хвостом с пластинкой на конце. Из одежды на Кораке была лишь похотливая улыбка и кожаный наруч на правой руке.

Плавным движением бедер захлопнув за собой дверь, он наконец поднял глаза на ванную, где должна быть его демоница, заметив там еще одну девушку, растерялся, одновременно ругаясь, пытаясь прикрыться хвостом и проклиная что-то на разных языках.

— Пизда пизды, не дадут спокойно провести время… Кара?! Ты ничего не видела! Да-а…

Корак сбросил с руки заготовки боевых заклинаний и устало выдохнул вверх.

Наконец вспорхнув с распластавшейся по дну ванной демоницы, Кара усмехнулась, одарив Фрелл взглядом, значение которого сходу понять и не удавалось, после чего посмотрела на Корака, стараясь изобразить на своем лице хладнокровие, достойное Принца Ада и командора Черной Гвардии. Все произошедшее было способно пошатнуть ее обычную уверенность, потому Кара не сразу нашла, что сказать. В комнате повисло недолгое молчание, пока Падшая пыталась привести в порядок перья и не выглядеть встрепанной вороной.

— Ну, вообще-то, я не привыкла падать с демоницы на демоницу, да и Ишимка моя посимпатичней. Я, кстати, предпочитаю кровать, Корак, знаешь, почему? Потому что перья сушить — это долго. Какого черта ты меня вызвал в столь… ответственный момент?

Она свирепо глянула на него, считая, что виновником ее громкого появления был никто иной, как Корак. Переубедить разъяренную Кару мог мало кто, а уж когда она скалилась подобным образом, следовало и вовсе не начинать. Злость ее тоже можно было понять: Кара мирно заснула после тяжелого дня, проведенного за тренировками безнадежных новобранцев, обняв свою демоницу, а потом вдруг почувствовала, что невидимая сила стаскивает ее с постели и отправляет в другой мир.

Так что Кара с совершенно спокойной совестью выхватила меч из ножен, невесть как оказавшийся на ней — она точно помнила, что засыпала без него. Драться со старыми друзьями она считала хорошей и проверенной традицией.

Корак хищно улыбнулся, не имея при себе оружия ввиду совершенно другой цели посещения этого места, однако через считанные доли секунд в левой его руке оказался меч, постепенно формирующийся из темных крупиц, летящих в его состав отовсюду. Правая же рука Падшего забилась витиеватыми узорами от запястья до локтевого сгиба.

— Если бы позвал тебя я, то уж точно на кровать, а не в ванную. Зачем мне Кара со сломанными крыльями? И уж точно не подставил бы свою демоничку! — (Фреллис в это время старательно выбиралась из мраморной ванной, думая, как бы помочь хозяину в этот момент), — Будь добра опустить меч, это не Земля, Кариэль. Но у тебя по-прежнему слишком красивые крылья. — Он улыбнулся, довольный произнесением старого имени Падшей, в правой его руке появился черный пылающий шар непонятной природы.

Смотря за Кару — на Фреллис, он напрягся, что хорошо было видно по задубенелым от этого мышцам, готовился к прыжку при любом намеке на опасность для демонессы. Друг другом, а драться в его доме может только он сам.

Кара взмахнула мечом, кажется, искренне жалея, что не может вонзить его в чью-нибудь грудь, но с лицом, выражающим всю скорбь вселенной, была вынуждена убрать оружие в ножны. Ее не испугали заклинания Корака — магию Кара сама не знала, но имела большой опыт в сражениях, чтобы не бояться. Но мысль о том, что со стороны Корака и впрямь не логично дергать ее в другой мир, заставила ее на мгновение притормозить с желанием разбираться (которое чаще всего приводило к драке).

— Ладно уж, — сказала она так, будто делала Кораку величайшее одолжение. — Убивать тебя мне не хочется, а демоничка… Ну, скажем, в уважение к твоему вкусу не трону и ее.

Кара опасно улыбнулась, снова окинув Фрелл взглядом, от которого люди чаще всего прятали глаза и ощущали себя не иначе как на разделочном столе.

— Я бы попросила поделиться, но Ишим оторвет мне крылья, — вздохнула она. — На редкость ревнивая у меня девочка. А твоя все молчит и молчит — скучно даже.

— Ничего я не скучная! — возразила демоничка и надула губы, пытаясь выйти из комнаты, но Корак шикнул на нее.

— Я стою, и ты стой, цыц! Будь немного сдержаннее, милочка, — обратился он уже к Каре, — снова повторюсь, что тут не Земля. Нашинковать не смогут, а вот на части магией порвать успеют. Я что-то жутко проголодался. Фреллис, отведи Кару в комнату, а я пока чутка оденусь. Не думаю, что тебя сильно смущает, но уже довольно прохладно.

В очередной раз махнув хвостом, Корак без всяких стеснений развернулся, убрав меч и сняв заклинание, вышел из помещения, оставив Фрелл и Кару наедине.

— Меня Фреллис зовут… — пролепетала демоничка, прикрываясь снятой недавно майкой.

— Кара, — просто ответила Падшая, по-мужски протянув руку для пожатия. — Вздумаешь назвать так, как только что Рак, и я подпорчу твое симпатичное личико, милая. Ему — можно, мы с ним знакомы еще с тех пор, когда мои крылья были белее снега, а руки и намерения чисты. Впрочем, насчет намерений я хватила.

Кара, говоря, оглядывалась по сторонам, думая, куда бы примоститься. Меч она давно убрала в ножны, теперь отстегнула от пояса и их, бросила прямо на пол, потом села и сама.

Фреллис совсем не нравился обращенный на нее взгляд — это Кара чувствовала, потому и продолжала пристально, по-змеиному, разглядывала демоницу. Она совсем не удивлялась ее смущенному виду, более того, он приносил ей настоящее удовольствие. Но взгляды, которые она кидала на Фрелл, нервно расхаживающую перед ней босиком, были не более чем слегка заинтересованными — так смотрят те, чье сердце уже давно и прочно занято. Однако не признать, что демоничка была миленькой, было бы настоящим преступлением.

— Я бы выпила что-нибудь, — произнесла наконец Кара. Фрелл обратила острое ушко в ее сторону, реагируя на звук, и Падшая довольно осклабилась: — Не бойся, я предпочитаю алкоголь, а не кровь.

— И вовсе я не боюсь! — насупилась та, заглянув в глаза Каре. — Просто вы с хозяином чуть не подрались!

— Кто-то чуть не подрезал птичку, я бы сказал, — рассмеялся вошедший в комнату Корак, кинув с оборотом в руки Падшей бутылку вина. — Что нашел у Рика, уж звиняй.

В этот раз Корак был одет более, чем менее, и уже не красовался обнаженным телом.

Он не стал надевать любимый нагрудник светло-медного цвета, но в остальном остался верен себе, напялив черные широкие брюки, совсем не оставляющие представления о ширине ног Падшего, накинул белую рубаху, не удосужившись ее застегнуть, и любимые черные берцы с развязанными, но заткнутыми в сапог шнурками.

Кара с интересом перехватила у него бутылку, и, хоть она и не была знатоком дорогих вин, этикетка ее полностью устроила. Сцапав со столика два бокала, быстро разлила напиток, потом, подумав, плеснула и в третий, решив не обижать Фрелл.

Пригубив вино, Кара улыбнулась уже более приятно, показалась чуть спокойнее.

— Я предпочитаю что-нибудь попроще, но вкус неплох, — признала она. — Передавай своему Рику благодарность от одной Падшей, которой срочно нужно было успокоить нервы. Кстати, с клюквой было бы неплохо, — улыбнулась Кара чему-то своему.

Кара помолчала, допив до дна, тут же налила себе снова. За этим наблюдали Корак и его демоничка, но Падшая, видно, твердо знала, сколько ей можно пить и не боялась быстро опьянеть. Приятная легкость в голове, напротив, не мешала ей, а делала разговор чуть легче, а говорить, Кара считала, придется много.

— Все же, есть идеи, как я сюда попала? — спросила она. — Я в магии не особо разбираюсь, ты знаешь, а Влад остался в том мире… — Тут она замолчала, о чем-то думая. — Нет, это догадка просто, но кто-то меня точно призвал. Итого у меня два вопроса: кто и зачем?

— Фрелли не пьет, — пренебрежительно-спокойно отметил Корак и залпом осушил бокал демоницы, с довольной улыбкой чмокнув ту в щеку. — А вот это очень хороший вопрос, дорогая моя крылатка… Влад точно не накосоебил с заклинаниями? Знаю я вашего мага, хлебом не корми, вином не пои, а дай чего-нибудь разнести. Фреллис, тащи бумагу и перо.

Демоничка послушно побежала из комнаты, притащила Кораку письменные принадлежности, пока тот медленно опустошал бокал с вином. Падший взялся чертить что-то на сероватом листке бумаги: сначала прочертил восемь прямых, пересекающиеся в нескольких местах, потом ответвления от них и в одном из таких ответвлений изобразил окружность. От руки провел прямую (не очень-то ровную) от пересечения основных жирных линий до сплетения отростков этих линий и, прикинув длину между ними, присвистнул.

Кара наблюдала за этим, глядя через плечо Корака, поигрывала пустым бокалом вина и никак не желала признаваться, что ничего не понимает. Любопытство, однако, не позволило ей огрызнуться насчет того, что она воин, а мучиться с магией позволяет другим.

«Если же и впрямь Влад виноват, — думала Кара, — я лично выпотрошу этого недоумка, и никакой инквизитор его не спасет».

— Это все как-то связано с восьмью мирами, про которые ты мне рассказывал в прошлый раз? — спросила она вслух.

— Ну, я не претендую на звание мага, конечно… но если хоть что-то смыслю в рисовании, то для преодоления такого расстояния с помощью магии, а потом преодоления барьера Долины, Влад должен снять свой блок, взять себе в напарники пару сильных магов, зарезать на алтаре ангела, причем как можно более высокого ранга, затем трансформировать себя в поток энергии, разнести к херам половину Петербурга, умереть снова и попутно с точностью до сантиметров высчитать расстояние от Земли до Кареона, минуя сопротивление каждой линии Стихии, включая Время, сплести заклинания, найдя неплохой такой томик по магии Пустоты или Тьмы, подготовить место для ритуала… Вощимта — (как можно более скороговоркой проговорил Падший), — если это и правда он, то полью пепел, оставшийся от него, вином и склоню голову. Хоть чему-то парень научился за жизнь. А так, да, в этом точно замешаны Восемь миров, про которых я тебе рассказывал в прошлый раз. Еще нужно как-то понять, одна ли ты попала в Кареон. Если нет, то Влад точно не мог бы контролировать даже два путешествия в одно и то же время. Мы обязательно выясним, кто это сделал и зачем, но пока предлагаю чутка отдохнуть, ты очень уставшей выглядишь. Фрелли, сбегай к Рику и побудь немного с ним, мы пока справимся без тебя.

— Но хозяин, я хочу быть с тобой, а не с Риком! — возразила насупившаяся демонесса, уставив руки в бока и поглядывая на Кару в поисках защиты, однако вскоре подумав, что это не лучшая ее идея, все-таки утопала, хлопнув дверью.

Кара же, молчавшая до сих пор, пыталась осознать масштабы того, о чем говорил Корак. К длинным монологам на тему магии она привыкла — Влад тоже мог часами болтать о своих заклинаниях, — но тут слишком уж непривычно все звучало. Начать с того, что ангелов в ее мире больше не было, а Войцек вряд ли стал бы так запариваться с одним заклинанием, искать какие-то книги и тому прочее. Из этого следовало, что спускать всех собак на Влада было рано.

— Мне точно надо выпить еще, — наконец выговорила Кара, чувствуя, как у нее начинает болеть голова. — Одно меня только волнует: если ты говоришь, что я могла оказаться тут с кем-то еще, то не зацепило ли Ишимку? Все-таки, рядом спали. Она у меня самостоятельная, но мир незнакомый — мало ли…

— Ага, знаю я, как вы спите… — многозначительно улыбнулся Падший, протянул Каре руку, вздохнув. — Если тут, то найдется. Рано или поздно мне или кому-то еще поступит предложение купить её с рынка…

***

Ишим проснулась от жары — это стоящее в зените солнце припекало спину демоницы. Лежала она на нагретом песке, чувствуя щекой отдельные песчинки, неприятно врезающиеся в кожу. Через секунду после того, как она открыла глаза, Ишим вскочила на ноги, тревожно дергая хвостом с кисточкой, — она была не дома, песок был точно не адским, не того ярко-алого насыщенного цвета, да и она отчетливо помнила, что засыпала в кровати, а не в пустыне.

Но, куда ни глянь, простиралась именно она, и только оглянувшись, Ишим увидела у себя за спиной город, до которого ей пришлось бы долго идти, стирая ноги о песок — демоница отчего-то оказалась здесь без обуви, хоть и в платьице, которое она сняла вечером и аккуратно повесила на спинку стула.

Чувствуя, как ее начинает захватывать паника, Ишим постаралась успокоиться. Она, в конце концов, жила с командором Гвардии, а в этом случае привыкаешь ко всяческим странностям, случающимся в жизни. Но до сегодняшнего дня ей не приходилось оказываться в каком-то совершенно незнакомом месте.

— Кара? — позвала она сначала тихо, потом, осмелев, гораздо громче: — Кара!

Ни ее, ни кого-либо еще рядом не было, и Ишим поняла это довольно скоро, когда на все ее крики никто не отозвался, только птицы, кругами вьющиеся в небе прямо над головой демоницы, пару раз крикнули в ответ. Не зная, зачем, Ишим оскалилась на них, нахмурилась.

Проверив перевязь с маленькими аккуратными ножнами на бедре, она обнаружила на месте свои любимые ножи и слегка повеселела. После этого радостного открытия Ишим уже не боялась двинуться вперед, к городу, рассчитывая получить там ответы на вопросы.

— Что ж, я не маленькая, — вслух проговаривала демоница в такт шагам. — Найду кого-нибудь. Помогут. А потом я вернусь и надеру Каре уши.

Она торжествующе улыбалась — звук ее собственного голоса успокаивал.

— Доброе утро, красавица! — послышался хохот чуть поодаль от нее. Сверкающий на солнце потным черным телом мужчина, даже на весьма приличном расстоянии кажущийся Ишимке вполне крупным, двигался по направлению к ней.

От плеча до бедра того был перекинут кожаный ремень с приличного размера метательными ножами, длина клинка которых была чуть более ладони Ишим. На левом бедре мужчины красовалась сабля также немалой длины. Подойдя ближе, мужчина позволил наконец полностью оценить свои размеры. Чуть более двух метров в рост, он казался массивным за счет широкого торса, не прикрытого одеждой, и шаровароподобных штанов. Улыбаясь абсолютно белыми зубами на фоне черного тела, он сверху вниз смотрел на маленькую Ишимку с толикой умиления.

Быстрым и привычным движением Ишим выхватила свой нож, но, сопоставив его с оружием незнакомца, смутилась и отшатнулась, оглядываясь по сторонам в поисках хорошего пути для бегства. Знакомиться с этим мужчиной у нее вовсе не было желания — Ишим росла на нижних кругах Ада и примерно представляла, что с ней могут сделать.

Но, справившись с первым испугом, она передумала бежать, выпрямилась, желая казаться выше и уверенней, и заговорила чуть срывающимся голоском:

— Если вы хоть пальцем меня тронете, вас найдет Кара и скормит собакам, предварительно швырнув со шпиля Дворца Сатаны. Не знаю, слышали ли вы про Черную Гвардию, но не советую вам связываться с ее командором!

И она замерла, стараясь не показывать испуга, ожидая ответа жуткого собеседника.

— Смешной хвостик, — рассмеялся мужчина, стерев со лба капельки пота. — Встречаешь красивую маленькую девочку, а она — угрожать. Меня Греем звать. Пойдем, город покажу? Ты здешняя? На углу между Краснопещаной и имени Виссура Аиля есть лучшая забегаловка во всем Кареоне, мое тебе честное слово! Ну, ты там это, идешь?

Грей снова улыбнулся, с хрустом расправил массивные плечи.

— А про Черную Гвардию я слышал. Выпивал с командором пару месяцев назад и не слышал ни про какую Кару. Так что, девочка, аккуратнее. Ай`Монтере очень не любит, когда оспаривают его доминативность, вот.

Поняв, что нападать на нее не собираются, а говорят довольно доброжелательно, Ишим расслабилась и передумала бросаться на него, убрала нож и постаралась дружелюбно улыбнуться:

— Мы, видно, говорим про разные Гвардии, но их командоры не сильно различаются — Кара тоже не терпит тех, кто не уважает ее, — объяснила она. — Но я точно не вру, произошла ошибка. Я родом из Ада. Это, кажется, совсем в другом мире. Вы говорите, я в Кареоне?

Ишим счастливо улыбалась, осознав, что волею судьбы или какого-то вполне конкретного мага оказалась не невесть где, а в мире, о котором слышала несколько раз от Кары, и где имела даже одного знакомого. В прошлый раз Корак ей даже понравился, когда заглядывал в гости в Петербург в то время, когда они вели войну с Тартаром, поэтому Ишим надеялась, он сможет помочь.

— Извините, а вы не знаете, где живет Корак? — так вежливо, как только могла, спросила демоница, изобразив трогательную улыбку. — Или того, кто мог бы помочь мне его найти?

— Корак, говорите? Я бы мог попытаться вам помочь, но при условии, что вы пройдете таки со мной. Уж извиняйте, есть некоторый перечень важных дел, которые чрезвычайно сложно отложить в долгий ящик. Я смотрю, вы тоже любительница метательных ножей? С удовольствием посмотрю на уровень вашего мастерства, а пока извольте отобедать, уж очень изнуряют походы по песку…

Грей усмехнулся чему-то, стукнул каблуки сапогов друг о друга и, припав к бурдюку, направился в сторону города.

Кто же знал, что мистер Грей — один из наиболее известных работорговцев Кареона, столько лет скрывающийся от ответственности за торговлю представителями всевозможных рас, наиболее широко специализируясь на выходцах Затмений — демонах.