Смеркалось.

Усталые лошади шли уже не торопливым галопом, загнанные Владом, а обычным мерным шагом, устало потряхивая головами, потому Ян начинал думать, что магия Войцека слабеет, но пока она все же работала, не спешил лезть со своими ценными указаниями. Влад молчал, пристально глядя вдаль, явно пытался высмотреть город или хоть какое-нибудь строение, где можно остановиться переночевать, но по-прежнему ничего не замечал. После целого дня, проведенного в седле, Яна сильно клонило в сон, так что он часто вцеплялся ногтями в ладонь — обычный человек исцарапал бы руку в кровь, но не проклятый вечностью инквизитор, — он просто приводил себя в чувство навязчивой болью, чтобы не свалиться в какой-то момент в пыль.

— И где твой город? — не выдержал инквизитор, покосившись на Влада. — Ночевать в поле мне не очень хочется.

— Я впервые в этом мире, что ты от меня хочешь? — огрызнулся Войцек, но слегка неуверенно.

Его прошлые оптимистичные замечания насчет того, что стоит проехать еще немного, и уж точно будет искомый город, прекратились с час назад, когда солнце начало неумолимо клониться к закату. Сейчас он всерьез раздумывал над тем, чтобы развернуться и доскакать до развилки и выбрать другую, левую, дорогу. Теперь уже, впрочем, было поздно.

— Спать хочется, — пожаловался Ян. — И курить. Вот зажигалка в кармане осталась, а пачку я выложил, наверное, перед тем как спать лег. У тебя сигарет нет случайно?

— Нет, — односложно ответил Влад, продолжая разглядывать горизонт и утешая себя тем, что это не он виноват, что у них нет никакой карты, да и вообще в том, что их занесло в Кареон.

— Я не могу весь день в седле, теперь еще и спина болит, — не отвязался инквизитор. — Лошадей точно придумали в Аду… Чудовищные животные.

Смирная кобыла, на которой он ехал, меланхолично дергала ушами, никак не отвечая на претензии.

— Бедный городской мальчик, — ехидно улыбнулся Влад.

— Дикарь! — не остался в долгу Ян.

— Ага, еще маньяк и чудовище, — рассмеялся Войцек, развеяв вязкую вечернюю тишину. — Что ты от меня хочешь, я не понимаю? Порталом до города докинуть я не могу — знать бы, где он примерно.

Еще некоторое время они ехали молча, каждый рассматривая окрестные пейзажи, несколько надоевшие за день своей однообразностью, а теперь к тому же тонущие в наступающем мраке. Влад, не держась за поводья, пытался что-то наколдовать, осторожно жестикулируя. Эта аккуратность, так не присущая Войцеку, Яна и удивила: он знал, как небрежно Влад пользуется обычно магией, не соблюдая большую часть правил и чертя защитные круги так криво, как только возможно.

— Здесь нет лей-линий, — объяснил Влад, поняв, что инквизитор внимательно на него смотрит. — Магия просто… везде. Никакого порядка. Это, должен признать, проще, чем у нас. При хоть малых, но способностях, маги из нашего мира могли бы быть тут чуть ли не Высшими.

Почему же он не спешил проверить свои силы, обходясь самыми легкими заклинаниями, Влад умолчал. С незнакомой магией шутить не хотелось, да и пока он не настолько отчаялся, чтобы ей воспользоваться.

— Если будет совсем худо, можно остановиться, я круг поставлю. Спать, правда, на земле придется…

— Огни! — вдруг возликовал Ян, приподнявшись в стременах, чтобы лучше видеть дорогу. — Там, впереди!

Влад хотел было проворчать, что уставший и измученный долгой дорогой инквизитор видит то, чего нет, но тут и сам приметил в темноте мелкие искорки, которые вполне могли быть неровным светом факелов. Город все же нашелся, поэтому Войцек ликующе улыбнулся и пришпорил коня, громко заржавшего от сильного удара военными ботинками в бока и сразу же перешедшего в галоп, что только пыль взметнулась из-под часто стучащих копыт.

До ворот они донеслись быстро, почти завалив лошадей такой немыслимой для уставших скакунов скоростью. Спокойно бросив полуиздыхающих коней на волю судьбы, Влад уверенно потащил Яна за собой, к большим воротам, охраняемым парой человек. Одной рукой Войцек быстро вызвал атакующее заклинание, другой — защитное, на тот случай, если их не пропустят.

— Слушай, тут за въезд платить, наверное, надо, — вмешался инквизитор. — А нам нечем.

В седельных сумках и впрямь не нашлось ничего полезного, и Влад еще долго ругался на обедневших разбойников. Ни монеты из этого мира у них не было, но Войцек спокойно мог бы прорваться силой.

— Если нападешь, нас вышвырнут, и останется только в лес идти, — шипел Ян, пытаясь убедить Влада в том, что мирное решение всегда лучше. — А там, кажется, водится что-то хищное.

Как раз хищное выражение и застыло на лице мага, рассматривающего стражников у ворот и, видно, примерно подсчитывающего, за сколько секунд он успеет их уложить.

Припав спиной к каменной стене города, закинув одну ногу на другую, задумчиво крутил сигарету в руках юноша чрезвычайно бледный, выделяющийся на фоне сероватого камня. Поправив ворот рубахи, тот слегка присвистнул.

— Эй, пацаны, огоньку не найдется? — Парень одним движением корпуса оторвал лопатки от стены, левой рукой коснувшись виска, салютовал Яну и Владу, показывая зажатую в этой же руке сигарету. — Как я ненавижу спички, они у меня долго не живут. То пропадут, то отсыреют. Ну э, товарищи-друзья!

Ян посмотрел сначала на Войцека, считая, что об опасности он предупредил бы обязательно, потом не глядя нашарил в кармане джинсов зажигалку.

— А сигаретки еще нет? — дружелюбно спросил он, протянув парню зажигалку.

— А вдруг потравит? — вполголоса недовольно заметил Влад.

— Да без проблем, — рассмеялся парень, достав из левого кармана пару самокруток. — А травить мы никого не травим, парень. У нас городок тихий, спокойный. Вы по делу иль паломники? — парень улыбнулся еще шире, даже с некоторым оскалом, будто попал в ту самую точку, в которую интуитивно хотел наметить, когда заметил изменившиеся лица пришедших к городу. — Классная у тебя, малой, жига. Договоримся?

— Можно, — легко согласился Ян, успев заговорить прежде, чем на непроходимую наглость отреагировал Влад. — Если расскажешь, что за город и где тут можно найти хорошего мага. Мы, можно сказать, просто проездом. Ищем место, где переночевать.

Войцек молчал, выпав еще на том моменте, когда его, по-свойски щерясь, назвал «парнем» этот щенок, которого он едва ли не в два раза старше. Он Владу не нравился, вызывая какие-то странные чувства между раздражением и восхищением чужой наглостью. Наблюдая, как Ян прикуривает предложенную сигарету, он тем временем подумал, что и сам бы не отказался, но переступать через гордость не собирался.

— Да ночлег и сам вас найдет, чего его искать. А городок наш самый что ни на есть обычный. От Острицы недалеко. О, подождите, дык вы не местные? — парень бегло осмотрел Влада, почесав нос. — Да не злись, друган, ты чего как будто кашей обделили. Плохо не быть своим среди своих, но правильно делаешь. Сигареты — они, знаешь, очень вредны для здоровья! Если от ворот идти прямо, да свернув на переулок Гордона Мудрого, спокойно выйдете на неплохой трактирчик. Там и выпить можно, и заночевать. А меня уж звиняйте, пора и честь знать. Ах да, сегодня «коменданте посетил Краушверд». Не благодарите, приятно было! Удачи, парни!

— Удача для светлых, — привычно ответил Влад, недобро глядя на парня.

Он повел ухом и странно посмотрел на Влада, чему-то хитро улыбнувшись. Уверенным шагом побрел в сторону ворот, остановился около стражников, что-то сказав, на быструю руку «салютовал» встречавшему его парнишке, рассмотреть которого за углом было совсем сложно, и уже вместе они направились куда-то вглубь города.

Незнакомец исчез необычайно быстро, будто растворился в тени, и понять, что он вообще существовал, можно было только по тлеющей сигарете у Яна в руках да по желанию Влада кого-нибудь стереть в порошок.

— На меня в детстве похож, — наконец сказал Войцек. — Придушил бы гаденыша.

— Обычный парень, чего ты так взъелся? — миролюбиво пожал плечами Ян, делая затяжку.

— Ты б за сигарету и меня ему продал, — скривился Влад.

— Хочешь? — Ян протянул ему наполовину выкуренную самокрутку, улыбнулся.

Влад, посомневавшись, все же взял, хотел сказать что-то, но не стал, махнув рукой куда-то в ту же сторону, куда и ушел странный парень.

— Идем уже, он что-то про трактир говорил, — предложил Войцек.

Быстро сообщив страже услышанный пароль, он беспрепятственно прошел за ворота, оглянулся в поисках Яна, все еще в сомнении стоящего позади. Инквизитор, судя по всему, мучился от туманного, но сулящего что-то нехорошее предчувствия, но в конце концов решил, что трактир его привлекает больше ночевки в лесу, догнал Влада.

— Зато он дорогу подсказал, — встал он на защиту парнишки с сигаретами, по вкусу не уступающими привычным ему.

— Посмотрим, — неопределенно кивнул Влад.

Войцек быстро шел вперед, думая, что мертвая тишина, стоящая в городе, ему не нравится — не может же он быть настолько спокойным. Это затишье, насколько он мог сказать по своему собственному опыту, предвещало что-то. Потому оставаться ночью на улице он не хотел, не слишком надеясь на свои излюбленные заклинания в этом мире.

— Вот переулок, — указал Ян на едва видную в ночной темноте табличку, на которой угадывалось имя Гордона. — Но что-то трактира я не вижу.

Так и было: ничего, что походило бы на сколько-нибудь приличный дом, здесь не было. Ни в одном из окон не горел даже приглушенный свет, людских голосов не было слышно.

— Кажется, нас наебали, — согласился Влад. — Инквизиторство, доставай лучше свои ножички, не нравится мне это.

— Может, он ошибся? — предположил Ян, на всякий случай вытащил из ножен стилет. — Пойдем, посмотрим, может, рядом где-то есть этот проклятый трактир…

— Твоя вера в людей однажды приведет тебя с разрезанным горлом в сточную канаву.

С двух сторон улочки появилось несколько человек, буквально выросших из земли. В оборванных одеждах, с наглыми ухмылками, молодые люди от лет пятнадцати и старше прожигали глазами Яна и Влада насквозь, пока один из них не вышел чуть вперед.

Бритый налысо, крупного телосложения, в отличии от хорошо запомнившегося паренька у городских ворот. Этот юноша явно не собирался просить закурить, а если и собирался, то скорее всего не просил бы, а брал.

— Кошелек или жизнь браткам с большой дороги? — противно хихикнул он. Оставшиеся на месте юнцы поспешили поддержать дерзнувшего дружным гоготом.

— Я найду этого крысеныша и убью, — тихо прорычал Влад, после чего, повысив голос и придав ему побольше наглости, крикнул «браткам»: — Мы ссориться не хотим, но с радостью сметем ваш пепел в местную речку, если сейчас не подумаете, что у вас есть масса других дел!

Как бы подтверждая серьезность своей угрозы, он выученным много лет назад и доведенным до идеала движением зажег свою руку алым огнем от кончиков пальцев до локтя.

Ян молча стоял у него за спиной, зная, что Войцек может быстро разобраться с этой шпаной.

— Знач так, разруливаю по одному. Прошу не перебивать, — знакомый голос, напичканный спокойствием так жирно, что не производил впечатление голоса здорового человека.

Бледный парень тряхнул волосами, длина которых достигала мочки уха, убрал за спину руки, встал так, что Влад и Ян были между ним и тем бритоголовым. Войцек, узнав его, оскалился, показывая клыки, пара искр упала вниз, опасно сверкнув.

— Во-первых, за крысу еще раз услышу, намылю хлебало до состояния полировки: голова Грега. Надеюсь, этот вопрос мы решили. Во-вторых, Грег, это мои товарищи, мы вместе курили, причем сигареты мои. Ты у них что забрать хочешь? Печень? Пока Жизеня с нами нет, уж позволь мне решать, кого брать и где. В самоволку он, мать его, ушел, — парня, казалось, вовсе не удивляет горящая рука Влада, но остальные несколько попятились.

— Ты себя за кого считаешь, Харизма? — нагло фыркнул бритоголовый, не отступаясь от своего. — Пока ты жрал булки с мясом и виноградными листами в поместье дяди, я с собаками из одной лужи пил. — Юноши за спиной Грега засуетились, смотря на черновласого с подозрением, но какой-то искрой страха и уважения.

Но любой, видевший ситуацию впервые, отчетливо понимал: бритоголовый размажет юнца ввиду огромной разницы весовых категорий. Однако Влад слишком долго жил в Аду, чтобы недооценивать мелкого и юркого противника.

— Оно и видно, — ответил «Харизма», все еще пряча руки. — Меня зовут Торнак, если ты еще не запомнил. Жизень сказал, я за него, каждого, кто будет вякать против… ну, в общем-то, готов с каждым, кто будет против, обсудить моменты…

Установившуюся тишину разорвал характерный щелчок за спиной Торнака. Парень так и не убрал руку из-за спины, но с удовольствием отметил: щелчок такой породы спутать с чем-то вряд ли можно.

Ян, судя по слабым движениям, думал вмешаться еще до того, как появился Торнак, но теперь дело, похоже, принимало совсем серьезный оборот. Инквизитор, косясь то на одного, то на другого, прикидывал, сможет ли Влад быстро переместить их, к примеру, за ворота, но попросить его об этом так или иначе не мог: издавать хоть звук сейчас было опасно, а телепатией он не владел. Войцек, мимоходом подслушивающий мысли, только усмехнулся. Сам Влад, судя по загоревшимся глазам, такого хорошего шанса подраться не упустит. Любой, кто видел, как они с Карой сцеплялись на тренировочной арене Гвардии, не сомневался бы, что сейчас Влад погасит заклинание и с ликующим оскалом первым бросится в драку.

Но компания Грега немного отступила назад, что, видно, должно было означать, что к кошелькам Яна и Влада интереса у них больше нет. Торнак полуобернулся к инквизиторам, слегка улыбаясь, но совсем не ожидал резкого движения Влада, вспышки магии, ненадолго ослепившей всех присутствующих, и уж точно не стальной хватки невидимой руки — одного из излюбленных заклинаний Влада — на своем горле, с силой пережимающей его и не дающей вздохнуть. Парня чуть вздернуло в воздух, так что мысками ботинок он едва доставал грязную землю. Влад безумным взглядом обжег подавшихся вперед парней, скрючил пальцы еще сильнее, едва не лишая Торнака сознания и вызывая слабый хрип.

— Ты — мне — намылишь — хлебало? — медленно и раздельно прорычал Войцек, чеканя каждое слово, глаза его как-то незаметно поменялись: радужка окрасилась в алый, а зрачок по-кошачьи сузился. — Мне?! Охуевший малец, да я тебя…

Договорить ему не дали — Торнак, извернувшись, быстрым и хлестким движением швырнул в него нож, тускло сверкнувший лезвием в свете лун. Ян успел оттолкнуть Влада в сторону, вовремя это заметив, но сбил тем самым его магию; нож ударился о стену, упал куда-то, отрикошетив от нее. Торнака уже отпустило, он стоял, потирая горло, но второй раз накладывать то же заклинание Влад не стал.

Ян успел схватить Влада за запястья, прежде чем он кинулся в драку, ловко заломил ему правую руку за спину; он почему-то подумал, что Торнак — первый человек в этом мире, который хоть сколько-нибудь им помог, и злить его не стоит.

— Ян, пусти, — прошипел Влад, пытаясь вывернуться из хватки инквизитора. — Я мог бы сломать тебе руки, чтобы освободиться, но я не хочу…

— Вот и заткнись, — оборвали его.

— Агрессоры, мать вашу через Восемь миров, — сплюнул Торнак. — Пообещал ночлег — дал ночлег, а он с магией бросаться. Совсем ни совести, блять, ни мужества, тьфу. Если есть желание спать в относительно теплом месте, то я и едой поделюсь. А если нет — пшел отсюда к чертям собачьим.

«Харизма» протер слезящиеся от удушения глаза, рукой махнул кому-то на противоположном направлении улицы, в закрытом виде ему кинули нож, который парень сунул за спину за пояс и усмехнулся. Хмыкнул, глядя на Влада, мол, какие мы обидчивые.

— Жизень бы не спустил, Торнак, — тыкнул ему кто-то в спину, но парень ответил лишь прожигающим взглядом.

— Можно я буду решать проблемы самостоятельно? Спасибо.

Щелкнув зажигалкой Яна, парень медленно затянулся, ожидая решения новых знакомых, развернулся на пятках и, пафосно покуривая, сунув руки в карманы, отправился куда-то, каблуками военных ботинок стуча по мощеной камнем дороге.

За ним медленно побрели остальные, оставив Яна и Влада одних в переулке.

— Мы идем за ними, — тихо приказал инквизитор. — Я понятно говорю?

— В смысле идем? — ошалело переспросил Влад. — За этими? Нож в спину захотелось?

Он снова попытался дернуться, но с сожалением понял, что держать его не устали.

— Я сказал: мы идем за ними, — мрачно повторил Ян. — Хватит выебываться, нас бы прикончили из-за тебя. Другого выхода все равно нет, а этот Торнак предлагает ночлег и еду.

Он отступил, отпустив Влада, зная, что Торнак отошел на достаточное расстояние, чтобы на него снова не кинулись с каким-нибудь проклятием посильнее.

— Этот Торнак… — многозначительно начал Войцек, но тут же согнулся от удара в живот — Яну его слушать слегка надоело, так что он, излюбленным владовским жестом схватив его за отвороты рубашки, навис над притихшим Владом, глядя ему в глаза и слегка щурясь:

— Я понятия не имею, кто он такой, что от него можно ожидать и так далее, но одно понимаю точно: он может нам помочь. Ты не настолько двинутый, чтобы это не осознавать, так? Поэтому мы идем за ним, ты замолкаешь и больше не пытаешься никого убить, и, может быть, совсем скоро мы будем дома и забудем про все это, как про страшный сон. Понял?

— Понял, — согласился Влад. — Рубашку порвешь, пусти.

— Я тебе еще что-нибудь порву, если вздумаешь опять такое представление устроить, — предостерег Ян. — Пошли.

Он подумывал достать для большей убедительности нож, но Влад и без того послушно шагнул в ту сторону, куда ушел Торнак.

***

— Каролина Инесса, ёк! Кара! Кушать иди! — недовольно проворчал Падший, расставляя на столе зеленоватые тарелки с омлетом. В розовом фартуке Корак пытался материться как можно тише, но получалось не очень хорошо, и, судя по его реакции, он скорее стоял бы тут голый, чем в этом элементе одежды, но что-то заставляло оставлять его на себе и лишь беспомощно ворчать.

— Ну хоть не Кариэль, — хмыкнула Падшая, выглянувшая на звук его голоса и на запах готовящейся еды. Остановившись, она придирчиво рассмотрела омлет, словно на взгляд пыталась определить все отравляющие вещества, которые могли там быть. Живя в Аду, приходилось привыкать и к такому. — Не то чтобы я сильно хотела есть, но ладно.

Кара и правда больше думала о том, как вернуться домой, пока Высшие не приготовили завтрак из ее гвардейцев, воспользовавшись отсутствием командора. Так что ела она совсем без аппетита, просто понимая, что надо бы иногда, дабы не рухнуть где-нибудь.

— Обычно нам Влад готовит, — рассказывала Кара. — Соль есть? Хотя, ладно, и так нормально.

Падший посмотрел на Кару, хихикнул, поставил перед ней солонку. Слегка потянулся, прикрывшись, зевнул. Разложил столовые приборы, сел напротив Кары и засмеялся.

— Если бы я захотел тебя убить, вскрыл бы шею, а не траванул. У меня тут вампир живет, ну, то есть — я у него. Поэтому отравленное тело очень не к месту. А вот Владу я бы еду точно не доверил... Переживаешь?

Корак облокотил голову на руку, зафиксировав взгляд в глаза Кары.

— Да так, — почти отмахнулась она, но тут помрачнела, поняв, что врать у нее нет ни желания, ни смысла. — Переживаю, конечно. Я уже привыкла: что бы ни случилось, все не к добру. К спокойной жизни нам привыкнуть никак не удается. После той заварушки с Богом — может, слышал? — прошло только полгода, и вот опять. Что-то тут не так. Если вытащили меня, этим радостно воспользуются Высшие. Мне срочно нужно домой.

Она нетерпеливо посмотрела на Корака, думая, что он в силах перебросить ее обратно, но тут же нахмурилась — она все-таки не могла уйти, пока не убедится, что за ней в этот мир не попал еще кто-нибудь.

— У нас есть план? — спросила она. — Как мы узнаем, кому предъявлять претензии за это внезапное путешествие?

Корак задумался, с какой-то особой болью глянул на собеседницу, поджал губы до состояния одной тонкой линии, прикрыл рот руками. Тяжело вздохнул, слегка отведя глаза в сторону, будто замешкался.

— Предъявим всем подряд. Не заморыш-ученик же на крови ангела колдовал, верно? А когда узнаем и найдем всех твоих…

Он снова замялся, несколько раз тыкнул в омлет вилкой, противно скрипнув по тарелке. Очередной кусок пищи никак не накалывался, и Корак явно собирался проткнуть его вместе с тарелкой, а может, и со столом.

— Я попробую отправить вас обратно. Судьба — вещь ироничная, у нас с тобой есть второй шанс…

— По-моему, уже третий, — пожала плечами Кара. — Но не важно. Говоришь, у вас тут водятся ангелы?

Она чуть оживилась, стоило об этом заговорить, но едва ли это была радость, скорее — что-то хищное. Несколько лет назад Кара сожгла Небеса и все никак не могла забыть криков ангелов со сгорающими до хрупких тонких костей крыльями, и, признаться честно, иногда она скучала по тем временам.

— М-м, да. Последний раз ангеленыша видел недельку назад, забегает ко мне в гости одна. Приятная девушка, чем-то тебя напоминает… — Он с удовольствием наблюдал за реакцией Падшей, улыбаясь во все зубы. — На самом деле, после геноцида Падших ангелы особо не высовываются, мало ли, и им прилетит от фанатиков. Посему, открытых или нет, но конфликтов я не наблюдаю. И разжигать их, Кариэль, не советую. — Он в очередной раз впился в нее взглядом.

Кара задумчиво крутанула в руке вилку, размышляя, стоит ли ткнуть ею в Корака, и, если да, то куда именно. Пока что она больше склонялась к глазу, поскольку тянуться было не так далеко, но потом вздохнула, успокаиваясь, и отложила вилку подальше, дабы не было искушения.

— Интересный у вас мир, — сказала она, даже не скрипя зубами, что считала уже победой. — И, ладно, тут свои правила. Но если какой-то мудак так нагло выдернул меня из моего дома, я ведь имею право его вскрыть, не нарушая перемирия?

Рычащие нотки в ее голосе явно намекали на то, что одним вскрытием таинственный маг, кем бы он ни был, не отделается.

— Пока не доешь, дальше стола вообще никуда не пущу. Месть на голодный желудок вредна для вашего здоровья! — Он строго посмотрел на Падшую, подвинул к ней ее же прибор. — По пальцам счесть тех, кто может такое. Вот доешь — отправимся на мое прошлое… э… место жительства. Все, кушай!

Кара покорно принялась доедать омлет, посчитав, что легче не спорить.

— Прежнее место жительства — это занятно, — проговорила она с набитым ртом. — Мне еще в Раю было интересно, откуда ты вообще взялся, но я как-то не спрашивала. Забывала, наверное.

Она внимательно посмотрела на Корака, словно пыталась угадать в нем черты того мальчишки, с которым она коротала дни на небесных бескрайних полях. Увы, слишком много лет прошло с того времени.

— Словом, я тебе верю, так что веди куда хочешь, — сказала Кара, оторвавшись от детских воспоминаний. — Я в Аду живу, так что сомневаюсь, что меня что-то сможет поразить.

— Все мы из одного места взялись, — пожал плечами Корак, хитро улыбнувшись. — Ну, кто-то может непорочным зачатием кукурузы и режущей кромки клинка, конечно же. А про удивление… ну, этого места как бы не существует, но мы как бы туда попадем. Не пытайся объяснить для себя этот казус…

Корак встал, задвинул стул, пристально глянул в тарелку Кары. Падший перевернул руку, показав небольшое изображение ворона на запястье.

— Ты там это… если будешь сомневаться, то постарайся слушать того, кому веришь больше. И не доверяй мне, «веди меня куда хочешь», это слишком большая ответственность. Ну его!

— А что мне еще остается? Я тут никого не знаю, кроме тебя, а Фрелли, сомневаюсь, что как-то поможет. — Кара помолчала, что-то вспоминая. — Когда-то я говорила, что вера в Аду должна строго наказываться. Может, не так и неправа была, кто знает.

— Знаешь… — начал было он, но вдруг осекся, будто стесняясь начать. Собрался с мыслями, продолжил, мгновенно раскрываясь. — Я все свои жизни занимался теоретической и прикладной магией, интересовался ее историей, устройством, составлением заклинаний бытового, боевого и еще хрен знает какого уровня. Но никогда не путешествовал за пределы Кареона. Самостоятельно. Волею судьбы или кого-то, кто выше нас, меня самого кидало в нужные места и времена. Я до сих пор не знаю, как течет время в наших мирах. Иногда я даже перестаю его чувствовать. Вот в первый раз я попал на Землю в собственный день рождения. Закат лета, жаркая провинция Италии… утопала в огне. Я чувствовал мощь этого пламени, пожирающего людей так, будто это был я сам, будто это была моя стезя и моё могущество. Дома меня ждали женщины, еда и алкоголь, а я нарочито забывался, задыхался пеплом и смотрел на искаженые в ужасе лица. То я попал к тебе на Небеса, моя маленькая птичка с красивыми крыльями, то незадолго до битвы с теми тварями. Я четко понимал, что должен делать. Раздобыл тогда одежду и оружие, ворвался в битву. А сейчас… сейчас ты здесь. Может, оно так надо, а? Скажи мне, Кара, неужели в тебе нет веры ни во что, и ты даже думать не хочешь о том, что это путешествие… оно нужно нам обоим? — он осекся, умолк, отвернулся, не дожидаясь ответа, сделав вид, что самое время убирать посуду со стола.

Кара хотела что-то ответить, но вдруг поняла, что не может сказать ни слова, только в груди что-то вдруг болит, там, где у нее должно быть сердце. Она растерянно улыбалась, глядя на Корака, сама не понимая, почему. Человеческие эмоции для кого-то вроде нее всегда были одной из самых непонятных вещей.

Поддавшись неясному порыву, Кара дернулась вперед, обняла Корака сзади, уткнувшись носом ему в шею, замерла, сама испуганная до дрожи.

— Может, и нужно, — согласилась она тихо. — Прости. Я просто, как всегда, думаю о себе. Нас вечно судьба раскидывала в разные стороны, а теперь я здесь, мы можем делать что угодно, а я думаю только лишь о том, как бы вернуться в Ад. Я все время чего-то боюсь, Рак, — жалобно вздохнула она, позволив себе наконец честность после столького времени изображения бесстрашного командора Гвардии. — Знаешь, чего? Что кто-то узнает меня настолько, что не сможет отпустить в нужный час. Смерть следует за мной по пятам, а я и так привязала к себе слишком много людей. Я боюсь, что они не смогут жить, когда я умру. Я уже видела такое и не хочу калечить никого ради своего спасения. Мне всегда было удобнее одной настолько, что душа моя вконец закостенела. Но сейчас я все чаще думаю, что приду в конце концов к тому, что плакать по мне никто не станет. Не знаю, хорошо это или плохо. — Она снова затихла, тщательно подбирая слова. Воздуха не хватало — Кара выговорила все это единым выдохом, теперь сердце ее часто колотилось, отдаваясь в ушах. — Мы похожи, Корак, только меня жизнь побила изрядно. Слишком много войны, без которой я жить не умею. Я бы хотела все рассказать, правда, а нам действительно нужно время, которого всегда не хватает. Так что я не знаю, что делать, совсем не знаю. Бедная потерянная девочка, которой нужно как-то жить. Рак? — негромко окликнула она его. — Ты был первым, кому я зачем-то была нужна. Первым, кто показал мне свет — во тьме.

— Это все так смешно, Кара. Посмотри на меня. Я живу за счет Рика на птичьих правах, имею рабынь и сплю под теплым пуховым одеялом осенью. Все мы, молодые, горячие, с тягой к религиозному анархизму, ведомые тьмой, били тату, отрекались от церкви, продавали душу Дьяволу и кричали, срывая голос на стоны боли, что-то вроде: «Слава Тени», «Lux in tenebris!», «Воины Смерти», а кем мы были на самом деле? Ты знаешь? А я знаю. Кучкой накуренных напыщенных идиотов, не знающих, что они творят.

Кварт Иенский! Как много в этом имени истории. Основатель Черной Гвардии этого мира. Лучшие воины Кареона, умеющие прятаться во тьме, наносить удары, приводящие к мгновенной смерти. Чтобы нанять одного такого, надо было потратить все свое состояние, остаться совсем без средств к существованию. Все приглашали Кварта разделять с ними трапезы, мужчины и женщины падали ниц. Рыцари Смерти, Падшие, некроманты, лучшие маги Вольного Града. А он лишь служил своей королеве и писал о Тьме. В буквальном смысле. В 230-х годах стал еще известнее благодаря труду «О Тьме». Там он всячески кичился превосходством Тьмы над Светом. Он кричал: «Удача для светлых, Клинок — для темных», и более длинные варианты фразы были. И как он кончил? Да захлебнулся собственной блевотиной на одном из пиршеств. И это — эталон воина тьмы? Если так, то никакой тьмы от меня вы не услышите, и вообще я фанатик, священник, послушник. Это смешно, Кара!

Хочешь, я покажу тебе то, что оставило на мне отпечаток? Я тот же Корак, пьяный, буйный, агрессивный, но иногда… иногда начинаю думать. Дай мне руку, Каролина Инесса. Ангеленок с красивыми крыльями… — упакованная в кожаную перчатку на манер байкерских левая рука Падшего со странным наклоном протянулась к Каре. И в этом движении был весь Корак: он то ли протягивал руку помощи, то ли пытался пырнуть тебя воображаемым ножом, то ли схватить что-то округлое. И выбор всегда был только за тобой, прожигаемым мудрым взглядом уставших глаз.

Кара бездумно протянула ему ладонь, чувствуя пальцами пульс Корака. Ему она не боялась столь небрежно вверить свою душу — если таковая когда-то была, — терзаемая воспоминаниями и жалея обо всем, что они потеряли. Что бы там ни говорила сама Кара, она ему верила, как самой себе. Даже больше, зная, сколь ненадежно полагаться на свои чувства, сейчас толкнувшие ее навстречу Кораку.

Поэтому она, наверное, и хотела увидеть то, что когда-то ломало Корака.

Ей нужно было почувствовать то же самое. Чтобы немного ожить самой.

И она твердо дала ему руку, едва видя Корака за отчего-то навернувшимися на глаза слезами.

***

Смеркалось.

Вольный Город и не думал засыпать. Казалось, наоборот, вечерняя пора лишь разжигала южных жителей на какие бы то ни было приключения, движения и конфликты.

По правую руку от идущих Ишим и Грея располагался базар, откуда и в вечернем застое обычных городов шумели, кричали, пытались переспорить друг друга продавцы и покупатели.

С недалеко лежащей пустыни к городу сухой, трескающий губы ветер приносил песок, неприятно покалывающий ноги, руки, лицо. Но Грей, видимо, привыкший к подобным условиям, вовсе не обращал внимания на данный факт и уверенно шел, сворачивая в самые глубокие, на первый взгляд, переулки города, где то и дело невидимо кивал головой встречным, одетым то в грязное тряпье, падающее с них при малейшем движении, то в шелковые одежды. Последние, кстати, наиболее охотно, но чуть менее заметно отвечали на кивки чернокожего мужчины, будто боясь показать свое знакомство с ним.

Ишим по-прежнему опасливо следовала за ним, хоть в мыслях демоницы и была идея незаметно исчезнуть — она не могла бы объяснить, почему, но Грей вызывал у нее опасения, из-за чего она все время думала о своем ноже, оглядываясь вокруг. От любых действий ее останавливало лишь то, что этот странный мужчина никак не показывал агрессии. С другой стороны, она ведь не знала, куда он ее ведет. Терзаемая этими раздумьями, Ишим кусала губы и не знала, как поступить.

Одно было для нее хорошо: место, куда она попала, необычайно походило на Столицу Ада, в которой она провела почти всю сознательную жизнь. Ветер и песок напоминали ей о доме, а строения вокруг отдаленно походили на те, что стояли в центре Столицы — люди усмотрели бы в них какие-нибудь восточные мотивы в архитектуре: тут вам и купола, и колонны…

Но осматриваться у Ишим времени не было: она неотрывно следила за спокойно идущим Греем и за прохожими — на себе она ловила взгляды, которые точно не смогла бы истолковать сразу. Пока что ей не встретилось ни одного демона, потому она склонна была считать, что интерес вызывают ее аккуратные рожки и хвост с кисточкой, на котором позвякивали золотые кольца в такт ее шагам.

Ишим не боялась, вовсе нет, просто беспокойство поселилось в ее душе ровно в тот момент, когда они вошли в город. Пока демоница шла по сложно переплетенным переулкам, слегка морщась и стараясь не смотреть себе под ноги — никакого удовольствия от хождения босиком она не испытывала. В голове ее медленно, по буквам, всплывала какая-то фраза, вызвавшая у Ишим изумленный вздох. «Ты должна убить Везувия», — вот что незнакомым мужским голосом прозвучало в ее ушах, будто говоривший это стоял совсем рядом, касаясь сухими губами ее лица.

Медленно перед ними нарисовалось двухэтажное здание, песчано-желтым цветом сливающееся с окрестностями города. Грей подошел к тяжелой дубовой двери, вырезанной, как казалось, из цельного куска дерева.

Не прилагая особых усилий, мужчина открыл дверь, пропуская вперед демонессу.

— Убери нож, пожалуйста. Это немного не то заведение, в которое пускают с оружием. — Грей лучезарно улыбнулся, подмигнув Ишимке.

Та хотела закатить глаза, но вместо того улыбнулась в ответ, покорно убрав нож в ножны, а руки — за спину.

Отделкой внутри здание особо отличалось от открытых домов, которые Грей и Ишим видели: вместо голых, желтых стен и замусоренного песком пола, заведение отличалось расписанными стенами, покрытыми коврами стенами, услужливым дворецким, который, однако, хотя и будучи особо смазливым и на вид (особенно рядом с Греем) тощим, но таки настойчиво попросил сдать оружие и у Ишим, и у Грея, предварительно поклонившись последнему.

Не став спорить, чернокожий мужчина быстрым движением открепил с пояса саблю, снял ремешок метательных ножей и, оставив демонессу проделывать те же действия, прошел в очередную дверь, служившую, видимо, проходом уже в центральное помещение здания.

Быстро отдав свое не то чтобы грозное оружие (для этого пришлось вздернуть подол платья и открепить перевязь, но демоница проделала это без малейшего смущения), Ишим поспешила догнать Грея, не желая долго оставаться одна или вот хотя бы рядом с кажущимся ей подозрительным дворецким. Не говоря ни слова, демоница встала за мощной спиной Грея, чувствуя себя так хоть немного в безопасности, но оттого у нее не было возможности как следует рассмотреть комнату, в которой они оказались, не вставая на цыпочки.

Решив, что это и есть те безусловно важные дела, о которых мужчина упоминал, Ишим притихла, решив не мешать ему и не привлекать лишнего внимания к себе. Она, однако, готовилась внимательно запоминать все, думая, что ей может пригодиться любая информация.

Центральное помещение здания представляло из себя просторную комнату в полумраке, освещаемую несколькими свечами, расположенными на стенах. Укрытый все теми же мягкими коврами пол, стоящие на большом удалении друг от друга столы.

В целом, заведение не представлялось той забегаловкой, про которую говорил Грей в самом начале их пути.

— Присаживайся, — вновь улыбнулся Грей, пригласив девушку за один из столов.

Она осторожно села на высокий стул, оглянулась, ища взглядом кого-нибудь из обслуживания. Это место мало напоминало привычные ей в Аду трактиры, которые всегда были шумны и полны посетителей настолько, насколько это вообще возможно. Но Ишим просто решила не задумываться об этом — должно быть, эта забегаловка не относилась к тем местам, в которых обычно собирались шумные местные компании, состоящие из лиц хронически пьяных.

— Если, ты говоришь, здесь хорошо кормят, я бы что-нибудь съела, — призналась Ишим, почувствовав голод, проснувшийся после довольно долгой прогулки сначала по пустыне, а потом по городу.

— Да, конечно, — задумчиво, но не менее дружелюбно кивнул мужчина, попутно здороваясь с подходящим к ним человеком в черном костюме. Рыжеватые короткие волосы его были чересчур взъерошены, лицо покрыто аккуратными точечками веснушек. Он улыбнулся Грею совсем не наигранно, в ответ чернокожий протянул руку юноше, выглядевшему не более чем на два десятка лет.

— Приветствую, Гриз. Передавай отцу мои лучшие пожелания. Как я слышал, у него сейчас все не очень хорошо со здоровьем? Пусть обязательно поправляется, не могу даже думать о том, что он болен.

— Да, спасибо, мистер Грей, я обязательно передам. Отобедаете у нас?

— Скорее, отужинаем, если позволишь. Скажи мне пока что, не искал ли кто меня во время отсутствия? Может, был кто-то особо странный?

— Нет, никого из странных не было. Да и клиенты не приходили, нынче никто не горит желанием покупать товар. Хотя, я смотрю, качество его от этого не страдает, — юноша улыбнулся Ишимке, пододвинув ей довольно объемную брошюрку-меню.

Ишим быстро листнула, с облегчением поняв, что может прочесть весь текст — демоническая способность понимать все языки работала и в этом мире. Думая то ли о странных словах этого рыжего парня, то ли о том, какое блюдо выбрать, она молчала некоторое время, после чего ткнула острым коготком в строчку «Бифштекс с кровью», дружески улыбаясь, при том отлично показывая клычки.

— Я бы выбрала какое-нибудь хорошее вино к мясу, — сказала она, быстро листая меню, недолго изучала список, после чего уверенно указала: — Вот это, пожалуй, красное. Простите, не выговорю названия. Мы же, — она как-то странно улыбнулась Грею, и в выражении ее лица можно было углядеть что-то недоброе по сверкнувшим глазам и все еще оскаленным зубкам, — можем себе это позволить?

— Если мистер Грей позволит, то заведение готово покрыть все расходы в знак благодарности. — Гриз расплылся в улыбке, вопрошающе глядя на Грея с каким-то странным намеком в голосе.

— Благодарю, Гриз, но я расплачусь сам сегодня. В эти тяжелые времена вовсе не хватало еще и обворовывать дорогого дядю Симса. Принеси, будь добр, демонице, что она просит. Я, пожалуй, тоже не отказался бы от чего-нибудь мясного. Скажи мне, Гриз, каковы нынче дела на верхних этажах?

— А вот наверху, в отличие от торговли, дела идут очень даже ничего. Недавно приходил сам Сайяр-Аис, брал Лису на три, ушел довольный, оставил неплохую сумму. Перевести вам на счет или отдать на руки?

— Будь добр отдать всю мою долю за последние две недели дядюшке Симсу. И да не знает ваш дом горестей, — похлопал Грей юношу по плечу, не вставая. Тот кивнул, полупоклонился и исчез где-то вдали залы.

Грей повернулся к Ишимке, улыбнулся как-то чрезвычайно хитро.

— Можно вытащить демонессу из Пекла, но не Пекло из демонессы. Хотя это, конечно, неправильная поговорка…

— У нас нынче мода на подражание людям среди аристократов, но я предпочитаю быть той, кем родилась: то есть, низшей демоницей с предпоследнего круга. Да и мясо с кровью — это слишком вкусно, чтобы променять его на изысканные блюда, которые так любят Высшие, — светским тоном отозвалась Ишим. С тем же выражением она, лукаво улыбнувшись, переспросила: — Товар, значит?

Это был, впрочем, не совсем вопрос, но и не слишком-то утвеждение. Ишим просто загадочно улыбалась, глядя на лицо Грея, на сияющие белые зубы.

— Весьма интересно, — наконец продолжила она. — А я как раз пыталась понять причину такой щедрости, милорд… — Тут Ишим примолкла, смущенно поправилась: — Мистер Грей. Кстати, не будет ли с моей стороны наглостью спросить, что за важные дела вас ждали? Мы кого-то здесь ищем?

Она снова покосилась на вход, как незаметно делала уже несколько раз за время беседы Грея и Гриза.

— Товар — он и в Аиш-Синсе товар, милочка. Конечно, можешь. Я очень хочу есть, а лучше, чем тут, не приготовят нигде на всех Двух Материках. К тому же у меня назначена встреча с одним весьма приятным молодым человеком. Думаю, вы не поладите. Не любит он, когда кто-то говорит, что Гвардия — не его вотчина. Что ж ты так глазками бегаешь? Так и косоглазие развить можно, будешь на эльфов похожа.

Грей вовсе не стесняясь ответил на лукавые улыбки Ишим, будто бы и не скрывал свой род деятельности. Лишь слегка поудобнее уселся на стуле, посмотрев в другую сторону от демонессы — куда ушел рыжий.

Одновременно с тем, как сын хозяина подошел к столику Грея и Ишим с подносом, к этому же столику уверенным шагом проскользнул мужчина в темных одеждах. Фиолетово-черный плащ, абсолютно черные брюки, такие же сапоги, шаркающие при касании с поверхностью ковра. Широкая треугольная шляпа полностью закрывала лицо мужчины, оставив лишь тонкую полосу рта открытой для взора. И именно это полоса обнаженной кожи показывала наглейшую улыбку нового действующего лица. Поднятый высоко воротник полностью скрывал шею незнакомца.

Слегка оттолкнув плечом Гриза, подошедший снял с подноса тарелку с мясом, подтолкнув ее в сторону Ишим, также снял оттуда бокал вина, который опустошил в два глотка.

— Малой, иди гулять, взрослые дяди будут решать сложные вопросы. — Именно с этой фразой мужчина плюхнулся на стул рядом с Греем, не забыв предварительно снять и второй бокал вина, довольно раскинувшись на стуле.

Ишим рассматривала его с тем выражением лица, с которым коллекционер лицезреет предложенный ему антиквариат. Демоница слегка подняла одну бровь, изогнула хвост вопросительным знаком — это, видно, произошло против ее воли, потому как хвост тут же принял прежнее спокойное положение — она всеми силами не желала показывать свою заинтересованность.

— Вы правы, — промолвила Ишим, кивнув Грею. — Этот молодой человек мне совсем не нравится. Вас… — она помедлила, словно думая, как бы обратиться к нему, но решила не изощряться, просто бросив: — Вас не учили банальным положениям этикета, так ведь? Я вовсе не обижена, что вы столь бесцеремонно, — тут ее голосок окреп и приобрел рычащие нотки, — ворвались сюда и обидели этого учтивого юношу, что вы не постеснялись скрыть лицо… Но вы взяли мое вино, а вот это уже я не могу оставить без внимания.

Ишим приосанилась, отслонившись от обитой алой тканью спинки стула, стараясь выглядеть как можно величественнее, обожгла незнакомца в шляпе сердитым взглядом, позволила себе слегка звякнуть украшениями на хвосте.

— Передайте мне мой бокал, будьте любезны, — строго попросила она стальным голосом, но получила совсем не тот ответ, который ожидала.

— Грей, мой дорогой, любимый Грей. Ты же знаешь, идеи Черной Гвардии противоречат рабовладельческому устройству государственности. Я уважаю тебя, но не покупаю людей, эльфов, гномов и всякую нечисть, включая эту прелестную, милую девочку. Если ты думаешь, что такой товар переубедит командора, то ты сильно ошибаешься, хотя я был близок. — Он улыбнулся еще шире, покрутив в руках бокал с алой жидкостью.

— Винс, я не торгую этой девочкой, она ищет Корака. Ты же знаешь Черное Солнце, он не любит, когда обижают тех, за кого он печется.

— Да я ваше Черное Солнце знаешь куда и сколько раз? Ну, очередная девочка Падшего, мало ли. В любом случае, если она сидит за столом, пусть ведет себя как подобает. Я тут не в шашки играть пришел, а делами заниматься. — Мужчина поднял голову так, чтобы смотреть в глаза Ишимке через шляпу. — Позвольте мне соответствовать собственному стилю в тех местах, где мне рады, хорошо? Кто вы, интересно мне, и откуда? — человек в шляпе все-таки поставил перед Ишим бокал с вином.

Ишим, наконец завладевшая бокалом, отпила немного, неотрывно глядя на Винса. Она пыталась быстро сообразить, что ему стоит говорить, а что нет, да и имеет ли смысл пытаться его убедить в том, что она не одна из пассий Корака. По правде говоря, этот человек напоминал ей чем-то Кару — может, такое впечатление создавалось из-за того, что он тоже был из Гвардии — правда, какой-то незнакомой демонице.

— Меня зовут Ишим, — представилась она. — Я, как вы могли заметить, демон, а значит, пришла из Преисподней. Правда, она находится за много миров отсюда. Там, где командор Черной Гвардии — мы с ней знакомы весьма и весьма близко — имеет представления о вежливости. — Она все еще не могла простить отобранного бокала, который сейчас стоял по правую ее руку. Между тем Ишим, умело орудуя тупым ножом, принялась резать мясо на своей тарелке, не прекращала говорить: — Грей верно заметил, что я не продаюсь, но, смею вас уверить, я никому и не принадлежу — Кораку в том числе. Я ищу здесь его или Кару. Впрочем, о ее появлении вы бы узнали. Она бы громко кричала, что Гвардия уничтожит этот мир, если перед ней не окажется тот, кто призвал ее в Кареон помимо воли. Но этого не происходит, поэтому, Винс, кричать вместо нее скоро буду я. Вы, кажется, знакомы с Кораком? Если так, то я бы просила вас сказать, где его найти, и я тут же исчезну из этого достойного заведения и пойду своей дорогой, а вы сможете разговаривать о своих делах сколько захотите.

Винс снял шляпу, впившись в глаза Ишим красными глазами без радужки, смотрящими с особо фанатичным блеском сейчас.

— Гвардия не уничтожит мир, а сделает его совершенным. Даже если для этого придется восстанавливать Кареон из пепла. И на останках погибшего мира Черная Гвардия однажды построит лучший, хочет он того или нет. Мое имя — Винсеаль Ай`Монтере, и я — капитан Черной Гвардии. Вежливость — прерогатива алчных ублюдков, скрывающих истинную личину под маской нравственности и учтивости. Я хочу быть собой, если позволите. Оиален некоторое время назад ушел из поля зрения кого бы то ни было, в том числе из поля зрения разведчиков Гвардии. Я не помогу вам, девочка, потому что существо, всеми фибрами прогнившей души желающее спрятаться от внешнего мира, имеет право на сокрытие своей персоны, если позволите перейти на особо светский тон. Я пережил четырех правителей, ныне ушедший Вайлер стал четвертым, переживу пятого и шестого. И, прошу заметить, цел. Я с удовольствием посмотрю за развитием вашей истории, девочка.

— Вайлер все-таки ушел? Почему?

— Погрызся с пассией, отхреначил себе уши эльфийские, чмокнул дракониху и пошел.

— Забавно. Выходит, отмена работорговли теперь не в силе?

— Неа, торгуй хоть на улице.

Ишим не вмешивалась в занимательный разговор только потому, что была занята тарелкой с мясом, аккуратно, хоть и довольно быстро поедаемым. Мимоходом она успевала подмечать мелочи: в этом мире, к примеру, есть драконы, а какой-то правитель недавно покинул свой трон. Никогда не знаешь, когда пригодится такое знание, но Ишим на всякий случай все запоминала, позволяя мужчинам говорить в свое удовольствие, пока она утоляла голод. Запив мясо вином и вытерев губы салфеткой, демоница почувствовала поцарившуюся тишину — видно, беседа себя исчерпала — и снова обратилась к Винсеалю:

— Если вы хотели смутить меня своими видом и своими словами, у вас это не получилось. При всем уважении, я живу с чудовищем гораздо большим, чем вы. Думаю, вы с ней нашли бы тему для беседы. Но, как та, кто уже стояла на пепелище поверженного мира, вынуждена предупредить вас о том, что совершенства достичь более чем сложно, — она снова улыбнулась той улыбкой, что придавала ей детский и наивный вид, так странно воспринимаемый вместо со словами, которые Ишим произносила. — И, что же, если Корак хочет уединения, мне придется ненадолго его прервать, как бы печально это ни было. Потому прошу вас все-таки подумать, кто может помочь мне с его поисками.

— Он сам вас найдет, если будет нужно. Поверьте, у него нюх на симпатичных демонессок. Советую вам выпить еще, помогает при любых сложных ситуациях. Если один командор не может помочь вам, то сможет другой, я оплачу ваш выбор, девочка.

Ишим чуть не фыркнула, когда Винсеаль говорил о «демонессках», но, поняв, что ничего иного от него не добиться, благосклонно кивнула:

— Пожалуй, не отказалась бы от нового бокала этого вина. Что же до помощи — если не хотите говорить, где Корак, то пожалуйста. Я сама его найду.

Она самоуверенно улыбнулась, глядя в красные глаза напротив, слабо напоминающие родной черный взгляд.