В номере Марк бухнулся, не раздеваясь, на кровать и закрыл глаза ладонями.

      — Что с тобой, Марк? — удивлённо поинтересовался Алекс.

      — Не знаю, — ответил тот, и это было правдой.

      Чтобы успокоить себя, Марк взял телефон и позвонил жене. Но не успокоил его разговор, как это было прежде. Как и говорил Алекс: она была далеко, а сейчас казалось — бесконечно далеко. Марк попытался вспомнить её лицо — и не смог. Он был полностью поглощён сегодняшней встречей, и это было ему дико, странно, страшно: он прежде никогда даже и не помышлял об измене, а тут с первого взгляда увлёкся. Да ещё и представителем того же пола, коим являлся сам. Они едва не поцеловались, и он хотел того — до одури!

      Алекс внимательно наблюдал за другом:

      — Хочешь, скажу, что с тобой?

      — Что? — с боязнью откликнулся Марк.

      — Ты увидел кого-то на той вечеринке и увлёкся, да? — смеясь, предположил Алекс.

      — Нет! — воскликнул Марк, но сильно покраснел.

      — И краснеешь? Впрочем, есть тест, как это проверить, — со смехом продолжал Алекс. — И если результат окажется положительным, то я тебе советую отыскать её и переспать с ней. Анжелика ведь не узнает: я ничего не скажу.

      — Что за тест? — вяло осведомился Марк, боясь слов Алекса и собственных ощущений.

      — Просто закрой глаза и представь её себе. И если ты как-нибудь на это прореагируешь, значит, ты и вправду увлёкся и не прочь завести интрижку. Я всегда так делаю, — добавил Алекс с увещеванием.

      — Не знаю. Я не хочу никаких интрижек!

      — Не хотят твой мозг и твоё упрямство, а твоё тело и инстинкты ещё как хотят, — наставительно сказал Алекс. — Давай испытаем?

      — Знал бы ты, кто это! — сказал Марк, закрывая глаза.

      — Уверен, ты потом мне расскажешь. Ну, представь её себе в какой-нибудь грязной сцене. Поиграй со своим сознанием!

      Марку не нужны были «грязные сцены». Он просто вспомнил, как пожал Дану руку, как они курили на террасе, как чуть не поцеловались. Он почувствовал, что кровь играет в венах, и соскочил с кровати:

      — Это чушь, ясно?

      Алекс с сожалением сказал:

      — Марк, всё и так яснее некуда. Ты хочешь скрыть это, потому что считаешь это пошлым, но в этом ничего нет пошлого.

      — Я женатый человек, и я люблю свою жену, — возразил Марк.

      — Люби себе на здоровье, — пожал плечами Алекс. — То, что сейчас происходит, ничего общего с любовью не имеет, поверь мне.

      — Ты уверен? — с иронией спросил Марк. — Даже я не уверен.

      — Проблема в том, что ты рано женился, — сказал Алекс. — Брак — это особый вид отношений, и любовь на всю жизнь очень сложно отличить от простого влечения. Марк, ты уверен, что твоё чувство к Анжелике — это не заблуждение юности?

      — Было бы заблуждением, давно бы развёлся, — буркнул в ответ Марк.

      — Или тебя сдерживает чувство вины.

      Щёки Марка вспыхнули ещё ярче. В словах Алекса была доля правды, но Марку не хотелось этого признавать. Он с раздражением упал обратно на кровать и сказал:

      — Алекс, больше ни слова, ясно? Ни слова!

      — Как хочешь. Но себя обманывать — последнее дело, из этого ничего хорошего не выйдет. Только хуже будет. А вина — это не любовь, и привычка тоже, — пожал плечами Алекс.

      Марк долгое время лежал молча, потом сказал:

      — Да всё это чушь!

      Но уж если он несколько раз повторял это, значит, слова Алекса запали ему в душу.

***

      Алекс поднялся ни свет ни заря и разбудил Марка.

      — Чего тебе? — спросонья буркнул тот.

      — Я собираюсь по бутикам, потом, может, девчонку сниму. Ты едешь?

      — Нет конечно.

      — Ну ладно, — хмыкнул Алекс, но больше ничего не сказал.

      Марк снова уснул и проснулся поздно: было уже далеко за полдень. Он лежал, хотел не думать, но не мог — и думал о Дане.

      «Не может быть такого, — думал Марк, — не мог же я в него влюбиться? Что за чушь! Я не гей, я нормальный мужик. Я женатый мужик, чёрт возьми! Я ни разу за все пять лет не изменял жене, даже в сторону не смотрел, а вот теперь готов бежать, забывая обо всём, к другому мужчине?!»

      А ему этого хотелось! Из памяти не выходила фраза, сказанная напоследок Даном: «Если вы вдруг почувствуете, что хотите что-то сказать, если вдруг, то приезжайте сюда завтра…»

      Да что бы он ему мог сказать? О чём им говорить? Они же совершенно не знакомы! Да и зачем им вообще о чём-то говорить?

      Марк долгое время лежал, глядя в потолок. Ему припомнились слова Алекса: «Так скучно жить». Может, и в самом деле стоило пойти на этот шаг? Испытать что-то новенькое? Какие-то новые, «острые», неизведанные ощущения?

      Но он всё ещё сомневался.

      Раздался телефонный звонок, Марк неохотно снял трубку. Это был Эван. Он предложил встретиться и забрать у Марка кое-какие документы насчёт предстоящей сделки, чтобы господин Торески с ними загодя ознакомился.

      — Хорошо, — согласился Марк. — А где встретимся?

      — Где мы вчера были, — предложил Эван.

      Сердце Марка глухо стукнуло. Верно, ему было самой судьбой предначертано поехать туда.

      — Скажите адрес, я вызову такси.

      — А как же машина?

      — Алекс уехал с самого утра. Думаю, он взял её.

      — Нет проблем, — тут же ответил Эван, — через десять минут к отелю подъедет другая.

      — Не стоит так беспокоиться, — возразил было Марк, но Эван безапелляционно продолжил:

      — Нам это ничего не стоит. Спускайтесь вниз через десять минут, и вас заберут.

      — Спасибо, — только и сказал Марк.

      Он оделся и спустился в холл. И хотя десять минут ещё не прошло, машина уже приехала, и Марк подивился оперативности этих людей. На этот раз не громоздкий «Кадиллак» — тёмно-серый «Пежо». Шофёр был не в форме, а в простом костюме, и Марку показалось, что вчера он видел водителя на вечеринке.

      День был не слишком ярким, но солнце всё же играло своими огоньками на витринах и стёклах зданий. Это были уже другие огни.

      «Нет, в самом деле… Я еду, чтобы отдать документы, — подумал Марк, следя за огнями светофоров, — а вовсе не чтобы увидеться с ним».

      И он, пожалуй, даже сам в это поверил.

      Пробок на дорогах не было, они довольно скоро добрались до места. Марк подозревал, что, скорее всего, это был дом одного из сотрудников компании, может, даже самого Эвана или Стэна: оба вели себя там, что называется, «по-хозяйски».

      Дверь оказалась незапертой, и Марк вошёл в холл. Тут не было и следа от вчерашней вечеринки: безупречная чистота и порядок. Появился Эван (со стороны кухни) и воскликнул:

      — А, вы уже подъехали? Ещё раз здравствуйте!

      Они пожали друг другу руки, и Марк отдал Эвану папку.

      — Я передам её господину Торески, — сказал Эван с улыбкой.

      — Когда же всё-таки нам назначат встречу? — настойчиво спросил Марк.

      — Думаю, скоро. Разговор с главой вашей компании господина Торески заинтересовал, но нужно всё обдумать, просчитать. Вы же понимаете?

      — Разумеется, — кивнул Марк. — Любой на его месте поступил бы так же, вне сомнения. Большому бизнесу не нужен неоправданный риск.

      — Хорошо сказано, — заметил Эван, потом взглянул на часы и заторопился: — Ну, мне ещё нужно в офис. Завтра, думаю, документы уже будут прочитаны, если не возникнут вдруг какие-нибудь непредвиденные обстоятельства.

      — Надеюсь, что не возникнут, — ответил Марк. — Признаюсь вам, в противном случае у нас с Алексом будут большие проблемы.

      Эван направился к выходу, но потом вернулся и негромко сказал:

      — Да, кстати… Дан хотел бы с вами встретиться. Если вы также этого хотите, задержитесь здесь. Если хотите.

      Сердце Марка вновь глухо стукнуло, и он… остался. Он прошёл по холлу, разглядывая предметы. Тут всё было так изысканно, но вместе с тем уютно, что ли.

      «Что я здесь делаю?» — подумал Марк и решил уйти. И нос к носу столкнулся со Стэном. Тот был ещё мрачнее, чем вчера, и гораздо развязнее. Он смерил Марка почти враждебным взглядом и сказал:

      — Стоило ему поманить, и ты прилетел на огонёк? Думаю, твоя радость преждевременна. Хочу тебе сказать кое-что. Он не из тех, ради кого стоит бросать всё. Особенно жену. Ты должен это знать. Ты ему не нужен. Ему никто не нужен. Он завлекает людей, развлекается и бросает их. Это его хобби. Он обычная шлюха, жиголо. Знаешь, как про таких говорят? — Тут он осёкся, и его полусумасшедший взгляд замер где-то поверх плеча Марка.

      Марк обернулся и увидел Дана. Лицо того было искривлено злой гримасой, взгляд метал гром и молнии, но всё это Марк заметил уже потом. Первое, что бросилось ему в глаза, — это губы. Они дрожали, и Марк интуитивно почувствовал, что Дан готов расплакаться.

      — Спасибо тебе, Стэн, — дрожащим от негодования голосом сказал Дан. — Да, на тебя можно положиться.

      — Дан… — начал Стэн, кажется — предупредительно.

      — Вон! — тихо проговорил Дан, но это было сказано с такой интонацией, что даже Марку захотелось отсюда убраться, и как можно скорее.

      Стэн, очевидно, хорошо знал, чем грозит этот тон, поэтому незамедлительно ретировался.

      Они остались одни. Дан, видимо, всё ещё не отошёл, хотя и смотрел уже на Марка. Марк тоже смотрел на Дана и чувствовал… непреодолимое желание его поцеловать. Это его настолько захватило, что он шагнул к Дану, притянул его к себе за талию и поцеловал, чувствуя, что всё переворачивается и возгорается внутри. Дан на поцелуй не ответил, отклонил голову. Марк растерялся и отпустил его. Дан смерил его изучающим взглядом и произнёс:

      — После всего того, что тебе про меня наговорили?

      Марк понял, что тот имеет в виду, и у него вырвалось:

      — Может быть, именно поэтому.

      Мгновение спустя Дан сам оказался в его руках, и на этот раз они в самом деле поцеловались, а Марк понял, что ему это очень нравится. Больше поцелуев с Анжеликой. Марк почувствовал руки Дана под своей рубашкой и совершенно потерял голову. Они за что-то зацепились и полетели на диван. Всё остальное случилось само собой.

***

      Марк очнулся и в совершенном недоумении огляделся.

      «Где я?» — едва смог подумать он. Всё тело его сладко ныло, но ничто другое более не говорило о том, что здесь что-то произошло. Он лежал на диване одетый. Может быть, ему это всё приснилось? Перепил вчера на вечеринке и уснул тут. Но почему Алекс не увёз его с собой? Или, может, тоже спит где-нибудь в одной из комнат: он был не дурак выпить, тем более за чужой счёт. Но Марк не чувствовал похмелья. Он встал, потирая затёкшую шею и размышляя, что всё это могло значить.

      У него зазвонил мобильник.

      — Алло? — сказал Марк.

      — Где ты? — Это был Алекс.

      — А ты где?

      — Что значит, я где?! Я в отеле, разумеется. Куда ты пропал?

      — Что ты на меня орёшь? — недовольно спросил Марк.

      — Он ещё спрашивает! Ничего не сказал, куда-то смотался, не ночевал…

      — Стоп, — сказал Марк, — о чём ты?

      — Да еще, по всей видимости, напился, — заключил Алекс. — Я волновался за тебя. Мы чужаки в этом городе, мало ли что могло случиться? Не мог позвонить мне, а? Где ты? С кем?

      — Не знаю, — вновь теряя голос, сказал Марк, поскольку, кажется, это не было сном. — Какое сегодня число? Сколько сейчас времени?

      — Восемнадцатое. Шесть утра. Я тебе всю ночь звонил. Ты так крепко спал? Ты, брат, наверное, даже и не напился, а обкурился? Ты не перестаёшь меня удивлять. Но я рад, что ты всё-таки меня послушался. Так кто она?

      — Алекс, — устало сказал Марк, — я по делам уехал.

      — На всю ночь? Ты не умеешь врать, тебе стоит поучиться, — убеждённо сказал Алекс. — Ну ладно. Ты мне только одно скажи: она хоть красивая?

      — Очень, — после паузы сказал Марк, увидев того, с кем он провёл эту ночь.

      В холл вышел Дан и, увидев, что Марк разговаривает по телефону, прислонился к косяку. Он был в тонком халате, отлично сидящем на его красивой фигуре. У него были влажные волосы, наверное, он недавно вышел из душа. Марк подумал, что, скорее всего, это его дом. Заметив, что Марк глядит на него, Дан улыбнулся и спросил:

      — Кофе будешь?

      Он спросил это так, словно всё это было само собой разумеющимся. Будто они лет десять прожили вместе, и каждое утро начиналось именно так. Марк только кивнул, и Дан исчез.

      — Алло? — с нетерпением крикнул в трубку Алекс. — Ну что ты там?

      — Всё нормально, — смог наконец ответить Марк, сглотнув какой-то комок в горле. — Ладно, я скоро приеду.

      Он прошёл в ту сторону, куда ушёл Дан. Там оказалась громадная кухня-бар. Дан колдовал над кофеваркой и вздрогнул от неожиданности, когда Марк спросил:

      — Это твой дом?

      Дан полуобернулся:

      — Это один из домов Торески.

      — Но ты живёшь здесь?

      — Живу. Тебе покрепче? — Он кивком указал на кофеварку.

      — Не очень. — Марк сел за стол. — Но… ты знаком с Торески?

      — О да, — звонко засмеялся Дан, — знаком.

      — Что он за человек?

      — Мерзкий тип, — с тем же смехом ответил Дан. — Не знаю, понравится ли он тебе, когда ты его увидишь.

      — И увижу ли вообще. Он, похоже, оттягивает время, — предположил Марк.

      — Увидишь. Уверен, что скоро.

      — Послушай… этот Стэн… — начал Марк.

      — Ты ему веришь? — перебил Дан.

      — Почему он это сказал?

      — Ты ему веришь?

      — Ты не похож на жиголо. Но почему он так говорил о тебе?

      — Стэн просто ревнует. У нас были когда-то довольно близкие отношения. — Дан подал Марку кофе, но рука у него дрогнула, и кофе пролился Марку на колени.

      — Ох, чёрт! — воскликнул Марк, подскочив, так как кофе был горячий.

      — Извини, извини! — Дан очень расстроился, схватил полотенце. — Вот вечно так: по утрам руки не держат… Какой я неловкий!

      — Ничего, — попытался его успокоить Марк, — это пустяки.

      — Я тебя не обжёг? Давай, снимай джинсы! — И, несмотря на сопротивление Марка, он стал стягивать с него штаны.

      Марк перехватил его руки, притянул к себе и поцеловал. По лицу Дана ясно было видно, что он этим доволен.

      — Скажи-ка, ты ведь это специально сделал? — спросил Марк.

      — Что?

      — Пролил на меня кофе?

      — Марк, — снисходительно сказал Дан, — мне не нужно прибегать к дешёвым уловкам, чтобы добиться своего. Это случайность, не более того.

      — А всё остальное? Тоже случайность?

      — Кто может знать об этом!

      — Как же ты сумел меня, женатого человека, втянуть во всё это? — воскликнул Марк.

      Лицо Дана стало холодным.

      — Секундочку, тебя никто никуда не «втягивал». Если помнишь, ты первый начал. Ты сам меня поцеловал.

      — Это верно, — согласился Марк, — но не понравься ты мне так, ничего не было бы.

      — Ну, уж извини, что таким родился. Ладно, что об этом болтать? Случилось и случилось. Захочешь — случится ещё, не захочешь — забудем об этом, как о досадном недоразумении. Мы же не дети, в самом-то деле, а взрослые люди.

      — Я не считаю, что это «досадное недоразумение», — возразил Марк.

      — Что, значит, хочешь продолжения?

      — Нет. И да. Я не знаю. — Марк сжал лоб. — Я окончательно запутался. И мне кажется, что это нечестно по отношению к моей жене.

      — Твоей жене? — со смехом воскликнул Дан. — Что нечестно?

      — Моя… измена.

      — Ну, ты же не с женщиной… Не думаю, чтобы она стала ревновать тебя к мужчине. Впрочем, это уже не моё дело. Сейчас я принесу тебе штаны, чтобы ты мог переодеться. Мои должны тебе подойти.

      Он ушёл. Марк почувствовал себя совершенно опустошённым.

      «Господи! — подумал он. — Да ведь я его люблю!»

      Дан вернулся и подал Марку тёмные джинсы:

      — Надень. Тебе ведь нужно идти, да?

      — Тебе не терпится выпроводить меня? — спросил Марк.

      Дан опять улыбнулся:

      — У меня дела. Но ты всегда можешь найти меня здесь. Если захочешь, конечно.

      — Дан… — начал Марк.

      — Не нужно. Никогда этого не говори, — прервал его Дан.

      — Чего не говорить? — удивился Марк.

      — Того, что ты собирался сейчас сказать.

      — Откуда ты знаешь, что именно я хотел сказать?

      — По глазам вижу. Я не верю в любовь.

      — Погоди-ка, но то, что произошло… как ты это объяснишь?

      — Очень просто. Ты красив, я тоже. Меня привлекает такой тип мужчин, тебя, видимо, тоже. Мы оба свободны…

      — Но я…

      — Ты здесь один, значит — свободен. Просто огонь пробежал между нами и поджёг. Вегас — город огней.

      Марк растерянно смотрел на него, но ему не хотелось верить, что Стэн был прав.

      — А какой огонь ты, Дан? — спросил он, вспомнив их встречу на террасе.

      — Я? — Дан как-то болезненно мотнул головой. — Яркий и жаркий.

      — Но такой огонь быстро гаснет?

      — Наверное. А ты? Ты тогда не ответил. Какой ты огонь?

      Марк подумал немного и ответил:

      — Не хочу я быть огнём.

      — Вот как? — Дан изогнул бровь, но, кажется, не особо-то удивился.

      — Я лучше буду ветром, который раздувает огонь. Или маслом, которое подливают в огонь. Я верю в любовь, и я уверен…

      Дан запечатал его губы пальцем:

      — Я уже говорил: не произноси этого. Что ж, приходи сюда завтра. И если я тут окажусь… Может быть, ты и прав, Марк, насчёт всего этого. А теперь давай, проваливай.

      Сказано было вполне дружески, но настойчиво. Марку ничего не оставалось, как уйти.