Всю ночь Марку снилось такое! Он проснулся утром в холодном поту и долго лежал, тяжело дыша, всё ещё находясь под впечатлением от сна. «Если бы это в жизнь воплотилось, вот это был бы кайф», — расслабленно подумал Марк. Он потянулся, протирая глаза, и нащупал на щеках щетину: «Надо бы встать и побриться, и рвануть к Дану. Возможно, он ещё в постели…»

Но — увы! — Марку нужно было идти на работу. Сидеть и умирать от безделья, в то время как есть реальный шанс провести это время с Даном! Эту мысль Марк не мог переносить спокойно. «Нужно что-то придумать», — решил он и придумал.

      Он встал и пошёл в ванную, чтобы побриться. Но прежде он взял мобильник и позвонил на работу. Дозвонившись, он соврал, что подхватил лихорадку и врач прописал ему постельный режим. Это, как ни странно, сработало, и Марк получил целую неделю свободы. Настроение у него сразу улучшилось, и он, мурлыча, достал станок и пену для бритья. На шее он увидел то, о чём вчера ему говорил Алекс. Но это пятно совсем не походило на след от «удушения».

      «И дураку ясно, что это засос! — мрачно подумал Марк. — Что же делать?»

      В это утро ему, по-видимому, приходили в голову только гениальные мысли. Он скоро сообразил, что ему делать, и продолжал бриться. Зазвонил мобильник.

      — Да? — сказал Марк.

      Это был Дан:

      — По-моему, мы вчера с тобой перестарались. Такого даже в Вегасе не было.

      — В смысле?

      — Угадай, сколько пятен на моём теле?

      — У тебя ведь нет жены, чтобы тебе по этому поводу скандал закатить, верно? — понизив голос, спросил Марк.

      — Это так.

      — Представь, как мне придётся выкручиваться.

      — Что? Погоди! Я ведь старался не…

      — Тем не менее — да.

      — Ой, я жутко сожалею! Что ты будешь делать?

      — Я сейчас к тебе приеду.

      — А разве у тебя нет никаких дел?

      — Дан, не задавай глупых вопросов. Какие могут быть дела, когда ты в городе? Я буду где-нибудь через полчаса. Никуда не уходи.

      — Ладно, — согласился Торески. — Жду тебя.

      Марк отложил мобильник и добрился. Но когда он брил шею, он намеренно криво повёл станок и порезался именно в том месте, где был засос. Брызнула кровь.

      — Чёрт! — воскликнул Марк, потому что было довольно-таки больно.

      Анжелика, оказывается, уже проснулась. Она тут же вбежала в ванную и, увидев кровь, воскликнула:

      — Что такое, Марк?

      — Порезался.

      Она помогла ему обработать рану и заклеить её лейкопластырем. Марк сказал, что ему пора на работу, и стал собираться. Анжелика залезла на постель с ногами:

      — А знаешь, этот твой друг очень симпатичный, правда?

      Возможно, она просто спросила, но Марку отчего-то почудился подвох, поэтому он засмеялся:

      — Ну, меня-то об этом ты не должна спрашивать. Сама знаешь, я «специалист по девочкам».

      Она тоже улыбнулась, но продолжала вполне серьёзно:

      — Сестра у него тоже весьма симпатичная. Скажи, ты мог бы ей увлечься?

      — Какие глупости! — ответил Марк. — Ты всегда будешь единственной женщиной в моей жизни.

      Это ей польстило, разумеется.

      — Не подбросишь меня до центра? Мы там договорились встретиться с Анной.

      Вместо ответа Марк протянул ей ключи от своего «Пежо».

      — Что это? — удивилась она (а может быть, и слукавила: наверняка она ждала этого).

      — Я тут подумал… Раз теперь у нас две машины, пусть «Пежо» будет лично твоей, а?

      — Супер! — Она вскочила и запрыгала на кровати. — Я так мечтала о собственной машине!

      — Ну ладно, мне пора. — Марк поспешил ретироваться, не то она ещё, чего доброго, затащила бы его в постель, а этого ему совершенно не хотелось.

      Машина была припаркована у дома. Это было так странно — как гром с ясного неба. Сбылась его давняя мечта. Что он мог подарить Дану взамен? Что можно подарить человеку, которому принадлежит едва ли не целый город? Тут ему в голову пришла одна идея, и Марк остановился у ювелирного магазина…

      …Дверь в номер 732 была не заперта. Марк вошёл и, закрывая её, сказал:

      — Ты, наверное, никогда не научишься закрывать двери?

      — Я специально её открыл.

      Марк повернулся на его голос. Дан лежал в постели, заложив одну руку под голову.

      — Специально?

      — Ты ведь сказал, что приедешь.

      — Разве нельзя было открыть дверь, когда я постучусь?

      — Мне лень.

      — Лень сделать пару шагов, чтобы впустить меня?

      — Не знаю, как ты, но лично я терпеть не могу ложиться в холодную постель. Так что я тут приберёг для тебя тёпленькое местечко. — И он похлопал рукой по постели.

      — Ты невозможен! — Марк подошёл к кровати. — Удивительно, почему я тебя люблю? Почему я не влюбился, к примеру, в Эвана? Почему ты, Дан?

      — Я задаю себе тот же вопрос. — Торески сел, обвив руками колени. — Вчера… это было нечто. Чёрт меня подери! Когда я завязал со всем этим, я поклялся, что никогда этим больше в машине не займусь. Поклялся, понимаешь? И не делал этого, и не думал об этом… а вчера… Начисто об этом забыл и сам предложил. И это при том, что я до сих пор не знаю, люблю я тебя или нет.

      — Что? — Марк вспыхнул. — Я не ослышался? Как ты можешь так говорить!

      — Марк, дорогой мой… — Торески опять лёг. — Но разве это не так? До нашей встречи ты верил, что любишь свою жену. А что будет после нашей встречи?

      — Я знаю, что будет! — Марк опять почувствовал прилив гнева и смахнул рукой с тумбочки торшер.

      — Я за это платить не буду, — предупредил Торески.

      Марк одним движением сдёрнул с Дана покрывало.

      — Какого чёрта? — воскликнул Дан, поднимаясь на кровати.

      — Чего ты добиваешься? — Марк схватил любовника за плечи и хорошенько встряхнул. — Чего?

      — Отпусти меня, мне больно! — По лицу Дана пробежала тень.

      — Чего? — Марк продолжал его трясти. — Тебе хочется оставаться шлюхой? Хочешь, чтобы я от тебя отказался? Этого ты хочешь?

      — Отпусти!

      — Если это так, то тебя убить мало! — Марк почти не контролировал себя и по-прежнему тряс его.

      — Да ты меня отпустишь или нет?! — Щёки Торески ярко вспыхнули, и он вырвался из рук Марка.

      Марк чуть не упал, а когда сообразил что к чему, то первое, что он увидел, — дуло, направленное прямо на него. Лицо Торески было искажено. Он по-прежнему стоял на постели на коленях, но решимости ему было не занимать. Он тяжело дышал, и пистолет, который он держал двумя руками, дрожал. «Господи, что же я делаю?!» — подумал Марк.

      — Знаешь, — сказал Торески, опуская пистолет и безвольно сползая на подушки, — это всё как-то далеко зашло. Ты из меня едва душу не вытряс!

      — А ты меня едва не пристрелил? — Марк бухнулся поперёк кровати.

      — И всё потому, что не хочешь признавать мою правоту.

      — Дан, ты сволочь.

      — Я тебя предупреждал. — Торески пожал плечами и вдруг рассмеялся: — Господи, это абсурд, всё это абсурд… Я едва не выстрелил. Ты понимаешь?

      — Нет, — ответил Марк, — ни черта я не понимаю. И не хочу понимать.

      — Можно вопрос? — Дан слегка раздвинул колени и через образовавшийся треугольник посмотрел на Марка. — Что ты чувствуешь?

      — Что чувствую? Чувствую себя идиотом… И знаешь, чего бы мне хотелось?

      — Чего?

      — Врезать тебе хорошенько.

      — Валяй, — спокойно пожал плечами Дан. — Только не по лицу. Потом самому же будет противно смотреть.

      — Чёрт тебя побери, ты что, и это считаешь в порядке вещей? — Марк сел.

      — Может быть, я это заслужил, но ты тоже хорош. Чего ты от меня хочешь? От себя чего хочешь? Ты можешь представить себя лет через тридцать, летящего в Вегас? Глупости!

      — Глупости, говоришь? — Марк полуобернулся к нему. — А я могу представить. Именно это я и намерен делать: летать к тебе в Вегас.

      — Спорим, что это недолго продлится? — предложил Торески.

      — Я не собираюсь спорить. Ты сволочь, Дан, в самом деле, я в этом убедился, и я ухожу. — Марк встал и увидел на лице Торески настоящую панику. — Ладно, я пошутил.

      — Скотина! — Дан зашвырнул в него подушкой. — Ты ничем не лучше меня!

      — Значит, мы пара. Если не хочешь, чтобы я тебе и в самом деле врезал, давай не будем говорить о том, что будет, а чего не будет. Я тебя люблю. Ты меня тоже любишь, хотя всеми силами стараешься это скрыть. У нас всё неплохо сложилось. Я хочу, чтобы всё так и продолжалось.

      — Ты очень хороший человек, Марк. Ты заслуживаешь только счастья, только самого лучшего. Я поражаюсь… Будь я на твоём месте… Я бы бросил меня, едва узнал о том, кем я был. Неужели ты меня и в самом деле так любишь, что всё мне простил?

      — Всё.

      — И Стэна?

      — Всё! — Марк сел, взял его лицо в свои ладони. — Всё. Я люблю тебя и до самой смерти буду любить. Даже если ты меня не любишь.

      — Я этого не говорил, — возразил Торески, устраиваясь головой на подушке поудобнее.

      Марк поцеловал его, спустился на шею, грудь, солнечное сплетение… Дан вдруг рассмеялся.

      — Что такое? — Марк поднял голову.

      — Ты ещё спрашиваешь? — Он продолжал хохотать. — Мы с тобой — два невозможных придурка.

      — Похоже на то… — Марк взял его руку за локоть и стал целовать его запястье, потом пальцы.

      Дан прикрыл глаза и пробормотал:

      — Скажу по секрету, это меня больше всего возбуждает… когда ты целуешь мне руки. Мне кажется, это значит что-то большее, чем секс на заднем сиденье.

      — Естественно! — Марк перестал целовать его. — У меня есть кое-что для тебя.

      — Да? — Торески запрокинул голову, ожидая поцелуя. — Что-то приятное?

      — Очень. Закрой глаза.

      Дан послушно закрыл глаза, но едва холод кольца коснулся его безымянного пальца, он подскочил, перехватывая руку Марка, и забормотал:

      — Нет-нет, не надо… только не это… так нельзя…

      — Что?

      — На этом пальце носят обручальное кольцо, а я… Ты же не хочешь сказать…

      Марк всё-таки надел ему на палец кольцо:

      — Да. Именно это я и хочу сказать. Мы с тобой связаны, и это не просто «секс на заднем сиденье». Может быть, мы неправы, но пусть всё будет именно так. Всегда и отныне мы с тобой — одно целое, Дан.

      Торески сдался. Кольцо походило на обручальное, россыпь бриллиантов окаймляла его края.

      — Сколько оно стоит? — спросил Дан, разглядывая кольцо.

      Марк не ответил. Взгляд Дана стал тёплым.

      — Марк, у тебя не будет проблем из-за этого?

      — Каких проблем? — спросил Марк, раздеваясь.

      — Не возникнет вопроса, куда с твоего счёта исчезла <i>такая</i. сумма?

      — Ты имеешь в виду мою жену? Ей незачем знать, что происходит с моими счетами. Тебе оно хоть нравится?

      — Оно великолепное, у меня просто слов нет.

      — Тогда ничего и не говори. Правило номер один, помнишь?

      Неровно мигал на полу закоротивший торшер…