А потом случилось что-то непредвиденное: они оба уснули.

      Марк открыл глаза. В комнате было темно. За окном чернело небо.

      — Что это? — сказал он.

      Торески включил свет и воскликнул:

      — Марк, какой кошмар!

      — Что? — всполошился Марк.

      — Уже третий час ночи! Мы заснули!

      Марк осознал, наконец, что произошло. Ему грозил скандал, и какой!

      — Что же делать? — растерянно проговорил Марк.

      Дан тут же взял ситуацию в свои руки.

      — Так! — сказал он. — Давай, живо в душ. Смой с себя все следы… А заодно подумай, как выкрутишься!

      Марк подскочил и нагишом помчался в душ. Торески продолжал рассуждать вслух:

      — Как ужасно я себя чувствую! Это всё из-за меня! Как я мог заснуть?

      — Дан, ты ни в чём не виноват, — сказал Марк, высунув голову из ванной. — Я уже кое-что придумал. Закажи в номер виски.

      — Виски? — переспросил Дан.

      — Просто закажи. — Марк быстро принял душ, высушил волосы феном.

      Когда он вышел из ванной, в номере уже появился столик с бутылкой виски и икрой.

      — Отлично! — сказал Марк и стал одеваться.

      — Ты что, собираешься пить виски? — спросил Дан, вилкой поддевая икру. — Это не решит проблемы.

      — Ещё как решит!

      — И как ты за руль сядешь?

      Марк наполнил бокал, сделал глоток и пополоскал во рту.

      — Кажется, я понял, — сказал Торески, и озабоченность сбежала с его лица.

      Марк выплюнул виски обратно в бокал:

      — Именно. Мне совсем не обязательно пить. Главное, чтобы чувствовалось, что я выпил.

      Немного виски он пролил себе на одежду.

      — Ясно. — Дан залез на кровать. — Скажешь, что перебрал и уснул. А как немного протрезвился, вернулся к своей Пенелопе?

      — Неплохо придумано, а?

      — Неплохо, — согласился Торески. — И всё это ты делаешь ради меня?

      — Я тебя обожаю! — Марк наклонился и поцеловал его. — Ну ладно, я пойду. Ох, как же не хочется от тебя уходить!

      — Завтра встретимся. — Дан погладил его по щеке. — Желаю тебе удачи, Марк.

      — Да… — протянул Марк, — она мне понадобится…

      Он спустился вниз, завёл машину и отправился домой. Внутри у него был неприятный холодок.

      «Допрыгался, — подумал он. — Как глупо получилось! Уснул… Но, чёрт побери, это было восхитительно!» И по лицу его пробежала улыбка, полная неги. Впрочем, скоро она сбежала с его лица: он подъехал к своему дому. Внизу горел свет.

      «О-ля-ля!» — подумал Марк, глуша мотор.

      — Ты где был? — закричала Анжелика, едва он переступил порог.

      Марк притворился совершенно пьяным и упал ничком на диван.

      — Да ты пьян? — Она за плечо потрясла его.

      Марк пробормотал пару незначащих слов и притворился, что отключился окончательно. Она ещё какое-то время пыталась его растормошить, поняла, что это бесполезно, и пошла наверх, вполголоса бормоча что-то нелестное в адрес мужа. Марк вздохнул и перевернулся на спину. Пока разговора он избежал, но завтра-то уж ему не отвертеться! Сейчас он смутно представлял завтрашний день, хотя и не был пьяным.

      «Похоже, я попал», — обречённо подумал Марк, но в этой фатальности ему привиделась и «хорошая» сторона. Он впервые подумал о расставании с женой «в пользу» Дана, но только подумал: действовать он ещё не был готов. Тем не менее с этой мыслью он поиграл вдоволь.

      Всю ночь он практически не спал, сам себе предлагал варианты завтрашнего разговора с Анжеликой и сам же их отвергал, отыскивая в них коварные «топкие» моменты. Едва наступило утро (где-то шесть часов), Марк смотался из дома, даже не поднимаясь наверх, не переодевшись, не побрившись, не почистив зубы. Ему не хотелось видеть сейчас жену. Марк поехал к Дану.

      В отеле на него покосились, но не остановили; может быть, портье его запомнил или администратор. Марк вскочил в закрывающийся лифт. Там была пара стариков, видимо, муж с женой. Они с подозрением посмотрели на Марка. Ему было всё равно, что про него могли подумать. А подумать могли что угодно: мятый костюм, несвежая рубашка, щетина, спутанные волосы, галстук где-то под мышкой… По счастью, Марк вышел.

      Дверь номера Торески была заперта.

      «Наверное, спит», — подумал Марк, но всё-таки постучал в дверь.

      Тишина.

      Марк постучал погромче. Послышался приглушённый грохот. Может, Торески свалился с кровати? Дверь отворилась, и на пороге появился Дан. Он был почти раздет и спал на ходу.

      — Марк? — выговорил он, зевая, и посторонился, чтобы пропустить любовника внутрь.

      — С добрым утром, — сказал Марк, входя.

      — Ты ошалел? Который час?

      — Где-то три четверти седьмого.

      Торески упал на кровать:

      — Тогда это должно быть по какому-то очень серьёзному поводу. Твоя жена тебя выгнала?

      — Я просто ушёл сегодня как можно раньше, чтобы не говорить ни о чём с Анжеликой, — пояснил Марк.

      Торески моментально подскочил:

      — Что? Ты ещё не говорил с ней?

      — Нет.

      — Марк, это самый идиотский поступок, который только можно себе представить!

      — Что ты имеешь в виду? — непонимающе переспросил Марк.

      — Что я имею в виду? Ты вчера пришёл домой под утро. С женой не поговорил. И теперь чуть свет сбежал из дома. Что она подумает? — Это был вполне закономерный вопрос.

      — Ну…

      — А если она вздумает позвонить тебе на работу?

      — Чёрт.

      — Там скажут: его нет, и не один день, он же дома, болеет… Марк, это скандалом пахнет.

      — Чёрт, — повторил Марк и бессмысленно прошёлся по комнате, — чёрт.

      — Ладно, будем надеяться на лучшее. — Дан встал и оделся. — Поспать мне не удалось, но, может быть, удастся тебя спасти.

      — То есть?

      — Давай, раздевайся, прими душ, приведи себя в порядок… — Торески присел на кровать, подогнув одну ногу под себя, и снял трубку с телефона.

      — Кому ты собираешься звонить?

      — Закажу завтрак в номер. А потом подумаем, как тебе выкрутиться. — Дан, поморщившись, потёр лоб. — Поговори ты с ней сегодня, проблем бы не было. Но теперь нужно придумать, как объяснить ей твоё поведение.

      — Интересно, что будет дальше?

      — Не знаю. Но поступи ты так со мной, я бы тебя убил! — Торески зевнул: — Ох, как хочется спать! С тобой не соскучишься.

      — С тобой тоже. — Марк отправился в ванную.

      Марк и в самом деле понимал теперь, что поступил глупо. Не нужно было сбегать, нужно было подождать, пока она спустится, и наплести ей что-нибудь. Теперь всё осложнилось. Как теперь ей всё это объяснить?

      Марк побрился, принял душ, а потом обнаружил, что его одежды нет. Он высунул голову и спросил:

      — Дан, где одежда?

      — Отдал её в прачечную, — ответил Торески. — Через полчаса принесут в лучшем виде. Пока надень халат. И давай, иди сюда. Позавтракаешь, а заодно и выслушаешь мой беспроигрышный план сохранения мира и спокойствия в твоём семействе.

      — Вот как? — Марк вышел из ванной, застёгивая халат. — И что за план?

      — Ешь сперва.

      — А ты?

      — В такую рань? — Торески с сомнением покачал головой.

      Марк с удовольствием поел.

      — Ну, так что за план?

      — Сейчас принесут твою одежду. Ты одеваешься, едешь в ближайшую цветочную лавку, покупаешь розы — или что она там у тебя любит — и едешь домой…

      — Домой?

      — …где рассказываешь ей сказку, что ты придумал вчера, и добавляешь, что сегодня ты специально смотался из дома чуть свет, чтобы купить ей эти цветы и извиниться. Бла-бла-бла…

      — Гениально, но… Я не хочу уезжать от тебя.

      — Потом ведь тебе нужно будет на работу, не так ли? — спокойно пожал плечами Дан.

      — Ты чудо! — сказал Марк, целуя его.

      Вскоре принесли костюм. Марк переоделся.

      — Езжай, — сказал Торески.

      — Если повезёт, то я скоро вернусь, — ответил Марк, пытаясь пошутить. — Ты будешь меня ждать?

      — Ну, разумеется. — Дан опять пожал плечами. — Желать тебе ничего не буду, но очень надеюсь, что тебе всё удастся.

      Марк поцеловал его на прощанье и отправился домой. Но в фойе ему попалась Анна.

      — Привет! — сказала она. — А что, разве Дан ещё в номере?

      — А что, он куда-то собирался? — с подозрением спросил Марк.

      — Да.

      — Куда?

      — Не знаю. — Анна пожала плечами. — Он никогда ничего не говорит мне. Но ты же его знаешь, от него всего можно ожидать.

      Марку эти слова не понравились. Когда он вышел из отеля и сел в машину, он крепко задумался. Значит, Дан собирался куда-то без него в этом городе. А вдруг он и приехал сюда вовсе не ради Марка? Ревность нашептала ему кучу гадостей, и Марк, мрачнея, повернул ключ зажигания. Но домой он не поехал. Он притормозил за углом и позвонил Анжелике.

      — Что всё это значит? — Разумеется, она желала устроить скандал.

      Марк рассказал ей ту сказку, что они придумали с Даном, но конец изменил:

      — Понимаешь, а сегодня я утром специально встал пораньше и поехал, чтобы купить тебе цветы. Хотел устроить тебе сюрприз. Представляешь: ты просыпаешься, а вокруг тебя разбросаны белые лилии. Но я застрял в пробке! Придётся их выбросить, они уже завяли. Так что я на работу поеду.

      Она вроде ему поверила:

      — Какая жалость!

      — Но ты можешь поехать в бутик и купить себе всё, что пожелаешь, — поспешил обрадовать её Марк.

      Большего ей и не нужно было.

      Зачем Марк сделал это? Он остался, чтобы проследить за Даном, если тот и вправду куда-то собирался. Хотя он и не вправе был этого делать.

      Минут через пятнадцать его ожидание было вознаграждено. Из отеля вышел Дан и поймал такси. Марк на достаточном расстоянии следовал за ним. Такси остановилось возле церкви, и Дан вылез из машины.

      «Церковь? — Марк наморщил лоб. — Что бы это значило?»

      Торески вошёл в церковь. Марк, помедлив, сделал то же самое. Дана не было видно. Марк встал за колонну так, чтобы его не было заметно. «Где же Дан?» — с недоумением подумал Марк, вытягивая шею, чтобы разглядеть самые далёкие уголки. Тут вообще никого не было, стало быть Дан приехал сюда не на свидание к кому-то. Да и вообще: какие к чёрту могли быть свидания в церкви?!

      Вот вышел Дан из кабинки-исповедальни. Что он, исповедоваться сюда приходил? Марка он, видимо, не заметил, так как прошёл мимо. На крыльце Дан остановился и с явным удовольствием вздохнул. Марк тоже вышел, считая, что Дан его не видел, но Торески, не поворачиваясь, спросил:

      — Так ты за мной следил?

      Он повернулся к любовнику. Глаза его блестели, а губы слегка улыбались. Но улыбка была не из удовлетворённых. Разумеется, кому понравится, когда за ним следят?

      — Извини… — Марк смутился.

      — Ты на машине? — Дан ладонью щитком заслонил глаза от солнца, играющего на витражах церкви.

      — Да.

      — Подбросишь?

      — Куда?

      — Куда хочешь. — Дан пожал плечами.

      — Тогда я отвезу тебя в одно место. Надеюсь, тебе там понравится.

      — Что за место?

      — Увидишь.

      Марк хотел приобнять Торески за талию, но тот сбросил его руку:

      — Марк, мы всё-таки у церкви.

      — С каких это пор ты стал религиозным?

      — Ничего подобного. Я есть кто я есть, им и останусь, но всё-таки обниматься на пороге церкви — это неприлично, тем более нам.

      — Куда ты меня везёшь? — Торески оглянулся.

      — В маленький рай, где мы проведём несколько незабываемых часов, — ответил Марк.

      — Судя по всему, это не ресторан, — заметил Дан. — И не отель, потому что даже этот замечательный отель, в котором я остановился, сложно назвать раем.

      — Мимо. Есть ещё варианты?

      — Даже не знаю. Намекнёшь?

      — Там мы можем послушать живую музыку.

      — Мюзик-холл?

      — Мимо. И в то же время можем поесть или выпить…

      — Всё-таки ресторан?

      — …в постели…

      — Чёрт, сдаюсь. Что? — Дан с весёлой улыбкой посмотрел на любовника.

      Марк рассмеялся:

      — Да. Есть, пить, слушать живую музыку, и всё это в постели.

      — Какой-то бордель получается, — заметил Дан. — Или клуб с потайными уголками.

      — В точку! — сказал Марк. — Но не совсем.

      — То есть?

      — Сейчас увидишь, — Марк остановил машину у клуба.

      — Это здесь? — поинтересовался Дан.

      — Да. С одной стороны — это клуб. А если подняться по чёрной лестнице, то многоквартирный дом, — объяснил Марк.

      — И — дай-ка угадаю! — ты владелец одной из квартир?

      — Ага, — кивнул Марк. — Небольшая однокомнатная квартирка.

      — О которой твоя жена, разумеется, не знает?

      — Я думал продать её, но всё медлил. Теперь ни за что не продам. Идеальное место для встреч, а?

      — Марк, я, может быть, сюда больше никогда не приеду, — возразил Дан, — так что…

      — Вот именно: может быть. А может быть, и нет. Идём.

      Они вылезли из машины и вошли в подъезд.

      — Интересно, а для чего ты вообще купил себе эту квартиру? — вдруг спросил Дан.

      — Ну не знаю, просто понравилось местечко. Я никогда не думал, что… однажды использую эту квартиру для того, чтобы кого-то привести.

      — Жизнь непредсказуема, да? — поведя бровью, спросил Торески.

      — Да уж… — Марк отпер дверь квартирки и пропустил вперёд Дана. — Вернее и не скажешь.

      Квартирка состояла из небольшой комнатки, плавно переходящей в кухню, и ничего особенного в ней не было: диван, столик, бар. Никакой техники.

      — Простенько, но со вкусом, — заметил Дан.

      Марк распахнул окно настежь, и в квартиру ворвалась музыка.

      — Тут хорошая слышимость, — сказал Торески, подошёл к окну и высунулся из него чуть ли не по пояс.

      — Осторожнее, — сказал Марк, придерживая его за талию, — не вывались. Мне бы не хотелось отскребать тебя от асфальта.

      Дан хохотнул:

      — Да уж, это был бы не лучший конец.

      Он слез с подоконника и оказался в руках Марка:

      — Но меня кое-что беспокоит.

      — Что?

      — Ты не поехал домой, а решил проследить за мной. Что за идеи тебе приходят в голову?

      — Ну, я позвонил жене, с этим никаких проблем…

      — А следить-то зачем? — Торески с недоумением пожал плечами.

      — Понимаешь, ты ведь сказал, что будешь ждать меня. А твоя сестра сказала, что ты куда-то собираешься.

      — И ты тут же решил, что к какому-то мужику?

      — Нет. Просто ты ведь говорил, что не знаешь тут никого, и мне стало любопытно, куда ты можешь поехать, — объяснил Марк, хотя это было совсем не то, что он думал и чувствовал.

      — Ясненько. — Дан, разумеется, не поверил, но виду не подал.

      — А почему церковь?

      — Почему? — растерянно переспросил Торески. — Не знаю, мне просто показалось, что я попал в лабиринт, что я неправильно поступаю. Я впервые подумал, что поступаю неправильно. Мне нужно было с кем-то всё это обсудить, спросить совета.

      — Почему не со мной?

      — Ну, я же знаю, что ты скажешь. Нет, мне нужен был третейский судья.

      — А по-моему, священник — не совсем подходящая для этого кандидатура, — заметил Марк.

      — Может, и неподходящая. Но мне полегчало. Хотя я всё равно знаю, что это неправильно. И ты тоже знаешь.

      — Я не хочу об этом думать, — возразил ему Марк. — Пусть так и есть… неправильно. Всё это оправдывается чувством, которое я к тебе испытываю.

      Дан посмотрел на него с нежностью, но ничего не стал говорить на это.

      — Ничего не скажешь? — поинтересовался Марк. — А впрочем, я и без того знаю. Опять расскажешь сказку про огни!

      — Тебя это раздражает?

      — Нет, но я не принимаю этих объяснений, потому что не понимаю их. К тому же тут не Вегас.

      — Не Вегас, — повторил Дан. — Если хочешь, я больше и рта не раскрою насчёт этого. Если тебе это не нравится.

      — Мне не нравится то, что ты пытаешься с помощью этого объяснить то, что происходит между нами.

      — Ну, а твоё чувство, Марк? Любовь — это разве не огонь? — сдерживая улыбку, спросил Торески.

      — Заткнись, Дан! — сказал Марк, целуя его, и это было, в самом деле, сказано к месту.