Змея. Чёрная, тонкая, с отчётливо видимыми чешуйками и острым кончиком хвоста. Она опоясывает бледную лодыжку, когда Чонгук не сдерживает зевка и потягивается, откидываясь на спинку троллейбусного сидения и вызывая недовольный взгляд у сбоку сидящей бабушки.

— Это что? — тупо спрашивает Тэхён, не отрывая взгляда от чужой кожи — Чонгук носит широкие, но не тянущиеся штаны, и те частенько оголяют нижнюю часть ног при сгибании коленей. Но при этом Тэхён только сейчас замечает нечто необычное за ними.

— Что именно? — Чонгук выглядит сначала не понимающим, а затем, когда прослеживает направление его взгляда, вдруг смущённо улыбается и резко выпрямляет ноги настолько, насколько позволяет расстояние между полом троллейбуса и впереди расположенным сидением. Чёрная линия тут же скрывается за жёсткой тканью. — А, эм, ничего такого...

— У тебя есть татуировка? — Тэхён даже не пытается добавить в голос восхищение — оно вырывается из него само, отражаясь в глазах и приподнятых уголках губ. Чонгук, вжав нижнюю часть лица в ворот дутой куртки, тихонько угукает, пальцами сжимая лежащий на коленях шоппер с несколькими пинами и значками Марвел и аниме. Тэхён не знает, почему парень выглядит таким неуверенным и смущённым, но всё же добавляет как можно мягче, чтобы не задеть: — Ты никогда о ней не говорил.

Чонгук ещё раз кивает. Блёклый луч декабрьского солнца, выглянувшего из-за туч, падает на его лицо и играет бликами на смоляных волосах, когда он говорит:

— Я не очень люблю распространяться об этом, ну, знаешь, в обществе принято считать, что татуировки могут быть только у альф или у бет. А если татуировку сделала омега, да ещё и несовершеннолетняя, то она либо из неблагополучной семьи, либо распущенная и далее по списку.

Тэхён невольно поджимает губы. Конечно, он знает о подобных предрассудках. В основном они исходят от людей старшего поколения, но довольно много встречается и молодых, кто считает, что татуировки делают только дураки или люди с не очень хорошей репутацией. Где в этом заключается логика, Тэхён не знает, но помнит, как один из их преподавателей потратил половину пары на то, чтобы доказать девушке с забитым рукавом, что это неправильно, некрасиво и она скоро заболеет раком и умрёт из-за своих прихотей. Это было по большей степени забавно, потому что одногруппница не давала втаптывать себя в грязь и бойко, словно гранаты, кидала в преподавателя контраргументами, из-за чего тот краснел, пыжился и выходил из себя, но продолжал доказывать свою точку зрения. В итоге он всё же успокоился, но не настолько, чтобы из злорадства не влепить всей их группе контрольную на тему, которую он должен был рассказать им в то время, как разглагольствовал о вреде краски под кожей.

Больше та самая одногруппница не ходит на его пары с открытыми предплечьями.

— Так считают только идиоты, — в конце концов фыркает Тэхён и даже складывает руки на груди, как бы показывая, насколько он не согласен. — Я думаю, что каждый волен делать со своим телом всё, что ему вздумается, ведь на то оно и его. Хочешь краситься — красься, побриться налысо — брейся. Бить татуировки или проколы — вперёд и с песней. Но! Лучше, конечно, для начала у родителей спросить разрешение, а то я забыл, что это как бы незаконно... Чонгук, —он крайне серьёзно смотрит на разулыбавшегося омегу, — ты же спрашивал разрешение?

— Обижаешь, хён, — Чонгук крайне очаровательно хихикает и, на секунду сконцентрировавшись на табло с указанием следующей остановки, хмыкает: — Конечно, спросил. Мама даже расписку написала, без неё мне в салоне могли показать только где находится дверь на выход, а не каталог.

Тэхён не сдерживает смешка и с огромным нежеланием встаёт, поправляя лямку рюкзака, закинутого на плечо.

— Покажешь мне её потом?

— Если хочешь, — Чонгук жмёт плечами.

— Хочу, — кивает Тэхён. И не врёт. Он хочет узнать об этом необычном парне столько, сколько тот позволит. За два месяца их знакомства и зарождающейся крепкой дружбы (или чего-то большего, о чём Тэхён сейчас и не мечтает) он понял, что тот не так прост, как кажется на первый взгляд. Что татуировка змейки — это не все приятные сюрпризы, которые ему ещё предстоит узнать. — Ладно, я пошёл. До завтра?

Чонгук, с которым они встречаются у ворот его школы и едут домой по одному маршруту, согласно мычит и машет на прощание.

Троллейбус плавно останавливается.

***

Чонгук вырастает будто из ниоткуда.

— Хён.

Тэхён вздрагивает и оборачивается на голос, почти что сталкиваясь с довольно улыбающимся младшим, держащим руки за спиной и перекатывающимся на пятках массивных кроссовок. Выглядит он как ангел с этими своими пушащимися волосами, блестящими бальзамом губами и выглядывающей из-под ворота не до конца застёгнутой куртки школьной формой.

Интересно, а ангелы ходят в школу?

— Напугал, — вместо озвучки странных мыслей выдыхает Тэхён, потянув губы в ответной улыбке. — Как дела?

— Отлично, я сегодня не завалил ни одной контрольной и попал к директору на воспитательный разговор, — хвастается Чонгук, сунув руки в глубокие карманы и будто не заметив ошарашенного взгляда. — Удалось уговорить его не вызывать родителей или, упаси Боже, одну из нун.

— А за что воспитательная беседа хоть? — они отходят от школьных ворот, где на них с интересом косятся группки школьников, и идут в направлении остановки, минуя лужи подтаявшего снега.

Чонгук неприязненно фыркает.

— Да не за что, — он пинает попавшийся на пути камешек. — Есть у нас в параллели один придурок, лезет постоянно к омегам, руки распускает и ухмылку свою грязную, пёс паршивый, давит на все обвинения и упрёки. Считает, что раз он альфа, все омеги должны к нему бежать и на колени прыгать по определению. Ненавижу таких.

Тэхён чувствует, как внутри завязывается тугой узел из беспокойства и ярости.

— Он к тебе?..

Чонгук мотает головой.

— Нет, меня он обходит десятой дорогой. Мы в одной средней школе учились, полез ко мне на дискотеке однажды — так я ему нос сломал, — он довольно шмыгает, но тут же хмурится. — Он пристал к моей сестрёнке.

— Нуне? — удивляется Тэхён, обходя компанию младшеклассников, залипшую у витрин мармеладного магазина.

— Не, ты что, — Чонгук мягко-мягко улыбается. — Младшей. Цзы.

Тэхён моргает.

— О, так много сестёр...

Чонгук прищуривается.

— Ты даже не представляешь, насколько.

— Так и что в итоге с тем придурком?

— А, да ничего. Получил по рёбрам, пошёл нажаловался на меня, я послушал, что так делать нельзя и бла-бла-бла и всё. Каждый раз одно и то же, я больше переживаю о сестрёнке, — Чонгук вздыхает, поникая. — Она не особо общительная и людей в принципе сторонится, я просто надеюсь, что эта ситуация не усугубит положение и она не закроется в себе.

Тэхён чувствует горечь на языке. Видеть грустного Чонгука ему совсем не нравится, да и сестру его откровенно жаль — Тэхён знает, что такое нежеланное внимание и чужие руки на себе. Приятного мало (совсем нет) и хочется орать и расчёсывать кожу.

Он сгоняет противные мурашки, ласково предлагая:

— У меня друг психолог, хочешь, я попрошу его поговорить с твоей сестрёнкой?

Остановившийся у пешеходного перехода Чонгук мотает головой. Пушистые волосы подпрыгивают и возвращаются к изначальному состоянию.

— Спасибо, но я думаю, что наш семейный психолог справится с этим.

Тэхёну чудом удаётся скрыть удивление, поползшее на слегка покрасневшее от прохладного воздуха лицо. Не часто встретишь семью, которая будет заботиться о психологическом здоровье своих близких настолько, что даже заведёт для этого квалифицированного специалиста.

— Ладно, но если что, — он с намёком щёлкает пальцами.

Чонгук с широкой улыбкой повторяет его жест.

— Если что. Ох, хён, совсем забыл спросить, — он легко обходит идущих навстречу людей и спешит оказаться на другой стороне улицы до того, как зелёный свет светофора начнёт мигать — Тэхён выучил эту его привычку пару недель назад. — Ты сегодня свободен?

— Вроде как да, а что, есть планы?

— Угу, — Чонгук шарится в шоппере в поисках проездного. — Сестрёнка недавно прошла курсы тату-мастера и сегодня у неё что-то вроде дня открытых дверей в студии. Я обещал прийти. Не хочешь со мной?

— Почему нет? — жмёт плечами Тэхён и спешит уточнить: — Сестрёнка это та, которая нуна, или та, которая Цзы?

Чонгук весело ухмыляется, смотря через плечо альфы на приближающийся автобус.

— Не та и не другая.

Тэхён состраивает сложное лицо.

Да сколько у него этих сестёр?

***

— Девять, — просто отвечает Чеён — та самая сестрёнка, прошедшая курсы. Она ниже Тэхёна на две головы и Чонгука — на одну, но держится настолько уверено, что вся её внешняя хрупкость как будто смывается волной горчащего запаха и острого взгляда из-под пушистых ресниц.

Потонувший в шуме студии Тэхён поражённо выдыхает:

— Сколько?..

— Девять, — Чеён жмёт плечами. Она отводит их в сторону не занятого столика, на котором грудится стопка эскизов, тату-машинка и всякие баночки, в которых, как предполагает Тэхён, томятся всякие обеззараживающие штучки. — Ты не первый, кто так реагирует, так что расслабься, — она указывает пальцем семенящему за ними Чонгуку на стул и осматривает сжавшегося от такого пристального внимания Тэхёна. — Хотя ты первый, кого Гук зовёт с собой на сеанс. Обычно с ним всегда хожу я, но сегодня мы с ним немного в разных социальных ролях. Стул себе возьми вон там.

Всё ещё не отошедший от шока Тэхён тупо следует её указанию, идя в указанную сторону и спрашивая у девушки с запутавшимся в брови дракончиком, можно ли взять у неё стул. Когда он уже возвращается к тому месту, где устроились Чонгук и его сестра, омега удобно сидит на своём месте и листает представленные эскизы, пока Чеён обеззараживает приборы и что-то говорит. Что именно, Тэхён расслышать не может из-за обилия голосов, приглушённого трека Троя Сивана и смеха у стойки регистрации, но это не так уж и важно. Всё его внимание сосредотачивается на руках Чонгука, слегка наклонившего голову и рассматривающего приглянувшийся рисунок.

Только сейчас до Тэхёна доходит, что Чеён сказала, что обычно Чонгук ходит на сеансы с ней.

Обычно.

Рукава Чонгука почти забиты на обеих руках. Тэхён никогда не видел его в футболках или в чём-то подобном, потому что познакомились они в конце октября, когда было уже слишком прохладно для открытой одежды. Во все остальные встречи Чонгук кутался либо в толстовках, либо в школьной форме, потому что их прогулки сводились зачастую к походу до остановки и совместному десятиминутному проезду в общественном транспорте на пути домой после занятий.

— Ты чего застыл? — Чеён замечает его застывшую фигуру, когда натягивает на голову забавный ободок с кошачьими ушками.

Чонгук тоже отрывается от своего занятия, смотря на альфу, и, когда замечает его расширившиеся глаза, втягивает голову в плечи, будто уменьшаясь. Он смущённо кашляет, чуть приподнимая штанину школьных брюк:

— Ну, ты же просил показать тебе змейку.

Чеён прыскает в кулак.

Тэхён думает, что видел такое только в Хоримии.

А ещё, что Чонгук его однажды доведёт.