Чонгук со всей силы вцепился в запястье Чимина и не отпускает. До такой степени, что у последнего определенно точно останутся следы от ногтей. Чимин же пытается не издать ни звука, потому что процесс заселения в общежитие сам по себе крайне неловкий, так еще все на них пялятся, пока они хвостиком идут за Сокджином.

Черт возьми, Чонгук вообще ногти никогда что ли не подстригает? Чимин уверен, что тот его уже до крови расцарапал. Они прошли все испытания и наконец-то стали частью братства, что хорошо и волнительно, но Чимин уверен, что еще чуть-чуть и он засудит Чонгука к чертовой матери за нанесение телесных повреждений. И это грустно, потому что Чонгук — единственный, с кем Чимин успел познакомиться, и он, в целом, довольно неплохой парень.

Они познакомились на посвящении, и Чонгук подошел к нему тогда с широкой улыбкой, излучая уверенность. Это ведь хорошо? Уж лучше такой друг, чем никакого вообще. Так ведь?

Сокджин внезапно говорит что-то, выдергивая Чимина из своих мыслей, и тот видит прямо перед собой лестницу.

— По лестнице не бегать, ничего лишнего не бросать, — говорит Сокджин строго. — Первое правило общежития.

Сокджин выглядит вполне себе дружелюбным и приятным парнем, несмотря на то, что Чимин наслышался от других о жестокости старших. Сокджин же наоборот производит впечатление человека доброго и по-матерински заботливого, гладя людей по голове и тепло общаясь со всеми, кого встречает на пути.

— Чонгук, твоего соседа зовут Тэхен, второкурсник, специальность — литература, — говорит Сокджин, осторожно переступая грязные кроссовки, оставленные кем-то прямо посреди коридора. Чимин, пока они идут, заглядывает в общажные комнаты: миленькие, просторные, с большим столом и двумя односпальными кроватями.

Чонгук, наконец, отцепляется от Чимина, и тот готов выдохнуть от облегчения.

— Удачи, — шепчет он мягко, видя, как обеспокоенно смотрит Чонгук на дверь. Конечно, Чимин тоже немного нервничает, но он всегда легко находит общий язык с людьми, поэтому не беспокоится о том, что с соседом возникнут какие-либо проблемы.

Чонгук машет ему на прощанье и исчезает за дверью. Чимин чувствует, как его начинает тошнить.

— Твоего соседа, — говорит Сокджин, тормозя перед дверью по непонятной причине. — Твоего соседа зовут Мин Юнги, старшекурсник, мой ровесник.

Чимин хочет спросить, почему же Сокджин ведет себя так странно, но внезапно дверь открывается, являя им высокого парня с копной рыжеватых волос. На нем лишь майка и трусы, джинсы он держит в руке, и выглядит крайне сконфуженным.

— Оу, — произносит он нервно, смотря на Сокджина. — Привет, а я уже ухожу.

Сокджин заглядывает в комнату и хмурится от запаха. Чимин следует его примеру: в комнате настежь открыто окно, на разобранной кровати рядом сидит парень и лениво курит. Незнакомец поднимает на него взгляд, и Чимин понимает, что попал.

Ему пиздец.

Юнги самый красивый парень во всем кампусе, возможно, и Чимин почти в этом уверен, и на всем белом свете. Его уши усеяны проколами, что так притягивают внимание, но стоит Чимину перевести взгляд на красивое лицо, он понимает, что пропал.

— Я никого не ждал, — говорит Юнги, ухмыляясь. Голос его гораздо более глубокий и грубый, чем Чимин ожидал.

Юнги выбирается из вороха одеял, и Чимин видит, что на нем все-таки есть одежда: растянутая кофта и футболка с какой-то рок-группой под ней. Он медленно подплывает к Чимину, не сводя с него взгляда, и тот чувствует, что еще чуть-чуть, и в нем будет дыра.

Юнги делает еще одну ленивую затяжку, смотрит на чужие бедра несколько долгих секунд, а потом, наконец, поднимает взгляд.

— Первак?

— Не груби, — резко говорит Сокджин. — Это твой новый сосед — Чимин. — Чимин слабо улыбается. — И не кури в помещении, Намджун тебе башку открутит, если увидит.

Юнги лишь отмахивается.

— Окно открыто же. А теперь вали, Джини, мне нужно поближе познакомиться с соседом.

Джин на это лишь закатывает глаза и уходит, оставляя беззащитного Чимина, у которого все внутри переворачивается от того, как хищно смотрит на него Юнги, одного. Он стоит так близко, что Чимин может чувствовать запах его одеколона.

— Юнги, — говорит он и улыбается, и эта улыбка выходит такой яркой и открытой, что все тревоги Чимина тут же улетучиваются.

— Чимин, — говорит он, и это больше походит на визг, чем на человеческую речь. — Я…я Чимин.

Юнги пальцем стучит по голове и ухмыляется.

— Я знаю, — говорит он, заставляя Чимина покраснеть. Естественно, Юнги знает его имя, потому что Сокджин минуту назад представил его. — Ты тот первогодка, о котором судачат все в кампусе. Ты всех покорил своей юбкой.

Чимин вспоминать посвящение не хочет. Тогда ему пришлось натянуть чулки, которые, конечно, замечательно смотрелись на нем, но были крайне неудобными. Что уж говорить про мини-юбку и помаду. Чимин не такой уж и <i>женственный</i>, просто он знает, какие у него красивые бедра, и как круто он выглядит с помадой и черными стрелками. У него даже и соперников не было, все сразу сошлись на том, что он самая красивая сучка среди всех.

Чимин пожимает плечами и проходит мимо Юнги к кровати.

— Думаю, я был неплох.

Чимин чувствует, как чужой взгляд вновь падает к его бедрам, но притворяется, что не замечает. Вместо этого он бросает рюкзак на пол и достает оттуда простыни. Он увлечен этим долгие мгновения, Юнги же проходит к своей кровати и падает в ворох одеял и подушек. Он докуривает и тушит окурок о пепельницу, что стоит на тумбочке.

— Прости, что помешал вам с парнем, — говорит Чимин, пытаясь заполнить тишину. Он неловко пытается дотянуться до дальнего угла и расправить простынь. Многие его вещи были доставлены за несколько дней до заселения, но он не успел еще ничего распаковать.

— Он не мой парень, — говорит Юнги, отрываясь от телефона и улыбаясь. Эта фраза действует на Чимина крайне странно. Он ждет продолжения, но Юнги вновь возвращается к тому, чем бы он там ни занимался, и Чимин понимает, что если он не хочет говорить, то и спрашивать не надо.

— На кого будешь учиться, Чимин? — Когда Чимин оглядывается, чтобы посмотреть на Юнги, тот обнаруживается в гнезде из одеял — видна лишь голова. Часть комнаты Юнги выглядит минималистично и приятно. На столе стоят несколько фотографий в рамках и лампа на тумбочке у кровати. Сторона Чимина же выглядит серо и скучно.

Чимин задумывается на секунду, а потом пожимает плечами.

— Пока не решил. А ты?

Родители не были рады его решению поступить сюда, но Чимин просто-напросто не знал, что ему делать со своей жизнью.

Юнги вновь растягивает губы в улыбке, словно Чеширский кот, и говорит:

— Психология. — А потом зевает. — Прости, я посплю. Утомительная выдалась пара часов.

Чимин чувствует, как краснеют кончики ушей, стоит ему вспомнить того полуголого незнакомца. Видимо, жизнь больше не будет скучной: не тогда, когда твой сосед — горячий будущий психолог Мин Юнги.

***

Первая неделя учебы проносится стремительно, Чимин почти не бывает в своей комнате. Он часто зависает в библиотеке с Чонгуком, который каким-то образом стал неотъемлемой частью жизни Чимина. Он также знакомится с Тэхеном — соседом Чонгука, который частенько зависает с ними.

Юнги остается для Чимина загадкой. Они почти не пересекаются, потому что Юнги обычно приходит поздно ночью, когда Чимин почти спит или пытается что-то спешно выучить. Они нечасто разговаривают, но всегда обмениваются простыми «привет» и «как прошел день?» И Чимин, в целом, доволен.

Если говорить честно, то нет, не доволен. Эти короткие разговоры заставляют его желать большего. Каждый раз, когда Юнги улыбается ему, теплота заполняет Чимина до краев.

За две недели совместного проживания, Чимин понимает, что он ждет с нетерпением всех этих ленивых сонных улыбок по утрам, «добрых утр» и растрепанных волос.

Каждый раз, ловя себя на проявлении подобной слабости, он ругает себя, потому что, кто знает, что случится, если он действительно втюрится в своего соседа?

Однако Чимин не может отрицать, что что-то между ними происходит. Всего несколько дней назад Юнги сказал, что Чимину очень идет тинт, который тот наносил перед встречей с Чонгуком.

Сказал, а потом покраснел и под каким-то левым предлогом быстро ушел. Чимину же пришлось заканчивать наносить макияж с дрожащими руками и ярким румянцем на щеках.

Другим утром, стоило Чимину вернуться из душа в одних трусах, Юнги, который обычно последним поднимался с постели, неотрывно смотрел на его задницу из вороха одеял. Чимин не может отрицать, что он Юнги как минимум интересен, но рушить их едва начавшуюся дружбу ему не хочется.

Ну, или он так думает.

***

Юнги снова возвращается поздно: Чимин уже давно в постели. От него несет дорогим парфюмом и сигаретами.

Обычно Чимин поворачивается и сонно здоровается, но сейчас он так устал от учебы, что забивает на это.

И в этом нет ничего такого. До тех пор, пока Юнги не начинает дрочить.

Чимин проклинает вселенную. Ненавидит ее каждой клеточкой своего тела, потому что парень, который ему нравится, сейчас тяжело дышит и дрочит в нескольких метрах от него, а Чимин не может повернуться и посмотреть. Чем он это заслужил?

Свет в комнате не горит, потому что Юнги, видимо, не хотел будить Чимина. Сам Чимин ничего не видит, но слышит, как быстро Юнги водит рукой по члену.

Чимин закусывает губу, чтоб не издать ни звука, и с силой сжимает простыни — так, что белеют костяшки пальцев. Юнги, наверное, уверен, что Чимин спит, но — черт возьми — он бодр и слышит все.

Если бы только он мог повернуться и подсмотреть! Однако он не может рисковать, поэтому он продолжает лежать смирно, делая вид, что он не слышит этих хлюпающих звуков.

Юнги тихо стонет, а потом резко замолкает. Чимин чувствует, как твердеет его член, и, честно говоря, когда он поступал сюда, он не думал, что окажется в подобной ситуации. Он не может больше терпеть, осторожно — так, чтобы Юнги не заметил — тянется к члену и надавливает. Господь! Юнги продолжает тихо стонать и рвано дышать, и Чимину так сильно хочется увидеть это.

Юнги снова выдыхает, и Чимин видит картинку, как тот, не жалея, втрахивает его в матрас до бессознательного состояния.

Картинка такая живая и горячая, что он невольно издает тихий стон, и только после понимает, что же он натворил. Все замолкает: и Юнги, и Чимин замирают.

— Чимин? — спрашивает Юнги, и голос его хрипит.

Чимин закусывает губу от волнения и боязливо выдает: «Хен?»

Внезапно настольная лампа загорается, озаряя комнату бледно-золотым светом. Чимин моргает, пытаясь привыкнуть, а потом поворачивается. Юнги садится на постели, и Чимин смотрит на него, все еще не в силах справиться с покрасневшим лицом.

— У тебя стоит, — говорит Юнги, скользя взглядом по телу Чимина и замирая на выпуклости у шорт. — У тебя стоит от того, что ты подслушивал. Думал обо мне.

Чимин даже не пытается отрицать, понимая бессмысленность этого занятия.

— Я не собирался… я просто. — Чимин в отчаянии замолкает. Заинтересованный взгляд Юнги убивает его.

То, что говорит Юнги в следующее мгновение, удивляет его до безобразия.

— Иди сюда, — говорит Юнги, протягивая руку. Вторая все еще покоится под одеялом, и Чимин подозревает, что она испачкана в лосьоне или лубриканте или чем-нибудь таком.

Одна часть Чимина хочет убежать, поджав хвост и пронзительно крича. Однако лицо Юнги настолько открытое и мягкое, что он встает и подходит, зная, как сильно топорщится пижама от его стояка. Чимин опускается на самый краешек чужой кровати и смотрит.

Юнги тоже смотрит — прямо и как-то по-научному, — отчего Чимину становится неуютно.

— Окей, — говорит Юнги мягко. — Вот план: ты опускаешься на колени и отсасываешь мне своим богоподобным ртом. Не стесняйся отказаться.

Юнги ждет, когда Чимин пойдет на попятную, но тот молчит.

— После я сделаю все, о чем попросишь. Договорились?

Наверное, лицо Чимина сейчас красное-красное, но ему наплевать, потому что он мечтал об этом так долго. Член Юнги, Юнги, выстанывающий его имя, «Чимин, Чимин, Чимин».

Чимин выдавливает из себя короткое «Д…да, окей».

Юнги демонстративно смотрит на пол, и Чимин сползает с матраса, ударяясь коленками о деревянные доски. Его внезапно накрывает осознание того, что член Юнги через пару секунд окажется у него во рту.

Юнги сидит, широко расставив ноги, и Чимин понимает, как сильно он хочет его. Член Юнги твердый и текущий от дрочки, и рот Чимина наполняется слюной от одного лишь его вида.

Чимин чувствует, как Юнги пальцами путается в его волосах, направляя.

— Ты же делал это раньше? — внезапно спрашивает он.

— Несколько раз, да, — говорит Чимин, сглатывая. У него было несколько парней в старшей школе, но они не вызывали и толики того, что вызывает в нем Юнги. Как только он впервые увидел его, то понял, что попал.

Юнги хмыкает, а потом Чимин чувствует, как горячая головка, размазывая предэякулят по губам, толкается в его рот. Чимин, не в силах сопротивляться, всасывает член, чувствуя вкус Юнги. Чимин отстраненно думает о том, как все происходящее повлияет на их отношения, но потом Юнги откидывает голову назад и издает самый прекрасный стон на всем белом свете, и времени на размышления у Чимина не остается.

Желая доставить Юнги удовольствие, Чимин губами сползает по чужому члену почти до самого конца. Он помогает себе рукой, чувствуя кончиками пальцев, как пульсируют вены на стволе.

Слезы выступают на глазах, и Чимин моргает, пытаясь преодолеть ноющую боль, и стоит Юнги всхлипнуть, как у него сносит крышу.

Чего Чимин точно не ожидает, так это болтовни. А Юнги болтает много. Чимин вылизывает его член, а с губ Юнги, вперемешку со стонами и всхлипами, срывается похвала: «Гребанный пиздец, как хорошо, твой рот богоподобен», «Как долго ты хотел этого? Как долго ты хотел, чтобы я трахнул тебя в рот?»

Чимин никогда не был любителем грязных разговоров в постели, но сейчас он возбуждался от каждого словца, сказанного Юнги его хрипящим голосом. Чимин не может терпеть, ему слишком много, он тянется рукой вниз и сжимает свой текущий от возбуждения член через ткань пижамных штанов.

Это не скрывается от чужого взгляда.

— Ты течешь только от того, что отсасываешь мне? — шепчет Юнги. — Господь милосердный, Чимини.

Юнги впервые зовет его так, и Чимин не может сдержать стона от того, насколько ему сейчас хорошо.

Внезапно его притягивают к себе за волосы ближе и вгоняют член еще глубже.

— Ты не против, если я трахну твой рот?

Чимин слегка отстраняется и кивает. У него слюна течет по подбородку, и выглядит он не очень, но Юнги смотрит на него с благоговением, и Чимин готов согласиться на все.

Ему больше не нужно работать головой, Юнги направляет его движением своих бедер, и сжимает чужие волосы до приятной боли.

— Черт, — стонет Юнги. — Ты пиздецки прекрасный, я хочу кончить на тебя, прошу, разреши кончить тебе на лицо.

Чимин понимает, что хочет этого так сильно, так, черт возьми, сильно. Слюна наполняет его рот и он с трудом сглатывает, от чего Юнги замирает и стонет.

Юнги выскальзывает из его рта с пошлым хлюпающим звуком и трется членом о губы Чимина, размазывая смазку по лицу. А затем он начинает сильно дрочить, смотря на Чимина и не разрывая зрительного контакта.

— Такой красивый, — шепчет Юнги. — Черт, жаль, я не видел тебя в той юбке.

Чимину тоже жаль, он так хочет, чтобы Юнги увидел его в чулках и нижнем белье, которое старшекурсники заставили его надеть.

Больше Юнги не говорит, он уже на краю, дрочит сильно и кусает губы, а потом, сжавшись, кончает Чимину на лицо.

С Чимином никто никогда не поступал так, но сейчас, чувствуя горячие струи на своих щеках и губах, он понимает, что попал. Он столько времени потратил на сомнения, боязнь рушить их дружбу, и сейчас так ясно к нему пришло осознание, что все это фигня. Сейчас он понимает, что все встало на свое место, все правильно.

Юнги выжимает из себя последние капли оргазма, а потом убирает руку и весь сдувается. Чимин наблюдает, как тот пытается отдышаться, а сам руку убрать не может со своего стоящего члена. Юнги же смотрит на Чимина: на его темный с поволокой взгляд и стоящий член.

Чимин знает, как грязно выглядит: все его лицо покрыто спермой, но Юнги почему-то смотрит на его руку, сжимающую себя через ткань шорт. Чимин почти на краю, ему нужно совсем чуть-чуть, чтобы кончить, но Юнги, черт его подери, молчит.

Он так разочарован и так возбужден, что на глазах у него слезы, а рука все еще сжимает член. Чимин отчаянно двигает бедрами, желая получить долгожданную разрядку. Ему кажется, что его сейчас разорвет.

— Кончишь прямо в штаны ради хена, Чимини? — спрашивает Юнги хрипло. — Хочешь кончить от моего голоса, малыш?

Чимин всхлипывает и зажмуривает глаза. Бедра начинают дрожать, и он внезапно кончает. Его прошибает молния от головы до кончиков пальцев, и Чимина затапливает наслаждение. Он прижимается лбом к чужому бедру, пытается выровнять дыхание и чувствует, как пальцы Юнги зарываются в его волосы и начинают нежно их перебирать.

Дыхание Чимина постепенно выравнивается и он поднимает взгляд. У него горят губы и болит горло, но это определенно того стоило, потому что он сделал Юнги приятно: чужая сперма все еще чувствуется на щеках и губах.

Юнги тянет его наверх, чтобы поцеловать. Сам поцелуй недолгий и легкий, потому что Юнги отстраняется и выдыхает.

— Иди умойся и давай спать. Завтра на учебу.

Юнги облизывает губы Чимина и тот не может понять, что он делает, но потом до него доходит, когда он видит сперму на чужих губах.

Возможно, на лице Чимина написано замешательство, но он все равно встает, шатаясь, и идет к выходу, по пути забирая коробку салфеток и вытирая ими лицо. Когда он оборачивается, то находит Юнги погруженным в свой телефон.

Чимину не то, чтобы больно, но неприятно. Неужели Юнги не понравилось? Внезапно в сердце Чимина поселяется страх быть отвергнутым. Ему становится очень тревожно.

— Хен, — шепчет он, забравшись на кровать и скрывшись под одеялом по самый подбородок.

— М-м-? — спрашивает Юнги, бросив на него взгляд. — Что такое? — Спрашивает так, словно это не он звал Чимина малышом пару минут назад.

— Это же не… — И замолкает, не в силах произнести конец предложения.

Юнги, наконец, понимает причины его странного поведения.

— Мы же соседи, так? Этого было не избежать, так что не накручивай себя и не делай из этого что-то особенное, хорошо? Тебе же тоже понравилось?

— Ну, мне… мне понравилось. Но разве это не странно?

Лицо Юнги остается беспристрастным. Обычно он не скуп на эмоции, однако сейчас происходит что-то странное.

— Не странно, — отвечает Юнги. — Мы же друзья? И мы не будем повторять это, если ты не хочешь.

«Мы просто друзья» снова и снова отдается в голове Чимина. Скорее всего Юнги просто привык к сексу по дружбе, учитывая тот факт, что Чимин частенько наблюдал незнакомых парней у них в комнате. Иногда Юнги возвращается с запахом чужого одеколона, растрепанными волосами и красными, искусанными губами, что тоже говорит о том, что он не брезгует подобными интрижками.

— Ага, — шепчет Чимин. — Без проблем.

Где-то глубоко внутри Чимин чувствует себя поломанным, брошенным, загнанным в угол, и он просто не хочет больше смотреть на Юнги, потому что боится, что тогда полностью убедится в этом.

Вместо этого он поворачивается лицом к стенке и ждет, когда сон поглотит его.