Магии не существует. Кто вообще выдумал эти глупые чары, волшебные палочки, котлы, конусовидные шляпы и парящие мётлы? Джисон, как настоящий маг, точно знал, что всё это не более, чем просто красивые сказки для детей. Хан вообще свою силу магией не считал. Это просто сила, как физическая или моральная. Она была дана ему с рождения и, прямо говоря, на ценный подарок не тянула. Сила сулила ему отсутствие болезней и вечную жизнь, в случае аккуратного обращения с телом (конечно же, отрубленной головы он не пережил бы), но вместе с тем обрекала мага на страх со стороны людей и пожизненные гонения. И вот это уже было большой проблемой. 

В деревне, где родился Джисон, было всего две семьи, имеющие силу. Первой был почитаемый клан хранителей деревни - Хван, а семья самого Джисона – Хан – были простыми крестьянами. Какое-то время люди их уважали, обращались за помощью и защитой, пока один из заезжих гостей деревни не предположил, что сильная засуха, которая терзала деревню в то время, случилась из-за тёмной магии, которой пользовалась семья Хван. Возможно, жители деревни лишь искали повод, но то, что случилось потом, Джисон запомнил на всю жизнь. 

Деревня вышла по души темных магов Хван, решив заодно избавиться и от безобидной семьи Хан. На всякий случай. Было много огня и криков родных, они долго прятались по окрестностям, пока магов не окружили. Тогда уже остатки семей вступили в схватку, предварительно заставив младших детей бежать дальше. Так и получилось, что из двух семей выжили лишь Джисон, да малыш Хёнджин, чья мать и спасла их в последний момент от гибели.

Мальчишкам пришлось выживать вдвоем. Хан оказался более устойчивым к потрясениям: в то время, как Хёнджин плакал днями напролёт, тот добывал им еду и заставлял Хвана умываться. Им сложно было ладить: они были слишком разными и в то же время слишком похожими. Бесконечные драки, ссоры и проклятия, насланные друг на друга, были обычной формой общения между ними, даже когда те стали взрослыми. Так и жили они, закадычный враг Джисон и заклятый друг Хёнджин.

Всё изменилось, когда Хёнджин влюбился. И в кого?! В человека-не мага! Джисон не мог смотреть на то, как последний близкий человек сам же идёт в ловушку человеческой подлости. Он никогда не доверял людям и презирал их. Как можно доверять тем, кто убивает невинных из простых суеверий, кто предаёт своих защитников и даже родных?! За всё детство они достаточно натерпелись. Поэтому Хан всеми силами пытался вразумить друга. Закончилось это самой грандиозной ссорой в их жизни.

— Этот проходимец точно не так чист, как кажется! — гневно выкрикивал Джисон, с размаху закрывая дверь перед Хёнджином в их скромном жилище. 

— Ты не знаешь его, а я знаю! И я точно знаю, что он примет меня! — почти кричал Хёнджин, силясь оттолкнуть Хана от двери.

— Я не позволю сделать глупость, которая может навредить нашему дому! Это слишком опасно! — мертвой хваткой вцепившись в косяк двери, Джисон перегородил путь. Всё грозило вылиться в очередную драку.

Возрадуйся, мир, Хван Хёнджин нашёл свою любовь! И эта любовь была столь серьёзной и искренней, что он намеревался рассказать возлюбленному о том, что рождён тёмным магом. Этот день должен был стать поворотным для его отношений, но Джисон пытался всё испортить. Хёнджин искренне был уверен, что тот просто завидовал.

— Если ты не отойдёшь, я превращу тебя в курицу!

— Чёрта с два! Я быстрее превращу тебя в попугая и посажу в клетку, чтобы не чирикал на весь мир о таких важных вещах!

— Ты не понимаешь! Он не такой, он не причинит мне зла. Он любит меня!

— Ты сошёл с ума! — Джисон с силой оттолкнул от себя Хвана, из-за чего тот неприятно врезался бедром в стол, стоявший позади. Болезненно шикнув, тот, словно смерч, накинулся на Хана, стараясь бить больно, но не фатально. 

— Отпусти меня, я тебя предупреждаю!

— Нет!

— Как же ты надоел!

— Ты псих!

— Ну всё, — из последних сил вырвавшись из крепкой хватки Джисона, Хёнджин начертил в воздухе магическую печать и прижал ладонь к его лбу. В ту же секунду Хан почувствовал головокружение и то, как магия стала покидать его тело – Хван вытягивал её как нитку через его рот. 

— Остановись, — едва шевеля губами, прошептал Джисон. Во всём теле была невероятная слабость, руки словно ватные, а ноги подкосились, заставив парня осесть на пол. Противостоять тёмной магии всегда было сложно, её мощь была подвластна далеко не всем.

— Нет уж, ты меня достал, посидишь белкой пару дней, подумаешь о своём поведении, — отпустив Хана, Хёнджин нашептал себе под нос заклинание и снова коснулся двумя пальцами головы Джисона.

Тот и сообразить не успел, как мир вокруг завертелся, становясь пугающе большим, а ноги и руки поросли шерстью, превратившись в маленькие цепкие лапки. Головокружение быстро прошло, поэтому Джисон гневно пискнул:

— Что б тебя! Верни меня в прежнее состояние, придурок!

— Зачем? Ты так гораздо милее, — насмешливо улыбнулся Хван с драгоценным камнем в руке, созданным из магии Хана. Он присел перед белкой, что ещё минуту назад была самым настоящим человеком.

— Так не честно! Это жульничество! Ты сам не знаешь, что творишь! 

— А лисий хвост и уши – это честно?! Ты бы знал, как неудобно на них спать! — парировал Хёнджин, припомнив один из недавних эпизодов их противостояний.

— Это длилось всего неделю!

— Вот и ты пару дней переживёшь. Хотя знаешь, белку запросто может утащить сокол, — очередной раз коснувшись Хана, Хёнджин довольный встал в полный рост. — Коты милые и в городе им легче.

Джисон снова сменил свою форму, став крупнее и пушистее. От прежнего вида у него остался лишь шикарный хвост, а шерсть приобрела смешанный рыже-серый оттенок. 

Так Джисон и стал частью семейства кошачьих – из-за сущей ерунды, попав под раздражённую руку. Хёнджин тогда ушёл к своему человеку, оставив Джисона наедине с когтями и длинными усами на морде. Хан ждал его до самого утра, в надежде, что тот остынет и снимет чары. Однако его ждал сюрприз, перевернувший всю его жизнь.