Серая униформа тихонько шептала при ходьбе, а тяжёлая сумка со всем необходимым стукалась о бедро. Надо бы перевесить через плечо, чтобы не приходилось придерживать, но трясущиеся в волнении руки едва слушаются, так что пускай уж так.

Первый день практики в исследовательском центре. И первое задание. Задание не экзаменационное, но всё-таки влияющее на финальный балл и на то, какое впечатление сложит обо мне ментор. Известного на весь континент творца разочаровать страшно. Но как я могу соответствовать уровню его ожиданий?

Первая дверь. И вторая, с кодовым замком и сканером для штрих-кода. Цифры я набрала механически, а вот браслет барахлил и некоторое время пришлось повозиться, подстраивая светлый прямоугольник под ярко-зелёный луч. То-то хохма будет, если я не то, что задание провалю, а даже не смогу никак до него добраться.

Система меня наконец одобрила. Дверь поползла вверх с неприятным скрежетом. Нет, ну нельзя быстрее? Мелкая щель, проём по колено ростом, по пояс, по грудь – с желанием пригнуться и проскочить я прямо-таки боролась. Нет уж, пусть лучше вверху зафиксируется, а то ведь, если какой-то сбой, будет меня не отскрести от кафеля.

Длинный коридор и тусклые лампы. За следующим поворотом – лаборатория. Я сжала заледеневшие пальцы. Да ладно, я с первого курса исследую эту отрасль. Но одно дело – диафильмы, демонстрационные видео показы и теоретические рассуждения, а самостоятельная работа с живым объектом – это совсем другое. Вот как не бояться тут?

Большое помещение малой лаборатории располагалось в подземной части исследовательского центра и, даже несмотря на включенную систему вентиляции, воздух здесь казался немного затхлым. Одетая в точно такую, как у меня, серую униформу женщина с красной папкой в руках поприветствовала кивком.

- Минута в минуту. Отлично. Твоё задание уже ждёт. А пять дробь четыре. – И она махнула рукой куда-то вперёд и влево. – Не забудь активировать зеркало для подстраховки.

А пять дробь четыре.

Нужная дверь отыскалась почти в конце. Прежде чем толкать, я подтянула сумку поближе к шее.

Медленный вдох – и выдох.

Ну… кто там ждёт?

Визг ударил по ушам практически сразу, как только я преодолела выставленный кем-то из персонала страховочный энергетический заслон. Мелкое существо скукожилось в центре ограничивающего круга. Проведённая специальным веществом линия светилась, как газовая конфорка, и, судя по лёгкому аромату палёной шерсти, моё задание уже успело испробовать прочность своей нематериальной клети. Ну что ж ты, маленький, бросался-то, бедолага?

Визг стих, сменившись тихими шепотками. Шепотки наплывали со всех сторон, путая, пугая, вползая в разум. Я мысленно отмахнулась. Спустила сумку с плеча, и к тихим шепоткам прибавился лёгкий звон. Всё с тобой, маленький, ясно.

Аука, мелкая нечисть, несколько десятков лет, как мигрировавшая из лесов в городские парки и злачные подворотни. Питается страхом, слабую личность может довести до безумия или временных помутнений.

Хлопнув по красной кнопке активации зеркала Гизелла* – одной из новейших техно-магических разработок, я села за пустынный рабочий стол и принялась копошиться в сумке. Для профессионала или студента старшекурсника такое мелкое существо, как аука, никакой особой опасности не представляет. Максимум, что вызовет – мигрень, да температуру. А вот для того, чтобы с ним работать, нужна особая, тщательно продуманная методика.

Маленький бурый зверёк казался не страшным, а очень и очень жалким. Настороженно стреляющий во все стороны тёмными бусинками глазок, аука тихонько поскуливал в своём круге, но я не спешила обманываться его видом. Стоит ослабить бдительность или круг, и аука возьмётся за свой основной род деятельности – на то ведь зверёк и нечисть.

В отличии от всей остальной флоры и фауны, такие существа, как аука, появились в мире путём энергетических искажений. К счастью, вся нечисть стерильна, однако всё равно воспроизводится темпами, которым позавидует почкование. Стоит немного сгуститься вечерней тени, стоит детскому страху сплестись с агрессией, ненавистью и чьим-нибудь пьяным криком, и тёмные эманации воплотятся, обретая сперва полу-материальные, а со временем и вполне себе осязаемые тела.

Аука в таблице на первых строчках. Не по алфавиту, а по степени могущества и опасности. Однако, если его не отловить и не обезвредить, рано или поздно разожрётся в достаточной степени, чтобы перевоплотиться в дрекавака, который - уже совсем другой коленкор.

Изголодавшийся со времени отлова зверёк с новыми силами принялся за своё. Сквозь всю выставленную защиту я ощущала тяжесть его воздействия, слышала шорохи, вздохи и шепотки, слышала влажное чавканье, крики и чьи-то стоны. Бедный малыш. Если набраться мужества и терпения, по лейтмотиву можно вычислить, где именно он родился.

Терпения мне не занимать. Отрешаясь так, как учили на первом курсе, я разгрузила сумку. Стрелка темнометра колебалась на несколько делений выше допустимой отметки. Значит зверёк ослаб. Но кормить не стану. Не стану и добивать – не на то училась.

Помимо измерительных приборов я успела распаковать и множество дидактических материалов. Сразу же отобрала те, что пригодятся в работе именно с этой категорией нечисти – звуковые: лёгкие золотистые колокольцы, крохотные шарманки, серебристые бубенцы.

Перевоспитывать нечисть – это работа та ещё. Долгая, кропотливая и иногда опасная. Но, если постараться и если не оплошать, в мире появится ещё один генератор радости, тёплый и пушистый, маленький сгусток света.

Опасливо и осторожно приблизившись к краю круга, я просыпала с ладони звёздочки успокаивающих пряностей.

Нужно расписать проект и изучить зверька как можно более детально. Нужно определиться с вектором многодневной работы.

Но всё получится.

Тихий, переливчатый напев древней колыбельной – мелодический лад минора и тёплый, немного влажный, подрагивающий нос у меня в ладони. Если прекращу петь, мне оттяпают руку.

Шерсть у ауки жёсткая, неприятная. Это исправим тоже. Само исправится.

Ну вот, контакт установлен. Работа пойдёт быстрей.

***

В группе детского сада номер четырнадцать было солнечно. Возбуждённые предстоящим праздником ребятишки бойко носились туда-сюда, и немолодая пышнотелая воспитательница, умаявшаяся на прогулке, уже и не надеялась угомонить расшалившихся непосед.

Маленький золотисто-рыжий зверёк, цокая коготками, выбрался из-за шкафа и, приблизившись к воспитательнице, ткнулся ей в ногу тёплым и мягким носом. Дети притихли. Мурлыка поселился в их детском саду недавно и добровольно. Своенравный и дружелюбный, обычно гулял, где вздумается, но, если уж приходил, то все взгляды и детские ладошки были прикованы исключительно к этой няне.

Дети любили мурлыку. Мурлыка любил детей.

Ведь как иначе, если весь он - это воплощённые радость, добро и свет?