21. «Первая неделя»

В висках противно стучало. Голова гудела, ноги словно налились свинцом, все ее тело было приковано к кровати. Хотелось встать, дотянуться дрожащей рукой до стакана с водой, но даже этого сделать не удалось.

С трудом разлепив глаза, Василиса поморщилась. Кто-то очень громко разговаривал рядом, где-то слева. Пока перед глазами восстанавливалась правдивая картинка происходящего, голоса смолкли.

Перед ней появилось взволнованное лицо Нортона-старшего.

— Василиса, ты меня слышишь?

Девушка мотнула головой, поворачиваясь в его сторону, и кивнула.

— Что происходит? Я… Кажется, уснула, — она чуть нахмурилась, вспоминая, что было перед тем, как она отключилась.

— Ты спала слишком много, — спокойно ответил отец, глядя на нее. — Все в порядке? — она, наконец, заметила волнение в его глазах.

— Да, — решила Василиса успокоить его, приподнимаясь на локтях и садясь на кровати. Чувствовала она себя отвратительно, но отцу знать об этом необязательно. — Когда ты вернулся?

— Несколько часов назад. Решил навестить тебя, Норта с Деймоном и Дейлу, а прислуга рассказала о прошедшей недели, которая прошла в замке без меня.

Его серо-зеленые глаза пронзительно смотрели в ее. Василиса взгляда не отвела, но плечи опустила, вновь вспомнив о произошедшем…

Время шло долго. С одной стороны ее мучение казалось бесконечным, неведение заставляло биться в отчаянии, а с другой день проходил слишком быстро. Бесчисленное множество бессонных ночей проходили в тишине. Сколько раз она встречала восход и закат солнца с открытыми глазами? Сколько раз ее глаза заполнялись слезами, заставляя переводить дыхание возле окна?

Прошло столько времени с момента, как Фэша забрали. Столько писем было отправлено ею отцу. Ни на одно ответа не было!

— Почему ты не отвечал на мои письма? — с долей обиды спросила Василиса пятью минутами позже.

Возле нее стоял поднос с несколькими блюдами сразу. Пришлось взять в руки ложку под прожигающим взглядом отца, чтобы начать расспрос.

— Я был занят, — просто ответил он, наблюдая за ее ложкой. — Почему ты ничего не кушала? В наказании не было запрета на питание. Тебя должны были кормить как обычно, трижды в день.

— Не могла заставить себя покушать, — сухо ответила Василиса. — В чем была суть наказания? Меня выпускали из комнаты, кормили, часолист не отобрали.

— Я подумал, что тебе не помешает отдых от школы. Сейчас, после произошедшего.

— Произошедшего?

— Ты была привязана к этому Драгоцию. Его уход естественно повлиял бы на твое поведение.

Василиса отвела взгляд и опустила ложку. Было приятно, что отец заботится о ней, но его слова все равно заставили ее расстроиться.

Нортон-старший смотрел на нее.

Ее взгляд вдруг зацепился за календарь. Листочки с днями и месяцами менялись автоматически, как только наступала полночь.

10 января 

— Я спала двое суток? — удивленно спросила она, поворачиваясь в к отцу.

Это ее так изумило, что на миг все остальное позабылось.

— Да, именно этому я и удивился. — отец прищурился, глядя на нее. — Надеюсь, ты понимаешь свою ошибку? Не нужно убиваться из-за того, что не можешь исправить. С сегодняшнего дня будешь питаться нормально, а завтра я отведу тебя в Рубиновый Шпиль. Возвратишься в школу.

Василиса с непроницаемым лицом выслушала все его требования. Что-то отрицать и сопротивляться правилам не хотелось. Не хотелось вообще ничего.

— Есть какие-нибудь известия? — негромко спросила она спустя несколько минут молчания.

Бровь Нортона-старшего поднялась вверх.

— Астрагор не отчитывается передо мной. Хотя, полагаю, этому Драгоцию не очень везет.

— Почему ты так думаешь? — Василиса выпрямилась, устремляя на него вопросительный взгляд.

Огнев молчал, рассматривая ее изнуренное лицо и темные круги под глазами, словно раздумывая, говорить ли ей.

— В последний раз, когда я видел Астрагора, он был зол. Я бы сказал, даже в ярости. Не могу утверждать, что это связано с нашим СреброКлючником, нет, однако ему явно не поздоровится после стольких побегов.

Василиса закусила губу, отводя взгляд и напряженно размышляя.

Не зная, с какой стороны подойти, девушка отложила ложку и кусок хлеба. Ее синие усталые глаза обратились к глазам Нортона-старшего как никогда серьезно.

— Отец, ему нельзя там оставаться.

Он тут же посерьезнел.

— Что за бред? Великий Дух — его дядя, он обязан оставаться с ним, — серо-зеленые глаза похолодели.

— Ты должен знать о планах Астрагора на него как никто другой, — не стала тянуть Василиса, наблюдая, как отец приподнимает брови. — Он не будет ждать совершеннолетия. Он заставит Фэша подписать еще один договор, согласно которому сможет вселиться в его тело задолго до восемнадцати лет.

Отец молчал. Она чувствовала, как изменилось его отношение к этой проблеме, как его мысли приняли другое направление. Он думал, размышлял, прикидывал разные варианты событий, которые могут случиться.

— Я сомневаюсь, что это возможно, Василиса, вытащить его. Ты же понимаешь, это риск, похищать мальчишку из Змиулана, дома Драгоциев. Лишь я сейчас решу сделать это, Астрагор узнает об этом от своих зодчих. Я не могу рисковать.

Василиса отвернулась, поджав губы. Глаза вновь стали наполняться влагой.

— У меня есть еще Норт, Дейла, Деймон, хоть и на временном попечении. Стоит ли рисковать всеми тремя ради одного мальчишки, с рождения обреченного на это? У него несчастная судьба, тебе придется принять это, Василиса.

Девушка не отвечала, продолжая равномерно дышать, но чувствовала, как нервы ее натягиваются до предела. Не дождавшись от нее каких-либо действий, отец тихо встал и направился в сторону двери.

Василиса проследила за его шагом, который у выхода вдруг остановился. Нортон-старший не повернулся. Лишь произнес негромкое: «Прости», а затем вышел, закрыв за собой дверь.

Рука девочки схватила стоящую на тумбочке стеклянную вазу и с размаху бросила ее на пол. Бордовый полог с ее кровати тут же оторвался и полетел на пол. Позабыв об осколках, Василиса ступила на пол, тут же поморщившись.

Ярость и горечь все равно не отступили, поэтому следующей ее жертвой стала какая-то статуэтка, должно быть, очень старая.

Василиса опустилась на колени, зажмуриваясь. Биение ее сердца словно передалось всей комнате — пол вдруг содрогнулся, несколько элементов декора посыпались на пол. Волна прошлась и по ее телу, заставив девушку изогнуться, а затем обессиленно упасть на пол.

Она слышала, как ее дверь резко распахнулась, как в комнату вбежала перепуганная прислуга в лице двух женщин, но потом было все как в тумане.

Очнулась Василиса в еще более худшем положении — она была в больничной палате.

Только здесь могли быть такие противные белые стены, широкие койки с бельем цвета снега и стандартные тумбочки с тремя полками. А также строгое лицо отца, глядящего на нее с осуждением.

Василиса посмотрела на медсестру, убирающую с ее вены иглу от капельницы, и перевела взгляд на отца. Тот качнул головой, устало потирая переносицу.

— Не знаю, с чего и начать. Во-первых, твое время нестабильно. Врач сказал, что при анализе твоей временной сферы, оно то уменьшалось, то увеличивалось — то есть время то отставало, то спешило на несколько минут, — неспешно говорил Нортон, наблюдая за ней. — Во-вторых, меня поразил тот факт, что твое волнение за друга сотрясло весь наш замок. Я понятия не имею, какой силой ты обладаешь, но, судя по землетрясению, что ты устроила, она слишком велика, — в его глазах появилось подозрение вперемешку с волнением.

Василиса изумленно подняла брови, но тут же опустила их. Раньше, когда она чувствовала себя плохо, на Эфларе происходило что-то плохое — либо погода снижалась, либо дожди шли. Однажды, когда она сильно поссорилась с Фэшем, по Эфларе прошел целый ураган. Чисто логически она действительно могла сотрясти замок отца, переживая сильные эмоции.

— Я… Не понимаю, как это возможно, — облизнув губы, хрипло произнесла Василиса.

В ладони отца, которую он протянул ей, мгновенно появился стакан с водой. Василиса с благодарностью приняла его.

— Возможно, мы далеко не все знаем о детях представителей разных рас, — он задумчиво глянул на нее.

Василиса с подозрением ответила на его взгляд.

— Учитывая, что твоя мать фея, или полуфея, еще и с даром, а я представитель сильного рода Огневых, у которых тоже есть семейный дар, возможно все. Мы полагали, родится фейра. Но все могло сработать в абсолютно противоположную сторону.

— А может дело в ЧерноКлюче, — предположила Василиса, отводя взгляд.

— Возможно Черный Ключ стал катализатором твоих врожденных способностей, верно. Он мог запустить весь это сложный механизм слияния даров… Но это так, мысли вслух. Не задумывайся об этом, сейчас главное твое здоровье, — вдруг остановился Нортон-старший.

Василиса кивнула, с облегчением подумав, что это к лучшему. Будет не очень хорошо, если он преждевременно догадается о ее связи с Временем.

— В Рубиновый Шпиль отправлю тебя сегодня вечером, если состояние здоровья не изменится, конечно, — тут же испортив ее настроение, сказал он.

— Ты не поможешь мне в любом случае, да? — спросила Василиса, не глядя на него.

— Прости, Василиса, благополучие моей семьи важнее. Я не могу рисковать своими близкими, и не стану.

— Понятно, — незаметно вздохнула она, кивая.

Отчасти она его понимала, ведь он заботился о своих детях. Возможно, о Черной Королеве и даже Лиссе. Она бы тоже вряд ли рисковала бы Фэшем и своим ребенком. Если бы у он у нее был. Если бы не произошло восстание Астрагора…

Василиса помрачнела. Отец, еще раз спросив о ее самочувствии, покинул комнату, а она осталась сидеть и размышлять о прошлом.

Было жуть как интересно узнать, что все-таки произошло в тот последний день ее жизни. Каким образом Астрагор выбрался? Почему Маар выпустил его, за что потом был убит? Действительно ли она кинулась под лезвие ножа и потянула его на себя?

Василиса никак не могла понять свой поступок. Склонности к суициду у нее не было никогда, да и не стала бы она себе причинять вред, зная, что носит в себе ребенка. Может, осталось что-то еще, чего она не помнит? Или ей и вовсе подправили память?

Порой ей начиналось казаться, что жизнь, которую она проживает сейчас, — настоящая, единственная. Будто бы и не было тех пяти лет, будто и не было их жизни с Фэшем в Расколотом Замке. Словно неродившийся ребенок был ее фантазией, хотя она никогда и не задумывалась о создании семьи.

Ей было сложно понять, не были ли те воспоминания одним сплошным сном? Возможно предсказанием, да, но, быть может, совсем нереальным?

Если бы это было правдой, разве близкие из ее будущего не смогли бы связаться с ней? Сквозь время, да, это сложно, но возможно. Если бы ее Фэш выжил, разве он не стал бы искать ее?

Однако все вопросы заводили ее в тупик. Теперь Василиса не стала себя переубеждать, что все произошедшее могло быть обычным сном, хотя раньше всегда боролась за правоту своей памяти. Но сейчас она понимала, что в этом смысла нет.

Даже если все было, разве не стоило спасать эту жизнь, параллель или чем бы оно ни было? Разве можно было бросать Фэша в лапах Астрагора? Она была почти полностью уверена, что он в опасности.

Ее сердце всегда чувствовало, если с ним было что-то не так. Интуиция и сердце не могли подвести ее. Фэш был не в порядке. И это нужно было исправлять.

Василиса не представляла, как это можно было сделать без помощи отца. Она могла бы одна проникнуть в Змиулан, задействовав все свои силы, но действовать одна не могла.

Если Фэш в подземелье, сидит запертым в одной из камер, ей придется самостоятельно пробираться вниз, без помощи часодейства, так как оно там попросту не работало бы. Слишком большой риск, ведь ее в любой момент мог подловить один из Драгоциев.

План составить она бы смогла, но поддержка не помешала бы. Ей нужен был как минимум один человек с Эфлары и один-два в Змиулане. Если бы отец смог задействовать часть своих ресурсов, отвлечь Астрагора, то все получилось бы. Но без него все становилось сложнее. На одну удачу полагаться было нельзя.

От выпущенной в Змиулане силы стало немного легче. Можно было подумать, что следует предпринять. Правда, мешало то, что сегодня вечером ее переводят в Рубиновый Шпиль, но там она сможет встретиться с Захаррой. Возможно, узнать что-то о Фэше у нее.

Спустя примерно полчаса в палату вошла медсестра, спросившая о ее самочувствии и измерившая часодейством основные показатели здоровья тела.

— А где мы находимся? — спросила Василиса у нее, давно заприметившая непривычный вид с окна.

— Это астроградская больница, госпожа Огнева, — ответила медсестра.

Василиса встрепенулась.

— Вы знаете, в какой палате находится Ник Лазарев?

— О да, этажом ниже, в 165 кабинете. Если хотите, я могу помочь вам пройти туда.

— Да, пожалуйста, — благодарно ответила Василиса, спуская ноги на пол.

Кожа пяток все еще немного болела, в некоторых местах остались порезы от осколков вазы, но было терпимо. Голова чуть закружилась, но спустя несколько секунд все стало в порядке.

Они шли довольно медленно, медсестра заботилась о ее порезах и здоровье в целом. Перед заветной дверью Василиса остановилась, волнительно замирая.

— Василиса! — послышался удивленный возглас Ника, завидевшего ее на пороге. — Все-таки с тобой все в порядке, — облегченно вздохнул он, подбегая к ней и крепко обнимая.

Василиса застыла, но все же ответила на объятие. В глазах вновь защипало, но она заставила себя перестать плакать и улыбнулась, отстраняясь.

Ник прямо светился, глядя на нее, его глаза были полны радости, жизни. Оттенок кожи вновь приобрел нормальный цвет, на лице ни намека на усталость. Кажется, зелье все же сработало.

— Как ты здесь? — чуть дрожащим голосом спросила Василиса, оглядывая его. — Как самочувствие?

— Все очень даже хорошо, словно бы и не прошло столько месяцев… Постой, а с тобой что? — он недоуменно сложил брови домиком, заметив ее больничную пижаму.

— Ничего страшного, — слабо и чуть нервно улыбнулась Василиса. — Просто переживала…

— За Фэша, — утвердительно кивнул Ник, тут же расстраиваясь. — Мне Диана рассказала, что тут у вас происходило все это время.

Василиса спохватилась.

— Прости, что так долго не приходила… Вначале нас арестовали, а затем Фэша забрали…

— Да ничего, главное, что все в порядке.

Ник жестом пригласил ее пройти. Василиса села в кресло, а он на свою койку.

— Я хотел поблагодарить тебя. Вы стольким жертвовали ради этого лекарства! Я в неоплатном долгу перед тобой и Фэшем, Василиса.

Девушка слабо улыбнулась.

— Так поступил бы любой друг.

Они замолчали, кажется, оба возвращаясь к мысли о Фэше.

— Кстати, без помощи мы бы не справились, — вдруг добавила Василиса, вспомнив. — Нам еще Марк помогал.

Лицо Ника вытянулось.

— Марк? Ляхтич?

Василиса улыбнулась.

— Понимаю твое удивление, но да, именно он украл ингредиент у Мортиновой. Хотя все остальные, кроме нас троих, думают, что это сделала я.

Ник, кажется, был поражен.

— Но почему он стал это делать? С чего бы ему помогать… Ремесленнику?

— Во-первых, Ник, ты давно часовщик и Рубиновый Ключник. А во-вторых, он просто решил помочь.

Ник прищурился, глядя на нее.

— Интересно, кому помочь? Мне или тебе?

Василиса изумленно приподняла брови. Быстро однако он понял, в чем дело.

— Возможно и то, и другое, — не стала она врать.

— Ну тогда понятно, почему Диана не упомянула Марка. Если он по факту ничего не сделал, с него, должно быть, стерли всевозможные улики, что он где-то был замешан. Все-таки лучший ученик школы и все такое.

— Может быть, — задумчиво ответила Василиса, соглашаясь.

Мортинова вполне могла такое устроить.

— Что медики говорят? Нашли какие-нибудь оставшиеся симптомы после болезни или что-то в этом роде? — взволнованно спросила Василиса.

Ник качнул головой.

— Напротив, зелье улучшило все процессы в моем организме. Говорят, я полностью здоров с того момента, как очнулся.

— Интересно, сколько времени прошло после того, как мы дали тебе зелье?

— Врачи предполагают, около часа.

Они замолчали. Ник с любопытством глянул на нее.

— А где вы нашли рецепт такого зелья? Вряд ли в обычной библиотеке.

Василиса невольно начала краснеть, но все же заставила себя солгать.

— Это Фэш вспомнил, из их библиотеки в Змиулане. Какое-то секретное семейное зелье.

Ник внимательно смотрел на ее лицо, наверняка понимая, что она врет. Но не успел он что-либо сказать, когда дверь в палату распахнулась.

Василиса удивленно повернулась.

— Марк? Что ты здесь делаешь?..

Парень мельком глянул на здорового Ника и перевел взгляд на нее.

— Я от твоего отца, пора переезжать в Шпиль. Он же тебе говорил? — он чуть приподнял брови.

— Да-да, конечно, — Василиса поспешно встала и, попрощавшись с Ником, подошла к нему.

— Ляхтич, — вдруг окликнул его Ник. Марк вопросительно повернулся к нему. — Спасибо за помощь.

— Я делал это не ради тебя, — ответил он, обхватывая плечо Василисы и уводя ее в коридор.

Василиса глянула на него, но ничего не сказала.

— Где ты был эту неделю?

— В ТемноЧасах, на побегушках у Мортиновой, естественно. Где я мог быть еще?

— Я ждала, что ты придешь, — негромко произнесла Василиса. — На мое письмо ты не ответил. Почему? Вы с отцом сговорились меня игнорировать?

Марк остановился и повернулся к ней.

— Я понимаю, что ты сейчас разбита. Возможно, мне следовало придти раньше, но… Не знаю, может, мне так показалось, но Мортинова завалила меня разными поручениями, словно не хотела, чтобы у меня оставалось свободное время. У меня есть странное чувство, что каким-то образом она узнала о нашей дружбе, — Марк говорил медленнее обычного, подбирая слова. — И меня это настораживает.

Выражение лица Василисы смягчилось и немного насторожилось.

— Думаешь, она знает о том, что это ты украл ингредиент у нее в кабинете?

Марк помолчал, хмурясь.

— Возможно, — все же ответил он в сомнении.

Василиса молчала, раздумывая. Если Мортинова узнала и об этом, дела их были плохи. Особенно Марка. Вдруг Астрагор узнает об этом и решит использовать его тело раньше, чем в прошлый раз? Насколько она помнила, уже сейчас его тело было старо, обнова совсем не помешала бы.

Это ее пугало еще больше. Тот факт, что Фэш сейчас у него, а также Марка могут в любой момент раскрыть, при старом теле Астрагора, устрашал.

— В любом случае, — спохватился Марк, доставая часовую стрелу. — Сейчас тебе необходимо перейти в Рубиновый Шпиль.

Василиса кивнула, пряча волнение в глазах.

Перед ними появилось зеркало. Марк вошел первым, девушка тут же шагнула за ним.

Путь был недолгий, несколько молчаливых минут, и они уже в ее комнате женского общежития. Марк мельком глянул на ее комнату, убирая стрелу.

Часовой браслет вдруг звякнул, оповещая о прибывшем сообщении. Марк поспешно прочитал несколько строчек письма и убрал его.

— Мне пора, к сожалению. Она опять решила завалить меня своими мелкими делами, которые могла бы доверить любой прислуге, — презрительно фыркнул Марк, поправляя манжеты на руках.

— Будь осторожен, — почти прошептала Василиса, с неподдельным беспокойством глядя на него.

Не сдержавшись, девушка прижалась к нему, обвивая руками спину. Марк удивленно замер, но мгновенно ответил на объятие, аккуратно положив ладони на ее спину и талию.

— Разумеется.

За дверью Василису ожидал сюрприз — Захарра, улыбка которой погасла, как только она заметила Марка, стоящего справа от нее. У нее и самой поменялось выражение лица при виде подруги. Видеть Марка ей было явно нежелательно.

— До встречи, Василиса, — кашлянув, проговорил Марк, обходя Захарру.

От растерянности Василиса ничего не ответила. Захарра же посмотрела ему вслед и обернулась к ней, заходя в комнату и закрывая дверь.

— Это что сейчас было? — ошарашенно спросила она, явно не ожидая увидеть их «врага», лидера другой компании ключников.

— Ничего такого, о чем ты уже подумала, — принялась оправдываться Василиса. — Отец поручил ему доставить меня сюда. Скорее всего, потому что Марку все равно нужно было прибыть сюда, к Мортиновой.

— Звучит логично, — качнула подруга головой.

Они уселись на стулья напротив друг друга.

— Как твои дела? — первой спросила Захарра, приглядываясь к ней.

Василиса повела плечом, не собираясь врать.

— Что-нибудь известно… О нем? — с замиранием сердца спросила она.

Захарра же в ответ покачала головой.

— Ни единого письма с того момента.

Они замолчали, каждый размышляя о Фэше про себя.

— Я боюсь, что его заперли, — спустя несколько минут все же встревоженно произнесла Захарра. — Астрагор не бывает милосердным, лишь делает вид этого. Он жесток, и сбежавшему от него ученику с удовольствием причинит боль.

Она тут же оглянулась, словно испугавшись, что кто-то может подслушивать их.

— Мне хоть и было одиноко в Змиулане после побега Фэша, я никогда не желала его возвращения. Ведь это риск. Астрагор может сорваться и сделать что угодно, если слишком рассердится.

Василиса взволнованно посмотрела на нее. Ее одолевали точно такие же сомнения и страхи.

— Ты предлагаешь вернуть его? Помочь сбежать снова? — с надеждой спросила Василиса.

Захарра некоторое время не отвечала, раздумывая.

— Да, но в одиночку мы не справимся.

— Мы уже не одни, — улыбнулась Василиса. — Я думала, что ты можешь не одобрить мой план и мне придется действовать одной, но теперь…

— Нам все равно нужна чья-то помощь, — перебила ее Захарра. — Два человека это, конечно, лучше, чем один, но недостаточно.

Василиса медленно кивнула.

— Нужно два человека, один из которых останется здесь, а второй пойдет с нами, чтобы держать проход открытым изнутри и снаружи. Еще человек, который сможет отвлечь Астрогора и Рока. Возможно, два. И мы с тобой можем пойти вызволять Фэша. Только надо действительно быстро, без промедлений.

— Так не получится, — не согласилась Захарра, выслушав ее план. — Я не смогу пойти, так как стоит мне войти в замок, и Астрагор узнает об этом.

Она невольно притронулась к метке на шее. А Василиса нахмурилась, вспомнив, что произошло на ужине. Неужели Астрагор может почувствовать и ее скрытую метку? Ту, которую ей еще не поставили в этом времени?

— Тогда я пойду одна, — все же произнесла Василиса. — А в Змиулане нам может помочь Примаро.

Глаза Захарры округлились.

— Примаро?! Да ты что, он же самый чокнутый…

— Вовсе нет. Мы с ним виделись несколько раз, однажды он произнес верное предсказание тому, что со мной случится.

Василиса нахмурилась.

— А еще он сказал, что я обращусь к нему за помощью. Но лишь спустя три месяца… Почему три?

В дверь вдруг постучали. От неожиданности Василиса подскочила.

— Простите, госпожа Захарра должна пройти в свою комнату, — оказалось, это была прислуга замке. — Скоро ужин, после чего время сна.

Захарра закатила глаза, вставая.

— Обсудим это завтра, хорошо? Только обязательно, не забудь.

Василиса кивнула и проводила подругу до двери. Сегодня было, над чем подумать.