Пущенный меткой рукой грязный носок удручающе точно приземлился на кухонный стол прямо перед чашкой утреннего кофе, заставив старшего Винчестера закашляться от неожиданности.
Конечно, от неожиданности, а совсем не от того, что чёрный (в весёленьких жёлтых масках C3PO), безошибочно узнаваемый носок так же безошибочно узнаваемо вонял его вчерашними ботинками, которые он проносил целый день не снимая.
Было утро 24-го декабря, и парни впервые за все годы жизни (по крайней мере, за все годы Сэмовой жизни) собирались отпраздновать Рождество дома.
Бункер Просвещённых создавался как координационный центр, но умудрился за совсем короткое время стать для братьев Винчестеров настоящим домом. Конечно, не первым и не главным, потому что были они сами и была импала, но ощущение от бункера было правильное. Как будто последний кусочек пазла, щёлкнув, встал на своё место.
Дин брезгливо смахнул вонючий чёрный комок на пол и возмущённо уставился на младшего, с не меньшим возмущением смотревшего на него.
- На стол-то нахрена бросать?!
Встрёпанная шевелюра, напоминающая перевернутое воронье гнездо, потёртые до полупрозрачной мягкости домашние штаны, которые угрожающе держались на одних только выступающих тазовых косточках, мятая чёрная футболка с V-образным вырезом (Динова любимая, открывающая благодарному взгляду ложбинку там, где у представителей мужского пола эта ложбинка природой изначально совсем не предусмотрена) и не менее мятое со сна лицо, с отпечатавшейся на щеке складкой от подушки.
Сэм выглядел бесконечно родным, сонным и домашним, так, что неожиданно защемило в груди, и в то же время вызывал дикое желание дёрнуть вниз этот мягкий серый трикотаж, из последних сил держащийся на узких бёдрах, и завалить его владельца прямо на стол, рядом с недопитой чашкой кофе.
И не то чтобы столы Просвещённых ещё ни разу не участвовали в подобных экспериментах, но на заспанном лице брата помимо яростного возмущения безошибочно читалось бесконечно усталое "За что мне всё это?!", так что сейчас лучше было не "экспериментировать".
- А ты догадайся, где я его нашёл?! - возмутился в ответ Сэм.
- На столе? - обречённо предположил Дин.
- ПРЯМО НА "КЛАССИФИКАТОРЕ"!!!
Что ж, это была катастрофа.
"Классификатор демонов, дополненный и исправленный" был последней любимой игрушкой Сэма. Огромный фолиант на латыни, который он откопал в библиотеке Просвещённых, тут же перекочевал жить в комнату младшего Винчестера, и последние несколько дней лежал на его рабочем столе в разной стадии раскрытости - полуживую обложку лучше было лишний раз не трогать.
Сэм пылинки сдувал с хрупких жёлтых страниц.
Торопливо стянутые и брошенные накануне в неизвестном направлении носки на пылинки совсем не походили.
Впрочем, брат сам виноват. Нечего было вчера вечером появляться в библиотеке в белой рубашке, классических брюках, уже приспущенном галстуке и босиком.
Дин же не железный.
Вот только bitch face в терминальной стадии само себя не уберёт… А тут Рождество на носу. Нужно было идти на крайние меры.
- Ладно, Сэмми. Я сегодня мою полы во всём бункере.
Взлетевшие брови и недоверчивый взгляд - плохое вознаграждение за остывший кофе и вычеркнутые из жизни три часа, которые потребуются на мытьё полов. Нужен бонус.
- Сэм.
- М?
- Подойди, пожалуйста.
Тот подозрительно глянул, вполне справедливо ожидая какой-нибудь пакости, но любопытство оказалось сильнее.
Погубит его это любопытство рано или поздно. Как пить дать погубит.
Серая резинка его штанов оказалась прямо перед глазами сидящего Дина. Взяться за неё обеими руками, резко спустить штаны вместе с нижним бельём, крепко прижаться губами к основанию дёрнувшегося члена, вернуть одежду на место, невинно улыбнуться брату, развернуть его спиной к себе и шлепнуть по скрытому серым трикотажем заду прежде, чем он успел опомниться, - заняло гораздо меньше времени, чем описание всего этого процесса.
"Интересно, а чего я ожидал?" - думал про себя Дин минуту спустя, лёжа ничком на столе, рядом с той самой чашкой недопитого остывшего кофе, стреноженный в районе колен собственными штанами и боксерами. Холодный край стола больно впивался в низ живота, ноги, хоть и теоретически всё ещё касались пальцами пола, но уже практически висели в воздухе, твёрдая металлическая столешница не имела ничего общего с матрасом из ортопедической пены, который Дин гордо притащил к себе в комнату всего пару недель назад, но одна горячая рука брата крепко держала оба его запястья за спиной, а два пальца второй уже вошли в его всё ещё раскрытый после предыдущей ночи анус - и думать стало решительно нечем.
Да и незачем.
***
Дин мыл полы, время от времени выпрямляясь, чтобы потереть саднящую задницу - ноги колесом чуть больше, чем обычно - и мстительно думал о том, чтобы разлить перед комнатой брата всё ведро с мыльной пеной. Тот выйдет, поскользнётся, а тут Дин - принц на белом… ведре… (не думать об этом, не та мысль) - поймает принцессу Саманту в объятия, и уже сам сделает с телом брата всё, что ему вздумается. И Сэм даже возразить не посмеет - благодарность спасителю и всё такое…
Старший Винчестер снова выпрямился, опираясь на швабру, потому что перед глазами встала чёткая картинка.
Вот Сэмми выходит из комнаты в одних своих жутких (восхитительных), висящих на бёдрах штанах и босиком. Конечно же, тут же поскальзывается на мокром мыльном полу - и Дин бросается на помощь (плащ за плечами развевается на несуществующем ветру), но он не успевает, он не успевает, и брат падает на спину, со всего размаха стукнувшись затылком о выложенный плиткой пол бункера.
Дин явственно услышал тот тошнотворный звук, с которым разбивается череп, и увидел, как останавливаются и тускнеют эти невозможные орехово-зелёно-серые глаза.
Как из уголка рта медленно вытекает тонкая струйка крови.
Как растекающаяся из-под затылка карминовая лужа постепенно смешивается с грязной мыльной водой.
И совершенно невозможно оторвать взгляд от этих гипнотизирующих, растворяющихся красных ручейков, окрашивающих пену в грязно-розовый цвет…
Невозможно.
Невозможно.
Не…
Дин обнаружил себя на четвереньках на полу. Желудок сухими спазмами пытался выдавить хоть что-нибудь, горло драло, а пульс явно приближался к двумста.
Кажется, он одной только мыслью практически вогнал себя в паническую атаку.
Дин с трудом поднялся на дрожащие ноги и сплюнул вязкую, тягучую слюну.
Во рту был отвратительный привкус желчи, и желание убедиться, что с Сэмом всё в порядке, прострелило всё тело насквозь, словно электрический разряд.
Это смешно.
Сэмми у себя, сидит в обнимку с фолиантом, ждёт, когда брат закончит мыть полы, чтобы вместе поехать в "Лэдоу'с Маркет" - единственный приличный продуктовый в Лебаноне - и купить продукты к праздничному ужину.
Смешно.
Но ноги сами уже несли его к двери с номером "21".
Он хотел постучать. Он правда хотел. Но руки тоже сами решили всё за него, распахнув дверь, едва он оказался рядом.
- Сэмми? Сэм, ты тут?
Тишина.
Очевидно, в комнате брата не было, и паника снова подобралась к горлу, сжала так, что стало трудно дышать.
Ванная. Он может быть в ванной.
Дин пролетел спальню и рванул дверь ванной комнаты, в этот раз даже и не подумав постучать.
Дверь послушно открылась, явив пустое пространство душевой и целую батарею баночек и бутылочек с различными средствами для волос.
Дину понадобилось согнуться и упереться ладонями в колени, чтобы отдышаться, прежде чем продолжить поиски.
- Сэмми… - вырвалось у него практически беззвучное сухое рыдание.
И логика подсказывала, что брат где-то здесь, никуда не мог деться, и ничего с ним не могло случиться в самом безопасном месте в мире, но…
Но.
Обратный путь он преодолел на полной скорости, перепрыгнув через оставленное посреди коридора ведро, и совершенно забыв про всё ещё мокрый и очень скользкий пол.
От столкновения головы с кирпичной стеной закруглённого коридора его спасли только выставленные вперёд ладони.
От столкновения с кафельным полом не спасло ничего.
Сэм обнаружился на кухне - проводил ревизию оставшихся продуктов перед поездкой в магазин.
Когда на кухне объявился мокрый, встрёпанный, хромающий и задыхающийся брат, который сходу врезался в него и обнял так, что затрещали кости, Сэм перепугался не на шутку и долго потом выпытывал у Дина, что случилось.
На растянутые связки левой ноги старшего Винчестера пришлось наложить тугую повязку. Расцветающий огромный синяк на правом колене трогать не стали.
Полы они домывали вместе, и больше никогда не говорили об этом случае.
***
Почему братьям нравилось жить в Лебаноне - там было всего около двухсот местных жителей, средний возраст которых приближался к пятидесяти. Никакой толпы, никаких шныряющих поблизости от бункера подростков.
Почему братьям не нравилось жить в Лебаноне - там было всего около двухсот местных жителей, и любое новое лицо сразу становилось сенсацией. Что уж говорить о приметных физиономиях и таинственном образе жизни братьев Винчестеров.
- Сэм, Дин, хейя! Как здоровьечко?
- Доброе утро, мистер Ти! Прекрасно! Как сами?
- Скриплю помаленьку, не дождётесь, хе-хе-хе…
- О, мистер и мистер Смит, добро пожаловать! Давно к нам не заглядывали!
- Эмми, хей! Замечательно выглядишь, детка!
Эмили Лэдоу, 19-летняя дочь мистера и миссис Лэдоу - владельцев магазина и недорогого кафе, расположенного в том же здании, - накручивала белокурый локон на указательный палец, залившись румянцем аж до ключиц. Она строила глазки Дину с самого первого его появления в их семейном бизнесе.
Старшему Винчестеру доставались все самые лучшие и свежие продукты, а на долю младшего остались хмурые взгляды, поджатые губы, вялые помидоры и просроченное молоко.
Очевидно, логика того, что Дин тоже будет есть то, что купил Сэм, до неё не доходила, поэтому за продуктами парни ездили либо вместе, либо старший Винчестер брал эту ответственную миссию на себя.
Младший подшучивал, что брат нашёл себе богатую невесту, а Дин был бесконечно счастлив, что красотка-блондинка положила глаз на него, а не на мелкого. У Дина и ревности глаза одного цвета, а это что-то да значит.
Основная часть населения Лебанона искренне считала "Смитов" парой, хоть и неженатой; некоторые были убеждены, что они братья, но находились и такие, кто утверждал, что они - стопроцентные русские шпионы.
Братья Винчестеры пожимали плечами и уходили (в прямом и переносном смысле) от ответов, и через слишком короткое время стали местной достопримечательностью, вкупе с импалой, тоже выделявшейся на фоне пикапов, на которых ездил каждый первый в этом вымирающем фермерском городке.
Его общая территория была меньше квадратного километра, и на главной улице города, которая, естественно, называлась Мейн-стрит, в пределах пятиминутной прогулки можно было заглянуть в Сити Холл, где раз в месяц заседал совет города (целых пять человек) во главе с мэром, и прямо напротив которого стоял полуразвалившийся сарай, изрисованный граффити, в почтовое отделение, Народный банк, общественную библиотеку (в которой было меньше книг, чем у Сэма в багажнике Импалы), "Лэдоу'с Маркет" и даже в историческую тюрьму - открытую железную клетку под навесом.
Возможность учиться и лечиться в своём собственном городе у жителей Лебанона отсутствовала. Для этого они ездили в Смит Сентер, городок в двенадцати милях к западу.
Тем не менее, Лебанон был известен по всей стране, потому что всего в полутора милях от него располагался географический центр всех сорока восьми штатов. Минус Гавайи и Аляска, разумеется. Там даже была криво прибитая табличка "Добро пожаловать в центр 48 штатов!" на фоне нескольких покосившихся столбиков бывшей ограды и двухполосного шоссе, проходящего по садам и лугам окрестных ферм.
Но американцы склонны гордиться всем, чем только можно, поэтому "Географический центр" таки привлекал туристов со всех концов страны, и не так давно для них рядом с табличкой поставили полуметровую кирпичную пирамидку с флагом на верхушке, крошечную часовню на шесть мест, ещё одну табличку поприличней и пару лавочек для отдыха, а в "Лэдоу'с Маркет" начали продавать сувениры, один из которых Эмми как раз вручила Дину в качестве рождественского подарка.
Увесистая металлическая пирамидка с флагштоком и крошечным шелковым флагом увенчала гору покупок в тележке, и братья поспешили покинуть шумное, гостеприимное здание, в котором сейчас шагу было некуда ступить - кажется, там собралось не меньше сотни жителей Лебанона. Остальные сто, видимо, находились в Сити Холле, у главной ёлки города.
Импалу пришлось припарковать аж за двести метров от магазина, после перекрёстка с Оак-стрит, потому что обе стороны Мейн-стрит были заставлены пикапами.
Если бы не сумки с покупками, Дин бы обязательно затащил младшего в Сити Холл и попробовал толкнуть его прямо на колени Санта Клауса. Вроде, он должен был там сидеть под огромной ёлкой. Ничего, на следующий год Дин обязательно это сделает.
А пока парни закупались продуктами и всем необходимым, прямо у перекрестка припарковался грузовик лесного хозяйства, и хрустящий морозный воздух заблагоухал хвоей на три квартала вокруг.
Винчестеры переглянулись и, не сговариваясь, полезли в кузов выбирать себе ёлку.
Трёхметровую пушистую красавицу пришлось привязывать к крыше импалы, пропустив верёвки через слегка опущенные задние стёкла, и мёрзнуть всю дорогу до дома, но она того стоила.
А потом они украшали поставленную в центре бункера ёлку свечами, артефактами и холодным оружием, заворачивали в газету подарки (потому что ни тот, ни другой не сообразили купить оберточную бумагу) и готовили праздничный ужин.
Свежий хвойный аромат перебивал даже запахи жарящегося мяса и томящегося в кастрюле соуса.
Среди коробок у Просвещённых обнаружилась простая разноцветная гирлянда с круглыми лампами, старенький проигрыватель поскрипывал иголкой по пластинке "Blue Oyster Cult", в стаканах - довольно приличное виски и прозрачные кубики льда, и кажется, у братьев Винчестеров будет настоящее Рождество…
- Сэмми, помешай соус и присмотри за рагу, мне кто-то звонит!
Или не будет.
- Да? Да, я. Кто?.. Энни?.. А, Эмми, конечно… Хей, хей, хей, Эмми, хей, ну что ты, тише, тише, всё будет хорошо… Эмми, успокойся, я ничего не понимаю, тише, тише, вот так, да, хорошая девочка, тише… Так что случилось?.. ЧТО?! КТО?! Тише, тише, верю, конечно, верю, успокойся… Где ты?.. Хорошо. Это хорошо. Так, слушай меня внимательно. Ты сейчас отключишь звук у телефона и останешься там, где сидишь. Ни звука. Если что-то изменится, звони. Мы выезжаем, будем через 15 минут. Всё-всё-всё, всё хорошо, всё будет хорошо, жди…
Сэм, который выключил плиту под недоваренным ужином как только услышал встревоженные интонации Дина, уже успел сбегать в свою комнату за сумкой, и сейчас обеспокоенно смотрел на брата.
- Что там? Кто?
Старший Винчестер всё ещё стоял, ошарашенно глядя на молчащий телефон.
- Дин?!
Тот поднял ничего не выражающий взгляд на младшего.
- Санта Клаус, Сэмми. Кажется, в нашего Санта Клауса кто-то вселился.
***
- Это была Эмми Лэдоу? - спросил Сэм, когда Импала вывернула на шоссе 181, ведущее к городу.
- Она, - кивнул Дин.
- А почему она позвонила тебе?
Старший Винчестер сделал вид, что слишком занят дорогой, но Сэма не так легко было сбить с мысли.
- Дин! Почему она позвонила именно тебе? И откуда у неё твой номер?
Дин отчетливо почувствовал, как краска начала медленно заливать его щеки, и снова промолчал.
- Ха. Не могу поверить.
Дин краем глаза проследил, как Сэмми откинулся на спинку сиденья и недоверчиво покачал головой, глядя уже не на брата, а на дорогу.
Кажется, повторялась сцена с Кэсси…
- Ты опять рассказал девчонке, которую знаешь без году неделю, кто мы такие и чем занимаемся?! И дал номер на случай, если понадобятся наши услуги?!
Дин так крепко держался за руль, что у него побелели костяшки.
- Дин!!!
- Возможно.
- Возможно?! ВОЗМОЖНО?!! Чем ты думал?! Нижней головой?!
- Обе мои головы думают только о тебе, Сэмми.
- То есть за всё остальное отвечает только костный мозг, я понял.
- Сэм, это уже удар ниже пояса.
- Да, извини... Я перегнул.
Младший Винчестер выдохнул и потёр лицо ладонями.
- Если бы я этого не сделал, мы бы сейчас ничего не знали, - рискнул заметить Дин.
- Что ты ей сказал? - устало поинтересовался Сэм.
Дин слегка ослабил хватку на руле - он понимал, что опять облажался, и делать этого ни в коем случае не стоило, но девушка была такая милая, и наивная, и её хотелось защитить, несмотря ни на что… Ну, не защитить, а покрасоваться, будем честными… И в конце концов, возможно, в данном случае он не так уж и сильно накосячил, если в итоге у них получится разобраться с этим… Санта Клаусом.
- Сказал, что мы специалисты по решению проблем.
Сэм недоверчиво фыркнул, а потом во весь голос расхохотался.
- Представляю, что она подумала… Бедная девочка, так запала на опасного, брутального мафиози... Дин Мафиозный Дон Смит. Дин Дон Смит. Дин-Дон. Ха. Звучит.
Импала резко объехала какую-то кочку, и если её при этом слегка занесло так, что Сэм от неожиданного рывка стукнулся виском о стекло пассажирской двери, то Дин в этом совсем не виноват. Просто они торопятся.
Ещё пара минут и они будут на месте.
На заснеженном тротуаре перед "Лэдоу'с Маркет" была кровь.
И не просто была - под ней практически исчез весь грязный, затоптанный снег.
Уже стемнело, но фонарь перед магазином прекрасно освещал бледно-красное, ноздреватое, мгновенно застывшее на трескучем морозе месиво из крови и снега.
Парни, вынув из-под курток пистолеты, прижались к стене с обеих сторон от скособоченной, висящей на одной петле двери.
Дин кивнул, и Сэм осторожно толкнул дверь.
Тишина.
С оружием на изготовку они просочились внутрь.
Продуктовый был пуст, как и кафе. Внутри словно прошёлся небольшой смерч - всё перевёрнуто, раскидано, половина светильников на потолке разбита, повсюду красно-коричневые пятна, ещё не успевшие высохнуть.
Они обошли помещение. Никого.
- Эмми! - осторожно позвал Дин, и когда никто не отозвался, крикнул уже громче, - Эмми!!!
Ответом был слабый звук из задней части помещения.
Мисс Лэдоу они нашли на складе, за корзинами с капустой, живую и невредимую, но перепуганную до того, что она, разразившись слезами и бросившись на шею к Дину, ещё полчаса потом не могла выдавить из себя ни слова.
Парни переглянулись над плечом Эмми, и пока старший Винчестер пытался оторвать от себя девушку и усадить её за пустой столик в кафе, младший выскользнул на улицу, проверить обстановку.
Он вернулся минут через двадцать, дойдя по кровавым следам до Сити Холла и обнаружив там такую же картину - опрокинутая ёлка, разбитые светильники и кровь повсюду.
Ни жертв, ни живого населения, впрочем, видно не было.
Эмми, которая до этого, сидя за столиком, тихо плакала на плече у Дина, при появлении младшего Винчестера бросила на него раздраженный взгляд и протянула руку за салфетками.
Сэм нахмурился и на короткий миг выглядел так, словно сейчас подойдёт к брату и поцелует его, чисто чтобы посмотреть на реакцию обоих.
Дин изумлённо поднял брови.
Сэмми… ревнует?
Он ревнует, чёрт побери!
И почему от этой мысли в животе у Дина расправил крылья целый рой бабочек?..
Видимо, заметив что-то в выражении лица брата, мелкий подтянул себе стул и тоже сел за столик, обратив на девушку всю мощь своей мегаваттной улыбки и застенчивого взгляда.
Эмми, у которой не было выработанного за тридцать с гаком лет иммунитета к этому виду оружия массового поражения (если честно, у Дина он тоже так и не выработался), смотрела на него круглыми глазами, забыв про салфетку и снова покраснев до корней волос.
Бабочки умерли и рассыпались в труху, как высохшие осенние листья под сапогом.
- Так что здесь случилось, милая?
"Милая" покраснела ещё сильнее. Дин прежде думал, что это невозможно.
Кажется, бабочки совсем не умерли, а превратились обратно в гусениц, и сейчас как раз начали проедать себе путь через его кишечник.
И вроде, он прекрасно понимал, что делает брат - пытается отвлечь Эмили одновременно от Дина и от возможной истерики, чтобы в конце концов выяснить, что тут произошло, но. Но справиться с гусеницами было не так-то просто.
Удвоенное воздействие белозубой улыбки и щенячьего взгляда сделало то, что не смогло сделать широкое мужественное плечо и неловкие утешения - Эмми наконец успокоилась и рассказала, что произошло в "Лэдоу'с Маркет".
Санта Клаус. Туда пришёл Санта Клаус. Тот самый, который до этого часа три сидел под ёлкой в Сити Холле и поздравлял маленьких жителей Лебанона с наступающим Рождеством.
- Обычно это делает мистер Кроннан, - Эмми тихо вытирала глаза уже почти сухой салфеткой. - У него есть фальшивая борода, очки, красный костюм, мешок для подарков… Некоторые родители даже накануне приносят ему подарки для своих детей, чтобы он вытащил их из мешка и поздравил ребёнка прямо там. Остальным дарят всякие сладости и мелкие игрушки. Мэр и совет это всё оплачивают, и услуги мистера Кроннана тоже…
Эмми высморкалась в очередную салфетку.
- Но сегодня там был не он, только выяснили это слишком поздно… И этот… это… это существо появилось уже после обеда - а мистер Кроннан всегда приходил с самого утра. Дети были расстроены, некоторые плакали… Но когда он пришёл, всё стало как надо. И даже лучше. Люди потом приходили сюда и рассказывали, что к этому… к нему шли даже взрослые. И атмосфера… Пахло праздником. Серьёзно. Даже здесь. Хвоей, старыми ёлочными игрушками, свечным воском, корицей, печеньем, яблочным пирогом…
Желудок Дина на этом моменте громко поддакнул. Видимо, вспомнил оставленные на плите соус и рагу, и утку в духовке.
Сэм спрятал усмешку.
Эмми ничего не заметила, потому что у неё снова потекли слёзы.
- А потом что-то случилось. Говорят, был какой-то чёрный дым…
Парни переглянулись.
Этого девушка тоже не заметила, продолжив рассказ:
- Были крики. Сюда прибежали Льюисы, кричали, что Санта Клаус сошёл с ума, и всем нужно у-уходить…
У девушки снова вырвалось рыдание.
- А потом пришёл… он. Я была возле склада, и спряталась там, и позвонила вам, пока… пока тут…
Она разрыдалась.
- Он… он говорил, что они плохо с-себя вели… Я не з-знаю, спасся кто-нибудь или нет… И куда д-делись все… Тут было человек д-двадцать…
Плечо Дина промокло окончательно.
***
Генри Кроннан, высокий, плотный и добродушный мужик лет пятидесяти, оказался дома, живой и здоровый - если не считать жуткого похмелья - и совершенно не в курсе того, что произошло в городке в его пропущенную смену.
Судя по его виду, он до сих пор пребывал где-то на первых кругах ада, и был не в состоянии отреагировать на новости.
Парни оставили его на диване с пакетом льда на лбу и упаковкой аспирина под рукой.
Со списком посетителей "Лэдоу'с Маркета", который Дин с трудом вытащил из Эмми, Винчестеры поехали по украшенным рождественскими гирляндами домам.
Телефоны не работали. Ни один. Ни сотовые, ни стационарные.
Обе патрульные машины Лебанона стояли, вмятые друг в друга, прямо напротив исторической тюрьмы. Впрочем, следов крови вокруг них не наблюдалось.
Жители сидели по домам, заперевшись на все замки, и пытаясь по мёртвым телефонам и отсутствующему интернету достучаться до полиции, службы спасения, национальной гвардии - кого угодно, кто согласится их выслушать и прийти на помощь.
Пока что выслушать и предложить руку помощи согласились только русские шпионы мистер и мистер Смит. Точнее, активно на это напрашивались.
Выяснилось, что исчезли двое мужчин, одна женщина и подросток.
Трясущиеся, бледные свидетели утверждали, что "Санта Клаус" сожрал их целиком, и пока он был этим занят, остальные смогли сбежать.
Что случилось с добродушным, весёлым незнакомцем, который занял место Генри Кроннана, никто не понял. Собственно, никто даже и не подумал, что это не Кроннан. Просто в какой-то момент он резко выпрямился (мистер и миссис Льюис утверждали, что прямо перед этим видели рядом с ним непонятный столб чёрного дыма), ссадил с колен очередного ребёнка и проревел, указывая рукой на местного пьянчужку, Пола Сандерса:
- ТЫ ПЛОХО СЕБЯ ВЁЛ!
И разверзся ад.
Сандерс, как выяснилось, действительно плохо себя вёл. Дебоширил, тащил всё, что не прибито, в своё время поколачивал жену и ребёнка, пока жена не собрала сумки и сына и не уехала из Лебанона навсегда.
Вторая жертва - Лайнел Кирби - был местным Скруджем. Давал в долг деньги под грабительские проценты тем жителям, чья кредитная история не впечатляла крошечный "Народный банк", и потом выбивал эти проценты такими способами, что местная полиция объективно придраться не могла. А субъективно давно уже строила планы поймать его в тёмном уголке и навсегда отучить от подобного ведения дел.
Ещё одна жертва - Эрик Драймер, шестнадцатилетний верзила-старшеклассник, не давал прохода никому из тех, кого природа обделила ростом, а судьба наделила необходимостью учиться вместе с ним в Смит Сентер Джуниор Хай. Одна из его излюбленных жертв полгода назад совершила попытку самоубийства, наглотавшись таблеток, и только то, что среди таблеток оказалась горсть адсорбентов, спасло мальчишку от мучительной смерти, а Эрика - от будущего празднования совершеннолетия на "малолетке". Впрочем, учитывая данные обстоятельства, вероятно, он предпочёл бы именно последнее.
В чём была виновата Эйприл Хенли, последняя жертва, переехавшая в Лебанон через пару месяцев после Винчестеров, никто определённо сказать не смог. Но все жители почему-то дружно старались держаться от неё подальше. Вероятно, из-за этого никто не видел, как её съели.
- Действительно плохие мальчики, - подытожил Дин, сидя за рулём импалы, припаркованной у дома последнего из опрошенных - Алека Дэвиса.
- Никто не заслуживает того, чтобы его сожрали заживо, - отозвался с пассажирского места Сэм.
- И всё равно, согласись - странное поведение для демона. Выбрать тех, кто заслуживает этого чуть больше, чем остальные. И сожрать заживо. Кем бы он ни овладел, человеческое тело просто не предназначено для переваривания такого количества белка за раз.
- То есть мы всё-таки решили, что это был демон?
- Ну, если чёрный дым был не совместным глюком Льюисов…
- Вряд ли они могли это придумать… Но тогда отсюда три вопроса: кем же он всё-таки овладел, откуда этот кто-то взялся и куда потом делся?
- Кажется, сейчас мы ответим на третий… - пробормотал Дин, выскакивая из машины, потому что из дома напротив вдруг послышались дикие вопли, и передняя дверь рывком распахнулась, выпустив истошно кричащую женщину.
Несколько секунд спустя парни уже влетели в дом, обнаружив возле камина остатки хозяина, которые с поразительной скоростью исчезали во рту того, что до сих пор выглядело как самый обычный фальшивый Санта Клаус.
Если не считать того, что он с ног до головы был заляпан кровью.
Когда "Санта Клаус" оторвался от своей трапезы и злобно на них ощерился, парни уже откручивали крышки у фляжек со святой водой.
Под перекрёстной водой демон зашипел и попятился прямо так же, как стоял на четвереньках над кровавыми ошмётками.
Братья, не сговариваясь, нырнули вперёд и кувырком прокатились мимо, вбив ему в кисти кинжал Руби и ангельский клинок, пригвоздив обе его ладони к полу.
- Exorcizamus te, - скороговоркой заговорил Сэм, - omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis…
Он не договорил.
Во-первых, никакого видимого эффекта это не давало, а во-вторых, они оба с изумлением наблюдали, как демон, сверкнув чернотой белков, с силой поднял ладони от пола, выдрав одновременно оба кинжала из паркета, а потом и вытянув их из рук.
Он усмехнулся в белую клочковатую бороду, всю в слипшихся кровавых потёках, и резко метнул вперёд оба кинжала одновременно.
Дин, крутнувшись на месте, умудрился поймать за рукоятку криво запущенный в его сторону кинжал Руби (слегка порезавшись о зазубренное лезвие) и победным жестом поднял его над головой.
- Ха! Я Бэтмен! - с восторгом заявил он.
- Ты идиот! - отозвался Сэм, который отбил подносом гораздо более точно летевший ангельский клинок и нагнулся, подхватывая его с пола.
Взревев от ярости, демон бросился на них.
Винчестеры прекрасно знали, когда стоит отступить. И это был как раз тот случай.
Дин, скрестив перед собой предплечья, чтобы защитить лицо, врезался в окно, ведущее на задний двор. В дожде из осколков стекла и обломков рамы оба Винчестера выкатились из окна во двор в сугроб и со всех ног рванули в направлении низкой ограды.
Как раз когда они перескакивали заграждение, Дин вспомнил, что именно поймал его взгляд на наручных часах в тот момент, когда он вламывался в окно.
00:05, среда, 25 декабря.
Ох.
- С Рождеством, Сэмми!
Сэм ответил диким взглядом.