Едва открыв глаза, Джисон медленно выдохнул. Эта ночь была полна кровавых снов с мрачными, пугающими картинами. Он попытался подняться со скрипучей кровати, но руки и ноги почти не слушались – в этот день внутри Хана хозяйничал отнюдь не он. Тело, измученное и тяжёлое, ощущалось чужим и бесконтрольным. Даже гнев ощущался странно, словно он был скрыт под толщей воды. Звуки и запахи смешались в единый хаотичный поток, и сознание тонуло в этих нечеловеческих ощущениях. 

Хан шёл, но не знал, куда и зачем, шарил по холодильнику, поглощая всё без разбора, задирал котов Минхо, что мирно спали в гостиной на кресле, и бродил по дому в поисках чего, сам не знал. Эти ощущения напоминали опьянение, но в то же время были чем-то совсем иным. Они сводили с ума. Джисон мог поклясться, что контролирует себя, но неведомый внутренний зов вывел его на улицу, где в голову ударила ещё более сильная волна из смеси запахов и звуков. Уже вечерело. Время между пробуждением и выходом наружу испарилось, словно его и не было. Опьянённый бурлящей внутри силой, Джисон двинулся вокруг дома.

Вечер обещался быть тихим. Хан даже решил, что полнолуние ему не страшно, пока не увидел с другой стороны дома человека: Феликс с помощью шланга промывал несколько больших клеток, которые обычно были в кабинете Минхо. Жажда убийства обуяла тело в считанные секунды, словно внутри него щёлкнул переключатель. Резко и оглушающе, она захватила тело, разум и даже душу, заставив двигаться быстро и по-животному ловко. Феликс ничего не замечал, мирно продолжал свою работу и даже не знал, что до страшной смерти ему оставалось всего несколько мгновений. Оборотень уже успел ощутить ликование от предрешённой победы, но в нескольких метрах от добычи его буквально снесли с ног.

Это был Минхо.

Спрыгнув со своего балкона прямиком на хищника, он повалил его и тут же прижал к земле. Он действовал быстро, беспощадно и сильно, хватка была на порядок мощнее обычного. Они перекатились с Джисоном по земле несколько оборотов, прежде чем из того вырвался пронзительный рёв, а Минхо наконец-то продемонстрировал свою истинную суть. Он уже не скрывал ни острых как бритва когтей, ни ярких зелёных глаз с узким зрачком, ни даже длинного хвоста, как у пантеры. Ли Ноу был настоящим оборотнем-ягуаром.

— Беги! Не выходи из своей комнаты! Сегодня нельзя. Чана тоже лучше избегай! — крикнул через плечо Феликсу Минхо, борясь с сопротивляющимся оборотнем.

Феликс был в ступоре. Неожиданный рёв со спины его здорово напугал, а драка двух обращённых оборотней и вовсе поселила в нём ужас. Послушно покивав, он отбросил шланг, даже не выключив воду, и рванул в дом. А Хан и Минхо продолжили борьбу на земле.

Джисон быстро обратился полностью и уже не осознавал себя. Вместо мирного паренька, который не хотел умирать, был кровожадный зверь, не понимающий ни слов, ни даже насилия – боль его не пугала. Кое-как затащив Джисона в дом, снося всё на своём пути, Ли Ноу спустил его с лестницы в подвал, провоцируя ещё более громкий и яростный рык.

— А ну марш в свою комнату! — скомандовал Ли, словно обращался не к оборотню, а к сопливому подростку. Для пущей убедительности он хорошенько приложил Хана головой о стену, но не уследил за одной из его рук. Джисон мёртвой хваткой вцепился в его предплечье, разрывая плоть когтями и выкручивая мышцы, Минхо от такого громко зашипел, но отступить даже не подумал. Затащив Хана в его темницу, ягуар уже искал момент, чтобы вырваться из западни и запереть обезумившего снаружи, но тот был удивительно быстрым. Вместо побега Минхо оказался с размаху прижат к стене, а его плечо загорелось мучительной болью – Хан без раздумий в него вгрызся.

— Что б тебя, чёртов человек! — выругался Ли, тяжело дыша. 

Лишь однажды попытавшись оторвать оборотня от себя, он оставил попытки, посчитав, что так будет лишь больше крови. Вместо этого он сделал то, чего даже сам от себя не ожидал. Он почти ласково расположил здоровую руку на голове Хана, зарываясь пальцами в спутанные волосы и просто обессиленно откинул голову в попытке отдышаться. Послушно принимать боль от зубов, попутно поглаживая Джисона по голове для успокоения – наименее болезненный вариант. Ли не был уверен, сработает это или нет, но решил рискнуть. Видимо, безумие стало заразным.

— Ну давай, жри меня, тупой волчара. Что, вкусный, понравился тебе, раз отпускать не хочешь? Ничего, я подожду. Давай, успокаивайся, а то потом какой-нибудь орган выблюешь. У меня всё заживёт уже завтра, а тебе так раниться нельзя. Успокаивайся, хорошо? Чшш.

Ответом был лишь утробный рык, но и этому Ли был рад. Какая-то часть сознания сохранилась, был шанс утихомирить Хана до такой степени, чтобы тот разжал челюсти. Решив, что тому и правда нравится его слушать, Минхо продолжил вызывать к человеческой сути Джисона.

— Если будешь паинькой, так и быть, принесу тебе ноутбук, чтобы ты смотрел свои любимые аниме. Наверняка же уже несколько серий пропустил за то время, что тут рычишь? А? Как тебе схема? Дыши ровно и отпусти наконец моё плечо. Давай-давай.

Минхо попытался разжать Хану челюсти, но тот лишь ещё сильнее вгрызся, не желая отпускать. Действовать пришлось осторожнее. Прежде всего он расслабился в его руках, чтобы Джисон понял, что ему не сопротивляются, а потом просто продолжил гладить его по голове, плечам и спине, тихо напоминая на ухо о необходимости успокоиться. Как ни странно, действовало это на порядок лучше, чем логичное сопротивление. 

— Ну же, Хани, кто тебя лечить будет завтра, если ты меня сейчас сожрёшь? Есть и другие способы попробовать меня на вкус. Отпусти, я не причиню тебе зла.

В конце концов, Хан медленно разжал челюсти и лизнул место укуса – это стало сигналом для Минхо. В одно мгновение, он подтолкнул его к противоположной стене и ловко пристегнул к его руке цепь, что лежала возле кровати. Это всё что он мог – сковать его шею и вторую руку в одиночку было почти невозможно. Отпрыгнув от загребущих лап в самый последний момент, Ли перевёл дыхание. Он видел перед собой бьющегося с цепью зверя и прикидывал, станет ли тот отгрызать себе руку. Подобных случаев было немного, но ему доводилось такое видеть, и эти воспоминания всё ещё были свежи. К счастью, после пустых попыток снять стальные оковы, Джисон яростно обернулся к нему и взревел, что есть мочи.

— Ну, прости. Так будет безопаснее и тебе, и всем остальным.

Минхо уже думал скрыться за дверью, чтобы не провоцировать лишней агрессии, но беспокойство за парня не позволило сделать и шага. Устало сев на холодный пыльный пол, он осторожно накрыл ладонью свою окровавленную руку и внимательно всмотрелся в человека перед собой. Молодой парень, симпатичный, сильный, энергичный. Его жизнь могла быть безоблачной, если бы он не наткнулся на оборотня-альфу. А теперь он надрывался, и его безудержный рёв в любой момент мог стать фатальным. В голову лезли непрошенные воспоминания о тех, кого спасти не удавалось.

— Ты должен успокоиться, — спокойно обратился к нему Ли Ноу. — Я знаю, Джисон, ты меня слышишь. Попытайся взять контроль над телом, не позволяй гневу тобой управлять.

Казалось, зверь был не способен понять призывов к спокойствию, но, не получая должного ответа, он чуть притих, принимая выжидающую позицию.

— Меня не пугают твои зубы и когти, у меня и свои есть, — Ли сверкнул зелёным взглядом с узким зрачком. — Этим ты разве что Феликса напугаешь. Хорошо, что мы с ним успели тебе всякого вколоть, пока ты спал. Надеюсь, это немного облегчит последствия.

Зажимая кровоточащее плечо, Минхо недовольно шикнул. Раздражающий зуд в ране сообщал о начавшемся процессе регенерации. 

— Жаль, что я не могу поделиться с тобой здоровьем. От тебя так пахнет кровью. Ненавижу этот запах, — судорожно сглотнув, Минхо отвёл взгляд от оборотня. — Я надеялся больше никогда не заниматься этим. Вы – люди – такие хрупкие. Вас так легко потерять. Ты же знаешь, что я не хочу тебя потерять? Будь добр, живи, раз уж попал ко мне в руки. Я ж не прощу себе ещё и тебя.

Чувствуя, как тьма прошлого стала затапливать сердце, Ли уверенно мотнул головой. В полнолуние нужно сохранять ясность разума, ведь даже ягуары подвержены влиянию Луны. Любая отрицательная эмоция легко могла перерасти в безумие, если вовремя её не задавить. Поэтому Минхо поспешил подняться, чем снова вывел Джисона на оглушающий рёв. Тот продолжил рваться к нему, скалить зубы и сверкать ярко-жёлтыми глазами. Пока что он выглядел сносно, а вот что ждало утром – было страшно представить. Прежде, чем сделать шаг в коридор, Ли Ноу медленно выдохнул и тихо, будто только себе под нос, проговорил:

— Ты должен это пережить, Джисон. Иначе никак нельзя.

***

Чёртова Луна. Чан очередной раз потёр виски и выпил горячего расслабляющего чая, который приготовил ему Феликс. После тяжёлой ночи – он был настоящим спасением. Ранняя пташка, как оказалось, даже и не спал толком, переживая за друга, он же и открыл дверь, когда Бан рано утром заявился к ним. Блондин был сонным, с тёмными кругами под глазами, его сердце волновалось, когда он рассказывал о том, как громко и мучительно ревел Джисон. Он затих лишь к утру, видимо, выбившись из сил. 

— Хён почти целую ночь провёл у его двери. И каждый раз, как Джисон затихал, почему-то нервничал, — согревая руки тёплой кружкой с кофе, поведал блондин.

— Пока он рычит – он жив. Всё просто, — мягко отозвался Крис.

— Хён, как я могу ему помочь? Может, ему нужны какие-то человеческие лекарства? Я бы мог сбегать за ними, у нас есть накопления, я смог бы достать даже что-то рецептурное.

— Насколько я понял, из-за того, что он стал оборотнем, человеческие лекарства для него теперь недостаточно эффективны. Так мне объяснил Ли Ноу, — альфа слышал, как тревожно стучало человеческое сердце, но даже не представлял, как ему помочь. У Феликса на глазах погибал его друг, и Чан знал, как это больно. Желая хоть как-то его успокоить, он мягко сжал узкое плечо и, глядя прямо в глаза, заверил. — С ним всё будет в порядке. Вот увидишь! Просто оставайся его другом, не бойся и поддерживай. Этого будет достаточно.

Верил ли он в то, что сам говорил? По правде говоря, лишь отчасти. Но видеть, как страх искажает миловидное лицо, было почти физически больно. 

— Я посмотрю, как он, — отставив пустую кружку в сторону, Чан уверенно двинулся к лестнице в подвал.

— Я с тобой! — только и успел выпалить Феликс, рванув следом.

Миновав гостиную, они вышли в коридор с заветной лестницей и прежде, чем спуститься, ненадолго прислушались. Полная тишина, которая царила до того момента, разбилась вдребезги о звук металлического скрежета и болезненный стон Джисона. Лишь на секунду переглянувшись, Чан с Феликсом рванули вниз, и только перед самой дверью оборотень остановил человека чуть в стороне. 

Сдвинув мощную задвижку, Крис на всякий случай частично обратился, чтобы было проще принимать агрессию, но вместо лапы оборотня, Чана ударил в нос концентрированный запах крови. Их глазам предстала по-настоящему пугающая картина: Джисон полубоком лежал возле кровати, едва дыша, а рядом с ним по пыльному полу растекалась багряная лужа, окрашивая его почти чёрным цветом. Увидев гостей, Хан с мукой на лице потянулся к другу, но его руку остановила цепь, которая всё ещё его удерживала.

Джисон, казалось, даже не обращал внимания на оковы. Он всё равно попытался перевернуться, замычав от боли, но силы его покинули. Оставаясь в луже собственной крови, он болезненно морщился и едва дышал. Этого было достаточно, чтобы Чан бросился к нему.

— О боже, нет! Джисон, держись, — Бан Чан поднял его на руки, чтобы переложить на кровать с изорванным одеялом, а Хан закричал, словно ему ломали кости. От звука его крика Крис с Феликсом вздрогнули всем телом и испуганно осмотрели того на предмет явных повреждений. Снаружи Джисон был полностью цел.

— Он умирает? — почти со слезами на глазах спросил Феликс. 

Чан всеми силами старался выглядеть уверенно, чтобы раньше времени не плодить у парня паники, но правда была в том, что он и сам не знал, что происходило с Ханом. Тот выглядел измученным, дышал поверхностно и сбивчиво, а кровь, пенящаяся в уголках его губ, ярко свидетельствовала о приближении новых рвотных позывов.

— Подай пожалуйста что-нибудь, кажется, его скоро снова вырвет, — Бан Чан крепко сжал руку Джисона, которая, едва коснувшись постели, стала рвать и без того убитое одеяло. Глядя на мучение бывшего человека, он и сам почувствовал, как в глазах защипало – страдания парня были целиком его виной. Тот ревел и давился, закашливаясь кровью, его лицо было бледным и осунувшимся. После очередного приступа рвоты в спешно найденное металлическое ведро, Джисон просто по-детски разрыдался в голос:

— Минхо!

Утерев слёзы, которые уже ручьём лились из его глаз, Феликс хотел броситься к старшему, чтобы позвать на помощь, но тот явился раньше, чем он сделал шаг, и вихрем подлетел к страдающему. Присев перед кроватью, Ли Ноу растеряно осмотрел Хана, убеждаясь в его невредимости, а после перевёл взгляд на пол, где засыхало тёмное пятно. В его взгляде читалась беспомощность, но он всё равно осторожно огладил Джисона по голове, убирая со лба влажные волосы. Тот смотрел на него не отрываясь, он будто и не замечал больше никого. Слезы текли всё сильнее и сильнее, смешиваясь с кровью на подбородке и каплями спадая вниз.

— Мне больно, хён, — почти шёпотом проговорил Джисон. — Вколи мне что-нибудь. Я больше не могу.

— Я… я не уверен, что у меня есть настолько сильные обезболивающие, я же даже не хирург, — виновато отозвался Ли, сглотнув после секундного молчания.

— Пожалуйста, хён. Мне так больно, — лицо Хана исказила мука, а слёзы целым потоком полились по его щекам. Он покачал головой и сожмурил глаза, явно терпя новую волну боли. Он старался не кричать хоть какое-то время, но сил, правда, уже почти не оставалось.

— Я вколю, вколю, но этого может быть мало. Наркотического обезболивающего, типа вашего морфина, у меня нет.

— Когда это закончится, хён? Я больше не могу, — задыхаясь, рыдал Хан. — Это невыносимо. Пусть это закончится! Уж лучше умереть!

После страшных слов, все присутствующие разом напряглись. Облизнув в миг высохшие губы, Минхо медленно перевёл взгляд на Чана, сердце которого тарабанило с такой силой, что оно почти оглушало. Феликс обливался слезами где-то позади них, не решаясь подойти ближе, чтобы не мешать. Все они были беспомощны перед «лунной болезнью», которая постепенно убивала Хана.

— Я сейчас, я только возьму шприц, — с трудом удерживая лицо в спокойном состоянии, проговорил Минхо и напоследок огладил лоб Джисона большим пальцем.

Ли Ноу подскочил на ноги и вылетел из комнаты, а Бан Чан бросился за ним следом. Феликс и Джисон остались наедине. Когда Чан догнал Минхо в тёмной гостиной, тот резко остановился на месте и обернулся к альфе.

— Он умирает, — серьёзно проговорил Ли. — По-настоящему.

От этих слов у Чана подкосились ноги, и он осел на ближайшее кресло. Не зная, что предпринять, он обхватил голову руками и опустил взгляд к ногам. Он никогда никого не убивал и никогда не желал этого делать, но вскоре мог стать убийцей. И не было никаких идей, как жить с этим грузом. Крис ведь действительно верил, что Ли Ноу, тот, кто спас его когда-то от смерти, кто уже спасал от безумия обращённого человека, сможет помочь Хану пережить это. Он был готов расплачиваться с Минхо по гроб жизни, отдавать свою благодарность до последнего вздоха, и не важно, что бы тот потребовал: деньги или услуги. Пусть хоть силу альфы забирает! Но, кажется, Минхо тут был бессилен. От осознания этого по спине пошёл холодок.

Они долго сидели в тишине, утопая мыслями каждый в чём-то своём. Минхо задумчиво покусывал большой палец, стоя перед камином. А Бан Чан судорожно пытался найти хоть какое-то решение, но уже почти смирился со своим новым статусом убийцы. Когда страшные думы в его голове стали плавно перетекать к способам облегчить Хану и без того тяжёлую смерть, Минхо неожиданно подал голос:

— У стаи «Древнейших» есть тайный рецепт одного сильного медикамента из волчьей ягоды. Он токсичный при многократном применении, но способен буквально подавлять силу волка на какое-то время. Думаю, даже одной дозы будет достаточно. Регенерация замедлится, но мы поможем ему человеческими средствами. Главное, он не будет так сильно травмироваться. Организму нужен отдых для выздоровления.

— «Древнейшие»? Как я к ним сунусь, они же обитают в столице? Они буквально под колпаком. Если меня поймают – мне крышка, — опешил Чан. — К тому же, «Древнейшие», они же закрыты от других, с чего бы им мне помогать?!

— Я помогу с ними договориться, но скорее всего, они потребуют немалую плату. Тут тебе решать, готов ли ты эту плату им отдавать. Думаю, там будет что-то посерьёзней денег, — тихо поведал Минхо и бросил короткий взгляд в сторону коридора.

Поймав движение его глаз, Крис прислушался и заметил, как в коридоре притаился Феликс. Он наблюдал за ними, не желая выдавать себя, но, когда понял, что попался, сделал шаг вперёд. Лицо его было покрасневшим и опухшим от слёз, но взгляд всё равно выдавал стыд за шпионство. Однако даже стыд не остановил его от логичного вопроса:

— Почему ты не можешь пойти в столицу?

Оборотни переглянулись, явно не зная, с чего начать, но Чан решил быть честным. Он жестом предложил Феликсу сесть на соседнее кресло, а сам задумчиво закусил губу, решая с чего начать. На самом деле ответ был простым, сложнее было объяснить саму природу их мира. А объяснить точно нужно было, ведь у людей всё было совсем иначе.

— Понимаешь, Феликс, наш мир сильно отличается от вашего, людского. Сам быт конечно очень похож, но вот социум совершенно иной. Если вы живёте по закону права, то мы по закону силы. Нет, у нас тоже есть правовые законы, но, если честно, они слабы и второстепенны перед силой. Наше общество тонет в коррупции и преступности. Как бы мне ни хотелось изменить это, но мы всё ещё живём первобытным принципом — «выживает сильнейший». И так уж получилось, что моя стая, моя семья, встала на пути тех, кто обитает в столице, — Чан ненадолго замолчал, явно вспоминая события прошлого, но тут же встряхнул головой, чтобы не углубляться в прошлые беды. — «Лютоволки» – сильнейшая стая в нашем мире, уничтожила мою семью. Многие погибли, мои родители, братья, сёстры, друзья. И если в столице я попадусь кому-нибудь из них на глаза – они просто меня добьют.

Феликс слушал рассказ, а глаза его всё больше округлялись. В конце концов, его губы разомкнулись в удивлении, но слова не шли на язык. Первые мгновения мозг просто отказывался принимать историю альфы за правду. Они же не в боевике каком-то живут, в самом деле! Но то, как серьёзно выглядел Ли Ноу, указывало на то, что Чан не выдумывал. Ситуация с Ханом внезапно приобрела ещё более серьёзный характер.

— Получается, тебе смертельно опасно идти в город? — заторможено уточнил Феликс.

— Но я достану лекарство, обещаю. Я сегодня же туда отправлюсь, — постарался успокоить человека Бан.

— Даже не думай туда соваться один, придурок! — строго возразил Минхо. — Чем больше оборотней ты возьмёшь, тем целее будете. 

— А ты, хён, не пойдёшь с ним? — нерешительно поинтересовался человек.

— Нет. Ни при каких условиях, — безапелляционно отрезал Ли Ноу, всем видом показывая, что вопрос обсуждению не подлежит.

Феликса такой ответ удивил, но Бан Чан будто всё понимал. Он явно был в курсе чего-то и даже не пытался возражать. Он лишь вытащил из кармана джинс свой кнопочный телефон и пролистал телефонную книгу, размышляя над тем, кого, кроме Чанбина, он мог позвать. Претендентов было мало, вернее, их просто не было.

— Честно говоря, мне некого звать, — признался Чан.

— Я вызвоню Сынмина, он вам поможет. Он живёт в столице, — отозвался Минхо и тут же набрал сообщение в своём телефоне.

— Сынмин? Тот самый? Он смог обустроиться в городе? — искренне подивился Бан.

— Новообращённые под защитой нашего государства, так что может себе позволить, — отозвался Ли и тут же скрылся на кухне, чтобы иметь возможность поговорить по телефону без свидетелей.

***

Было решено идти на следующее же утро. А в этот день, пока Хан спал под действием двойной дозы коктейля Минхо, Феликс старался не оставаться в стороне и следить за всем, что происходило в доме ветеринара. То, что он узнавал о волчьем мире, буквально заставляло волосы на затылке шевелиться. Он искренне думал, что люди и оборотни живут похожей жизнью с одной лишь разницей – оборотни теряли контроль в полнолуние. А по факту за стеной из лесополосы скрывался совершенно дикий мир. Оборотни, оказалось, жрут не только людей, но и друг друга.

Более всего удивлял Минхо. Если Чанбин буквально рычал от негодования, когда речь заходила о жестокости сильнейшей стаи, то он оставался спокойным, будто его это никак не касалось. Можно было бы подумать, что он просто никого не боится, но это плохо сходилось с его нежеланием участвовать в вылазке. Феликс даже попытался выяснить у Чана, почему Минхо не может идти в город, но тот был не в курсе. Зато он в красках рассказал о том, что с ним сделал Ли Ноу, когда он его вывел из себя подобными расспросами. Феликс решил помалкивать.

К обеду в дом ветеринара пришёл неприметного вида паренёк. Он был ни маленьким, ни большим, если бы не обстоятельства, Феликс его даже не запомнил бы. Сынмин оказался обращённым оборотнем, которого когда-то подобрал Минхо в лесу неподалёку от своего дома. Сынмина укусили в мире людей – оказался не в том месте и не в то время. Семья от него отвернулась, а людское правительство просто депортировало его на «Волчью сторону». Так тот и оказался в незнакомом мире наедине с волчьей силой.

— Если бы не он, я, наверное, нарвался бы на кого-то из «Лютых», — рассказывал в машине Сынмин по дороге к местной закусочной, куда Чан и Чанбин решили наведаться. Со утверждал, что там работал настоящий «электрошок», и он возлагал на него самые большие надежды. Они с Чаном надеялись уговорить того пойти вместе с ними.

— Хён, может, и кажется холодным, но у него по-настоящему храброе и доброе сердце. Только ему не говорите, что я это говорил, — тише вымолвил Сынмин и продолжил. — Я ему очень благодарен за всё, поэтому и готов помочь вам. Тому пареньку, Хану, не так повезло, как мне. Я обратился почти без проблем, только кости чуть болели первую неделю, ну и обращаться до сих пор больно, а так всё в порядке. Так странно, я всю жизнь в спорте был последним, ничего не мог толком, вечный аутсайдер, зато волчью силу принял как свою. Человеческий организм – странная и сильная штука.

Машина притормозила перед небольшой закусочной при заправке, которая наверняка являлась единственным общепитом в округе. Из-за позднего часа возле неё уже не толпились люди, а парковка была полностью свободна. Выйдя из машины, Феликс любопытно осмотрелся – это был его первый выход в общество оборотней, и было немного страшно, но и весьма увлекательно.

Когда они зашли внутрь, над дверью прозвенел тихий колокольчик, извещающий о гостях, но никто не вышел им навстречу. Вся компания расположилась за одним из столов с кожаными диванами, что был у самого окна, и Феликс мог хорошенько рассмотреть округу. Лишь через несколько минут к ним навстречу вышел темноволосый молоденький парень, почти школьник. С кротким видом он подошёл к столу, держа в руках блокнот с ручкой для записи заказа. Поравнявшись с гостями, он уважительно поклонился и очень вежливо обратился:

— Добрый вечер, Чанбин-хён, Чан-хён! Давно вас здесь не видел. Что будете заказывать?

— Эй, Чонин-а, у нас к тебе серьёзное дело. Сядь-ка к нам, — по-простецки отозвался Чанбин и встал со своего места, чтобы официант мог сесть между ним и альфой. Тот сначала ошарашено отшатнулся, но был пойман крепкой волчьей хваткой и посажен на место, как мягкая игрушка. Сев рядом с парнем, фактически забирая у него все пути отступления, Чанбин панибратски закинул ему свою руку на плечи.

— Так и какое у вас ко мне дело? — заикаясь, уточнил Чонин, опасливо поглядывая на своих хёнов. Феликсу даже стало его немного жаль. Те давили авторитетом, молодой оборотень просто не смел перечить старшим и совсем не понимал, что происходило.

— Дело опасное. Нужна твоя сила. Сам понимаешь, просто так мы к тебе за таким не обратились бы, — пояснил Чанбин, но на лице парня не прибавилось и грамма понимания. — В общем, нужно нам завтра пройтись по городу, незаметно, но на случай, если всё-таки кто-то нас заметит, нам нужен ты.

— Вы хотите пойти в столицу? — изумился Чонин. — И я там нужен?

— Да брось, я знаю, на что ты способен. Тебе же это как два пальца об асфальт, — Чанбин хлопнул его по плечу.

Почему Чанбин и Чан решили взять с собой школьника, Феликс решительно не понимал. Тот выглядел шокированным и даже напуганным. Разве от такого мог быть толк? Но едва этот самый школьник понял серьёзность ситуации, у Феликса на глазах произошла метаморфоза – напуганные глаза хитро сузились, а подрагивающие губы напряглись в ухмылке.

— Я могу пойти с вами, но не за просто так, — деловито проговорил Чонин.

— Хорошо. Что ты хочешь? — кивнул Крис, сразу соглашаясь на его условия.

— Я, — парень кинул на него оценивающий взгляд, — Я хочу, чтобы меня обучал Чан-хён, а ещё, — он довольно прикусил губу. — Я хочу альфа-спарринг с Чан-хёном.

От услышанного Чанбин тут же вскипел и с размаху долбанул кулаком по столу.

— Ну ты, малец, оборзел! — прорычал он ему в самое ухо.

Но сам официант даже не шелохнулся. Он сидел с совершенно невозмутимым видом, будто и не он пару минут назад заикался и выглядел напуганным. Феликс уже не знал, чему верить. Перед ним словно проявились две противоположные личности. И новая личность очень уж напоминала лиса, хитрого и коварного. 

В отличие от Чанбина, сам альфа на заявление младшего отреагировал добродушно. Его брови лишь на мгновение подпрыгнули вверх, а после остались в форме домика. Он словно не считал того достойным противником. 

— Хахах, не боишься?

Чонин на такое среагировал мгновенно. Тут же ощетинившись и обратившись в его сторону, он отчеканил каждое слово так, чтобы все присутствующие поняли:

— Я заберу твою силу альфы и стану первым лисом-альфой в истории! Но, так и быть, убивать тебя я не стану.

Всё встало на свои места. Подозрения Феликса оказались правдой – это действительно был оборотень-лис. Собственная правота радовала, он даже не смог сдержать небольшой улыбки по этому поводу.

— Не сомневаюсь, — охотно покивал Бан, словно и не ему угрожали, а вот Чанбин вспыхнул ещё сильнее.

— Нет, вы посмотрите! В альфы решил податься, лис?! А что сразу к альфе «Лютых» за таким делом не обратишься? Зачем тебе сила альфы без стаи?!

— Всему своё время! — нервно отозвался школьник и обиженно скрестил руки на груди. От такого зрелища бета разразился звонким смехом. Он просто потешался над мечтами младшего, как часто делают старшие братья. У парня была цель, но его совершенно не воспринимали всерьёз. 

— Хорошо, будь по-твоему. Я буду тебя тренировать, а потом мы с тобой сразимся. Но чур без обид, ладно? Если проиграешь, просто прими это, — Бан Чан согласно кивнул и протянул руку лисёнку. — Отправляемся завтра утром.

Тот оглядел её опасливо, но всё-таки сжал её в знак договора. Он рискнёт своей шкурой, чтобы получить возможность сразиться с настоящим альфой. А там уж будь что будет.