Виктория проснулась от прикосновения, но притворилась спящей. Интересно было понаблюдать за Алукардом, пока он думал, что его никто не видит. Он присел возле, осторожно коснулся её ран и, кажется, пробормотал: «Вот и отлично». Раны, как она чувствовала, уже затянулись. На лице Алукарда опять проскользнуло странное выражение, он снял перчатку и провёл рукой по её телу.

      «Интересно, как далеко он может зайти?» — подумалось Виктории.

      Алукард слегка улыбнулся, провёл пальцем по её щеке. Потом выражение лица его резко сменилось, стало непроницаемым. Он надел перчатку и энергично встряхнул её за плечо. Притворяться спящей больше не было смысла.

      — Да, хозяин? — Она подскочила.

      Он бросил ей на колени пакетик с кровью:

      — У нас много дел сегодня… — и, не оглядываясь, вышел из подвала.

      Виктория с отвращением посмотрела на пакет. Но раз уж он на неё рассчитывал… Она откупорила пакет, выпила его почти залпом и с ужасом почувствовала, что медицинская кровь гораздо хуже живой.

      «Если так и дальше пойдёт, я точно превращусь в кровопийцу», — мрачно подумала она.

      — Торопись, полицейская! — позвал её сверху Алукард.

      Она стиснула зубы и встала.

      — У меня есть имя!

      — Слышал я уже это. — Алукард повернулся и сквозь очки посмотрел на неё. — Ты прямо так и пойдёшь?

      На ней практически ничего не было, ведь Алукард снял с неё одежду вчера, когда лечил её. Виктория почувствовала себя неуютно, потому что он опять уставился на неё одним из тех странных взглядов. Она нашла свою сумку и наскоро переоделась в купленное штатское. По счастью, Алукард о деньгах не вспомнил.

      Он открыл сумку, которую принёс вчера. Там было оружие, его собственное и её тоже. Значит, он в поместье за оружием ходил?

      — Держи! — Он перебросил ей автомат. — Сегодня мы отлично развлечёмся!

      — «Развлечёмся»? — с неудовольствием переспросила она.

      — Да. — Он вставил в пистолет новую обойму и зубами передёрнул затвор. — Я ведь уже преподал тебе урок, но ты его не усвоила. Наслаждайся, только так ты сможешь обрести силу.

      — Я не могу, — возразила она.

      — Не веди себя как человек, — фыркнул Алукард, — ведь ты не человек.

      Эти слова Викторию очень расстроили.

      — Но тогда кто я?

      — Ты сама выбираешь, что ты. — Алукард рассовал оружие по карманам. — Ты сама определяешь, что хорошо, а что плохо.

      Она вздохнула.

      Алукард совсем неожиданно сунул в карман пару пакетов с кровью. Это Викторию удивило. Прежде он никогда так не делал. Это могло значить только одно: предстояло что-то серьёзное.

      Она тоже взяла оружие:

      — Мы отправляемся к Корнфилду, хозяин?

      Алукард отрицательно покачал головой:

      — Ещё нет. Сначала стóит наведаться в Синдикат.

      — О, — протянула Виктория, — но как же мы туда наведаемся?

      Алукард захохотал.

      — Идём, полицейская, — смеясь, сказал он. — Это не сложнее, чем выпить крови.

      Он взял её за руку, и какая-то чёрная пелена объяла их обоих. Когда пелена рассеялась, Виктория увидела, что они оказались посреди поля. Невдалеке стояло деревянное здание, похожее на склад.

      — Где мы? — удивилась Виктория. — Что это за место?

      Алукард указал на здание:

      — Это один из филиалов Синдиката по производству упырей. Отсюда их поставляют в Лондон. Стоит разорить это крысиное гнездо, а?

      — Это вам Реннард рассказал?

      — Нет. — Алукард ухмыльнулся. — Не спрашивай, откуда я это знаю. Достаточно того, что ты уже знаешь.

      Виктория подумала, что, пока она спала, он уже где-то успел побывать. Возможно, даже в поместье. Такие сведения мог дать только Уолтер.

      — Стой, — сказал ей Алукард, — не торопись.

      Он стоял и смотрел на небо, как будто чего-то ждал. На небо выкатилась луна.

      — Отличная ночь, — с растяжкой произнёс Алукард.

      Он сложил ладони перед лицом в особую фигуру и сквозь неё посмотрел на здание. Глаза его сузились.

      — Хм… — сказал Алукард. — С десяток людей, полтора десятка упырей, полторы сотни «полуфабрикатов», трое надсмотрщиков, десять охранников на входе. Итого: около двухсот целей.

      Виктория смотрела на него с восхищением. Да, он обладал удивительными способностями!

      — Как же мне это нравится! — воскликнул Алукард и достал пистолет. — С каждой минутой всё больше!

      Виктория поспешила за ним.

      Здание казалось пустым, вокруг — ни души.

      — Не похоже что-то на ферму по производству упырей, — неуверенно произнесла Виктория.

      — Да ну? — Алукард без лишних церемоний высадил дверь пинком. — Стреляй!

      Виктория выпустила внутрь заряд, раздался взрыв, послышались крики.

      — Производим зачистку объекта, полицейская… «пока цель не замолчит навеки».

      — Да, хозяин. — Виктория вздохнула.

      Вампир скосил на неё глаз, его губы разъехались в прежней разбитной ухмылке.

      — Наслаждайся!

      Дым вокруг рассеялся. Алукард пошёл вперёд, добивая валявшихся на земле охранников-упырей. Виктория прикрывала его сзади.

      Из внезапно открывшейся сбоку двери выскочил упырь. Виктория взвизгнула, так как не ожидала этого. Алукард молниеносно обернулся и нажал на спусковой крючок. Осечка! Упырь сшиб Алукарда с ног и ощерился. Алукард хладнокровно вытащил второй пистолет и отправил упыря на тот свет. Потом встал, клыками передёрнул затвор и сказал:

      — Терпеть не могу, когда кто-то налезает сверху. Не зевай, полицейская!

      Путь им преградила решётка. За нею стояло двое охранников с автоматами. Один из них поднял руку ладонью вперёд и сказал:

      — Немедленно остановитесь! Это частная собственность, вы не имеете права здесь находиться. Остановитесь, или мы будем стрелять!

      — Да ну? — Алукард просто растаял в воздухе и спустя мгновение появился за их спинами.

      Одного он пристрелил сразу, другого схватил и впился зубами в его шею. Запах крови моментально наполнил помещение. Виктория впала в лёгкий ступор. Потом она увидела, как Алукард, не отрываясь от охранника, направил руку с пистолетом в её сторону и нажал на курок.

      — Хозяин! — в ужасе воскликнула она.

      Пуля просвистела между прутьями решётки, прожужжала едва ли не возле уха Виктории. Сзади раздался вопль. Виктория обернулась — упырь упал и рассыпался в прах.

      Алукард наконец напился крови, вытер губы и отпер решётку:

      — Сейчас будет жарко. Приготовься!

      Мимоходом он выпустил пулю в труп охранника, из которого только что выпил кровь.

      А потом началась настоящая резня. Упыри выползали изо всех углов. Их рычащая волна захлестнула и разъединила Викторию и Алукарда.

      Алукард расстрелял все патроны, но перезаряжать оружие у него времени не было, поэтому он спрятал пистолет и стал орудовать кулаками. Каждый из его ударов был смертелен и пробивал упырей насквозь. Но ему и самому порядком досталось.

      Виктории пришлось туго. Упыри сбили её с ног. А потом всё повторилось… Её внезапно охватило бешенство, вампирская натура дала хорошего пинка натуре человеческой и вырубила сознание. Виктория раскидала их всех. Перед её глазами была какая-то пелена: врагов она не видела, но чувствовала их безошибочно. Удовольствие от резни наполняло её новыми силами. В этом полумраке она почувствовала, что впереди возникла ещё одна «цель». Виктория размахнулась, но чья-то сильная рука перехватила её локоть и крепко сжала.

      — Всё, довольно, — произнёс голос Алукарда.

      Виктория помотала головой и пришла в себя. Алукард стоял напротив неё, и её нож едва ли не касался его горла, но вампир перехватил её запястье и так держал. Губы его подрагивали в улыбке.

      — Хозяин… — Виктория разом ослабла и выронила нож. — Что я… что я наделала?

      Вокруг валялись останки упырей и охранников, их тела дымились. Алукард наконец отпустил её:

      — Неплохо. Но ты всё ещё не умеешь себя контролировать.

      — Кошмар… — прошептала Виктория.

      — Ты молодец. — Алукард поднял с пола свой пистолет. — Но ты едва не ударила меня.

      — Простите, хозяин! — Она была готова сквозь землю провалиться.

      — Ладно, лекции на потóм оставим. — Алукард вставил новую обойму. — Теперь займёмся оставшимися ублюдками. Мне становится скучно.

      Он пошёл вперёд по коридору, переступая через трупы. Виктория какое-то время стояла неподвижно, глядя на результаты того, что натворила.

      «Я превращаюсь в монстра», — с ужасом подумала она.

      — Эй, полицейская! — Алукард обернулся. — Ты со мной или так и будешь тут стоять?

      Виктория побежала следом за ним со всех ног. Ей вдруг стало страшно находиться среди всех этих мертвецов. Алукард, посмеиваясь, подправил шляпу, простреленную в нескольких местах. Его раны с лёгким шипением регенерировали.

      Они свернули и оказались на верхней платформе. Внизу было большое помещение — «цех». В углу стояла клетка, битком набитая людьми. Двое охранников вытаскивали их по одному и подводили к вампиру в белом халате, тот кусал их за шею и потом перерезал им горло. Кровь стекала в большую посудину с подсоединёнными проводами и трубками (по которым кровь автоматически закачивалась в пакеты). Трупы складывали в угол, где они оживали через несколько минут. Готовых упырей строили рядами, пересчитывали и вталкивали в лифт. Должно быть, потóм их отгружали и переправляли в разные города.

      — Да они уже это на конвейер поставили, — пробормотал Алукард.

      — Это ужасно! — шёпотом воскликнула Виктория.

      — Сделаем это ещё ужаснее, — сквозь зубы сказал Алукард, доставая оба пистолета, и крестом сложил руки на груди. — Задача: уничтожить обнаруженные цели. Без пощады. Без колебаний. Всех!

      — А как же… — Виктория показала на клетку с людьми.

      — Этих я не имел в виду. Прикрой меня сверху.

      — А?

      Он в мгновение ока перелетел через перила и прыгнул вниз, попадая прямо в чан. Кровь сомкнулась вокруг него. Те, внизу, ничего не заметили.

      — Хозяин? — робко позвала Виктория.

      Кровь в чане забурлила, и её уровень стал заметно падать.

      — Это ещё что? — Вампир с недоумением наклонился вперёд, чтобы получше рассмотреть это необычное явление.

      В то же мгновение его голова взорвалась. Все опешили, настолько это было неожиданно.

      Из крови поднялся Алукард, зловещий, как ангел смерти. Кровь текла по его лицу и волосам, и вид у него был очень довольный. Видно, он вдоволь напился крови. Его глаза светились алым блеском. Он вытянул вперёд руку и спустил курок. Голова второго вампира разлетелась в клочья.

      — Убейте его! — крикнул ещё один, тоже в белом халате, и спрятался за шкаф.

      Автоматные очереди. Виктория опомнилась и взялась за оружие. Часть упырей направилась к ней, карабкаясь по отвесной лестнице.

      Алукард расстрелял обе обоймы, невозмутимо, не обращая никакого внимания на попадавшие в него пули, перезарядил пистолеты, зубами передёрнул затвор и вновь опустился в кровь.

      Упыри окружили чан и стали стрелять внутрь.

      — Хозяин! — воскликнула Виктория и поспешила спуститься вниз, отстреливаясь от преследователей.

      Алукард возник из воздуха позади упырей, рассмеялся и открыл огонь. Несколько пуль попали в чан, в нём что-то треснуло, и он раскололся. Кровь хлынула на пол, унося за собой останки упырей.

      Лифт разъехался, и в нём показались новые упыри. Но Виктория быстро на это среагировала: бросила в раскрывшиеся двери гранату. Раздался взрыв, двери вылетели, врагов разорвало на кусочки. Виктория пристрелила оставшихся.

      — Неплохая работа, полицейская, — сказал Алукард, поднимая свою шляпу и отжимая из неё кровь.

      Тип в белом халате выполз из-за шкафа. В его трясущейся руке был пистолет.

      — Человек, — с пренебрежением сказал Алукард.

      Тип выстрелил в Алукарда. Пуля пробила ему плечо.

      — Ого! — рассмеялся Алукард.

      Тип в белом халате расстрелял в него всю обойму, но, разумеется, Алукарду ничего от этого не сделалось. Он шагнул к человеку, приподнял за шиворот так, чтобы его глаза были на уровне глаз самого Алукарда, и произнёс:

      — Передай своему хозяину, что я приду за ним.

      И со страшной силой Алукард отшвырнул его, тот вышиб собой стекло в окне и улетел неведомо куда.

      — Кажется, это место мы зачистили, — сказала Виктория, подходя к хозяину.

      Алукард кивнул, подошёл к компьютеру и быстро набрал что-то на клавиатуре.

      — У нас есть пять минут, чтобы отсюда убраться, — после сказал он, — здесь всё взлетит на воздух.

      — Но как же заложники?

      Алукард подошёл к клетке. Люди сбились в кучу. На клетке был замок.

      — Нужно найти ключ! — воскликнула Виктория.

      Алукард расхохотался, взялся за решётку и махом её выдернул.

      — Выходите! — Виктория стала вытаскивать людей. — Не бойтесь.

      — У нас нет времени подниматься по лестницам, — заметил Алукард. — Используем эту стену.

      — О, но я не думаю, что они умеют проходить сквозь стену, — с испугом сказала Виктория.

      Алукард опять расхохотался. Одного его удара хватило, чтобы проломить бетонный монолит. Он махом расширил проём и скомандовал:

      — Живо убирайтесь отсюда!

      Едва все успели выбраться, раздался взрыв. Здание взлетело на воздух. Люди с криками попадали на землю. Отбросило волной и Викторию. Алукард стоял незыблемо. Он достал из кармана очки, надел их на нос и опять хохотнул. Виктория поднялась, кашляя и вытряхивая из волос грязь и кусочки штукатурки, и подумала, что взрыв наверняка был слышен далеко вокруг.

      Вдалеке завыли сирены, послышался шум вертолёта. Среди машин была и хорошо знакомая.

      — Хеллсинг, — с дьявольской усмешкой процедил Алукард.

      — Мы их не дождёмся? — спросила Виктория, подходя к нему.

      — Нет, — отрезал он, взял её за руку, и они опять провалились в липкий колышущийся покров темноты.

      Несмотря на удачный исход операции, настроение у Алукарда было отвратительное. Он, не снимая плаща и шляпы, завалился на кресло и ещё раз мрачно прошипел:

      — Хеллсинг!

      Виктория поняла, что сейчас к нему лучше не лезть. До рассвета ещё было порядочно времени, и она решила побродить по дому. Она была ужасно голодна и в этот раз спорить со своей природой не стала.

      «В конце концов, это же медицинская кровь, — подумала она, выливая пакет в стакан. — Как жаль, что я больше не могу есть нормальные продукты! Мне так хотелось бы чего-нибудь съесть… или не хотелось?»

      Она задумчиво пригубила стакан. Нет, не хотелось. Крови хотелось. Тёплой крови…

      — Ох… — пробормотала она, подперев голову обеими руками, — во что я превратилась?

      — Это был твой выбор, полицейская.

      Виктория подняла голову. Алукард вошёл в кухню, достал из холодильника пакетик с кровью. Неужели ему было мало той крови, что он уже выпил? Он с явным удовольствием прикончил этот пакет, сквозь жалюзи посмотрел на улицу и исчез, не сказав ни слова.

      Не появлялся он очень долго. Виктория свернулась клубочком на кровати. Сон к ней не шёл, она всё думала об Алукарде. Где он? Не застиг ли его рассвет?

      Алукард появился столь же неожиданно, облокотился о дверной проём. Одежда на нём слегка дымилась. Виктория, разумеется, притворилась спящей. Если бы она спросила, где он был и почему так долго, ему бы это не понравилось. Лучше промолчать и сделать вид, что ничего не видела.

      Алукард смотрел на неё очень долго, как будто что-то обдумывая, потом ушёл. Вернулся он через несколько минут с подушками и одеялом, осторожно подтолкнул одну подушку под голову Виктории, вторую подушку бросил на кресло, завалился сверху, отшвырнув шляпу и плащ.

      Виктория вполглаза наблюдала за ним. Алукарду явно не спалось. Полдня он проворочался с боку на бок, бормоча что-то вполголоса, потом затих. Может, он выпил слишком много крови?

***

      Когда Виктория проснулась, Алукард всё ещё спал, обняв подушку руками и уткнувшись в неё лицом. Виктория подняла плащ и аккуратно повесила его, расправила и переложила шляпу.

      Она побродила немного по дому, поупражнялась с пистолетом. Она бы пошла куда-нибудь, но Алукард спал и не мог ей разрешить, а без его разрешения уходить она не хотела по двум причинам. Во-первых, он мог разозлиться, а во-вторых, раз он спокойно спал, значит, был уверен, что она его прикроет.

      — Я не подведу, хозяин, — пробормотала она.

      Виктория поднялась в спальню, залезла на кровать и включила телевизор. Там как раз был выпуск новостей. Показывали горящие развалины синдиката. Дело представили как взрыв, произошедший из-за нарушения техники безопасности, говорилось о тридцати погибших. Виктория вздохнула, выключила ящик и какое-то время смотрела в потолок.

      Во входную дверь постучали. Виктория стрелой слетела с лестницы, вытащила оружие, передёрнула затвор, спрятала руку с пистолетом за спину и приоткрыла дверь. Там стоял Артур.

      — Здравствуй, — сказал он. — Мне нужно поговорить с твоим господином.

      — Он спит.

      — «Спит»? — Реннард удивлённо хмыкнул. — В такое время?

      — Что вы от него хотите?

      — Поговорить, я же сказал.

      — Можете сказать мне. Я ему передам. — Виктории почему-то показалось, что хозяину не стоит с ним встречаться. И особо полагаться на него тоже, хотя ещё вчера Артур ей казался безобидным.

      Реннард подал ей сложенный вчетверо листок бумаги:

      — Отдай это своему хозяину, когда он проснётся. — И, ничего более не сказав, он повернулся и ушёл.

      Искушение было велико. Виктория развернула листок. Там было написано: «12-го числа в поместье Корнфилда будет пусто. Он уедет в Синдикат объяснять потерю 8-го филиала. Для вас это будет удобным случаем устроить засаду. Дом останется практически неохраняемым. Не думаю, что пятнадцать упырей вас остановят».

      «Как-то уж слишком просто», — подумала Виктория и отправилась в подвал.

      Странно, но Алукард ещё спал. Виктория вернулась в холл: «Подожду…»

      Прошло уже полночи. Виктория начала волноваться и решила действовать. Она спустилась в подвал и позвала:

      — Хозяин! Проснитесь, хозяин!

      Он даже не пошевелился.

      — Алукард!

      Та же реакция, хотя обычно на своё имя он реагировал куда как живо. Виктория, испугавшись, подошла к нему и потянулась рукой к его плечу, чтобы слегка встряхнуть его. Едва она это сделала, Алукард молниеносно развернулся и наставил на неё «Казулл».

      — Хозяин!

      Увидев, что это она, Алукард опустил пистолет и раздражённо сказал:

      — Я же тебе говорил, чтобы ты меня не трогала!

      — Но, хозяин, я волновалась.

      — Из-за чего волновалась?

      — Ведь уже давным-давно ночь, а вы всё спите!

      — И что с того? — Видно, он и не думал вставать. — Знала бы ты, как мне всё это надоело!

      — Что надоело? — осторожно спросила Виктория.

      — Вечность довольно утомительна, полицейская. — Никогда прежде он не был таким откровенным. — Тебе этого не понять, ты ещё… Хватит уже болтать! Что тебе нужно?

      Виктория подумала, что сейчас самое время отдать ему записку.

      Алукард перечёл её несколько раз, его брови сошлись на переносице, и он практически повторил слова Виктории:

      — Так просто? Даже немного странно. Я надеялся встретить настоящего противника… — Его зубы скрипнули.

      Виктория испуганно посмотрела на него. Она хорошо помнила, чем окончилась последняя встреча с таким «достойным противником»: пол-Лондона пришлось отстраивать заново! А теперь, когда Алукард был свободен от чьих бы то ни было приказов…

      — Пятнадцать упырей — это, конечно, не проблема, — продолжал рассуждать Алукард. — Но неужели он так уверен в себе? Самонадеянный ублюдок! — Он поднял глаза на Викторию. — Какое сегодня число, полицейская?

      — Сегодня одиннадцатое, и меня зовут Виктория.

      Алукард хмыкнул, встал и потянул спину:

      — А ты что обо всём этом думаешь?

      — Слишком просто, хозяин, — ответила Виктория, радостная, что он спросил её мнения.

      — В том-то и дело… — Алукард оделся. — В любом случае визит я ему нанесу прямо сейчас!

      — Что? — воскликнула она.

      — Нужно присмотреться к месту. Если хочешь, можешь пойти со мной, — добавил он.

      — Конечно, хозяин!

      Алукард ухмыльнулся:

      — Куда бы я ни шёл, как ты и сказала, да?

      На этот раз он не обратил внимания на то, что она ничего не ела. Его слишком взволновало это письмо. Он и сам отправился голодным.

      — И лучше этому письму оказаться правдой, — сказал Алукард, сжимая бумагу в кулаке, — иначе кому-то не поздоровится!

      — Ох, — пробормотала Виктория.

      Дом Корнфилда являлся трёхэтажным особняком, окружённым садом и высокой железной оградой.

      — Пятнадцать охранников? — пробормотал Алукард. — Значит ли это, что всех остальных он заберёт с собой для охраны его самого?

      Он сложил руки в особую комбинацию, как делал это на ферме Синдиката, и посмотрел на особняк:

      — Хм. Сейчас здесь не меньше сотни кровососов. Что-то не сходится, полицейская.

      Врата поместья открылись. Они с Алукардом укрылись за деревом. Из ворот выехала машина, в ней чётко вырисовывался профиль Корнфилда. Следом выехали три бронированные машины. После этого ворота закрылись.

      Алукард опять посмотрел на дом.

      — Чёрт, — сказал он, — глазам не верю! Я разочарован. Идём отсюда.

      У Виктории было какое-то странное чувство.

      — Хозяин, — сказала она, — но всё это как-то…

      — …подозрительно? — докончил Алукард. — Да, несомненно. Похоже, он меня недооценивает.

      — Наверное, не думает, что вы знаете его адрес, — предположила Виктория, — поэтому так спокоен?

      — Может быть. Отправляйся домой, полицейская! — приказал Алукард.

      — А вы, хозяин?

      — Я хочу чего-нибудь перекусить… — И он растворился в ночном воздухе.

      Виктория вздохнула и побрела назад. По дороге она неожиданно для себя завернула в тот бар и села за один из столиков. Официант принёс ей бокал и наполнил его кровью из элегантной бутылки. Виктория какое-то время сидела и тянула кровь через соломинку. Потóм она словно бы посмотрела на себя со стороны и ужаснулась собственному спокойствию. А после подумала вот что: Алукард тоже пил кровь и иногда очень жестоко вёл себя по отношению к своим жертвам, но ведь он не превращался в монстра.

      — Серас Виктория! — произнёс чей-то голос за её спиной.

      Она вздрогнула и обернулась. Там стоял незнакомый мужчина в строгом костюме. Он снял шляпу и вежливо поклонился. Ей ничего не оставалось, как повторить этот жест. Мужчина присел рядом:

      — Как удачно, что я заглянул сюда и нашёл вас здесь.

      — Кто вы? — настороженно спросила Виктория.

      — У меня послание для лорда Алукарда.

      — ?

      Незнакомец подал ей письмо. Оно было запечатано королевской печатью.

      — Передайте это письмо лорду Алукарду.

      — Да, конечно, — пробормотала Виктория.

      Незнакомец опять отвесил поклон и удалился.

      «Ох, — подумала Виктория, — слишком много всяких посланий!»

      Она расплатилась и побрела домой.

      Алукарда не было. Виктория воспользовалась этим, чтобы принять душ и переодеться. Потом она вычистила и зарядила оружие. Ей отчего-то было очень тревожно.

      Появился Алукард (не утруждая себя открыть дверь) и бросил на стол сумку. В ней глухо брякнуло.

      — Возьмёшь это завтра с собой, — сказал он ей.

      Виктория сунула в сумку нос: там было оружие, патроны, магазины…

      — О, вы основательно подготовились, хозяин! — сказала она, размышляя, где он успел всё это достать за столь короткий срок.

      Он хмыкнул и хотел уйти. Виктория вспомнила про таинственное письмо и спохватилась:

      — Подождите, хозяин!

      — Что ещё? — Он остановился.

      — Это просили передать вам.

      Алукард взял письмо, посмотрел на печать, и глаза его вспыхнули. Он распечатал конверт и пробежал глазами по строкам. Складка на его лбу разгладилась.

      — Хорошие новости, хозяин? — осторожно поинтересовалась Виктория.

      Он весело посмотрел на неё:

      — С нами благословение Её Величества, полицейская. Где бы мы ни были, с Хеллсингом или нет.

      — Это письмо Её Величества? — с благоговейным ужасом спросила Виктория.

      Алукард кивнул и пробормотал:

      — Давненько я с ней не виделся! Надо бы как-нибудь засвидетельствовать ей моё почтение. Это хороший знак, полицейская… даже таким, как мы… — Он прикоснулся губами к бумаге и положил письмо во внутренний карман жилета.

      — «Таким, как мы»? — повторила Виктория.

      — Да. — Алукард ничего более не захотел говорить и отправился вниз.

      «То ли он недоволен тем, кто он? — задумчиво подумала Виктория. — Он какой-то не такой в последнее время…»

      Прежде он почти никогда особо не рассуждал. Или она плохо его знала?

***

      Едва настала ночь, Алукард разбудил Викторию и без лишних предисловий вручил ей два пакета с кровью.

      — Что?

      — Пей. Там я не смогу на тебя оглядываться. — Он передёрнул затвор в «Казулле». — Будет жарко. Если их там нет — они всё равно вернутся. Ты понимаешь, полицейская?

      — Да, — пробормотала она.

      — Вот и отлично. — Он надел шляпу и провёл пальцами по её краю.

      Виктории пришлось выпить всё. Кровь была практически ледяной, ей даже показалось, что она замёрзла.

      Лицо Алукарда было строже обычного. Он подправил бант на своей шее и почти до самых губ надвинул шляпу. Постояв немного неподвижно, он вдруг подошёл к Виктории и сказал, вынимая из кармана королевское письмо:

      — Знаешь, я подумал… Эта бумага благословенная. Наверное, она может служить защитой.

      — И?

      Он оттянул её лиф и спрятал письмо на её груди. Слева. Там, где сердце.

      — Мне так будет спокойнее, — пояснил он и слегка потрепал её по щеке.

      «Он за меня волнуется…» — с трепетом подумала Виктория.

      Но на этом его участие и закончилось.

      — Идём, — сухо сказал он, медленно идя к двери.

      Виктория побежала за ним следом. Ей подумалось: когда в дом нагрянут упыри, им вдвоём нелегко придётся. Как жаль, что у них больше нет поддержки!

      — Хозяин, а мы им не сообщим? — робко спросила она.

      — Ха, не веришь, что справимся? — усмехнулся он, словно бы прочитав её мысли.

      — Нет… — Она прикусила язык. Не стоило его злить, особенно сейчас.

      — Я чертовски устал от того, что все мои цели низкого уровня, — сказал Алукард. — Все эти ублюдки не по мне, даже противно убивать их. Уничтожать этих упырей десятками, сотнями. Тупое времяпровождение! Может, в этот раз повезёт?

      — Будем надеяться, — без особого восторга сказала Виктория.

      Ей почему-то совсем не хотелось туда идти.

      Алукард остановился возле особняка Корнфилда и прежним способом посмотрел на дом.

      — Похоже, там никого нет. Не считая во-он тех.

      Он проломил ограду и направился в сторону нескольких упырей, которые курсировали по периметру. Они заметили его, развернулись, вытащили автоматы и открыли огонь

      — Идиоты! — Алукард с пренебрежением щёлкнул зубами.

      Он перелетел через балкон и махом положил всех десятерых. В него попало только две или три пули. Это его раззадорило и в той же степени разочаровало.

      Он перезарядил пистолет и пинком вышиб дверь в особняк. Она с грохотом разлетелась на куски. Алукард пристрелил двух упырей, бросившихся в его сторону.

      Они вошли. Здесь был совершенно пустой тёмный холл с неимоверно высоким потолком. Отдалённо это здание напоминало поместье Хеллсинг.

      Алукард остановился в центре зала, поднял голову и посмотрел вокруг, опуская оружие. Стояла мёртвая тишина. Потóм где-то что-то звякнуло.

      — Что это, хозяин? — недоуменно спросила Виктория.

      Алукард быстро дёрнул головой, его ноздри раздулись, и он крикнул:

      — Чёрт! Это ловушка!

      Прежде чем они успели сделать и полшага, вспыхнул свет. Его лучи легли кругом. Виктория хотела бежать, но Алукард схватил её за шиворот:

      — Стой! Это лампы дневного света.

      Получалось, что они попались. Выйти из этого круга они не могли, это бы их потрепало. Со всех сторон, как тараканы, сползались упыри.

      — Умно, — с явным уважением сказал Алукард, вытаскивая и второй пистолет.

      — Мы погибли, — прошептала Виктория в ужасе.

      С балюстрады раздался злорадный смех. Это был Корнфилд, за спиной которого стоял священник.

      — Попался! — воскликнул Корнфилд. — Это ловушка была рассчитана на идиота, и ты в неё угодил. Хвалёный ублюдок! Чем ты отличаешься от других упырей? Ха-ха-ха! Тебе конец!

      Виктория слушала эту речь с ужасом, Алукард — с презрительным равнодушием. Когда Корнфилд закончил свою тираду, Алукард произнёс:

      — Говорю тебе: я тебя убью, Корнфилд!

      — Попробуй! — Корнфилд прищёлкнул пальцами.

      Алукард оттолкнул Викторию, та растянулась на полу. Вовремя! Упыри открыли огонь из автоматов. Лёжа на полу, она избегала участи быть расстрелянной, кроме того, она сама могла отстреливаться.

      — Веселье начинается! — крикнул Алукард с хохотом и принялся расстреливать эту чёрную толпу.

      Пули его всё-таки достали, и он упал на колени. Кровь потекла из угла его рта, но взгляд блестел торжеством.

      — Хозяин, — прошептала Виктория, — нам конец?

      Алукард опять рассмеялся, стирая кровь с губ (его белые перчатки стали красными), перезарядил пистолет и поднялся. Ряды упырей, казалось, были монолитны: одни падали, но на их место вставали другие.

      — Конец… — шептала Виктория, кусая губы. — Им нет конца. Как глупо было попасться!

      Алукард упал навзничь.

      — Хозяин! — почти заплакала она, вцепившись в его рукав.

      Корнфилд приказал прекратить огонь, они со священником стали спускаться вниз по лестнице.

      Алукард вздохнул, потом едва слышно рассмеялся и сказал:

      — Ну конечно! Ответ перед моим носом, а я его не вижу. Какой же я идиот!

      — Хозяин? — испуганно спросила Виктория.

      Он поднялся, спрятал оружие.

      — Ты ещё жив! — процедил Корнфилд. — Но поверь мне, это ненадолго!

      — Ты ещё жив. — Алукард обнажил клыки в улыбке. — Но поверь мне, это ненадолго.

      — Он ещё издевается?! — заворчал священник.

      — Огонь, — скомандовал Корнфилд. — Прикончите его! Довольно с ним возиться!

      В руках Алукарда что-то сверкнуло, и стали твориться совершенно необъяснимые вещи. Упыри падали один за другим, сражённые — чем непонятно. Виктория (как и Корнфилд) разинула рот.

      — Что за чёрт? — воскликнул Корнфилд.

      Упыри разрывались на части, воспламенялись и рассыпались в прах. А вместе с тем Алукард был безоружен.

      — Это чудо какое-то! — прошептала Виктория с восторгом.

      Алукард ухмыльнулся. Теперь из врагов остались только сам Корнфилд и его священник.

      — Как это возможно? Это чудо! — воскликнула Виктория.

      — «Чудо»? — Алукард рассмеялся и показал ей то, что было в его руках.

      Это были его очки. Виктория всё поняла: он просто поймал солнечного зайчика и сжёг врага его собственным оружием.

      Но они по-прежнему были в ловушке.

      — Не радуйся, — пролаял Корнфилд. — Ты заперт в этом кругу. И я всё равно найду способ с тобой покончить. Я знаю способ!

      — «Заперт»? — повторил Алукард. — Хм, ты прав. Но не думаешь ли ты, что это помешает мне выполнить моё обещание?

      — Какое ещё обещание?!

      — Я обещал убить тебя. — Алукард неторопливо вставил магазин в «Казулл» и во второй пистолет тоже.

      — Бравада! — хмыкнул священник.

      Алукард взмахнул плащом, как крыльями, и взвился в воздух. Он поднялся футов на семь от земли, вытянул руки и нажал на спусковые крючки. Раздался грохот, треск, — и лампы, освещавшие круг, разлетелись вдребезги, осыпав дождём всех, кто был внизу. Свет потух, и никто более не был «заперт».

      Алукард опустился вниз, его сапоги слегка скрипнули. Он сказал:

      — Ну, а теперь развлечёмся.

      Виктория поднялась и тоже прицелилась.

      — Ты недооцениваешь меня, — прошипел Корнфилд. — У меня было время подготовиться. Я знаю предел твоих возможностей!

      — Паршивый пёс вроде тебя, — снисходительно сказал Алукард, — или монстры вроде твоих упырей не смогут убить меня. Тем более таким оружием.

      — Есть у меня для тебя оружие! — Корнфилд щёлкнул пальцами.

      Вновь включился свет (видно, пара ламп была припасена на случай), и его лучи упали прямо на Алукарда. Виктория в ужасе вскрикнула, но ничего страшного с Алукардом от солнечного света не случилось. Он лишь слегка задымился.

      — Что?! — воскликнули Корнфилд и священник.

      — Если честно, — ухмыльнувшись, сказал Алукард, — то солнечного света я не боюсь. Для меня это не проблема. — Он выстрелил из «Казулла» на свет, и тот погас. — Это всё, на что ты способен, Корнфилд? Ты меня разочаровываешь. Я думал, в руководство Синдиката не ставят тупиц. Но если я ошибся, то мне этот Синдикат грохнуть — раз плюнуть, даже напрягаться не надо.

      В руках Корнфилда и священника появились старинного вида арбалеты. Алукард изогнул бровь, вытянул руку с «Казуллом» и первым нажал на спусковой крючок. Пистолет дал осечку.

      — Чёрт, — сказал Алукард.

      Виктория заслонила его и стала стрелять из автомата. Она почувствовала боль, рука почему-то сама собой опустилась: в неё несколько раз попали. Как оказалось, стреляли они не стрелами, а деревянными и серебряными кольями, и теперь из её груди торчало четыре кола. Её пальцы разжались, из губ потекла кровь, и она упала.

      Второй залп попал в Алукарда. Вампир подался назад, но всё-таки устоял. Он наклонил голову. Из его тела торчало не менее 20-ти кольев.

      — Хм… Колья? Да за кого ты меня принимаешь?

      — Это не просто колья, — с торжеством сказал Корнфилд. — Они освящены. Никто, будь ты вампир или упырь, не устоит перед их силой. И поскольку ты такой храбрый, я окажу тебе милость — дарую быструю смерть.

      Он выстрелил ещё раз. Кол пробил Алукарду горло. Священник меж тем достал крест, края которого были заточены.

      — Так твой подручный — человек? — глухо проговорил Алукард, с усилием подняв руку и наставив пистолет на священника.

      Священник метнул крест, и в то же время пуля Алукарда разнесла ему голову. Крест вонзился Алукарду в грудь, Алукард невольно опустился на одно колено, кровь хлынула из его рта и глаз.

      — Хозяин! — Виктория слабо шевельнулась, но колья её парализовали, и она ничем не могла ему помочь.

      Корнфилд подошёл к Алукарду и приставил арбалет к его лбу:

      — Ещё один избавит тебя от страданий и вечности, кровосос.

      — Ну, так чего ждёшь? Давай уже. — Алукард сделал усилие, чтобы поднять руку с пистолетом.

      Корнфилд нажал на спусковой крючок. Кол попал Алукарду точно в лоб, вампир без единого звука упал навзничь, «Казулл» выпал из его разжавшихся пальцев.

      — Хозяин! — закричала Виктория в ужасе.

      Тело Алукарда зашипело и разложилось, на полу осталось только какое-то непонятное месиво. Корнфилд хотел забрать «Казулл» себе, но отдёрнул руку: разумеется, он не мог его взять, ведь пистолет был изготовлен из расплавленного серебряного креста!

      — Подумать только! — Корнфилд обернулся и посмотрел на Викторию. — Я прикончил Алукарда! Как вы там говорите? «Покойся с миром, ублюдок»?

      Из глаз Виктории потекли слёзы.

      — Хозяин, — прошептала она, — Алукард! Алукард!

      — Бесполезно. — Корнфилд смаковал свой триумф. — С ним покончено. Стоит ли мне прикончить и тебя? Впрочем, ты и так умрёшь.

      Виктория попыталась дотянуться до автомата. Корнфилд захохотал и ногой выбил у неё оружие:

      — Я недооценил тебя, девчонка. Но это уже не имеет никакого значения.

      Кровавая лужа задымилась и стала испаряться, от неё повалил тёмный дым.

      — Хозяин… — прошептала Виктория, чувствуя, что её сердце разрывается от горя.

      Туман повис над местом, где прежде было его тело. Он всё сгущался, и в холле стало темнее. В это время луна заглянула в окно и как будто разом зажгла сотни алых глаз в этом тумане.

      — Что это? — воскликнул Корнфилд. — Это что ещё такое?

      Туман разверзся, и на Корнфилда оттуда прыгнула целая свора тёмных красноглазых псов. Они сбили его с ног и исчезли. Раздался смех, в котором Виктория безошибочно узнала смех своего хозяина.

      — Хозяин?! — пробормотала она с восторгом.

      Туман исчез. Ну конечно, там стоял Алукард и улыбался как ни в чём не бывало. Он подкинул на ладони крест:

      — Колья, кресты. За кого ты меня принимаешь? Я тебе не какой-нибудь третьесортный вампир.

      — Это невозможно! — взревел Корнфилд и схватил арбалет.

      Алукард, не обращая внимания на попавшие в него колья, неспешно двинулся по направлению к нему:

      — То, что в тебе нет никакого вампирского достоинства, мне давно уже ясно. По крайней мере, умри с достоинством.

      Корнфилд швырнул в Алукарда арбалет, вскочил и бросился бежать. Алукард, с отвращением хмыкнув, размахнулся и крестом пригвоздил Корнфилда к стене.

      — Покойся с миром… ублюдок! — сквозь зубы проговорил он. — Ты даже пули не стоишь.

      Корнфилд с воплем рассыпался в прах.

      — Колья… — Алукард один за другим стал выдёргивать их из своего тела. — Ну что за кретин! — Он выдернул последний кол — из сердца! — и, морщась, потёр грудь. — Но это всё равно неприятно.

      — Хозяин… — с радостью прошептала Виктория. — С вами всё в порядке?

      Алукард подошёл к ней, встал на колени и приподнял её. Это причинило ей ужасную боль, и кровь потекла ещё сильнее. Алукард взялся за один из кольев, торчавших в её груди, но потом вздохнул и убрал руку.

      — Боюсь, что это конец, — сказал он.

      Виктория не чувствовала страха. Главное, что он был жив.

      — Послушай, — сказал он после молчания, — я хочу, чтобы ты знала правду. Если я вытащу хотя бы один кол — ты мгновенно умрёшь, а если я оставлю их — ты умрёшь медленно. Правда в том, что я не могу залечить твои раны.

      Она слабо вздохнула:

      — Это неважно.

      — Важно, — возразил он. — Эти раны нанесены освящённым оружием, и такие, как ты, непременно должны от них умереть. Ты, кажется, не совсем понимаешь, о чём я говорю?

      — Я понимаю, хозяин.

      — Но есть способ… спасти тебя, — после паузы продолжил Алукард, опуская её на пол.

      Она слабо посмотрела на него, силы её окончательно оставили. Алукард сбросил плащ, так как он сковывал его движения, опять приподнял Викторию, прижимая её к себе, и прокусил себе руку.

      — Послушай, если ты выпьешь моей крови, — сказал он, поднося руку к её губам, — твои раны уже не будут смертельными. Только это может тебя спасти.

      Она отвернула лицо.

      — Что? — удивился Алукард. — Ты что думаешь: я шучу? Если этого не сделать, ты умрёшь.

      — Я не буду пить вашу кровь, хозяин… не буду…

      — Сделай это, Виктория!

      Она вздрогнула, потому что он назвал её по имени.

      — Нет, — повторила она.

      — Ты предпочитаешь умереть? — Его лицо дёрнулось.

      — Я ни о чём не жалею… — выговорила она.

      На лице Алукарда появилась растерянность.

      — Впервые в жизни я не знаю, что делать, — криво усмехнувшись, проговорил он. — Послушай, я приказываю… нет, я прошу тебя…

      Его рана начала затягиваться, но он вновь прокусил руку и поднёс её к губам Виктории.

      — Нет, — повторила она, — лучше я умру.

      Тут она увидела, что впервые на его глазах показались слёзы.

      — Что же такое творится в твоей голове? — воскликнул он. — А я должен сидеть и смотреть, как ты умираешь?

      — Простите, хозяин, — прошептала Виктория. Если бы только он мог понять!

      Пару минут Алукард сидел молча, механически поглаживая её по голове. Потóм его лицо прояснилось.

      — Погоди-ка, — сказал он, — а почему ты так поступаешь? Почему ты отказываешься? Потому что… ты думаешь, что… если ты станешь свободной от меня… я брошу тебя? Так?

      Он совершенно точно отгадал её мысли и мотивы. Ей стало очень стыдно… и одновременно спокойно.

      — Глупая, — произнёс Алукард, — неужели ты думаешь… Бросить тебя? Разве я могу это сделать?

      Виктория широко раскрыла глаза. То, что он говорил…

      — Нет, я никогда не брошу тебя. Неужели ты до сих пор не поняла… — Он осёкся и продолжать не стал.

      — Не поняла чего? — выговорила она из последних сил.

      — Того, почему я забрал тебя с собой… — Он заглянул в её глаза, опять прокусил себе руку. — Сделай это. Обещаю, что не брошу тебя, если ты станешь свободной.

      — Вы не хотите быть моим хозяином?

      — Нет… — Он слегка улыбнулся. — Подумай, зачем тебе умирать? Твоя смерть будет бесполезной. Глупо умирать в самом начале пути. Верь мне. — Алукард поднёс к её лицу руку. — Давай, Виктория, пей. Это не так страшно, как может показаться вначале.

      Его рука коснулась её губ, в рот закапала кровь. У неё совершенно не было вкуса. Виктория сделала усилие и проглотила её. Она почувствовала, как эта кровь моментально вкручивается во все её вены.

      — Пей, — повторил Алукард.

      Его рука слегка дрожала. Виктория подумала, что уже выпила достаточно, но он не позволил ей отвернуться:

      — Пей, я скажу тебе, когда ты должна остановиться.

      Он закусил губу и закрыл глаза. Лицо его выражало полнейшее блаженство, как будто он получал удовольствие от того, что она пила его кровь.

      «Неужели это может нравиться? — подумала Виктория. — Неужели это приятно, когда кто-то пьёт твою кровь?»

      Наконец Алукард отнял руку от её губ и проговорил:

      — Хватит, теперь хватит.

      Виктория чувствовала себя очень странно. Она чувствовала, что уже не такая, как прежде.

      — Что со мной? — спросила она. — Что со мной происходит, хозяин?

      — Ты больше не должна называть меня так, — заметил Алукард, склонившись и слизнув с её лица кровь. — Я более не твой хозяин, ты можешь называть меня по имени.

      Это было непросто выговорить.

      — По имени?

      — Конечно… — Он взялся за кол, торчавший в её груди. — Это неприятно, потерпи немного.

      Он выдернул кол. Да, это было неприятно, как он и сказал, но больно не было. Алукард выдернул и все остальные:

      — Нет ничего и никого бессмертного в этом мире, Виктория. Но большинство принятых способов более не применимо к тебе. Единственный, кто может сразить монстра, — человек. Не вампир, не упырь, не регенератор вроде Андерсена, не любой другой монстр — человек. Запомни это, Виктория.

      — Ох… — произнесла она, потому что почувствовала, что её раны бесследно исчезли.

      Алукард рассмеялся, наклоняясь к ней, и сказал:

      — Добро пожаловать в Новый Мир, Серас Виктория. Неплохая ночь, а?

      Он коснулся её губ. На этот раз не оставалось никаких сомнений: это был самый настоящий, стопроцентный поцелуй.