Поначалу, когда Генос только напросился-переехал в каморку Сайтамы, непредвиденные ситуации были постоянными. Сам Генос – вполне себе неожиданное обстоятельство, а, соответственно, все к нему прилегающие вещи и дела – тоже. Сначала в доме стало заметно больше вещей. Всяких там наборчиков инструментов, запасных частей, проводков, пластин и пара сменных конечностей, уложенных в импровизированный склад на балконе.

- Это боевые, - прокомментировал тогда Генос, устанавливая всё очень даже удобно и доступно, чтобы не занимать чужой балкон ну слишком сильно. Кактусу всё-таки нужно достаточно личного пространства.

- А твои тогда какие?

- Тоже боевые.

Сайтама кивнул. Ага, понятно.

Потом дома стало теплее. Приходилось держать окно нараспашку даже с приходом осени. Это вызывало кучу причитаний со стороны Сайтамы, который совсем не понимал, как это так выходит, что батареи-то он подкрутил, чтоб так не жарили и деньги не жрали, а духота дома всё равно стоит неимоверная. Тогда комната наполнилась паром. Так Сайтама узнал, что Генос – это безмерно удобный отопительный элемент. Места занимает, конечно, много, зато, помимо кучи других полезных функций, еще и человеком является. Ну, по крайней мере, у мужчины не возникало и капли сомнений, что перед ним самый настоящий, дурной и особенный, человеческий парень. Просто с кучей примочек.

- Ты прям как швейцарский нож, - Задумчиво изрекает Учитель, ловя спутанный взгляд желтых лампочек в ответ, - Типа, у тебя же куча всяких панелек, задвижек и спрятанных инструментов. Я вообще удивлен, что тебе не вживили где-нибудь весь набор твоих отверток. Так мог бы чиниться прям на месте. Хотя, тебя обычно так расколбашивает, что отвертка не поможет.

- Ну, - Генос нахмурился. Учитель был прав, ломается киборг больно часто и странно сильно. Надо бы чем-то и хорошим поделиться, - У меня есть овощечистка в пальцах.

- Да ну?! Не верю, покажи!

Ладно, может, различий с человеком было всё-таки больше, чем Сайтама изначально размышлял.

- Я вообще сначала подумал, что у тебя это всё сверху накладное или что у тебя побольше, ээ.. мяса. Органы в смысле, какие-то, еще есть. А ты весь, кроме мозга, механический.

- Думаете, это плохо? - и Ученик понуро глядит на Наставника, - Мне даже так далеко до Вас. Мне кажется, хорошо, что во мне человеческого мало. Так у меня даже шанса не было бы к Вам приблизиться.

- Ой, да человеческого в тебе навалом! Ты просто пока не разобрался. Это нормально, ты повзрослеешь еще, - Сайтама отвлекся от уборки геносовской полки с примочками для ремонта и показал большой палец, - У тебя плюсы с обеих сторон, это ж не может быть плохо. Ты еще маленький.

- Я не ребенок.

- И я не ребенок. А я каждый день новые вещи узнаю, только представь, сколько всего вокруг может быть! Мы ж даже не весь ассортимент нашего магаза у дома пробовали, а ты только представь, сколько еды вообще в мире существует. А теперь еще глобальнее подумай, понял, о чем я? Мы вообще, я после разговора с Кингом это понял, достаточно ограничено живем. Типа, вокруг столько всего есть, а мы с тобой только и зациклены на драках, скидках и вот таких штуках. В мире очень много всякого интересного, - Сайтама замялся, не ощущая свой порыв мысли полностью честным. Ему такие речи не свойственны, но, гляди, Генос себе что-то полезное почерпнет, - Мне сложно новому открываться, но вдвоем всегда ж проще, ага?

И Генос принялся строчить в одну из своих многочисленных тетрадок. Таким точным, убористым почерком, лишь бы вместить как можно больше информации на разлинованных листах. Сначала он, кстати, куда расслабленней писал. Сейчас, видать, приучился экономить и информации поглощать еще больше стал. Ну, чудо же. Такая это особенная и человечная черта – заметки, записи, дневники. У него их и по смыслу несколько: учебные, бытовые заметки, а также личный дневник. В последнее Сайтама даже не заглядывал, дневник на то и личный, чтоб посторонние нос не совали. Однако в этом и проявлялась, вот так просто и ярко, его людская натура. Память – плохая тетрадь. Так что пусть все умозаключения и важные отметки во времени будут увековечены. Надо ему, наверное, как-нибудь, камеру подыскать.

И всё-таки разница была изначально, но так Сайтама был непоколебим и приспособлен, что даже не заметил, как из раза в раз завязывал шнурки своему ученику месяцы напролет, даже когда Доктор Кусено сделал отличающийся комплект рук «для дома».

- Мне мелкой моторики не хватает, - стыдливо прикрыл лицо киборг, когда это случилось впервые, только-только прекратив настаивать на «я разберусь сам» и «я просто надену другую обувь». Но сколько раз он повторял эти фразы, столько же раз он хмурился и пристально глядел на витрину магазина кед и кроссовок, зажимая в себе желание о новой обуви. Подростки любят шнурки, а в Геносе от подростка больше, чем от взрослого, - Вам не обязательно это делать.

- Эй, Генос, мне не сложно, - вскинул бровь Сайтама, стоя на колене перед соседом, зашнуровывая новые, красивые-красивые кроссовки, - Лучше отрежь бирку со второго ботинка, а то тебя кто-нибудь купит вместе с обувкой, - Учитель улыбается, когда повязывает кривенький бантик и смотрит в глаза над собой, - А ты мне очень нужен, - и тут же отвлекается, - Ого! Тебе ножницы встроили? Вот это класс!

А Генос млеет, рдеет, смущается и наполняет паром весь коридор. И в слепоте запотевших линз случайно отрезает шнурок с нового ботинка.

- Ох, черт.

Генос очень по-человечески расстроился. Сайтама, не много и по-доброму пробубнив что-то о том, что в пару ничего не видно, принялся искать свои старые ботинки, чтобы стащить оттуда шнурки. И когда новые геносовские кроссовки обзавелись разными, белыми и черными, шнурками и были готовы к носке, на свете киборга радостнее, наверное, не было. И он так благодарно, так неловко и скованно, но искренне, крепко-крепко обнял Учителя. Вот такой простой жест, но так сложно давшийся, а в этом и читается вся человеческая спутанность-сумбурность, неловкость и удивительность. Мальчишка весь взмок от пара, отнялся из объятий и тут же поспешил за монстром прочь из квартирки. В тот день, кроссовки были единственным предметом одежды, что на Геносе уцелел.

- Ты из-за них чуть без глаза не остался, - изрек Сайтама, опираясь на дверной косяк, пока Генос начищал белую обувь до блеска. Ни царапины.

- Я их буду очень хранить. Это же Ваш подарок.

Сайтама думает. Думает он несколько недель, а кроссовки всё целые. И каждый день они вместе шнуруются, и Генос уже даже не упирается. Только всё глаза уводит.

- Я тебе еще подарю, если надо будет, - пробормотал Сайтама, - Но спасибо, что так их бережешь. Я ценю, что ты, ээ.. уважаешь мою скупость.

Киборг только возвращает взгляд к лысой голове, только он хочет сказать, как ценит этот подарок, и как уважает Учителя и все его черты, но Сенсей уже поглощается процессом совершенствования навыка завязывания самых крепких бантов. И Генос просто тихо улыбается. Скажет же, как любит, когда Сайтама о нём вот так заботится, когда шнурует его, или завинчивает гайки на спине, где парень сам не дотягивается, или когда тащит его, разобранного, к месту, где дронам безопаснее будет ухватить его. Так что Генос молчит. И только благодарит, даря особенный светящийся взгляд в те моменты, когда разноцветные шнурки уже завязаны. И Сайтама отвечает тем же, глядя ему в глаза, улыбаясь и трепля по синтетическим волосам.

Геносу очень хочется, чтобы эти кроссовки прослужили ему вечность. И даже чуть дольше.