Вижу — чёрный потолок
Изрисован серебром
Зимней ночи за окном.
Слышу — взводится курок,
Пуля вводится в меня
Без кровавых тёмных ран:
Твой ответ сегодня дан.
Чую — вертится земля,
Кружит вьюги над собой:
В стёкла бьют, шипят, вопят,
Я одной из вьюг обьят,
Мне ниспосланной судьбой.
Я тебя не нахожу —
Рядом нет руки твоей.
Холод уличных огней
Сам себе преподношу…
***
Вновь гляжу — на потолке
Тень в чернявом сюртуке:
Ткань исшита серебром
Новой ночи за окном,
Голос — слушаю — родной:
«Милый, милый! Будь со мной:
Без боёв, заслуг и ран
Я тебе сегодня дан.
Я, ниспосланный судьбой,
Буду вечно мил собой,
Нежен, добр — покуда ты
Лишь на мне сомкнёшь мечты,
Ну же, выбери меня!»
Вдруг замедлилась земля,
Ощущаю — вот встаёт,
И не хочет в оборот;
Ветер ускоряет бег…
Кто ты — зверь ли, человек?
Холод уличных огней
Мне не сделает ясней.
Вновь ищу — его всё нет,
Но с его волос букет
Благовеет надо мной…
«Неужели ты, родной?»
Тень качнулась, принялась
Шторы раздвигать рукой,
И надежда пронеслась
В хрупком сердце: ты, живой!
Свет собой тебя объял —
Самым нежным из шелков,
Предо мной, как есть, предстал:
Гость ночной прекрасных снов.
«Я,» ты начал, «шёл к тебе,
Размышлял о тех словах,
Коими рассыпал в прах
Вашу с ней любовь к себе.
Вспомнил я, как ангел мой,
Мне любимый, мне родной,
Был таким же, как и ты:
Чудом доброй чистоты.
Видит Бог, в сиянье тел —
Что небесных, что земных,
Был сготовлен мне удел:
Ждать и рук, и губ твоих;
Вот, я твой. А ты — будь мой,
Мне ниспосланный судьбой!»
***
Я не вижу потолок.
Я не слышу взвод курка.
Кружит шар ли — невдомёк.
Всё, что чувствую — рука.
Вьюга кружит серебро.
Холод уличных огней.
Ты — тепло, а где тепло —
Там судьба всего родней.
Двое пьют, шипят, вопят,
Кровь стекает у клыка.
С головой ты мной обьят:
Всё, что чувствую — рога.
Так сготовлено судьбой
В глубине забытых ран.
Будешь вечно мил собой:
Мой ответ сегодня дан.
***
Ночь кончалась. Встал рассвет —
Сонная агония.
Мы здесь есть. Тебя здесь нет.
Вот и вся ирония.