— Что ж, думаю, на этой ноте можно заканчивать нашу интереснейшую беседу, — Лань Сичэнь улыбнулся, пока его помощники собирали все документы и договоры, и с искренней признательностью посмотрел на такого же довольного главу Чунь Вэньяна, — если возникнут какие-то трудности, можете смело обращаться к нам.

— Взаимно, взаимно, — хохотнул глава, склоняясь в неглубоком, но несомненно почтительном поклоне, — буду надеяться на дальнейшее сотрудничество наших Орденов, глава Лань.

— Я тоже надеюсь на это, глава Чунь.

Обмен любезностями закончился, все свитки тоже собрали, тщательно упаковав, чтобы не помялись или потерялись в дороге.

Было решено остаться в гостях еще на ночь и выдвинуться в путь ранним утром — Лань Сичэнь больше не желал стеснять хозяев присутствием, да и Лань Цижэнь рвался домой, беспокоясь за безопасность Облачных глубин в их отсутствие, и сборы проходили в усиленном темпе, так, чтобы завтра, после приема пищи, можно было сразу сесть и поехать.

Как заботливый глава, Лань Сичэнь не раз интересовался, как проводят время юные адепты. Лишь убедившись, что с ними все в порядке и им ничто не угрожает, он мог спокойно заниматься своими делами. Ему часто помогал и Лань Ванцзи, собственно, благодаря его помощи они и закончили относительно быстро — если брать в расчеты дорогу, то они уложились ровно в две недели. Недавно Лань Сичэнь не выдержал и выдворил вон своего брата, чтобы он хоть немного времени провел с Вэй Усянем, сказав, что работы осталось совсем мало. Он не солгал — уже завтра они едут домой.

Тем не менее вот он, Лань Ванцзи, помогает рассортировать документы, будто бы совсем позабыв про своего мужа, хотя Сичэнь знает, что это невозможно.

Отведя его в сторону, он ненавязчиво поинтересовался у брата:

— Ванцзи, что-то случилось? Где молодой господин Вэй? Нужно сообщить ему об отъезде, могу я поручить это тебе?

Он чуть не добавил к первому вопросу «снова», но вовремя сдержался, за что мысленно похвалил самого себя.

Лань Ванцзи спокойно ответил, не дрогнув и мускулом:

— Ничего особенного. Вэй Ина позвал на разговор старший молодой господин Чунь. Я сообщу ему, когда он освободится.

Он выглядел так, будто все в порядке, но где-то в глубине затаился страх от осознания, что Вэй Усянь сейчас наедине с другим мужчиной. Кулаки непроизвольно сжались, но он тут же расслабил их, не выказывая ни малейшего волнения; если бы вокруг не было людей, он бы еще и головой помотал в попытках избавиться от таких несерьезных мыслей. Вэй Ин уже не раз доказал свое отношение к мужу (!), так что незачем даже думать о подобных глупостях. Он никогда не изменит.

Если только…

Голос брата вырвал его из пучины паники, подступающей к горлу неприятным комком:

— Сколько они уже беседуют?

Лань Ванцзи мгновенно очнулся и ответил:

— Около часа.

— Хмм, — Лань Сичэнь стал всерьез беспокоиться за брата, чье лицо заметно потемнело. Неужели он опять за свое?!

Он похлопал Лань Ванцзи по плечу и успокаивающим тоном произнес:

— Тогда скажи ему обо всем, когда он освободится, хорошо?

Фраза прозвучала довольно двусмысленно, хотя он даже и не намекал ни на что.

Понял ли Лань Ванцзи подтекст или нет, но он сказал:

— Хорошо.

На этом и порешили.

***

— Что вы имеете в виду?!

— Только то, что сказал, глава Ордена Лань, — Чунь Сяолун стоял прямо перед братьями Лань, только выпрямившись от поклона, и слабо улыбался, — Господин Вэй отказался ехать с вами и решил остаться здесь, вот что я имел в виду.

Лань Сичэнь нахмурился, пытаясь собраться с мыслями, и даже просто смотреть в сторону брата не хотел — боялся, что заледенеет под этим тяжелым, мрачным взглядом, от которого и так бегут мурашки по коже, даже если не встречаться глазами.

Он спросил, стараясь осознать всю ситуацию и зная, что Лань Ванцзи тоже хочет, нет, он желает знать, почему Вэй Усянь так сказал:

— Он сам вам это сказал, молодой господин Чунь?

— Ну разумеется, — он все так же продолжал улыбаться, и, сказать честно, эта улыбка особого доверия не внушала, — не думаете ли же вы, что я лгу? Господин Вэй в один день признался, что ему неуютно в Облачных Глубинах, и даже жена, увы, никогда не вызывала у него подлинной любви, так что он согласился поставлять нам свои новейшие изобретения и будет жить в Ордене Чунь.

На словах о «жене, которую он никогда не любил», у Лань Ванцзи судорожно дернулась рука, и он смертельно побледнел. Лань Сичэнь испугался и схватил его за руку, скрыв это действие рукавами своего одеяния, чувствуя, как учащается дрожь чужого тела.

Прочистив горло, он растерянно пробормотал:

— Что ж, это немного… неожиданно. Молодой господин Вэй никогда не выказывал Ордену Лань отвращение или неудобства, я и подумать не мог, что все так обернется. Я хотел бы поговорить с ним, дабы разрешить очевидное недопонимание. Скажите, где он находится сейчас?

— Боюсь, вы не сможете его увидеть, — заявил юноша, сделав печальное лицо и в притворном замешательстве теребя слои одежды на груди.

— Почему же?

— Он предупредил меня перед тем, как скрыться, что его, возможно, будут разыскивать представители вашего Ордена, и сказал, что не хочет с вами общаться. Надеюсь, вас это не задело слишком сильно.

Если Лань Сичэнь просто не знал, что сказал на это, то Лань Ванцзи это задело, да еще как — он ощутил, как что-то внутри него ломается, падает, разбиваясь вдребезги и превращаясь в пыль. Примерно такое же чувствовал, когда узнал о смерти Вэй Усяня, то же опустошение и холод, распространяющиеся по всему телу, не оставляя ни капли тепла и надежды.

Сбежал? Не хочет их видеть? Никогда не любил свою «жену»? Почему?! Почему он так поступил?! Неужели он и вправду никогда не испытывал чувств к Лань Ванцзи, и все, что он делал для него, было лишь обычной благодарностью?

Цзэу Цзюнь, наконец решившись посмотреть на него, тут же пожалел, что сделал это. У братьев была очень необычная способность: абсолютно разные по характеру, они умудрялись понимать друг друга даже не по взглядам, но и просто находясь рядом. И сейчас Лань Сичэнь понимал чувства Лань Ванцзи чуть ли не лучше него самого.

Сохраняя остатки разума, он сильнее сдавил ладонь младшего и решительно сказал, обращаясь к стоявшему перед ними с невинным и нарочито расстроенным видом Сяолуном:

— Простите, но я обязан спросить обо всем у молодого господина Вэя лично, это очень важно. Мы пойдем на его поиски и найдем его, чего бы это ни стоило.

«Ц, какой же он неугомонный, может, моего А-Ина и вправду держали там в заложниках?» — недовольно подумал про себя Сяолун, тут же просияв:

— Я не видел, куда он ушел, но я тоже присоединюсь к поискам и позову людей, он не должен был далеко уйти.

— Будем вам очень благодарны, — ответил Лань Сичэнь, а Лань Ванцзи кивнул в знак признательности.

***

Вэй Усянь медленно открыл глаза, поморщившись от яркого света, и обнаружил себя на шелковых одеялах в незнакомой ему комнате. Он попытался пошевелиться, осматривая комнату и из чистого интереса, и на предмет опасности, но получилось не очень — покрутив запястьями, он понял, что связан по рукам, а совершив усилие встать, он оказался ограничен и обвитыми крепкой веревкой ногами. Благо кляпа во рту не наблюдалось — впрочем, судя по пустыне во рту, кляп все-таки был до поры до времени, но кто-то его заботливо вытащил.

Задаваться вопросом, кто это сделал, времени не было — только он дрогнул пальцами, просыпаясь от вынужденного сна, из другого конца просторной комнаты раздался радостный возглас:

— Мой А-Ин, ты наконец очнулся!

 Пришедший в себя Вэй Усянь чуть не выкашлял литр крови от этого приторно-сладкого голоса, бесстыдным образом назвавшего его «Мой А-Ин», и от понимания, кто его владелец.

Собравшись с силами, точнее, с остатками сил, он хрипло выдавил:

— Как ты меня назвал, маленький засранец?!