— Это что? — Вэй Усянь непонимающе посмотрел на ведра.

— Что «что»? Это? Это ведра с водой, красоту твою отмывать будем, — девочка кивнула на круг призыва. — Уж не знаю, что ты тут делала, но главное, чтобы об этом никто не узнал. Пойми, пожалуйста, что таким образом ты не избавишься от проблем. Темное искусство не поможет тебе загладить чувство вины и уж тем более не спасет от свадьбы! А может даже и хорошо, что жениху еще ничего не сообщили и держат эту помолвку в строгом секрете. Если о твоих выходках станет известно до свадьбы, то это такой позор будет, что стыда не оберешься!

— А он не знает? — спросил осторожно Вэй Усянь, даже не зная, радоваться ему этой новости или нет.

— Что? Нет, конечно! Ему еще не успели сообщить. Не знаю уж, что за причина такая, по которой ему собираются сообщить незадолго до свадьбы, но факт остается фактом, он не знает. Но не переживай, свадьба совсем скоро! Матушка смогла договориться о том, чтобы ее провели поскорее. Уже через месяц ты выйдешь замуж и покинешь наконец женскую половину. И предположения о том, что ты останешься старой девой прекратятся.

Девочка мечтательно закрыла глаза, но вскоре, ее лицо, вновь стало серьёзным: 

— Хватит заговаривать мне зубы! И приведи наконец себя в порядок! Где это видано, чтобы девушка из благородного клана заклинателей ходила в таком виде?! Я что ли должна тебя одевать?! Сестра!

— Младшая сестра, не волнуйся, я сейчас, сам…а оденусь, — темный заклинатель поспешно замахал руками и поспешил обратно завязать одежды.

— Ты странная сегодня. Еще более странная, чем обычно… Сестра, ты точно в порядке? — Она обеспокоенно оглядела ее лицо и поджала недовольно губы. — Если тебе опять приснился кошмар, то… Это из-за кошмаров ты сегодня решила сделать это… — она обвела рукой кровавые рисунки. — Может, я сыграю тебе? Учительница высоко оценивает мое умение. Тебе должно полегчать от мелодий!

— Спасибо, но не стоит, мне уже лучше. — Вэй Усянь постарался нежно улыбнуться девочке, молясь, чтобы она его не раскрыла.

— Ладно, — она вновь поджала губы, — поможешь мне оттереть пол? — Она мягко улыбнулась девушке перед ней и протянула тряпку. Вэй Усянь улыбнулся ей в ответ широкой ослепительной улыбкой и взял тряпку у нее из рук.

Он начал помогать убирать следы ритуала. Чем быстрее он справится с этим, тем будет проще. И как он должен заслужить ее безмерного восхищения? Если он быстро ототрет полы, то это будет считаться?

Кровь оттиралась плохо, потому что уже засохла, Усянь тяжко вздохнул и промокнул рукавом взмокший лоб.

В следующий момент его схватили за руку и сильно потянули на себя. Не ожидавший этого мужчина в хрупком женском теле упал на живот. «А? Почему упал? Это тело слишком слабое, что удивительно. Она что, ничего не ела? Так нервничала перед свадьбой, что совсем ослабла», — подумал он. А в следующий момент на нем использовали заклятие обездвижения.

— Кто ты? Признавайся! И куда дел мою сестру? Если ты думал, что я поведусь на твои уловки, то ты глубоко ошибаешься. Она никогда не обращалась ко мне наедине так официально «младшая сестра», только по имени. И ты слишком адекватен для нее. Куда делась моя сестра? Что это за порезы на ее руках? — девочка, кажется, была готова его убить. Она с невероятной легкостью подняла его за грудки и начала трясти.

«Не самое приятное начало новой жизни. Мне не очень хочется умирать вновь, к тому же, так нелепо. Быть придушенным юной ученицей из Гусу Лань — нет ничего более нелепого, чем такая смерть», — подумал Усянь.

— Может, отпустишь меня на землю? Тогда я отвечу на все твои вопросы, — он весело улыбнулся ей.

— Нет, откуда мне знать, что ты не сбежишь?

— Я даже пошевелиться не могу, как я сбегу? Поверь, если бы я смог сбросить действие этого заклятия, то давно бы его сбросил и сбежал от тебя.

— Хорошо, но ты обязан честно мне все рассказать, — она недоверчиво посмотрела на него, но все-таки прекратила его держать за грудки и опустила около одной из стен пещеры, предварительно облокотив его новое тело на нее. — А теперь говори. По порядку: где моя сестра, что тут случилось и кто ты?

Вэй Усянь тяжко вздохнул и начал говорить, поняв, что она не отпустит его, не получив ответы на свои вопросы.

«Надеюсь только, что она не убьет меня сразу, узнав обо всем, или сдаст на милость взрослым. Тогда мне точно конец», — подумал он.

— Я и сам точно не знаю, что тут произошло. Я мертв и сам не знаю сколько. Единственное, что я знаю, что я умер и очнулся уже в этом теле. Твоя шицзе добровольно отдала мне своё тело в обмен на несколько желаний, и если я их не исполню, то снова погибну вместе с телом твоей шицзе. Так что… В итоге получится, что её жертва была напрасной…

— И мне то что с того? Умирай! Тогда я просто похороню тело сестры. Надеюсь, что в новой жизни ей будет лучше, — девица недовольно фыркнула.

— Я не уверен, что эта жизнь будет, если ритуал не исполнить. К тому же, ты не хочешь же, чтобы по твоей вине погибла чужая душа?! Разве в клане Лань обучают такому?! — возмутился темный заклинатель.

— Ну, судя по тому, что тебя темным ритуалом призвали, то ты не очень-то и хороший человек. Может, даже я сделаю великое дело, дав тебе умереть.

— Но я умру — не прямо сейчас, а неизвестно когда. Так что люди могут узнать, что сделала твоя сестра. Ты этого же не хочешь?

— Уммм, ладно! Я помогу тебе, но взамен ты будешь мне обязан, и я живой с тебя не слезу, если ты это не сделаешь! — взгляд девушки был наполнен ненавистью и гневом, но также он был полон невероятной решимости. — Моя сестра… Она будто бы лишилась разума в последний месяц. Она стала вести себя очень странно, будто одержимая. Выясни, кто это сделал с ней, и помоги мне отомстить! Клянись! Поклянись, что сделаешь это! — Её голос был готов сорваться на крик от переполнявших ее чувств и эмоций.

Это лицо, наполненное гневом, исказившееся от боли. Оно так напомнило ему падение Пристани Лотоса. Исказившееся от гнева и боли лицо его шиди, когда тот поклялся отомстить проклятым вэньским псам. Он не мог ответить в этот момент ничего иного, кроме этого:

— Да, — голос его звучал приглушенно. — Клянусь, я помогу тебе.

— Действительно? — с надеждой спросила она.

— Да, — ответил Вэй Усянь.

— Тогда я сниму заклятие, но ты только не сбегай и слушай меня. Хорошо? — она дождалась согласия и сняла заклинание.

Когда Усянь поднялся, она критически осмотрела его и начала поправлять одежды на нем, бурча что-то под нос. Когда она закончила приводить его в порядок, то взяла за руку и потащила за собой.

— Идем, нам пора спешить на ужин, да и матушка волнуется, наверняка. Она опять будет ругаться. Не хочу это слушать. А ты сошлись на плохое самочувствие и молчи. К матушке обращаться «матушка», а ко мне по имени, ни с кем не разговаривай лишний раз. Ты меня понял? — Девочка опять хмуро посмотрела на него.

— И почему ты так похожа на моего шиди? — Пробормотал себе под нос Усянь.

— Что ты сказал? — она опять недовольно глядела на него.

— Ничего, как тебя зовут, ты мне так и не сказала, — на молодом, девичьем сияла широкая улыбка, она будто бы насмехалась над девочкой. Из-за этого она надулась и буркнула.

— Лань Хуа, имя в быту Бинхуа. Но только посмей меня назвать Хуа-хуа, тебе конец!

— Хуа-хуа значит… Что же, теперь так и буду тебя звать!

— Замолчи!

***

Поспешно отмыв каменный пол в горной пещере, они поспешили домой, в женскую часть Облачных Глубин, и надеялись, что всё-таки успеют к ужину. А иначе матушка забранится вновь с новой силой и запалом.

Вэй Усянь не мог перестать восхищаться красотами туманных горных склонов, аккуратных домиков и чинно вышагивающих особ в белоснежных одеяниях. Правду говорят — в Гусу Лань нет некрасивых мужчин или женщин. Все адепты, а в особенности выходцы из клана Лань были столь прекрасны и очаровательны в своей простой красоте, что немедленно хотелось пустить слезу. Настолько чарующим был вид…

Облачные Глубины, казалось, совсем не изменились с тех пор, как Вэй Усянь проходил обучение. Хотя он и знал, что они сгорели еще до Аннигиляции Солнца и что их восстанавливали. Но его сердцу в этот самый момент почему-то хотелось так сильно, так отчаянно верить в то, что ничего не случалось и что ему вновь пятнадцать лет, а самый большой кошмар — это занудный старикан Лань Цижэнь. Все те же высокие стены, ограждающие территорию, все те же аккуратные тропинки, все те же высокие деревья.

Хотя и было кое-что, что изменилось. Это были кролики. Маленькие пушистые зверьки с длинными ушами, как те, которых он когда-то поймал в лесу и притащил в подарок Лань Ванцзи. Парочка кроликов пугливо озиралась по сторонам, а вокруг них на мягком певучем диалекте Гусу щебетали две одинаковые маленькие девочки, в траурных одеждах. На вид им было лет десять, они были очень милыми, с аккуратными причесочками, подвязанными шелковыми ленточками.

У одной из близняшек ленточка была белой, а у другой — голубой. Стоило Лань Бинхуа увидеть кроликов, которых гладили младшие ученицы, как ее глаза округлились, а на лице застыла смесь ужаса и раздражения.

— Лань Ай, Лань Мэй! Вы что, пробрались тайком на мужскую половину и украли кроликов?! Вы понимаете, что натворили?! И сколько правил нарушили?! — в ее голосе было столько праведного гнева, что ей мог позавидовать сам учитель Лань.

 «Мда, что-то в последнее время я начал слишком часто вспоминать старикана. Хотя стоит отдать ей должное. Она крепко держится для человека, у которого умерла сестра, а ее тело занял кто-то неизвестный. Хотя я не думаю, что дело тут только в известной гусуланьской выдержке, а в том, что она еще не до конца все осознала. Она так сильно возмущается из-за этих дурацких правил, что, когда вырастет, вполне сможет стать заменой старику», — Вэй Ин явно веселился, наблюдая за праведным гневом «сестры»: его смешило то, с какой важностью она отчитывала малышек, которые, казалось, сейчас заплачут. Но тут его размышления вновь прервали голоса.

— Но там целая поляна кроликов! Их пропажу даже не заметят! — испуганно воскликнула близняшка с голубой ленточкой.

— Да, да, их так много, что все говорят, что у них свой кроличий орден внутри нашего ордена! — поддакнула ей сестричка.

— Что за бред?! Кроличий орден. Аах! Да вы хотя бы понимаете, что вы стащили не просто кроликов, а кроликов самого Ханьгуан-цзюня! Вы представляете, что с вами будет, когда обнаружится пропажа?! Да он всех своих кроликов в мордочку знает и по именам!

 «Чьих-чьих кроликов? Ханьгуан-цзюня?! Да ладно! Не могу поверить! Лань Чжань, вот значит как! Когда я подарил тебе кроликов, ты не хотел их принимать, а сейчас основал целый кроличий орден! Ну надо же! Интересно, а кто у них предводитель? Наверное, это самый упитанный кролик. Так и представляю, как они обсуждают сколько морковки должны съесть сегодня!» — Темный заклинатель еле-еле сдерживал смех, чтобы не засмеяться во весь голос. Но тут его потуги были замечены Бинхуа, и она, прекратив отчитывать малышек, подхватила кроликов и подошла к нему.

— Потом, пойдем и вернем их обратно. Скажем, что нашли их на окраине женской половины. Кролики иногда сбегают сюда, если их кормят девушки. Потому что думают, что в корзинке еще что-то осталось. Я, конечно, не хочу врать, но А-Ай и А-Мэй жалко, они еще совсем дети и не знают, что делают, — с серьезным видом заявила Бинхуа, но смутилась под оценивающим взглядом спутницы.

— А ты сильно их старше? — ехидно спросил Усянь.

— Конечно, мне пятнадцать, а им по десять. — смущенно пробормотала она.

— Тебе пятнадцать, а я думал, что тебе лет двенадцать. А мне, то есть, этому телу сколько лет? — удивленно воскликнул он.

— Тебе не знаю, а моей сестре было двадцать два. А сколько тебе лет? — спросила девушка.

— Мне было также двадцать два. Но подожди, как ей может быть двадцать два, если она выглядит лет на восемнадцать, ну максимум двадцать!

— Все говорят, что сестра красавица, поэтому она и выглядит молодо. Тихо, мы скоро придем! — шикнула на Вэй Усяня юная заклинательница.

Когда пушистые комочки были благополучно возвращены на свою полянку, а все следы «преступлений» заметены, молодая девушка привела его к небольшому домику, стоящему аккурат на краешке женской части.

Конечно, домов здесь было значительно меньше, чем на мужской половине, но это отнюдь не значило, что здесь тише, чем у мужчин… Скорее дела обстояли совершенно иначе

Они вошли в домик, и Вэй Ин тут же услышал чарующие ароматы различных кушаний, которые здесь явно готовили с большим количеством специй. С каждой новостью Усяню хотелось здесь остаться всё больше и больше.

— Где вы были так долго? Разве подобает юным девицам, вроде вас, так поздно возвращаться домой?! — Не успели они сделать и нескольких шагов, как их настиг яростный голос их матушки. — При том, что одна из них помолвлена? — Её до крайности неодобрительный взгляд обратился к Вэй Усяню.

— Простите, матушка, ваши дочери увлеклись прогулкой и не заметили, как стемнело… — вежливо произнесла Лань Бинхуа, потупив глаза в пол.

— Не стойте на пороге, проходите в дом. Больше так не задерживайтесь. Вы опоздали на ужин, поэтому сегодня будете без еды. Но можете съесть пару яблок. Сюэхуа, если я еще раз узнаю, что ты ходила в неподобающем виде, то я запру тебя дома и больше не выпущу. Кивни, если поняла, — строго произнесла госпожа Лань.

«Какая она строгая. Похожа на Мадам Юй. Несладко, видимо, пришлось ей с такой строгой матушкой», — подумал Вэй Усянь, но послушно кивнул, во избежание дальнейших эксцессов.

— Пойдем, сестра, ты обещала, что до отбоя отдашь мне свои ленты для волос. Я хочу ту, с ледяным узором. Пойдем поскорее, а то мне надо будет возвращаться в ученические спальни. — Бинхуа под благовидным предлогом потащила его наверх. Как он понял, в комнату своей сестры.