На улице, наконец, смеркалось. Но, как оказалось, мало было дождаться первую звезду для того чтобы, наконец, сесть за праздничный стол. Нужно было её встретить.

Караоке битва оказалась разминкой, потому что теперь все вместе должны были пройтись по улицам с рождественскими куплетами и спеть их напротив как минимум трёх домов.

В первом доме жила возлюбленная дяди Билла. Ему нужна была помощь в том, чтобы отнести фигуру снежного ангела в её двор, и он возлагал большие надежды на хор детских голосов под её окнами. Она недавно овдовела, и у дяди Билла появилась надежда, что она всё-таки согласится выйти за него замуж. Это было романтично, и Мегамозга внезапно укололо печальное чувство от того, что у него перед глазами теперь появился пример человека, который собирался звать возлюбленную замуж до тех пор, пока она не согласится. Выходило, то, что он собирался делать, бесконечно ухаживая за Роксаной... Наверное, нормально по человеческим меркам. И уж точно нормально для семьи Роксаны. Он не мог не участвовать в этом. И он собирался узнать, согласится ли возлюбленная дяди Билла.

Вторым домом был дом Митманов. Тётя Софи очень любила тот момент, когда всё её большое семейство приходило к окнам её вечного соперника и исполняло песни, демонстрируя сплочённость и единство. Когда Роксана рассказывала это, Мегамозг ещё раз уточнил:

–Так ты точно решила отказаться от маленького парада гигантских снеговиков, которые помогли бы тётушке Софи впечатлить Митмана, и весь Риверхилл и, наконец, стать победительницей конкурса на лучшее рождественское настроение?

Роксана чуть наклонила голову и спросила, сузив глаза:

– А ты точно уверен, что это не разрушит всё твоё прикрытие?

Мегамозг был вынужден согласиться с ней.

Ну и третий дом. Это оказалось какое-то межсемейное соревнование Фелтов и их близких друзей, которое длилось со времён, когда все они ходили в среднюю школу. Особую изюминку этому придавало то, что каждая семья стремилась петь какие-нибудь редкие или давно забытые куплеты, чтобы удивить других. Сочинять собственные было строго запрещено. Анжела Фелт на этот раз откопала в библиотеке своей филармонии и подготовила с семьёй какую-то редкую песню, которую пели в начале девятнадцатого века в Миннесоте. Анжела была абсолютной фанаткой музыки, как, казалось, половина всех остальных Ричи.

Детям очень нравилась эта прогулочная часть Сочельника. Гораздо больше, чем сидеть дома, рисовать и играть в прятки. Мегамозг поклялся себе, что больше никогда не будет играть в прятки с детьми. Не то чтобы у него когда-нибудь снова появится такая возможность. Так что никогда. Ну, по крайней мере, в этом году точно больше никогда.

Все с особым воодушевлением собирались на прогулку.

Алан был сдёрнут с дивана угрозой, что ему не позволят работать в Макскорп, если он не будет проводить этот вечер с семьёй. Зато ему удалось выторговать разрешение не петь миннесотские рождественские куплеты угрозой, что он будет вставлять Летающего Макаронного Монстра в каждый. Ему дали колокольчики. Алан пообещал, что не будет их использовать.

Мегамозг, присутствовавший во время этих переговоров, немедленно повернулся к Роксане.

– Этот парень мне так нравится, что я действительно сделал бы его своим заместителем, – со смехом сказал он.

Роксана с угрозой посмотрела на него, её губы шевельнулись в категоричной форме «нет», и она снова потащила его переодеваться, или поговорить. Или и то, и другое.

– Если бы ему, конечно, позволили родители, – быстро вставил он

Роксана улыбнулась ему.

– Ну да, конечно, – протянула она. – Они ни за что не позволят своему сыну быть заместителем суперзлодея.

– Я уверен, Алан точно нашёл бы способ заставить их, потому что он удивительно талантливый и подающий надежды молодой человек, – закончил Мегамозг усмешкой.

Роксана отдала Мегамозгу его высушенный свитер.

– На улице холодно, – сказала она.

– Хорошо, – ответил Мегамозг и надел его через голову, не меняя настроек иллюзии.

Роксана с интересом смотрела, а потом даже потрогала свитер, убеждаясь, что он остался тем же.

– Настройки очень качественные, – ухмыльнулся Мегамозг. – Эй, это то, от чего зависит моя жизнь, пока генератор исправен и я его не трогаю, он остаётся в выбранном режиме и сохраняет слои, не будет ни ряби, ни мерцания, ни спецэффектов из дешёвого кино. Его слабое место это переключатель, но в целом... Это не та штука, которую я делал, чтобы производить впечатление.

– Я впечатлена, – сказала Роксана. – Гораздо больше, чем взрывающимися штуками с рябью и мерцанием и прочими спецэффектами.

Она поправила ему воротник.

– Там действительно стало холоднее и опять идёт мокрый снег, – тихо и очень заботливо сказала она. – Тебе хватит свитера?

– Если идёт мокрый снег, значит, недостаточно холодно, чтобы мне понадобилось что-то кроме свитера, – ответил Мегамозг. – Я люблю, когда холодно.

– Мне будет холодно на тебя смотреть.

Роксана быстро накинула на него пушистый полосатый шарф, и Мегамозг замер, таращась на неё. Потому что шарф пах... Ну, как она пахла примерно пять лет назад, когда она только начала флиртовать с ним, или он заметил, что она флиртовала, и это заставило его снова вспомнить и заново оценить все те моменты, и...

Её заботливые руки завязали шарф, касаясь его щёк, тёплые, мягкие. Он уставился на неё, стараясь не вдыхать так сильно, и не жмуриться, и не выглядеть, как болван.

– Где-то у меня должна быть шапка к этому шарфу, сказала Роксана, роясь в ящике.

– Не стоит, – сказал Мегамозг, хотя получить шапку, которая тоже пахла как она, было бы ещё более волнительно. – Волосяное покрытие в достаточной степени материально и удерживает тепло. По-правде, моей голове довольно жарко даже в этом. Не нужно шапку.

Роксана повернулась к нему.

– А шарф оставишь?

– А шарф мой! – быстро сказал Мегамозг, для надёжности прижав шарф к шее.

– Хочешь перчатки?

Мегамозг едва не сказал «да», но в перчатках он не сможет чувствовать её кожу, когда будет держать её за руку.

– Нет.

Она с недоверием посмотрела на него.

– Я не на работе, мне не нужны перчатки... Эй, ну кто здесь в здравом уме будет снимать отпечатки пальцев? К тому же, моя маскировка распространяется на отпечатки пальцев, зачем мне вообще сейчас перчатки?

Она засмеялась.

– Там холодно.

– Для меня недостаточно холодно, – возразил Мегамозг. – Ненавижу жару.

– Поэтому ты каждый год в середине лета пытаешься устроить снежный шторм в центре города?

– Между прочим, я за это время спас множество людей от теплового удара, – надулся Мегамозг. – Прохладная погода после моего шторма держится не меньше недели.

– Переохлаждение не лучше.

– Я суперзлодей, а не герой, я не пытаюсь сделать, как лучше.

Роксана надела пальто, шапку, шарф и даже, к разочарованию Мегамозга, перчатки.

– Я постараюсь не забывать.

– Просто скажи, когда тебе понадобится снежный шторм, и я его сделаю.

Она внимательно посмотрела на него.

– Это я тоже запомню.

Он улыбнулся.

– Армия снеговиков по-прежнему к твоим услугам.

– Послушай, как ты собираешься проигрывать мне мои желания, если ты и без этого с такой готовностью сдаёшь позиции?

– Я не собираюсь проигрывать тебе твои желания. Я собираюсь выиграть мои.

Роксана подошла к нему и положила руки на его плечи, заглянув в глаза с хитрой улыбкой.

– А дашь пострелять из гигантского лазера?

– Это... входит... в список желаний, которые ты должна сначала выиграть, – ответил он, глядя на её губы.

Мегамозг собирался дать ей пострелять из гигантского лазера. И всё, что угодно, о чём она только попросит.

Но очаровать её семью было предельно важно. И достать ей звезду с неба тоже. Принципиально важно. Ему срочно нужно было поспорить с ней снова, на любую мелочь, и как можно быстрее проиграть. Но, кажется, его непревзойдённый мозг начинал буксовать, переставая думать каждый раз, когда она так на него смотрела.

К его облегчению, Роксана взяла его за руку и повела вниз, чтобы присоединиться к остальной семье на прогулке.

Они вышли на улицу и вечерний холодный воздух опалил щёки. Мегамозг остановился, с удовольствием подставляя лицо колючим мокрым снежинкам, краем глаза отметив, как Роксана приподняла воротник и туже завязала свой шарф.

– Ты точно не замёрзнешь? – спросила она.

– Я люблю холод, – ответил Мегамозг. – К тому же, у меня планы.

Роксана хихикнула.

– Злые планы?

– Очень, – он тепло улыбнулся.

Когда все собрались, то двинулись в дорогу. Анжела запела, остальные подхватили. Во главе процессии шёл дядя Билл, везя с помощью племянников снежного ангела на санях. Мегамозг и Роксана шли последними, она тянула его за руку, потому что он постоянно притормаживал, оглядываясь и любуясь. Он никогда не видел ничего подобного в реальной жизни, а не по телевизору, и никогда ничего подобного не чувствовал.

Множество рождественских огоньков Риверхилла днём очень впечатляли, но с наступлением темноты буквально завораживали своим многоцветным ярким сиянием. Воздух был свеж, крупные снежинки огромными хлопьями спускались с неба, всё вокруг сверкало и переливалось. Дети трясли колокольчиками в такт рождественскому пению. Мегамозгу хотелось остановиться, прижать к себе Роксану и навсегда застыть в этой чарующей красоте и ощущении полного умиротворения. Ему хотелось приникнуть к её уху и шептать о любви. Чтобы она обнимала его. Чтобы все те глупости из романтических комедий, рождественских сказок и детских мультфильмов оказались правдой, чудо произошло и Роксана ответила на его любовь взаимностью. Мегамозг чувствовал, что это почти могло произойти. Она была невероятно добра с ним.

Ему казалось, что с того момента, как он осознал, что влюблён, прошла целая огромная жизнь. Но с тех пор, как он решил очаровать Роксану и влюбить её в себя, он всё сильнее очаровывался ею и влюблялся сам. Он был абсолютно счастлив просто быть с ней рядом и не хотел думать о том, что будет, когда Рождество закончится и им придётся вернуться к своей обычной жизни.

Когда дети построились на лужайке вокруг снежного ангела и запели, Мегамозг достал из внутреннего кармана глубоко под слоями иллюзии упаковку специальных бенгальских огней. Он сунул несколько Роксане, Алану, Рейчел и начал зажигать.

– Нет времени объяснять, – торопливо зашептал он. – Просто раздайте всем и зажгите!

– Это обычные бенгальские огни? – настороженно спросила Роксана.

– За кого вы меня принимаете, мисс Ричи? – ответил он. – Конечно, нет!

Роксана вздрогнула, а потом засмеялась, когда вспышка бенгальских огней в её руках начала пульсировать, мерцать и искрить всеми цветами радуги. Она высоко подняла горящие огни и передала несколько дядям.

Мегамозг сунул горящую свечу Уэйну.

– Эй, бенгальские огни разрешены в Риверхилле? – спросил тот.

– Не будь занудой, – огрызнулся Мегамозг. – Я понятия не имею.

Уэйн зло посмотрел на него.

– Сначала следовало узнать, вдруг...

– Я просто заплачу штраф, – пожал плечами Мегамозг. – Ты не поверишь, сколько проблем можно избежать, если за мелкие нарушения и шалости люди будут просто платить штрафы, а не, ну, я не знаю, гнить в тюрьме. Это всего лишь огни. Потрогай. Они даже не обжигают. Технологии! Нет, ты потрогай, потрогай.

Мегамозг сунул ещё четыре огонька в его огромную руку, а потом подхватил Роксану и со смехом потащил её в другую сторону.

– И горят в шесть раз дольше! – подмигнул он, пихая в руки Рейчел ещё один огонёк, чтобы освободить свои руки.

– Спасибо! – крикнул ему вдогонку кто-то.

Его огни были высоко подняты в небо, дети пели, а яркие радужные искры плавно покачивались в такт. Глаза Роксаны горели, отражая всполохи света, когда она смотрела на него. Он отошёл немного подальше и ненадолго повернулся, любуясь на свою работу. Роксана сняла перчатку, осторожно потрогала свой огонёк и с удивлённым вздохом стала перебирать пальцами, играя с искрами.

– Я не обманываю. Они действительно безвредны. Хотя, Уэ-эйн точно не почувствует разницы, вот умора, хочу видеть его лицо, пока он думает, как нужно реагировать.

Мегамозг накрыл руку Роксаны и закрыл их ладонями горящий огонёк, тот словно бы потух. Она взглянула ему в глаза, он улыбнулся, нежно проведя по её руке пальцами, а потом отвёл её руку от свечи, и огонёк вспыхнул вдвое ярче.

– На этом построены все мои выступления с пиротехникой. Никто не заметил, что мои огни безвредны? Серьёзно, после того случая, когда загорелся мой плащ, мне пришлось разработать что-то, что выглядело бы так же эффектно, но не причиняло мне вреда. Раз уж Мачомена всё равно никаким огнём не взять. Посмотри на него и скажи, он понял, что ему не нужно строить болезненную гримасу, когда на него попадают искры, или ещё нет?

– Ещё нет. Мне иногда кажется, что ты сожрёшь Уэйна до конца вечера, – тихо шепнула Роксана, наклоняясь к нему.

– Я бы с удовольствием сожрал его, но если я сделаю это у всех на глазах, это немного испортит у семьи впечатление обо мне. Не говоря о том, что Рейчел будет чрезвычайно расстроена. Она только что начала прощать его.

Роксана взяла его руку и закрыла огонёк в своей руке, а потом посмотрела ему в глаза, наклоняясь ближе.

Песня закончилась. Мегамозг услышал, как открылась дверь, и повернулся. На порог дома вышла женщина. Дядя Билл подошёл к ней.

– Секунду.

Мегамозг с лёгким сожалением отпустил Роксану, запустил руки в карманы под проекцией и нашёл маленькую петарду. Роксана внимательно смотрела на него. Он зажёг хвостик и подбросил петарду в небо, над головами хора.

Она взорвалась яркой розовой вспышкой и на пару секунд в небе зависло сияющее розовое сердце, а потом осыпалось ворохом холодных искр под радостные крики подпрыгивавших и хлопавших в ладоши, кричавших и визжавших от радости детей.

Мегамозг почувствовал, как Роксана приобняла его за талию, и прильнул к её боку.

– Ты заранее это подготовил?

– Я гений, я просчитываю вероятности, даже самые безумные. Я знал, что это мне пригодится. На всякий случай. Не то, чтобы я специально это планировал...

Роксана положила голову ему на плечо, и он осекся.

– Да. Заранее. Специально. Для тебя.

Он повернулся к ней и тоже обнял, глядя на неё.

– И потратил для дяди Билла, – она улыбнулась ему, а он снова почувствовал электрическое шевеление её пальцев на затылке.

– Я... Мог бы сказать, что это для плана... Очаровать всех... Я же хочу очаровать всех, да. Я так и собирался сказать.

Она приложила палец к его губам.

– Тебя, – шепнул он, не сводя с неё глаз. – Я хотел... Я хочу. Очаровать тебя. Это мой злодейский план.

Мегамозг зажмурился. Она продолжала обнимать его, хотя он во всём признался. Почти во всём. Он открыл глаза. Она всё ещё улыбалась ему, глядя с привычным выражением лица любопытного репортёра.

– Так зачем ты хочешь очаровать меня? – хитрым тоном спросила она и снова взъерошила волосы у него на затылке.

Её ресницы трепетали, она чуть наклонила голову и выглядела так, будто уже всё знала.

Детский гомон оглушил Мегамозга, он внезапно понял, что оказался в самом центре толпы с подпрыгивавшими детьми, похлопывавшими его по плечу взрослыми и многочисленными словами «круто», «спасибо» и «ещё, у тебя есть ещё?» Роксаны уже не было в его руках, её оттеснили от него, и он увидел, как её вниманием завладела Рейчел. Он ревновал к Рейчел.

– У вас есть серийное производство таких штук? – настойчиво спрашивал Алан.

– Нет, – придя в себя, ответил Мегамозг. – Я это делаю для души. Баловство.

– Стоит запустить серийное производство!

Они куда-то шли, гомонили, и Мегамозг был вынужден отдать остатки бенгальских огней. Когда все построились возле следующего дома, их нагнал дядя Билл. Он долго тряс Мегамозга за руку, хлопал по плечам и что-то, не переставая, говорил, сияя. Мегамозг хотел вырваться и найти Роксану и думал о том, что романтичный момент опять был упущен. Хотя, конечно, теперь она уже точно всё знала. Но он должен был производить хорошее впечатление и, конечно, нельзя сдавать отвоёванные позиции.

Поэтому история любви дяди Билла была вполне уместна. Мегамозг надеялся, что он соглашался и кивал в правильных местах и, кажется, он только что не согласился быть шафером. Или согласился? В конце концов, после этого дядя Билл отпустил его, а все уже отправились к следующему дому. Дядя Билл выглядел странно для человека в его возрасте, мельтеша в толпе и делясь со всеми своей радостью. Мегамозг немного ему завидовал.

Рейчел утащила Роксану и что-то постоянно нашёптывала, хихикая. А Уэйн Скотт был с ней в сговоре и преследовал Мегамозга, явно для того чтобы не позволить ему при этом присутствовать и, наконец, объясниться. Конечно, Мегамозг обещал ему помочь с Рейчел, но он точно не хотел делиться своими взрывающимися сердечками петардами и остальными технологиями. Похоже, Уэйн пытался подружиться.

И нет, Мегамозг не нанимался работать сегодня купидоном! Ему самому был срочно нужен собственный купидон! И ему нужно было забрать Роксану. И не пытаться убить Уэйна. И найти где-нибудь укромное место, чтобы активировать коммуникатор и заказать несколько умботов, которые принесут в Риверхилл некоторые вещицы, ведь дорога для них займёт несколько часов.

В конце концов, Мегамозг буквально столкнулся с Роксаной, когда они возвращались, он пытался улизнуть от Уэйна и не пересечься снова с дядей Биллом или постоянно пытающейся его расспрашивать тётушкой Софи. Роксана просто появилась перед ним, и весь мир снова исчез. Первое, что она сделала, это стряхнула снег с его волос.

– Ты не замёрз? – спросила она.

Мегамозг хотел сказать что-то романтичное, но не успел.

Он почувствовал, как в его голову прилетел снежок и сердито развернулся, подавляя немедленное желание дать сдачи. Брайан и Руди одновременно показали друг на друга пальцами, но только у Брайана руки были в снегу. А ещё к ним приближался Уэйн.

– Эй, ребятки. У меня заманчивое предложение, – сказал Мегамозг. – Кто закидает мистера Уэ-эйна Скотта снежками больше всех, тому я обеспечу гигантский леденец!

Он сделал большие заговорческие глаза.

– Да, снежный бой! – закричали дети.

– Эй-эй, ты не используешь детей для мелкой мести, – попыталась образумить его Роксана.

– Только для веселья! – поправил её Мегамозг. – Только веселье и ничего кроме веселья!

– Как всегда, – она фыркнула.

– Кто в моей команде?

– У тебя нет такого леденца! – заметил Ричард.

– Я закажу доставку, – махнул руками Мегамозг. – Алан, иди сюда, как мой будущий заместитель, ты должен возглавить армию.

– Я не играю в детские игры, – сказал Алан, скрестив руки на груди. – Ненавижу Рождество.

– А как же гигантский леденец?

Алан фыркнул и отвернулся.

– Ладно, лично тебе: если ты участвуешь, даю тебе двадцатку.

– Пятьдесят баксов, – сказал Алан.

– По рукам, – Алан, повернувшись, протянул Мегамозгу руку.

Мегамозг быстро пожал ему руку, хлопнул по плечу и наклонился, собирая снег.

– Эй, Уэйн! – крикнул он. – Держи!

Он бросил первый снежок и угодил прямо в недоумевавшее лицо, сбив очки. Уэйн неловко повернулся, пытаясь поймать очки и отряхнуться от снега.

– Извини, я промазал, – со смехом соврал Мегамозг.

– Огонь! – закричал Алан.

Дети с визгом начали швыряться снегом, большинство снежков не долетали до Уэйна, врезаясь в чьи-то ноги. Мегамозг, сияя, повернулся к Роксане.

– А теперь угадай, на чьей я буду стороне? – ухмыльнулась Роксана.

– Как всегда? – уточнил Мегамозг. – Я возьму тебя в плен. Даю тебе пять секунд форы.

– Попробуй.

Роксана поднырнула под его руку и ринулась в гущу снега.

– Взрослые! Занять оборону! – крикнула она, сталкиваясь с Рейчел и падая с ней в снег.

Через секунду обе встали, и в Мегамозга полетели четыре снежка.

– Всем леденцы! Дам гигантских леденцов всем, если засыплете их снегом до макушек! – закричал Мегамозг. – Переманивайте на нашу сторону взрослых!

– Это нечестно! – Роксана спряталась за Уэйна.

– Я не обещал играть честно!

Уэйн смешно крутился и подставлялся под снег, и это была правильная стратегия, потому что он не мог ловко прыгать, летать или бросать снежки в ответ. В конечном итоге, часть взрослых выстроилась, защищая Уэйна, а часть присоединилась к детям, совершенно не имея никакого понятия о леденцах, которые стояли на кону.

Мегамозг прокрался, пригибаясь к земле, выискивая Роксану. Она без разбору швыряла снег, крутилась и перебегала с места на место. Высчитав момент, Мегамозг рванул к ней, подхватил на руки и закружил.

– Поймал!

Она взвизгнула и засмеялась, вцепившись в его плечи. Он смеялся с ней вместе и кружил её, пока они не упали куда-то в снег, она продолжала смеяться, прижимая его к себе. Открыв глаза, она замолчала, а её пальцы скользнули по его щекам, обхватили затылок и зарылись в волосах. Он наклонился, чтобы поцеловать её.

– Снег! – внезапно вскрикнула она, толкая его и начав ёрзать. – Мокрый! Холодный! Снег за шиворотом! Убери! Убери снег!

Она крутилась, толкалась и он рухнул в снег, смеясь, она оказалась сверху, извиваясь, а потом замерла и уставилась на него.

– Это ты виноват! – сказала она и швырнула в него пригоршню снега. – Вот тебе! Вот тебе! Нравится снег? Это месть!

Со смехом и визгом она обсыпала и обтирала его снегом, запихивала комья за воротник и под свитер, толкала его и не давала встать. Мегамозг слабо отбивался, смеясь, фыркая, жмурясь и подставляя ей то одну сторону, то другую, чтобы она обсыпала его снегом равномерно.

– Это тебе месть за всё!

Она обмазала снегом его лицо и снова скользнула ледяными пальцами под воротник.

– Ну держись! – зарычал Мегамозг и снова перевернул их, утопив её в снегу.

Роксана взвизгнула и окатила его новой пригоршней снега в лицо. Мегамозг наклонился к ней, уткнувшись в её шею, и принялся интенсивно зарывать их в снег.

– Я сдаюсь! Я сдаюсь! – всхлипнула Роксана.

Мегамозг со смехом отстранился, легко встал на ноги, помог ей встать и прижал к себе.

Снежная битва давно закончилась. Все смеялись, обнимались и отряхивали друг друга. Мегамозг нашёл глазами Уэйна. Тот был весь белый от снега, Рейчел суетилась вокруг и отряхивала его, пока он неуклюже размахивал руками, пытаясь отряхнуть её тоже. Они встретились глазами и Мегамозг показал ему большой палец вверх. Уэйн обнял Рейчел и поднял ему большой палец.

Мегамозг удивлённо смотрел на это и не мог поверить. Уэйн не сердился. Они были заодно.

Роксана потянула его за руку, резко дёрнув с места.

– Скорее домой! Я замёрзла!