2 Октября. Среда. 19:29

После трёх лет жизни в старой Англии, Готэм казался настоящей дырой. Возвращение не было приятным. Для Нины Готэм всегда был связан с прошлой жизнью, с отцом, друзьями и милой детской комнатой, где она провела всё детство. Она помнила, как веселилась со своим первым парнем Трэвисом в ночном клубе отца до утра, помнила сколько шотов выпила перед первым поцелуем на крыше небоскрёба.

Прошлое было ярким, насыщенным, а настоящее пугало. Больше не было бесконечного потока денег и уверенности. На последние деньги она могла бы отправиться куда угодно, но правда была в том, что она не знала, что ей делать дальше. В суматохе и страхе, возвращение в Готэм казалось правильным, словно возвращение к корням. Глубоко в душе она верила, что её ведут незаконченные дела, множество оборванных нитей прошлого.

Посадка прошла спокойно, но ноги дрожали, когда она спускалась вниз. Кожаный плащ не грел, руки онемели от холода, свойственного этому месту. За городом было тепло, и менно там селились все богатенькие придурки, визитные карточки города. Нахмурившись, прошла мимо глянцевого плаката Брюса Уэйна, что продвигал очередную идею по улучшению города. Хмурые охранники обыскивали каждого выходящего и входящего. Этот город не был дружелюбным, напротив, он оскаливался перед каждым, кто смел перешагнуть черту города.

Расталкивая всех, по набитому залу, пронесся человек в дорогом чёрном пальто, его пальцы были увешаны перстнями. Он назвал имя, произнеся его так громко и чётко, что кажется, его услышали за пределами города. Мрачные типы расступились, пропуская мужчину и тут же возвращаясь на своё место. Они обыскивали людей, откровенно лапая девушек, на все замечания отвечая лишь хмурым взглядом исподлобья.

Только что приехавшая девушка стояла третьей в очереди, старательно убирая длинные чёрные волосы под вязаную шапочку. Живя в Лондоне, она часто красилась, подводя карие глаза цветными карандашами, ей нравилась яркость и вызывающая привлекательность, но здесь… Она стояла бледная, прокусив обветренные губы до крови, которую тут же сглатывала. Нервозность, витающая в толпе завладела и ей.

— Имя и документы!

Неуверенно протянув бумаги, сгорбилась, но всё же прохрипела имя. Имя прочно связанное с недавним скандалом и делом прогремевшим на всю страну и Европу.

— Нина Принс.

Люди, стоявшие вокруг ожили, начав кричать оскорбления, кто-то кинул мятую грязную газету с фотографией её отца, громилам же было плевать на взбунтовавшихся людей. От охранника пахло потом и резиной, замаскированными дезодорантом.

— Удачи в Готэме. -– Он шепнул прямо в ухо, отдав документы.

Она скривилась, отшатнувшись. Подхватив чемодан, рванула на выход, глубоко вдыхая свежий воздух. Оглянувшись, поспешила скрыться из вида, уйдя на другую сторону аэропорта, скрытую от приезжающих с основной дороги. За ней никто не шёл, все выходящие тут же садились в такси и исчезали. Она тоскливо смотрела им вслед, мысленно подсчитывая свои наличные.

— Подумаешь три километра до города? — Нервно пожала плечами. — На спор и не такое делала.

Собравшись с духом Нина быстро уходила от аэропорта, оглядываясь и дрожа. Деньги изъяли со всех счетов, кампус выставил счёт за проживание. Пришлось продать всё ценное, чтобы расплатиться. Теперь же ей оставался выбор как потратить остатки денег. Снять комнату в самом задрипанном отеле на ночь или поесть. Она читала новостную сводку перед прилётом, в которой излишне активная журналистка в красках описывала каждую деталь последней серии убийств. Сердце сильнее сжалось, когда опустив голову увидела окровавленный асфальт.

Участок асфальта под едва горящим фонарем покрывали красные разводы. Замерев, почувствовала, как мир сужается до одной маленькой точки. Она могла бы поклясться, что совсем рядом был отпечаток руки.

От неожиданного света фар она закричала, уронив ручку чемодана. Синяя полицейская машина остановилась в метре от неё. Дверь распахнулась и к ошеломлённой девушке подошёл пухлый офицер в шляпе. Жуя зубочистку, он оглядел девушку, показав свой значок. Она не читала его, смотря только на шляпу.

— Первый день в Готэме? Поехали, подкину до центра города или куда там тебе надо.

 Быстро погрузив чемодан в багажник, она села на переднее сидение, молча пристегнулась и поняла, что сама не знает куда ей ехать. Дома больше не было, а на улицы выходить было страшно. Пока машина ехала вперёд, проезжая заброшенные здания и скопления бездомных, она могла думать только о том, что теперь она одна из них.

— Почему вы это делаете?

Нарушить тишину было несложно, вопросов было много, да и нужно было спасаться от саморазрушения.

— Я коп, а ты милая девушка, ходившая по нехорошему месту. Не забери я тебя оттуда, то утром, пакуя твой труп, я чувствовал бы себя скверно.

— Вы хороший человек.

— Определенно нет. Где тебя высадить?

— Где угодно, не важно.

Центр города был светлым, горящим множеством неоновых вывесок. По огромному экрану крутили речь очередного мэра о том, что полиция и власти добились того, что число убийств не превышает прошлогодний средний показатель. Машины проносились с бешеной скоростью, обгоняя друг друга, а пешеходы громко матерились им вслед, не стесняясь детей, которых вели за руки.

— Укради что-нибудь.

— Что? — Обернувшись, она обнаружила, что коп так и не уехал, а задумчиво смотрел на неё.

— Укради и попадись, не сопротивляйся и сильно бить не будут. Пару дней перекантуешься в камере, выспишься и поешь.

Пока Нина пыталась понять суть предложения, мужчина уже уехал под рёв старого мотора. Вздохнув, она побрела, растерянно смотря по сторонам и обходя любую компанию, которая вела себя хоть немного вызывающе. Все хоть немного приличные заведения уже давно были закрыты, а их входы и витрины закрыты прочными ставнями. Кроме одного ювелирного магазина не особо примечательного, но в витрине были видны украшения из бриллиантов, золота и платины. Взгляд замер на прекрасном колье, сверкающем в свете лампочек. Состоящее из множества драгоценных нитей, оно так и манило. В прошлом, всего неделю назад, она бы без промедления купила украшение и этим же вечером надела бы на любое светское мероприятие. Она бы красовалась, ловя завистливые взгляды женщин и похотливые мужчин. Это было её жизнью, навеки потерянной из-за нерадивого отца, который лишил всего. Сжав губы, она побрела дальше, опустив голову и отчаянно пытаясь придумать выход. Живот уже начинало сводить, а к горлу подступала тошнота от долгого голодания.

Казалось, что всё ужасно, но ей стоило держать такие мысли при себе. На неё налетел парень, от которого жутко воняло и толкнул Нину. Потеряв равновесие, она рухнула на асфальт, от боли дыхание перехватило и когда она наконец смогла сделать долгожданный вход, никого рядом не было. Как и чемодана.

— Скотина! — Она кричала, надрывая горло, пытаясь привлечь внимание, заставить хоть кого-то прийти на помощь, но всё было тщетно.

На неё лишь смотрели осуждающе, и демонстративно перешагивали, пачкая обувью пальто. Все звуки слились в один. Машины, ругань и бесконечный топот. Это был неразборчивый голос Готэма, его крик. Её втаптывали в тротуар, не обращая внимания на её мольбы о помощи. Слёзы лились ручьём, а сердце резало о ребра. Онемевшие пальцы сжимали сумочку, единственное, что у неё осталось.

Ноги дрожали, когда она наконец смогла подняться, но проходящие мимо задевали её, толкая обратно, оставляя синяки. Казалось, что людей стало бесконечно много и каждый хотел ей только боли. Нина несколько раз упала, пока не смогла прислониться к стене, вцепившись в раздолбанную кирпичную кладку. Остекленевшим взглядом она смотрела на людей, что бросали на неё косые взгляды.

— А ну пошла отсюда наркоманка обдолбанная! — Из открывшийся двери на неё вылили ведро холодной воды.

Хлопая глазами, она смотрела на грузного мужчину в клетчатой рубашке. Его лицо перекосило от гнева, он разве что не шипел на девушку. Она моргнула и сделала единственное на что хватило её растоптанной гордости — показала средний палец. Сил оправдываться, что-то доказывать не было. Хотелось просто провалиться сквозь землю, раствориться и больше не иметь дела с жизнью.

— Если не свалишь, то вызову копов.

Он хлопнул дверью и только тогда Нина оглянулась и поняла, что стоит у служебного входа дорогого ресторана. Она знала это место ещё с дней, когда ей доводилось там обедать. Вода не попала под кожаный плащ, но штаны прилипли к коже, её начинало знобить от холода. Вспомнились слова полицейского о камере. Сейчас, продрогшей, без вещей ей это уже совсем не казалось чем-то безумным. Главное согреться.

— Козёл!

Она пнула дверь и стало легче. Немного, но гнев был лучше бессилия. Губы дёрнулись в улыбке похожей на оскал. Замахнувшись, она сильнее ударила каблуком. Металл содрогнулся и девушка принялась со всех сил колотить по двери. Врезалась в неё всем телом, не зная, хочет ли она наделать шума или выбить эту дверь. Перед глазами стоял образ мужчины, его презрение и отвращение.

— Ну! Вызывай, кого ты там хотел! — Она кричала, прохожие опасливо отходили в стороны.

Замок щёлкнул и из-за двери высунулся худой парень в белом колпаке. Девушка тут же распахнула дверь на всю и влетела внутрь, игнорируя его. На мгновение её ослепило, в нос ударила смесь запахов мяса и специй. Желудок сжался, она проглотила слюну. В просторной кухне было душно, с десяток работников застыли от удивления.

— Немедленно выйди! — Выставив половник вперед, повариха направилась к ней, говоря с явным мексиканским акцентом. — Или вызову копов. Будешь потом в камере хозяйничать. Не вынуждай нас сделать это…

— Именно это мне и нужно!

Нина хотела начать просить их вызвать копов или помочь ей. Она даже и не думала, что сможет попасть внутрь и теперь оказалась совершенно не готовой к продолжению. Только она успела открыть рот, как увидела того самого мужчину, что вылил на неё воду. Он уже был в белом фартуке и смотрел на неё так же с презрением. Она даже не успела понять что произошло, и толкнула стол со всей силы. Скрипнув, он врезался в кафельную стену.

С дверей забежали двое охранников, доставая дубинки. Они грозно посмотрели, а у неё подогнулись колени. В мыслях она кричала в ужасе, борясь с приступом дрожи. Взгляд метнулся к распахнутой двери, но нет. Она не стала убегать, схватив сковородку. Высоко подняла её, задрав подбородок расправила плечи. Готова ли она была ударить кого-то? Определенно нет, но теперь отступать было поздно, а если чему она и научилась, то это доводить дело до конца.

«Я доведу всё до конца, раз начал я, то и заканчивать мне». Это были последние слова её отца, перед тем как он сдался властям. Она зажмурилась и кинула сковороду вперёд, снеся кастрюлю на плите. Кипящая вода с овощами разлилась по полу, окружающие взвизгнув отскочили подальше.

На неё бросился один охранник, крича второму, чтоб тот закрыл дверь на улицу. Только она и не собиралась уходить. Наоборот, она, согнувшись пролетела мимо мужчины и побежала в глубь помещения, расталкивая поваров. Она снесла ещё один стол на колёсиках, толкнув его прямо на того мужика в рубашке. У дальней стены её поймали, схватив за край плаща. Потянули назад, опрокидывая её на пол и придавили ногой. Она извивалась, пытаясь сбросить её, но мужчина только сильнее давил коленом на грудь.

Она перестала вырываться и расслабилась, просто лежа на холодном кафеле. В голове была абсолютная пустота, а тело ломило. Впервые за последнюю неделю, её не мучило будущее. Она была просто хулиганкой выпустившей пар и теперь лежавшей на белом полу сломанной куклой. Шапка слетела и черные волосы разметались по сторонам. В чёрной как смоль одежде она была пятном, пустотой среди белого декора.

Ждать пришлось не долго. Совсем скоро, ещё до того как рёбра начали хрустеть, на кухню зашли два копа. Худые как щепки, они смотрели безразлично. Щёлкнули наручники и Нину рывком подняли на ноги. Её пошатнуло, волосы полностью закрыли лицо и отплевываясь, она налетела на полицейского. Тот на автомате ударил её в бок и выгнул назад, открывая её лицо с застывшими слезами. Она взглянула в лицо полицейскому, замечая багряные следы на его шее и красную помаду на голубом воротнике.

— Сопротивление полиции при аресте, — его голос скрипел, а ей уже хотелось закричать от боли в спине, — ещё одно движение и выбью колено.

Она фыркнула, согласно кивая и её поволокли на улицу. Второй коп уже подобрал шапку и сумку, успокаивая поваров. Парнишка, что впустил её виновато смотрел себе под ноги, стоя у стены. Он был худым азиатом, очаровательным и милым. Из-за неё он мог лишиться работы.

— Сумасшедшая! — Кричал тот самый толстый повар, что вылил ведро воды на неё. — Таких нужно прямо в Аркхэм или сразу на стул! Мы платим налоги не для того, чтобы видеть в приличных местах обдолбанных бездомных…

Нину словно перемкнуло, она вывернулась в руках офицера. Под кожей у неё горело, руки страшно чесались от злости.

— Закрой свою пасть! — Её голос эхом отскочил от голых стен, заставив всех повернуться к ней. — Кто дал тебе право решать, кто достоин Аркхэма? Кто?

Вырваться ей не дали, тут же зажав рот рукой. Она смотрела на мужчину и не могла понять откуда столько ненависти с первого взгляда. Одно упоминание лечебницы вызывало у неё дрожь. Одежда всё еще была мокрой, напоминая о случившемся, и больше всего ей хотелось вцепиться в его выбритое лицо и расцарапать его до мяса. Она почти могла это представить, совершенно не чувствуя отвращения. Ей, казалось, что это заслужено.

Ворча, полицейский затолкал её в ржавую потасканную машину. Дверь громко хлопнула, она вздрогнула и огляделась. Потёртое заднее сиденье, чёрная решетка, отделяющая от водителя с напарником. В салоне воняло потом и бензином. Желудок скрутило, а к горлу подступила тошнота. Она прижалась лицом к стеклу, смотря на мелькающий за окном город. Офицеры молчали, а ей хотелось успокоиться.

Сейчас, сидя в патрульной машине в наручниках, ей уже совсем не казалось хорошей идеей нарываться на арест. Противное чувство страха заскреблось в груди. Вдруг её посадят не на день, а отправят в тюрьму? Или потребуют возместить моральный ущерб? Чем она только думала!

Ей нужно было себя чем-то занять и она принялась стучать каблуком по переднему сидению в ритме старой песенки, постоянно заедающей в голове. Сначала тихо, а потом всё громче и настойчивее, она отбивала мелодию до тех пор, пока с переднего сидения не повернулся парень проводивший арест. Бледный и худой, он выглядел таким уставшим, что ей захотелось извиниться, но тот только посмотрел на неё и повернулся обратно, что-то ворча.

Улицы становились удивительно пустыми для центра города. Сначала ей подумалось, что происходит какой-то фестиваль. Она помнила, что раньше празднества часто проводили ночью, перекрывая дороги, давая возможность жителям спокойно ходить с плакатами и веселиться. Это могло бы быть правдой, но сегодняшний день не был праздничным. Обычный, будний день.

 Неожиданно прямо над ними пролетел вертолёт, прожектором ослепив водителя, они едва не врезались в столб, но водитель успел вовремя вывернуть обратно. Вертолёт летел дальше, люди высовывались из окон, с интересом наблюдая за происходящим. Затрещала рация.

— Возьмите в оцепление здание. Бросайте свои делишки, увальни! Живо к банку!

Нина вытянулась, пытаясь что-нибудь увидеть впереди. Всё выглядело как обычно, пока они не свернули к центральному банку. Она ахнула, вокруг здания творился полный хаос. Металлические ограждения едва сдерживали толпу зевак. Они кричали, звали своих близких по имени. Просили полицию спасти их знакомых, но ещё чаще они звали своих героев.

Она сама неосознанно начала вглядываться в крыши зданий рядом, в тёмное небо. Прямо туда, куда попадал свет прожектора, на огромную летучую мышь в небе. Машина проехала ограждения и вклинилась в ряд других.

— Эй! — Она с силой пнула сиденье спереди, привлекая внимание. — А вас ничего не смущает? Тут ещё я есть!

Её проигнорировали. Они спешно собирали патроны по салону, а она уже била двумя ногами по сиденью. Оказаться в гуще событий? Не нужно было быть экспертом, чтобы понять, что банк захвачен, что там наверняка куча заложников. Последний раз, когда банк вот так вот забаррикадировали был взорван квартал! Квартал! Конечно, здания рядом были эвакуированы, а все копы спаслись, но каков шанс, что ничего не значащую преступницу будут спасать?

— Отвезите меня в участок! Гады!

Игнорируемая всеми она остановилась, понимая, что не производит должного эффекта. Что ей делать она не знала, но чувствовала, что оставаться в машине одной будет слишком опасно. Или может быть это была просто паранойя, разыгравшаяся на фоне сложившейся жизненной ситуации. Только, чем бы это не было, у неё от страха выступил холодный пот.

Она определенно не знала, что ей делать, когда патрульные вышли из машины и двери щелкнули. Они быстро уходили, не оборачиваясь. Сжав зубы, она подалась вперёд, вцепившись пальцами в решетку, пристально смотря вперёд. Туда, где стояли пожарные машины и сомкнул ряды отряд специального назначения. Во всём чёрном, они стояли плотной стеной, загораживая обзор. Сам банк был обесточен, над ним стервятником кружил вертолёт.

В общем беспорядке, она смогла различить сгорбившуюся от усталости фигуру комиссара Гордона. Вокруг него вился целый поток полицейских, оживленно что-то обсуждающих. Она не могла видеть его лица, но могла представить морщинистое лицо мужчины. Они не были знакомы лично, но она знала, что он курировал дело её отца. Именно к нему отчаявшийся подонок решил прийти покаяться, надеясь спасти если не состояние, то жизнь.

О, она помнила звонок отца две недели назад. Помнила, как тот просил прощения и обещал, что всё у них будет хорошо, что он найдёт выход. Тем вечером, он сказал ей, что пойдёт к Гордону со всеми документами и сдаст всех. Нина пыталась отговорить его, убедить, что это худшая его идея, сразу после той, где он женился на восемнадцатилетней модели. Её не послушали и на следующий день по стране прогремела новость о задержании Эндрю Принса.

Тогда она стояла в просторном холле кампуса, прямо под огромной плазмой. Она не видела заголовков, только услышала как ей в спину улыбчивая ведущая вещала об очередной победе правосудия. Говорила, что его задержали в офисе, что тот сопротивлялся. К ней подошла заведующая, отвела в сторону. Вспомнить точные слова никак не выходило, всё было покрыто туманом переживаний. Она боялась, нервничала и много плакала, пока её не выселили из общаги. Эти дни стали настоящим кошмаром и теперь она видела своими глазами человека стоящим за всем. Он только делал свою работу, но разве заслужила ли она такой жизни? Стоили ли её страдания очередной галочки?

И вновь она посмотрела на свои руки в наручниках. Она чувствовала себя такой глупой и беспомощной. Как же можно было так легко отправить саму себя в полицию? Работяг напугала, себе сделала хуже.

Осмотревшись, с радостью заметила, свою сумку и шапку на переднем сидении. В голове мелькнула надежда, что если они такие простодушные, что так просто оставили вещи на сидении, то могли и ключи от наручников оставить… Например, в бардачке? Это было бы слишком большим везением, но и остаться здесь она не могла. Приступ истерии, захвативший её в ресторане прошёл и теперь нужно было всё разгребать. Хотелось дать себе затрещину.

Она затрясла решётку, вцепившись пальцами. Та слабо поддавалась, жалобно скрипя. Выругавшись, Нина попыталась разглядеть края, но они были скрыты за обшивкой. Света катастрофически не хватало, но она всё же принялась пальцами тормошить швы. Под ногти забивалась ржавчина и грязь, но всё же удалось добраться до стыка. Надавив, уперевшись всем телом, почувствовала как та сдвинулась. Крепления сгнили.

— Слава богу.

Выдохнув, она легла на сидение и ударила каблуком по решетке. Ещё и ещё, пока край с хрустом не провалился вперед. Придвинувшись, пнула прямо в центр обеими ногами несколько раз. Дыхание сбилось, а спину прострелило болью от перенапряжения. Всё тело, казалось свело, но она упорно била и решётка продавилась вперед, повиснув на одном крае.

В глазах на мгновение потемнело, боль ушла на второй план, в висках стучала кровь от близости победы. Ей пришлось встать ногами на заднее сидение, чтобы дотянуться до бардачка. Руки вспотели и скользили по пластику. Наклонившись вперед, она полностью повисла на перегородке. Лобовое стекло было слегка тонировано и полностью закрывалось тенью дерева, что не могло не радовать.

С щелчком бардачок поддался и только она потянулась к куче хлама, как мимо машины кто-то пробежал, совершенно не замечая происходящего внутри. Сердце бешено забилось, когда она, подняв голову, увидела людей в масках разливающих бензин на полицейские машины. Она услышала смех и вспыхнуло пламя.

— Твою же…

Рядом загорелись ещё несколько машин и она принялась истерично копаться в бардачке, выбрасывая всё ненужное. Куча салфеток, презервативы… На пол выпал пистолет, на который она едва посмотрела. В истеричном поиске добралась до дна бардачка, где пальцы нащупали маленький ключ с кольцом. Глаза защипало, когда она вытащила его. Быстро расстегнула наручники, радуясь, что её последний бывший излишне любил игры со связыванием.

— Не такой уж ты и бесполезный Стивен…

Она уже хотела бросить их, но неожиданно в голове загорелась мысль, что её могут вычислить по отпечаткам пальцев. Нина нервно рассмеялась от бредовости идеи, но наручники все же запихнула в сумку. В машину что-то врезалось и она быстро скользнула назад, вжимаясь в пол, боясь что её могут заметить. Она дышала через раз, пытаясь полностью закрыться своим плащом.

Треск! Стёкла со стороны водителя разбились под арматурой. Хохочущие мародёры обливали машину бензином, обмениваясь восторженными возгласами. По её щекам текли слёзы, губы дрожали. Ей хотелось проснуться, происходящее казалось жутким сном после очередной попойки.

— Так круто! И никто не мешает! — Мародёр радостно доставал спичку из чёрной куртки. — Копам вообще насрать, прямо как он и говорил… можно делать что угодно, пока его люди разбираются с этими покемонами.

— Заткнись уже, — второй дал ему затрещину, — поджигай и валим!

Он что-то проворчал, явно обидевшись, но кинул спичку на переднее сидение тут же срываясь с места, уже не видя, как девушка вскочила, ударившись головой о потолок. Под разбитым окном разгорался пожар, и даже без него слишком маленькой была пробитая дыра. Она ведь могла умереть прямо здесь. Сгореть заживо и никто бы не услышал её криков. Эти уроды сказали, что копы слишком заняты, что бы это не значило.

В голове закрутились мысли, она должна найти решение. Нужно ведь только выбраться!

Салон заполнялся дымом, дышать было трудно, жар пробирал до внутренностей и тогда она вспомнила про пистолет. Совсем рядом, нужно только достать его пока огонь поедал только одно сиденье. Она потянулась за ним, но пламя уже окружило его. Закрыв глаза она схватила раскаленное оружие, пальцы лизнуло пламенем и она закричала, падая на заднее сидение. Пистолет выпал из ослабевшей руки. Ладонь жгло, девушка бесконтрольно дула на неё, но становилось только хуже. Передние сидения вовсю полыхали, она начала задыхаться. Пот заливал глаза и медлить больше было нельзя. Она натянула рукава и направила дуло на окно.

Щёлк! Ничего не произошло. Она нажала еще раз, видя, что сидения загораются и с её стороны. Ещё и ещё. Никакого результата. Голова кружилась, каждый вдох раскаленного воздуха причинял боль в горле. Где пот, а где слёзы уже было не различить.

— Пожалуйста…

Ей вспомнились фильмы, где постоянно шутили о предохранителе и новичках. Нервно улыбнувшись, она нащупала предохранитель, что-то щёлкнуло, и надавила на курок. Прогремел выстрел. Она попала в окно, пробив маленькую дыру с сеткой трещин. Пять быстрых выстрелов, казавшихся ей самой медленной вещью в жизни и стекло разлетелось. Почувствовала свежий воздух от которого огонь разгорелся ещё сильнее, пожирая все на своем пути.

Она выкинула в окно сумку с пистолетом, протискиваясь вслед за ними и рухнула на асфальт. Кашель сотрясал тело, ей казалось, что дым и гарь никогда не покинут лёгкие. Правую ладонь жгло, кожа покраснела, начиная вздуваться. Сил не было, но она всё же отползла подальше, свернувшись калачиком у дерева. Сердце бешено стучало, а адреналин, дававший ей силы исчезал, оставляя только слабость и пустоту.

Нужно было уходить и она знала дорогу за банком, мимо чёрного хода и можно выйти к пристани. Слиться с толпой бездомных. Потратить последние деньги на бутылку алкоголя и надраться, забывшись лежа под мостом. Или просто упасть под мостом и отрубиться, а дальше будь что будет. Что угодно, только бы это закончилось. Хотелось кричать от обиды и горя на судьбу. Как же так могло получиться, что жизнь сделала настолько крутой поворот? Вот она ещё веселилась с друзьями, а вот уже выбирается из горящей полицейской машины.

Она встала, засовывая оружие в сумку. Нужно было уходить, пока никто не вернулся. Нина твёрдо решила, что она закончит это безумие и проспит день. Не важно где, просто подальше отсюда.

 Надела шапку, заправив туда сгоревшие на концах волосы и нетвёрдой походкой побрела в обход.

У здания толпа разодетых преступников схлестнулась с полицейскими. Те не стреляли, боясь попасть в зевак, что так и не ушли, а вокруг горели машины, освещая всё вокруг.

— Я просто проскользну мимо, — потерла переносицу.

Никто не обращал внимания на неё, чем она пользовалась. Обошла ближайший дом с другой стороны, выйдя прямо к задней стене. Сюда не выходили окна банка, в гладкой стене была только одна дверь. С другой стороны был выход к следующей улице. Место идеальное, казалось бы, для засады, но эта дверь была заварена уже много лет. Был риск, что там кто-то может стоять, но пробраться мимо толпы и хаоса больше никак не получиться. Она остановилась у поворота, вслушиваясь в звуки и когда ничего не услышала вышла из укрытия, собираясь быстро пробежать опасное место.