Дом ещё спал, когда она украдкой вылезла из-под одеяла. Тихо, словно невесомо, она ступала по гладкому деревянному полу, на ходу натягивая домашний халат. Стянув длинные волосы резинкой, Гермиона украдкой посмотрела на себя в зеркало и отметила, что вокруг глаз появилось несколько новых морщинок. Но её это мало волновало. Улыбнувшись уголком губ, она прикрыла глаза и сладко потянулась.

      За окном только-только появились первые лучи солнца, а Гермиона уже медленно потягивала кофе из маленькой белой чашки. Она понимала, что только утром может так спокойно провести время в одиночестве, только она и дымящаяся чашка с терпким напитком. Посмотрев на время, женщина быстро убрала со стола, помыла немногочисленную посуду и, вздохнув, принялась за рутинные обязанности.

      Первым делом нужно было разбудить Розу и отправить её в ванную, чтобы она успела почистить зубы до того, как её снесёт с ног маленькое рыжее торнадо в виде младшего брата, которого Гермиона специально будила позже. Она уже не представляла своей жизни без детей. Они были для неё поддержкой и опорой. Добрая, но слегка застенчивая Роза, и шумный, но весёлый Хьюго. Гермионе всё ещё казалось, что они маленькие, поэтому было очень дико осознавать, что именно сегодня её старшая дочь отправится в свою первую поездку на Хогвартс-экспрессе.

      Женщина вспоминала свой первый день в школе магии с исключительной теплотой. Именно поэтому собирала свою дочь с особым трепетом, рассказывая без умолку о Хогвартсе, его истории, обитателях и периодически вспоминала похождения их «золотой троицы», конечно, упуская некоторые спорные моменты, вроде проникновения в запретную зону библиотеки ночью…

      Погладив девочку по медным волосам, Гермиона ласково разбудила её и, поцеловав в щёку, отправила умываться. Заправляя постель дочери, она вдруг вспомнила о тех временах, когда узнала, что беременна. Странно, но тот период почему-то сохранился в памяти недостаточно ярко. Гермиона помнила только их разногласия с Роном, то, как она не вылезала из рабочего кабинета, потому что не чувствовала дома теплоты и заботы. Хорошо, что Рону хватило сил и смелости начать трудный разговор, который вернул взаимопонимание в их семью. И казалось бы, что всё наладилось: дрязги в молодой семье уладились, они были счастливы, ожидая первенца. А потом случилось то, что до сих пор возвращается к ней в кошмарных снах.

      Как-то вечером Гермиона сидела в обнимку с очередной книгой. У неё было крайне странное содержание, что-то про связь между людьми, которые зависели друг от друга. Она точно не помнила откуда эта книга, почему-то казалось, что её обязательно нужно дочитать. И вдруг Гермиона поняла, что не может сделать вдох. Словно кто-то отключил лёгкие. Сначала девушке показалось, что это как-то связано с расшатанными нервами и перегрузками на работе. Но спустя несколько секунд стало ясно, что это то, что невозможно контролировать. И тогда она испугалась. Схватившись за горло, она била себя в грудь, тщетно пытаясь издать хоть звук или прокашляться. В таком состоянии её нашёл Рон, который только вернулся из магазина. Парень в одно мгновение оказался рядом, пытаясь понять, что происходит. А Гермиона даже не могла произнести, что задыхается. Она жестом показала, что доступ к кислороду закрыт. В её глазах читалась нарастающая паника и боль, от скучивающихся лёгких, в которых уже заканчивался воздух. И тогда Рон сделал совершенно неожиданный и решительный шаг. Он взял жену за голову и начал делать ей искусственное дыхание, с силой вдувая воздух в замкнутую гортань. Не известно, помогли ли старания Рона или это было просто совпадением, но Гермиона задышала ровно в тот момент, когда перед глазами уже начали плыть круги.

      Судорожно вдыхая воздух, девушка не могла понять, что с ней было. Сердце бешено колотилось, голова гудела, а руки тряслись. Такого ужаса она не испытывала никогда. Чуть придя в себя, Гермиона первым делом дотронулась до живота, пытаясь понять, не отразилось ли её внезапное удушье на ребёнке. Рон проследил за её взглядом и обняв за плечи, начал успокаивать девушку, поняв, что та на грани истерики. Это безусловно был один из самых тёмных дней в их совместной жизни. Но всё закончилось благополучно. На следующий день на приёме врач сказал, что ребёнку ничего не угрожает.

      До сих пор Гермиона не могла понять, что это было. Она думала, что это как-то связано с её работой, потому что через руки девушки проходило очень много артефактов с сомнительным прошлым и происхождением. С тех пор она с большой аккуратностью и предубежденностью касалась чего бы то ни было, что попадало к ним в отдел.

      Вынырнув из мрачных воспоминаний, Гермиона решила, что пора будить Хьюго, который поторопит сестру, обычно любившую засыпать с зубной щёткой перед зеркалом. Стягивая одеяло, Гермиона услышала привычные возмущение и бурчание от мальчика лет восьми. Она улыбнулась и лёгкими касаниями пальцев начала щекотать его спину, заставляя проснуться. Тот ещё глубже зарылся в подушку, ёрзая и пытаясь отстраниться.

— Хью, вставай, — прошептала она сыну на ухо и чмокнула в макушку.

— Ну, мам, ещё пять минуточек, — проворчал он, сопя.

— Тогда мы не возьмём тебя смотреть поезд, — вынула женщина козырь из рукава.

— Поезд?! — мальчишка резко сел в кровати с закрытыми глазами.

      Рыжие кучерявые волосы торчали в разные стороны, веки подрагивали от борьбы между сном и любопытством. Он зевнул и начал потирать слезящиеся глаза. Гермиона умилилась мальчишке, который был похож на маленького заспанного котёнка, и коснулась пальцем носа, усыпанного яркими веснушками.

— Вставай.

— Да, я уже, не сплю, — сквозь зевки сказал он.

— Иди умывайся, а потом вместе с сестрой приходите завтракать, — потрепала она его по волосам и выпрямилась, отправившись на кухню.

      Женщина вышла из детской и чуть не столкнулась в коридоре с мужем. Рон широко зевал и чесал затылок, даже не заметив её.

— Доброе утро, — сказала она.

— Доброе, — он машинально чмокнул её в щеку. — Что на завтрак?

— Яичница с беконом, — ответила она, поворачивая в сторону кухни.

      Рон что-то невнятно гукнул и отпрыгнул в сторону от резко протиснувшегося между ним и дверью в ванную рыжего торнадо.

— Хью, вообще-то я следующий, — недовольно проворчал он на сына, влезшего без очереди.

— Ничего не знаю, — сказал мальчик, брызнув на уснувшую с щёткой за щекой сестру холодной водой из крана.

      Та взвизгнула и проснулась, кинув на мальчика прожигающий взгляд. Рон понял, что попасть в ванную с утра ему не светит, когда между детьми разразилась привычная перепалка.

      Завтрак прошёл как всегда шумно и громко. Гермиона пыталась успокоить детей, который всё ещё спорили насчёт того, можно ли заходить в ванную, если там кто-то есть. А Рон периодически вставлял свои пять копеек в диалог, абсолютно никак не способствуя затиханию разногласий. Наконец, Гермионе это надоело и, взмахнув палочкой, она наложила заклинание молчания. Устало опустившись на стул, женщина глубоко выдохнула и заметила вытянувшееся от удивления лицо мужа.

— Пожалуйста, не ссорьтесь. Вы сводите меня с ума, — сказала она и сняла заклятье.

      Ещё несколько минут рыжее семейство хранило благоговейное молчание, боясь разгневать мать. Но стоило лишь Гермионе отойти за чаем, как Хьюго скорчил потешную рожицу, рассмешив всех остальных за столом. Женщина разлила кипяток по кружкам и поставила их перед членами семьи, затем снова села на своё место и решила прояснить некоторые детали сегодняшнего дня.

— Рон, ты с Хью после того, как мы проводим Розу сразу поедешь в Нору?

— Да. Вроде так. Ты точно не хочешь с нами? — спросил он, уплетая бутерброд.

— Я бы с радостью, но сам знаешь, много работы. Мы только ухватились за зацепку в клубке, который не можем размотать уже почти десять лет, — проговорила она, намазывая масло на хлеб.

— Неделей раньше — неделей позже. Какая разница? Я бы на твоём месте взял отпуск, — пожал плечами Рон.

— К сожалению, не могу. Передай от меня привет мистеру и миссис Уизли. Скажи, что я по ним очень соскучилась.

— Мама будет недовольна, что ты опять пропадаешь на работе, — отхлебнув горячего чая, сказал Рон.

— Приходится чем-то жертвовать… — неопределенно ответила она.

— Мам, а Альбус ведь тоже первый раз едет в Хогвартс? — нарушила повисшую тишину Роза.

— Да, Альбус тоже поступил на первый курс, так что тебе будет не скучно, — кивнула Гермиона, вспомнив о том, что дети Поттера могут стать хорошей компанией для её дочери. — И советую держаться вам всем вместе рядом с Джеймсом.

      Гермиона очень любила своего крестника Джеймса-Сириуса Поттера, который полностью оправдывал своим характером имена, данные ему при рождении. Мальчик сочетал в себе решительность и лидерские качества Джеймса Поттера, а также сомнительную тягу Сириуса Блэка к шалостям и проказам, и, естественно, неоспоримый талант влипать в истории. От Уизли же ему досталось чувство юмора и умение своего крёстного отца (которым ему приходился Рон) выбирать самый неподходящий момент для вмешательства в личную жизнь других людей. Тем не менее Джеймс был старше Розы и Альбуса на год, а значит, мог за ними присмотреть. По крайней мере, Гермиона на это рассчитывала.

— Ладно, нам пора собираться, — сказала женщина, поднимаясь из-за стола. — Роза, пойдём, я тебя расчешу.

      Все оставшиеся пол часа Гермиона усердно старалась удержать под контролем сборы старшей дочери и нескончаемую активность Хьюго, который совал свой нос во все сумки и чемоданы. Нужно было свериться со школьным списком, проверить наличие всего необходимого и не дать Хьюго ни вытащить и ни закинуть чего-нибудь лишнего. Роза под конец уже просто сидела на кровати и, болтая ногами и думая, что лучше бы она в этом году никуда не ехала. Выхватив из рук Хьюго чернильницу, Гермиона вернула её в чемодан, но тут же поймала себя на мысли, что с ней что-то не так.

— Хьюго, зачем ты взял мою чернильницу? — вспыхнула алым женщина, уперев руки в бока.

— Я подумал, что Розе нужна самая красивая, — пожал плечами мальчик, словно это было очевидной вещью.

— Ты сведёшь меня с ума, сядь, пожалуйста, и ничего больше не трогай, — устало выдохнула его мать. — Где твоя чернильница, Роза?

— Мам, она уже давно на дне чемодана, — со скучающим видом ответила девочка.

— Точно? — Гермиона судорожно пыталась вспомнить клала она предмет или нет.

— Точно, — отозвалась Роза, закатив глаза.

      Когда Гермионе показалось, что ещё одна минута и её голова взорвётся, в детскую вошёл Рон.

— Скажи, что я ничего не забыла, — взмолилась она, посмотрев на мужа.

— Успокойся. Если что, то отправим потом совой, — подал здравую идею Уизли.

— Точно! Корм для совы! — подскочила Гермиона, направившись за пакетиком, который специально откладывала на видное место, когда во второй раз перекапывала содержимое сумок.

      Рон лишь закатил глаза так же, как и его дочь несколько секунд назад.

      И вот сумки собраны, дети одеты и причёсаны, и только Гермиона как всклокоченный гном не могла найти себе места, мечась из угла в угол, с чётким ощущением, что что-то забыла. На очередном витке Рон поймал за руку кучерявую комету и притянул к себе.

— Не сейчас, — попыталась отстраниться она, но была перехвачена.

— Успокойся, всё хорошо, — сказал он, обняв её за плечи и чмокнув в щёку.

      Гермиона всё ещё была нервно напряжена, но посмотрев на детей, которые изрядно утомились от сборов, всё же решила немного утихомирить свою активность.

— Хьюго, не забудь почаще менять носки и не ходи в грязных вещах, слушайся папу, бабушку, дедушку…

— Да, дядю, тётю, кузину… — передразнил её мальчик.

— Именно так, — улыбнулась Гермиона, зачесав его рыжую чёлку набок.

— Роза, учись хорошо…

— Мам, не начинай, мы даже ещё не на вокзале, — отозвалась девочка, пытаясь поднять увесистый чемодан.

— Да, наверное, пора выходить, — снова засуетилась женщина.

— И эта женщина говорит, что я гиперактивный, — тихо хихикнул Хьюго.

      В итоге все расселись по своим местам в небольшом стареньком семейном автомобиле. Путь до вокзала прошёл для Гермионы в задумчивости, в то время как дети с интересом обсуждали Хогвартс и предстоящую встречу с друзьями. Рон внимательно вёл автомобиль, стараясь ни на что не отвлекаться.

      Попав в небольшую пробку, семья Уизли, наконец, добралась до платформы 9 и ¾. Они буквально бежали мимо шумного потока людей, чтобы успеть на поезд. Ворвавшись вместе с тележками на скрытую платформу, миновав стену, Уизли быстрым шагом направились к поезду. Дети с любопытством озирались по сторонам, словно пытались запомнить увиденное в мельчайших деталях. Гермиона же поторапливала их, приговаривая, что до отправки экспресса осталось всего десять минут. Женщина успокоилась, лишь когда увидела знакомые фигуры. Гарри Поттер и Джинни провожали своих мальчиков в школу. Гарри наклонился к Альбусу Северусу и что-то говорил тому шёпотом. Гермиона облегчённо вздохнула, поприветствовав Поттеров, и обняла на прощание детей. Она долго что-то говорила Розе, понимая, что та уже её не особо слушает, мысленно находясь в одном из купе поезда. Хьюго же пытался хотя бы капельку засунуть нос внутрь поезда, но его каждый раз отстраняли.

      Гермиона ещё раз крепко обняла дочь и пожелала ей хорошей учёбы, но тут увидела того, о ком не вспоминала уже несколько лет. Он стоял всего в нескольких шагах и крепко по-отечески держал за плечо мальчика с пепельно-серыми волосами. Она не знала, что он стал отцом и очень удивилась, когда увидела рядом с ним брюнетку, которая смутно показалась ей знакомой. Он заметил её взгляд, и слегка улыбнулся, скорее из вежливости, нежели, чем из-за радости от внезапной встречи.

      Поезд издал протяжный гудок, призвав поторапливаться на посадку. Гермиона в суматохе попрощалась с Розой, Альбусом и Джеймсом, крепко держа за руку Хьюго, который пытался пролезть вместе с сестрой. Рон, что-то шепнул дочери, указав на мальчика-блондина, который прошёл мимо.

— Рон, я надеюсь, ты не стравливаешь детей?

— Ни в коем случае. Я лишь сказал, что Роза пошла умом в мать и сумеет превзойти любого зазнавшегося аристократа своим талантом и способностями.

— Рон, — Гермиона осуждающе посмотрела на мужа. — Не нужно перекладывать на детей свои отношения с их родителями.

      Тот лишь пожал плечами.

      Поезд издал третий гудок, двери закрылись, а дети высыпали из окон, маша родителям руками, отправляясь в волшебный мир, который откроет перед ними новые горизонты.

      Гермиона украдкой утирала слёзы, только сейчас осознавая, как же выросла её маленькая дочурка. Она очень переживала за то, как девочка освоится, на какой факультет попадёт, найдет ли друзей, не будет ли скучать по дому. Для Розы Уизли сегодня началась новая глава жизни, которая во многом могла определить всю её судьбу. Ведь Гермиона прекрасно знала, как школьные друзья могут повлиять на будущее и выбор ориентиров. Тем не менее нужно было отпустить маленькую девочку Розу из-под материнского крыла в собственный полёт, позволить ей повзрослеть, самой принимать решения, постигать знания и находить своё место в огромном открытом мире. И Гермиона была уверена, что её детям уготовано хорошее будущее, потому что она сделает всё для этого необходимое, не смотря на то, что порой бывает так тяжело отпускать.

      Поезд качнулся, блеснул в солнечном свете и исчез за поворотом, оставив после себя клубящийся пар, медленно растворяющийся в воздухе.