Сквозь полумрак и листву деревьев просачивались редкие лучи фонарей. Ночная прохлада не могла проникнуть через плотно закрытые окна, поэтому в помещении было тепло и пахло дорогим лакированным деревом. Трое волшебников своим появлением разрезали кокон тишины. Драко сгрузил на кожаный диван тело Рона, который всё ещё находился без сознания.

— Где мы? — спросила Гермиона, озираясь вокруг.

— Надеюсь, что в самом надёжном месте. До утра тут точно искать не станут, — сказал Драко. — Это было бы очень кстати, — добавил он уже полушёпотом.

— И где же твоё супер-секретное место? — тряхнула волосами женщина.

— Это мой кабинет, — ответил он и аккуратно подошёл к окну, чтобы проверить, нет ли снаружи слежки.

— Что? Ты привёл нас в самое очевидное место?! — вскипела она.

— Успокойся, Грейнджер, — шикнул Малфой. — Во-первых, никто не подозревает, что это я проник в старое поместье, во-вторых, в самом очевидном месте обычно никто особо не ищет.

— Может, ты ударился или дементор вместе с радостью вытянул из тебя ещё и разум? — сложила руки на груди Гермиона.

— Так, Грейнджер, ты сейчас только мешаешь. Помолчи, пожалуйста, — сказал он и достал волшебную палочку, начав бормотать защитное заклинание, чтобы укрыть их от посторонних глаз на улице.

      Гермиона сердито фыркнула и села в ногах у Рона. Тот выглядел как восковая кукла: серовато-бледная кожа, плотно сомкнутые веки, рыжие волосы спутались и пропитались подвальной грязью. Она коснулась его руки и слегка успокоилась, почувствовав тепло.

— Всё будет хорошо, — прошептала Гермиона ему на ухо, убирая непослушные огненные пряди с осунувшегося лица.

— Грейнджер, никуда не выходи отсюда. Я проверю первый этаж, — раздался холодный голос рядом.

      Гермиона вздрогнула от неожиданности и обернулась. Но Драко размашистым шагом уже направился к двери. Оставив её приоткрытой на всякий случай, он спустился по ступенькам вниз, планомерно заколдовал каждое окно, заблокировал защитным заклинанием вход в лавку и только после этого облегчённо вздохнул. Осмотревшись, Драко в голову пришла неплохая мысль. Мужчина зашёл в небольшую подсобку и из недр старого шкафа извлёк медный чайник и пару чашек. Порывшись в ящиках, он обнаружил там ещё заварку и подарочную коробку конфет, которая пришлась как нельзя кстати. Наполнив чайник водой, Драко поднялся обратно и зашёл в кабинет. Поставив всё, что принес, на небольшой журнальный столик, он молча достал палочку и направил её на камин.

— Инсендио!

— Ты что делаешь? Огонь же привлечет внимание! — вскочила на ноги Гермиона.

— Спокойно, с улицы можно увидеть лишь пустую лавку. Я заколдовал каждое окно, так что можно ходить без опаски, что кто-то что-то заметит.

— Уверен?

— Грейнджер, мне кажется, что ты переволновалась, — усмехнулся он, подвешивая чайник в камине, чтобы вскипятить воду.

— Ты как всегда слишком самоуверен.

— А ты перестраховываешься там, где не надо, — пожал плечами он и снял пиджак.

— И что же теперь нам делать?

— Ну, до утра мы можем остаться здесь, а потом… — Драко подошёл вплотную. — Не могла бы ты отойти в сторону? — спросил он, не без удовольствия отметив для себя, что она напряглась и задержала дыхание.

— Да, — заморгала она, отводя взгляд и отошла на пару шагов сторону.

      Драко постелил пиджак на пол около дивана и сел, прислонившись спиной к дорогой коже. Гермиона удивленно наблюдала за его действиями. Он проследил за её взглядом и сказал:

— Ну не на Уизли же мне садиться? А пиджак всё равно выкидывать.

— Его же можно почистить и починить.

— Кого, Уизли? — усмехнулся аристократ.

— Нет, — Гермиона не смогла сдержать улыбку. — Я про пиджак.

— Это не важно, — отмахнулся он. — Присядешь? — предложил он место рядом.

      Она слегка замялась, но приняла предложение. Волшебный огонь приятно потрескивал, согревая и освещая комнату языками извивающегося пламени. Они сидели молча, каждый думал о своём.

— Грейнджер, можешь пообещать мне кое-что? — серьёзным и слегка напряжённым тоном спросил Драко.

— Что? — она посмотрела на него, выныривая из своих раздумий.

— Позаботься о Скорпиусе, — его скула слегка дрогнула, а в глазах читалась грусть.

— В смысле? Что ты задумал?

— Грейнджер, просто пообещай мне, что не бросишь моего сына в одиночестве, — почти молил он.

— Хорошо. Обещаю. Но почему ты решил, что он останется в одиночестве.

— Ты прекрасно знаешь, — скривился Малфой. — Ты всё знаешь…

      Он поднялся на ноги и медленно подошёл к камину.

— Грейнджер, ты мне обещала, — сказал Драко, не оборачиваясь, и нажал на едва заметный выступ в камине.

      Механизм сработал без сбоев, и вот мужчина уже запустил руку внутрь и извлёк прямоугольный футляр.

— Что это? — спросила Гермиона, осматривая старинный сейф, который Драко отдал ей.

— Здесь всё, чтобы усадить меня, а также всё семейство Грейнготов за решётку. Некоторые бумаги подписаны лично Альфредом Грейнгортом, так что сильно стараться, чтобы доказать его вину не придётся.

— Но как? — ошарашенно спросила женщина.

— Я же не идиот, — усмехнулся он. — Я сразу понял, что мне нужно иметь некоторые рычаги давления на эту жадную семейку. Поэтому я бережно собирал основные документы. А теперь отдаю их тебе.

— Но зачем?

— А у меня есть другой выход? Всё зашло слишком далеко. Я, может, и не хороший человек, но уж точно не убийца. Думаю, Грейнджер, мы это уже проходили.

      Гермиона открыла футляр и обнаружила внутри стопку бумаг, лежащих в беспорядке, некоторые из них были помяты. Драко тем временем заметил, что чайник вскипел и занялся приготовлением чая.

      Горячий напиток, испуская пар, уже разливался по кружкам, как Малфой внезапно услышал за спиной реплику:

— Очень мило. Не ожидала, что ты любишь стихи.

      Драко чуть не уронил кружку дрожащими руками. Щеки в одно мгновение стали пунцовыми. Брякнув фарфором, мужчина быстро отставил сервиз и кинулся к Гермионе, которая внимательно изучала старый пергамент.

— Отдай! — нервно сказал он, вырывая причину своего смущения из её рук.

— А что такого? Между прочим, красивый сти… Ой! — она заметила его реакцию, и ей стало всё ясно. — Это ты написал?

— Не твоё дело, грязнокровка! — прошипел он, комкая лист.

— Почему ты грубишь?! — Гермиона вскочила на ноги, грозно сверкая глазами.

— А потому, что не надо совать свой нос, куда не следует.

— Ты сам отдал мне этот футляр!

      Драко замялся, не зная, что сказать. Чувства стыда и смущения одолевали его. Нервно комкая лист, он думал, что ему самое место в пламени.

— Странно, тут ещё какая-то записка, — Гермиона извлекла небольшой потрёпанный прямоугольник и ахнула.

— Что? — нахмурившись, спросил он, ожидая уже чего угодно.

— Это же мой почерк. Но я не помню, когда это писала, — задумчиво сказала она, изучая маленькую записку. — Откуда она у тебя?

— Если честно, я сам не знаю, откуда она здесь.

— Всё это очень странно…

      Драко кивнул, и вернулся к камину, скинув в огонь старый пергамент, который сразу же поглотили языки пламени. Затем он взял одну чашку и коробку конфет и подошёл к Гермионе.

— Я слышал, что шоколад помогает после… — Драко отвёл взгляд в сторону, не решаясь встретиться глазами с ней. -…воздействия дементоров.

— Да. Тебе тоже не помешало бы, — улыбнулась уголком губ Гермиона, откладывая футляр с бумагами в сторону.

      Она взяла в руки фарфоровую чашку, сдула клубящийся пар и осторожно отпила чай. Он оказался приятным и терпким на вкус. Драко взял вторую чашку и удобно устроился рядом, смотря как пламя поглощает забытое прошлое, заключённое в обугленном пергаментном листе.

— Вкусный чай, — сказала она, пытаясь завязать беседу.

— Да, мне часто его заваривают, когда я надолго задерживаюсь на работе.

— Знаешь, мне казалось, что такие, как ты, обычно не засиживаются.

— А чем же такие, как я, занимаются? Строят злодейские планы и мрачно ходят по улицам? — улыбнулся он.

— Наверное, — усмехнулась она.

— Вот так и рушатся детские стереотипы. Оказывается, что злодеи тоже работают и перебирают треклятые бумажки, чтобы вовремя отправить их в министерство, а то нагрянут с проверками. Я слышал, что главой отдела является очень вспыльчивая женщина. Говорят, что она настолько бесшабашная, что может проникнуть ночью в магазин, — иронизировал Драко.

— Ну не такая уж она и бесшабашная. Просто любопытная, — зарделась Гермиона, вспоминая о своей выходке.

— А ты не такая заучка и зубрила, какой казалась в школе, — улыбнулся он.

— А ты не такой высокомерный мерзавец, каким хотел бы казаться.

— Неужели? — Драко посмотрел на неё, приподняв бровь.

— Знаешь, я совсем забыла сказать тебе «спасибо».

— За что? — хмыкнул он, отворачиваясь и отпивая чай.

— За то, что спас нас. Если бы не ты, то, наверное, нам не долго бы осталось. Если честно, то я даже удивлена.

— Чем? — с каменным выражением лица спросил он, замерев как статуя.

— Тем, что именно Драко Малфой спас мне жизнь.

— И что в этом такого?

— Ну, я бы никогда не подумала…

— Что я не трус, — скривился он.

— Нет, я не об этом. Я бы не подумала, что ты будешь рисковать своей жизнью ради кого-то вроде нас с Роном.

— А я этого не делал.

— В смысле? — её глаза расширились от удивления.

— Я не рисковал своей жизнью ради кого-то вроде Уизли. Он мне вообще противен.

— Но ты же спас нас! Или у тебя были на это какие-то свои причины? — нахмурилась она, посмотрев в лицо Драко.

— Были причины… Грейнджер, не лезь в душу. Всё равно уже ничего не важно, — отмахнулся он.

— Не важно? Как это не важно? — возмутилась она.

— Завтра я сдамся в министерство, дело пустят в оборот, всё вскроется, и меня посадят. Надолго.

— Я всё ещё хочу знать.

— Успокойся. Я же сказал, что уже не важно, — он опустил взгляд на янтарную жидкость, в которой отразились два обеспокоенных карих глаза, растрёпанные каштановые волосы, губы, стянутые в узкую полоску…

      Она была так близко, что можно было ощутить волнение в каждом вздохе, почувствовать запах, буквально представить прикосновение…

— Мне важно знать, — услышал он тихий голос прямо у уха.

— Что ты хочешь услышать? Что ты мне не безразлична?! Да! И что с того?! — вздёрнул нос Драко и повернулся, оказавшись с ней лицом к лицу.

— Нет. Ты не можешь… — пролепетала она, вглядываясь в его серые глаза, словно впервые видела.

— Забудь, — бросил он и уставился в пол, не в силах выдержать взгляд карих глаз, которые буквально преследовали его везде, куда бы не пошёл.

— Послушай, — сказала она и осторожно коснулась его руки. — В этом нет ничего постыдного. Просто я не ожидала…

— Грейнджер, не трогай, — огрызнулся он, одёргивая руку.

— Да что с тобой такое? Почему ты то нормальный, а то в тебя словно бес вселяется? Я не понимаю, зачем себя так вести.

— Я не знаю. Просто оставь меня в покое.

— Ты чего-то боишься?

— Я? — усмехнулся он. — Всё самое плохое уже случилось. Чего мне бояться?

— Пока что ничего не случилось. Эй, посмотри на меня, — она привстала и коснулась его плеча.

— Грейнджер, не надо… — прошептал он, зажмурившись.

— Почему?

— Потому что, я не хочу, чтобы ты знала.

— Но я уже знаю.

      Он судорожно вздохнул и сжал кулаки.

— Тебе лучше забыть.

— А если я не хочу забывать, то что? Ты снова сотрёшь мне память?

— Что? — он удивлённо распахнул глаза.

— Думаешь, я не поняла? Я не помню целый пласт своей жизни, а потом нахожу у тебя этот стих и записку, которая ставит всё на свои места. У нас уже был этот разговор, не так ли?

— Я не помню, — потеряно сказал он.

— Послушай, убегать — это не выход. Да посмотри ты уже на меня!

      Драко медленно повернулся, буквально заставляя себя посмотреть на неё. Брови сведены, на щеках румянец, в уголках карих глаз блестят слёзы.

— Я не хотел… — сказал он, аккуратно утирая большим пальцем солёную каплю, которая сорвалась вниз по её щеке.

— Понимаю. Но я не помню, что было, поэтому не знаю, что делать. Я… — всхлипнула она.

      Он притянул её к себе и крепко обнял.

— Прости, я не хотел сделать тебе больно.

— Зачем? Зачем ты это сделал с нами? — спрашивала она, уткнувшись ему в грудь.

— Не знаю. Значит, были свои причины.

— Ты понимаешь, что уничтожил часть жизни, а не просто воспоминания? Теперь их уже не вернуть.

— Я знаю, — говорил он, гладя её по голове. — Но ничего уже не изменить.

— И что теперь делать? — спросила она, поднявшись и смотря ему прямо в глаза.

— Ничего, — уголок губы дёрнулся. — У тебя своя жизнь, ну, а у меня…

— Так нельзя!

— Можно, Грейнджер, — выдохнул он, почувствовав, как что-то царапнуло в районе сердца. — Кстати, я кое-что забыл отдать, пока мы здесь.

      Драко поднялся на ноги и ощутил лёгкую слабость. В последнее время приходилось много нервничать, что сказывалось на самочувствии организма. Мысленно одёрнув себя, он подошёл к письменному столу и извлёк из ящика волшебную палочку.

— Кажется, это принадлежало тебе, — усмехнулся он.

— Да! — Гермиона вскочила на ноги у буквально подбежала к нему.

— Надеюсь, ты больше не позволишь обезоружить себя, — сказал он, вкладывая палочку в руки владелицы.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Но ничего обещать не могу.

— Ничего? — вскинул бровь он.

— Да, я помню. Скорпиус. Не волнуйся, с ним всё будет в порядке, — уверила его Гермиона.

      Он поморщился и хотел отвернуться, но цепкая хватка девушки не дала этого сделать.

— Что такое?

— Просто до сих пор не верится. Кажется, что я открою глаза и это всё окажется очередным кошмаром.

— Всё будет хорошо, — эту фразу Гермиона уже сегодня произносила.

— Не надо меня успокаивать! Ты думаешь, что это как-то поможет? Нет, Гермиона, всё очень плохо. И я сам в этом виноват! — взорвался он.

— Эй, ты не виноват. Просто ты оказался не в том месте не в то время.

— Я когда-нибудь окажусь там, где надо? Ах, да, меня же скоро отправят в это самое место, — язвил Малфой.

— Прекрати истерику! — нахмурилась она.

— Я не хочу в тюрьму, — сказал он, понимая, что самообладание оставляет его.

— Мы что-нибудь придумаем, — проговорила она, обнимая Драко за плечи.

— Тут уже ничего не придумаешь, — ответил он, чувствуя, как тугой ком подкатывает к горлу, а на глаза наворачиваются слёзы.

      Гермиона подняла голову и хотела было уже что-то сказать, но Драко отрицательно мотнул головой и коснулся её лба своим, закрыв глаза.

— Просто молчи, Грейнджер. Дай мне запомнить этот момент.

— Тогда запомни ещё и это.

      Она приподнялась на носочках и осторожно коснулась его губ своими. Он вздрогнул, не ожидав такого развития событий. Мягкие губы, задержанное дыхание, бешеное биение сердца, пульсом стучащее в висках — всё это сводило с ума. Туманная нега окутала каждую частичку тела, заставляя ощущать невесомость и лёгкость. Все проблемы и горести отступили на задний план, растворились, как дым от догорающего костра. Драко коснулся её шеи, притягивая к себе ближе. Гермиона поддалась, плавясь, как шоколад на солнце. Внутри словно разлили кипяток, который обжигал и вызывал волну мурашек, распространявшихся от спины до кончиков пальцев с приятным покалыванием. Хотелось, чтобы время застыло, закольцевалось в этом моменте, чтобы этот поцелуй никогда не закончился.