Ночь умеет завораживать красотой ночных огней, она затягивает тебя в вечерние сумерки, пробуждая все рецепторы.

Летние ночи коротки, можно гулять до рассвета, не тревожась о том, как ты замерзнешь. Они согревают чем-то своим.

Но что же о зимних ночах? Они несут порой вьюги, сугробы, в которых проваливаешься по пояс. Они щиплют пальцы рук и ног морозцем, обветривают губы холодные ветра, что те потом трескаются и кровят при первой же попытке съесть что-нибудь солёное или кислое.

Снег хлопьями падает с неба, застилая землю новым, белым, холодным слоем хлопьев. Ещё нет холодов, но морозец уже щиплет щеки и пальцы рук от долгого пребывания на улице. Когда-то ранее белесые снежные ковры стали истоптанными людьми. На выпавшем вчерашнем снегу остались следы от обуви каких-то людей и нескольких животных.

Чимин потёр ладошки друг о друга, выпуская на них тёплый воздух со рта, мило складывая губы трубочкой. Блондинистый паренёк стоял у высокой ели, закутываясь больше в тёмно-бардовый шарф, который ему подарил Юнги на День Рождения.

На нём белая шапка с помпоном, чёрная куртка с меховой подкладкой, чёрные джинсы, которые, кстати говоря, нисколько не грели его аппетитный зад, так Юнги говорит.

Пак слышит какие-то голоса и ему это не нравится, потому что драться он не шибко-то умеет. Парень оглядывается, надеясь увидеть, что Мин уже тут, но всё тщетно. Голоса всё ближе, и Чимин нервно дёргает шарф выше и натягивает рукава свитера больше на ладони, пытаясь слиться, наверное, с этой елью.

Неожиданно на его руки ложатся чужие, в чёрных перчатках. Пак резко поднимает голову, которая до этого была опущена. Чим улыбается, это видно по глазам, которые сузились.

 — Почему так долго? Я думал, что в ледяную статую превращусь, — дуется Чимин и успокаивается, потому что Юнги рядом, но это не изменяет тот факт, что он окоченел.

 — Прости, на работе задержали. Ты почему без перчаток, м? — спрашивает Мин и снимает свои, натягивая на ручки Пака, перчатки оказываются немного (намного) велики.

Юнги улыбается и поправляет шарф на Чимине. Сам он без шапки, заметно покраснели кончики ушей, щёки такие же.

 — Я свои дома забыл, — дует губки Чим и смотрит на хёна. — Ты почему без шапки? Заболеть хочешь? — Пак только потянулся к своему головному убору, чтобы снять и надеть на этого дурака, который не заботится о своем здоровье, но его резко прерывают, останавливая за локоть. Чимин смотрит вопросительно.

 — Не нужно, — отвечает старший, ведя ладонью вверх, отодвигает немного край перчатки и целует в запястье, смотря прямо Паку в глаза, чуть прикрыв их. — Мне важнее, чтобы ты был здоров.

 — Дурак, — буркает Чимин, но руку не выдёргивает. — Пойдем уже, а то я правда боюсь себе что-нибудь отморозить.

Юнги берёт Чимина за руку и ведёт через парк к заветному кинотеатру. Нет, ну что может быть лучше, чем пойти на вечерний сеанс? Билеты уже заказаны на романтическую комедию, всё так, как любит Чимин. Мин обещал, что этот вечер будет только Пака, что Юнги исполнит любое его желание. Чимин, кстати, много над этим думал.

Ему осенью стукнуло восемнадцать, а он до сих пор девственник. Нет, не то, чтобы Чимин прямо-таки до дрожи в коленях хотел секса, но всё же… ему так-то пора уже, правда ведь?

За пятнадцать минут они добираются до заветного заведения, и Чимин подходит к свободной кассе, потому что в такое время и холод никто не ходит по кинотеатрам. Парень покупает билеты на самый последний ряд и возвращается к Юнги, который рассматривает какие-то брошюры с новыми фильмами.

Пак тянет Мина к билетеру, тот отрывает от билетов небольшую часть и пропускает тех внутрь, называя номер зала. Вскоре они усаживаются на свои места и ждут пока пройдёт реклама. После начинается фильм и у Чимина просыпается будоражащее чувство, ибо он знает, что фильмы от этого автора просто шикарны.

До самого конца фильма Пак смотрит его с упоением, вникая в каждое словечко, даже не замечая взглядов Мина на себе, который облизывает губы и прикусывает нижнюю изнутри, чтобы только не отвлекать своего малыша.

Юнги и Чимин начали встречаться, когда второму только-только исполнилось шестнадцать, то есть в его День Рождения. Тогда Тэхён пригласил своего парня Хосока, а тот захватил с собой лучшего друга, и там они познакомились, а после каких-то жалких трёх месяцев, те признались друг другу и Пак отдал свой первый поцелуй парню. Его парню.

После года их отношений, Юнги уже устал дрочить, но вбил себе, пока Пак сам не решится, то ничего не будет, и пусть у него хоть рука отвалится.

Когда фильм закончился, Чимин ещё минуты три смотрел на субтитры, пытаясь отойти от нахлынувших ощущений. Юнги уже ждал его внизу. Пак спустился к старшему и взглянул на Мина.

 — Хён, прости, тебе, наверное, было не очень интересно? — спросил Чимин, беря руку парня в свою.

 — Нет, Чимин, мне очень понравилось. Я ведь практически весь фильм на тебя смотрел, — закончил Мин и, увидев смущение своего мальчика, коварно ухмыльнулся, выводя их из зала, а после из здания.

Им опять пришлось идти через холодный парк. На деревьях висели новогодние гирлянды, создавая некий уют и какую-то теплоту. Мин грел ладошку Пака в своей, иногда поглядывая на него.

Чимин шёл каким-то задумчивым и отстранённым, что очень не нравилось Юнги. Мин остановился и наклонился к лицу тонсена.

 — Чим, что-то случилось? — спрашивает парень и видит заторможенную реакцию Пака.

Чимин водит взглядом по лицу хёна, встречаясь с обеспокоенным взглядом, ведёт дальше, останавливаясь на губах, облизывая свои, после вновь смотрит в глаза Мина.

 — Хён?.. — Чимин взгляд не отводит. Ведёт рукой от ладони старшего вверх, к груди, останавливая руку на сердце, немного сжимает ткань в руке.

 — Да? — Юнги сглатывает.

Что вообще происходит? Что с Чимином? Почему он так смотрит? Неужели…? Очень много вопросов роилось в голове Мина, потому что он дождался?

 — Юнги-хён, я… — и Пак вновь замешкался, засмущался, отводя взгляд.

Все надежды Юнги рушатся в один миг. Ему обидно, но он терпит, хотя он терпел практически два года, куда уж больше?

Мин выпрямляется, продолжая смотреть на Чимина, который на голову ниже и такой милый. Очень милый. От этого у Юнги голову кружит, он точно сорвётся, и пусть это будет считаться за изнасилование.

 — Пойдём домой? — Мин улыбается устало, смотря на Пака. Тот как-то потухает на глазах и кивает, натягивая шапку больше и так же кутаясь в шарф.

Дальше они идут в тишине, которую прерывает Чимин.

 — Юнги?

 — Да?

 — Я люблю тебя.

 — Я тебя сильнее, Чиминни.

Мин видит, как Пак улыбается, и от этой улыбки становится тепло, и Юнги улыбается сам, радуясь, что у него есть это чудо.

***

Чимин обнимает Юнги за талию, укладывая свою голову тому на грудь, прикрывает глаза и снова думает. Мин читает очередную книгу, перелистывая одну страницу за другой. В стене стоит встроенный электронный камин, который согревает в зимнюю ночь. За окном завывает ветер и снова падает снег.

Пак чувствует, что в этом году норма осадков превысит ожидания многих.

 — Хён? — Чимин поднимает светлую макушку, смотря на Юнги.

 — М? — Юнги отрывается от книги, смотря на парня в ответ.

Чимину это всегда льстит. Из-за чего бы Пак не обратился к хёну, тот всегда бросит все свои дела, не суть, какой они важности, и всегда выслушает младшего.

 — Закрой глаза и не открывай, пока я не скажу, хорошо? — Чимин приподнимается и садиться на кровати, улыбаясь.

 — Как скажешь, малыш — и Юнги правда закрывает. Он даже не подумает подглядывать, потому что не хочет обидеть свое солнышко.

Пак тихой мышкой садиться между раздвинутых ног хёна. Чимин уверен, что тот чувствует, как прогибается кровать, но он никогда в жизни не откроет.

Чимин смотрит на пах Юнги и сглатывает вязкую слюну, тянется пальчиками к краю штанов, приспуская их. Слышит вздох Мина и улыбается.

Пак наклоняется к небольшому бугорку и целует, после ведёт языком по всей длине и отмечает, что размер не маленький. Ткань трусов мокнет под обилием выделяющейся слюны, а Мину выть хочется и драть этот рот до потери пульса.

Чимин не долго проделывает свои манипуляции. Пак приспускает белье с Юнги до колен и берёт член в ладошку, проводя по нему пару раз вверх-вниз.

Мин готов уже кончить от этого, но он уверен, что будет самая главная часть, поэтому терпит.

Чимин делает движение рукой ещё пару раз и наклоняется к набухшей, красной головке, дуя на неё теплым воздухом. Член хёна дёргается, и Пак радуется как ребёнок, которому купили леденец (как символично).

 — Хён, открой глаза.

Как только Юнги открывает их, успевает задохнуться, умереть и вообще превратиться в непонятную массу. Он стонет, когда Пак проводит по головке языком, вплетается в его волосы пальцами, оттягивая их немного.

Чимин водит языком по головке, посасывая её и втягивая щеки. Вбирает глубже, наполовину, и медленно двигает головой, пытаясь доставить удовольствие. После расслабляет горло, заглатывая до основания.

Мин укладывает ладони на голову Пака, вплетаясь пальцами в волосы и делает первый толчок. Чим сжимает руками чужие бёдра, смаргивая выступившие слёзы. Юнги сделал ещё один толчок, и после начал двигаться с большей уверенностью.

Пак постанывал от движений в своём рту. Мина надолго не хватило, и через пару толчков тот излился в рот младшему. Чимин замер, принимая большое обилие спермы в себя, проглатывая часть от всего спущенного в рот.

Пак выпускает член из рта и смотрит в глаза хёна, облизывая губы языком, на котором ещё осталось немного спермы.

 — Малыш… — Мин дышит тяжело.

 — М? — спрашивает Пак, вытирая губы рукавом кофты.

 — Где ты научился так клёво отсасывать?..