Сегодня я листала архивы на Фикбуке и случайно наткнулась на старый черновик. Дата, если не было публикации, не проставляется, но я отчётливо помню, что это была весна третьего курса в колледже — получается, примерно полтора года назад.

Мы сидели за компьютерами на практике, занятий у нас уже не было и нам нужно было готовиться к защите диплома. Делать журнал, опись… Помню, для меня эта часть описания всегда была лёгкой, а сложнее давалась вёрстка — тебе же наоборот. И я давала тебе свою флешку, чтобы ты скатывал у меня отрывки описи, а ты помогал мне в InDesign, конечно же, втихаря от всех, иначе тебя бы замучили просьбами.

А в тот день мы вовсе не готовились. Я открыла черновик, чтобы написать какой-то отрывок, а ты увидел и решил поучаствовать в роли соавтора. Сейчас, перечитывая этот отрывок, я вспоминаю, как мы смеялись — писали вовсе не по делу, а чистейшую дичь, зная, что я никогда её не опубликую. А потом ты попросил мои реальные черновики и ссылки на истории и я удивилась, когда ты внезапно пришел и заговорил со мной о прочитанном. Тогда ты сказал, что из меня получилась бы писательница, и я в шутку пообещала тебе, что если выпущу книгу, то первый экземпляр достанется тебе с моим автографом. Ты предложил подпись «Кощею от Булавушки».

Мы называли друг друга этими прозвищами. Я свою фамилию никогда не любила, зачастую из-за возникающих споров с учителями истории, которые пытались убедить меня в принадлежности к казакам. А твоё появилось после новогодней сценки на первом курсе, где ты сыграл Кощея Бессмертного. Диковинка заключалась в том, что никто из нашей компании больше не называл тебя Кощеем, а меня Булавушкой. Это негласно стало нашей общей фишкой.

На втором курсе, когда ты попал в больницу, я приехала тебя навестить. Помню, как зашла в палату, а ты лежал под капельницей — и твоя всегда смуглая кожа была такой бледной, что я испугалась всерьёз. В колледже нам сказали, что тебя забрали на «скорой» из дома посреди ночи. Причина оказалась банальным аппендицитом, но тогда её ещё никто не знал.

Я посмотрела на тебя и сказала «живой всё таки», а ты слабо усмехнулся, потому что любые действия ещё давались тяжело после наркоза и ответил «Ты шо, їбанулась? Я ж безсмертний»

Эта фраза потом закрепилась. Помню, как ты озвучил её мне ещё в феврале, когда я приехала в колледж навестить всех. Тогда заходили разговоры о готовящейся войне и я, не веря, но боясь, предположила, что что-то случится. И ты сказал, что всё будет хорошо, потому что ты «Бессмертный». Кощей.

Я тебе не рассказывала, что назвала в честь тебя персонажа? Отчасти, потому что дала ему это прозвище. И теперь, прописывая с ним сцены, я сопоставляю его реплики с тем, что сказал бы ты в реальности.

Этот отрывок, оставшийся на Фикбуке «Про Булаву, Хохла, Сталина, Бессмертного и Человека-паука» — всего несколько абзацев — последнее, что от тебя осталось. Не считая фотографии, которая была сделана ещё на первом курсе во время дня рождения нашей подруги Дианы.

Когда началась война, поначалу была паника. Я ехала в машине с сестрой и её женихом, смотрела в окно и не могла поверить, что внезапно уезжаю из Киева. Что оставила там маму, что не успела встретиться со многими — из-за сессии, которую закрыла буквально за две недели до того рокового дня.

А потом я вспомнила, что ты сказал «всё будет хорошо» (любил цитировать песню Сердючки, хотя ненавидел её репертуар). Это была твоя фирменная фраза, ты произносил её как-то так, что даже в самые сложные моменты, когда последняя надежда терялась с силами, в неё хотелось верить. И я верила, а потом стала говорить твою же фразу остальным. Знаешь, меня даже по ней запомнили, вроде как. Сказали, что моего «всё будет хорошо» будет не хватать, а я подумала о том, что мне не хватает этой фразы от тебя.

Ты не сдержал своего обещания. И вот сейчас я сижу на улице, в одном дворе, куда часто прихожу, когда мне грустно или просто хочется побыть одной и думаю об одном — знал ли ты, что так сложится? Чувствовал? Быстро ли произошло всё?

Я помню, как узнала про разгром в Буче и про то, что тебя нет. Мне Аня рассказала. Кажется, она тоже тяжело переживает случившееся, а я, приехав в город, старалась не вспоминать о плохом, хотя избегала даже приятных моментов, воспоминаний. Было тяжело. И сегодня не легче, но сегодня не думать о тебе не получается.

Ты говорил, у меня поразительная память на даты — достаточно просто один раз услышать, и я запомню, но, как правило, это редко распространялось на учебу. Скорее на дни рождения, номера телефонов или события из жизни. И когда у кого-то близился праздник, я служила календарным напоминанием. Ты с этого всегда смеялся.

Сегодня было бы ровно 4 года, как мы знакомы. Я помню, как ты облил меня случайно кофе, выходя из буфета, потому что тебя толкнул наш будущий и теперь уже бывший одногруппник. И как потом я в туалете пыталась оттереть пятна от белой блузки, проклиная то ли твою близорукость, то ли его неудавшееся чувство юмора, то ли себя, что подошла к двери именно в тот момент. Тогда я ещё знала, что в моей жизни появился настоящий друг.

Тебе не нравилось, что я курю. Ты говорил, это не вяжется со мной, потому что курят обычно плохие девочки, оторвы, а я была гораздо более тихая и правильная, чем остальные в группе. Ты удивился, увидев меня с сигаретой, и только через несколько месяцев я услышала от тебя эту речь. У меня тогда было скверное настроение и я чуть не послала тебя, но тогда ты добавил, что я просто настоящая. Помню, как после этого удивилась уже я, а ты сказал следующее:

«Тобі не треба курить. Не треба буть хуже, чім ти єсть. Єслі і правда тільки не хочеш курить. Ти ж друга, подивись на себе. Ти не така, як остальні, не кичишся, не грубиш всім підряд. Ти тиха і спокійна, в тобі нема бунтарки. Це не твоє.»

Ни до, ни после такого мнения о себе я ни от кого не слышала.

А через три года, узнав, что вместо журфака я поступила на факультет правоохранительной деятельности, дразнил меня строчками песни «хоп, мусорок, нє шей мне срок», а потом более серьёзно сказал:

«Интєрєсно буде побачить тебе с погонами!»

На третьем курсе моя репутация тихони сильно пошатнулась из-за проблем дома, я вступала в конфликты с преподавателями, с администрацией, побывала «на ковре» у заместителя и самого директора, но даже тогда ты продолжал гнуть свою линию.

«Це не ти твориш дічь. Це в тобі твоя обіда.»

Ты чаще говорил суржиком, чем полностью на русском или украинском языке. Помню, как наша Черныш, проводя урок, попросила тебя «висловлюватись суто українською мовою», а ты ответил, что «суржик це акт згвалтування російської мови». Её выражение лица потом вспоминали ещё долго, как и фразу «ну поки що ти гвалтуєш тільки мій мозок». Там вся группа от смеха выпала.

Что говорить — ты всегда умел развеселить и вставить шутку даже туда, где её нельзя представить.

Я поражаюсь просто, как ты выдержал меня на протяжении того года, когда я срывалась на всех и вся, и не послал. Ты настоящий друг. И сегодня я позволю себе поплакать, хоть ты и говорил, что слёзы мне тоже не идут, но вместе с тем «скрывать эмоции можно от кого угодно, но не от друзей».

Говорят, что дружба между парнем и девушкой невозможна, что рано или поздно один влюбится в другого, а у нас этого не случилось. Мы изначально были как брат и сестра. Парадокс, правда? Я всегда мечтала о брате, о старшем брате, которого никогда не было, а ты — о младшей сестре. По правде у меня есть старшая сестра, а у тебя были младшие братья.

Я очень сильно скучаю. Если бы могла, обняла бы тебя сейчас, как раньше. Ты знал, что я стеснительная в плане объятий? Но с тобой эта стеснительность исчезала. Мой несбывшийся старший брат, Кощей, который никогда не увидит меня с погонами, и не получит книгу с моим автографом. Но, знаешь, если я напишу что-то достойное, то в первый раз посвящу тебе.

Твоя «сестра» Булавушка.

P. S. Перебираю свои старые вещи. Нашла среди них зажигалку-спинер, которую ты когда-то подарил. Сама зажигалка уже не фурычит, но зато светится фонарик. Красный и синий цвета. Прям как мигалка, ей-Богу.

А ещё среди вещей были два старых детских рисунка. Мне их твой брат младший подарил, когда я у вас в гостях была на твой день рождения. Сказал, что рисовал меня. Мы тогда посмеялись над тем, что вышло очень даже «похоже»: с моими-то формами изобразить меня худющей стройняшкой. Сейчас, когда я уже потеряла в весе из-за проблем со здоровьем, представляю, что бы услышала от тебя.

«Ти, канєшно, молодець, но якого хєра зранку не їла? Я ж казав тобі не раз, нада їсти!»

Помню, как ты когда-то впихнул в меня свой бутерброд, принесённый из дома с формулировкой «я-то поїм, а от ти Святим Духом своїм так і будеш питаться».

Когда началась война и я узнала, что тебя нет, проблемы начались не только с аппетитом, но и со сном.